Кокорин и Мамаев. В шоке от суда и следствия. В шаге – от реального срока
Дмитрий Зеленов из Мосгорсуда
Прошло уже четыре тайма, суд – апелляция, суд – апелляция, и все они закончились одинаково. В этом странном и затянувшемся матче следствие повело со счетом 4:0.
У адвокатов почти не осталось доводов, у обвиняемых – веры в положительный исход. Все идет как будто по заранее написанному сценарию. Следствие говорит одно и то же, а чаще даже совсем не говорит, защитники упражняются в красноречии и иногда знании уголовно-процессуальных нюансов, судьи все как один поправляют и перебивают адвокатов словно школяров, а дни в СИЗО тикают один за другим.
В заключении футболисты уже провели два месяца. Обросли волосами и правовыми знаниями, немного заматерели и, наверное, поумнели. Делать особо нечего – приходится изучать УПК. В их словах все больше специальных терминов – "приобщить", "преступное деяние", "следственные действия".
На рассмотрение апелляции никто из обвиняемых не приехал – процедура позволяла вывести их по видеосвязи в зал суда прямо из Бутырки. В тесную камеру Кокориных, Мамаева и Протасовицкого посадили всех вместе – так, что судья даже сначала не поняла, сидят они или стоят. Помещение унылое – перфорированная бледно-серая стенка, решетки с трех сторон, казенный стол "под дерево", на котором лежат ручки и блокноты. Единственная деталь – намалеванная на стене цифра "4".
Вид у футболистов привычный – удобные толстовки с капюшонами. Только, как я уже сказал выше, бросаются в глаза оставшиеся без ухода стрижки.
Снова оказавшись вместе, ребята как будто приободрились. Настолько, что перед началом заседания (да и во время тоже) из камеры несколько раз раздавался смех. Особенно веселился Кирилл Кокорин. Его адвокат Вячеслав Барик несколько раз напирал на юный возраст Кирилла, на то, что тот еще студент. И действительно Кирилл вел себя словно на паре по скучному уголовному праву. Прыскал в кулак, шептался с Протасовицким. Ну, а просьба Барика выпить воды, так как "пересохло в горле", вызвала взрыв хохота почти у всех обвиняемых.
Знаю, что в соцсетях эти картинки улыбающихся братьев Кокориных многие осудили. Типа, ничего они не поняли, не осознали, так им и надо. По-моему, странное суждение. Смех может говорить о чем угодно – о самовнушении, защитной реакции и т.д. В конце концов, невозможно два месяца подряд сидеть со скорбными лицами.
Чтобы игрокам было еще радостнее, к зданию суда с самого утра приехала небольшая группа молодых людей, в том числе – из Казани и Санкт-Петербурга. Это была точечная акция – именно в поддержку Кокориных.
– Увидел в Инстаграме Кокорина запись, что будут болельщики здесь у суда поддерживать Сашу, и решил приехать, – сказал болельщик в ушанке и с шарфом "Зенита". – Ребята сами понимают, что совершили плохой поступок, но хватит уже держать их в тюрьме.
– Ситуация разрослась, надо показать, что у Саши и Кирилла есть поддержка! – это уже слова другого парня, он держал фотографии Кокориных в детстве. – Их поддержали в интернете футболисты из РПЛ и даже из других чемпионатов, но надо поддержать и в реальной жизни. По словам Дарьи Валитовой и Светланы, мамы ребят, они все осознали и поняли, что за каждый поступок может последовать строгое наказание.
Светлана Кокорина была очень тронута акцией. Настолько, что перед тем, как зайти в суд, обняла их и поблагодарила за поддержку.
А после вердикта те же люди с плакатами обнимали уже ее.
Доводы адвокатов можно свести к следующему:
– скрыться обвиняемые не могут, так как сдали загранпаспорта;
– футболисты готовы предоставить залог;
– на ход следствия никто из них не повлияет, так как следствие фактически завершено, а все доказательства собраны;
– у троих обвиняемых – маленькие дети, а Кирилл Кокорин – сам все равно что ребенок;
– суд первой инстанции не применил индивидуальный подход к каждому, хотя детали различаются
– показания обвиняемых и потерпевших местами противоречат друг другу, а в этом случае сомнения трактуются в пользу обвиняемых;
– суд так и не приобщил данные с видео.
Также Андрей Ромашов, адвокат Александра Кокорина, сообщил, что у нападающего "Зенита" "есть медицинские противопоказания для содержания под стражей", а в суд первой инстанции их "просто не успели передать". По словам защитника, у Кокорина имеются признаки артрита коленного состава, и отсутствие возможности восстановления может привести "к инвалидизации".
Кроме того, Ромашов предоставил заключение психолога, в котором говорится, что у форварда повышенная чувствительность нервной системы, из-за чего игрок мог утратить самоконтроль.
И еще важная деталь. Романов сослался на экспертизу, согласно которой потерпевшим Паку, Гайсину и Соловчуку был причинен легкий вред здоровью. "За это вообще не лишают свободы! – сказал защитник. – Это 50 или 100 тысяч рублей штраф! Это 115 статья! С одной стороны – легкий вред здоровья, а вот моему подзащитному грозит инвалидность".
Ни этот, ни другие аргументы не убедили суд.
– Уже больше двух месяцев разбираемся! – говорил Кокорин в заключительном слове. – Мы нашли все доказательства, которые подтверждают: мы тут находимся незаконно! Мне не очень понятно, почему на каждом суде не могут приобщить видео и экспертизы. Там все понятно!
– Мы никак не можем повлиять на следствие! – уверял Мамаев – А что касается потерпевших – мы им принесли извинения, я со своей стороны возместил ущерб! Мы полностью сотрудничаем со следствием! И сдали все документы. Позвольте встретить Новый год с моими детьми, с моей семьей!
Досталось от футболистов и следствию.
– Мое мнение: со стороны следствия сплошные шаблоны! – сказал Мамаев. – Все самые важные действия были завершены! Уже всему обществу все ясно!
– Следователь не может ответить, что еще нам делать два месяца! – добавил Кокорин. – Все разобрались во всем. Как можно говорить, что мы хотим куда-то скрыться? Впереди большие праздники, дайте нам возможность встретить их в кругу семьи!
Когда судья монотонно сообщила, что решение суда первой инстанции остается в силе, у футболистов закончились все слова и эмоции. Они были в шоке, хотя и понимали исход заранее. Но надежда ведь всегда остается.
– Вам все понятно? – спросила судья у обвиняемых.
После паузы за всех ответил Мамаев. Голос его даже через динамики несовершенного тюремного оборудования звенел обидой и разочарованием.
– Даже говорить ничего не хочется. Это просто позор. Я больше ничего обжаловать не хочу. Можете отключить аудио. Больше ничего не надо, мы вам все уже ответили.
Следствие должно быть завершено в январе. Следующий суд, скорее всего, определит Кокориным, Мамаеву и Протасовицкому наказание. Речь идет о реальном лишении свободы.
