«Уйти из системы «Айлендерс» и переехать в Россию — мое желание». Интервью канадского бойца «Сибири»
В Северной Америке канадский нападающий Энди Андреофф известен как жесткий силовой форвард, который не стесняется регулярно скидывать перчатки и участвовать в драках. Однако в прошлом сезоне он неожиданно стал лучшим снайпером АХЛ и этим летом перебрался в «Сибирь», став первым центром команды Дэвида Немировски.
В интервью «СЭ» он рассказал о переезде в Новосибирск, расторжении контракта с «Айлендерс», агрессивности на льду, славянских корнях и тяжелом старте в КХЛ.
Расторгнуть контракт с «Айлендерс» было моим желанием
— Как долго Бек, Мерфи и Немировски обрабатывали и уговаривали вас перейти в «Сибирь»?
— В июле мы все вместе списались. Я узнавал у них про команду, город и организацию. С тех пор мы всегда были на связи до подписания контракта.
— Вам уже 32 года. Многие североамериканские игроки в таком возрасте предпочитают ехать в куда более спокойную и размеренную Швейцарию.
— Я уже играл с парнями, которые прошли через КХЛ. Они все говорили, что это классная лига. Я провел в Северной Америке 12 лет профессиональной карьеры. Но в какой-то момент понял, что настало время попробовать что-то новое. Именно поэтому и решил приехать в Россию.
— Вы с Беком одногодки и оба из Онтарио. По детям или юниорам пересекались?
— Да, в детстве мы очень часто играли на турнирах друг против друга. Затем пересекались по юниорам и в АХЛ.
— Вам было принципиально, чтобы штаб был североамериканским?
— Конечно, это большой плюс, когда тренеры могут помочь тебе в переводе и других мелочах. Но на самом деле это было абсолютно непринципиально. Мне важно было просто приехать в КХЛ. А наличие североамериканского штаба — это просто небольшое подспорье.
— С таким количеством англоговорящих в «Сибири» нет ощущения, что английский в раздевалке звучит чаще, чем русский?
— Да, английский звучит чаще, чем изначально ожидал. Помимо легионеров и тренеров, язык очень хорошо знают Федор Гордеев и Павел Гоголев. Остальные русские ребята тоже прилично изъясняются на нем. Это определенно помогает в адаптации.
— Вы подписали контракт в КХЛ, а через несколько недель вышел очередной выпуск подкаста Spittin' Chiclets с бывшим игроком «Сибири» Заком Бойчаком, который рассказал кучу нереальных историй о лиге.
— (Смеется.) Ох, конечно, я слышал и хорошие истории, и не очень. Но я приехал в Россию, чтобы прожить и написать собственную историю. В данный момент мне все очень нравится в России.
— Как семья отреагировала на решение уехать в Сибирь?
— Семья всегда немного волновалась за меня, не важно куда я переезжал. Когда играл в «Лос-Анджелесе», то у нас была шестичасовая разница во времени и нас разделяли три часовых пояса. Родные меня полностью поддержали. Сейчас они смотрят все мои матчи за «Сибирь».
— Насколько помню, в Канаде сейчас проблематично купить подписку на игры КХЛ.
— (Улыбается.) Честно говоря, понятия не имеют, как они это делают. Но родные реально смотрят все матчи. Семья знает, насколько мне это важно. Они большие поклонники хоккея.
— По ходу сезона кто-то из родных планирует навестить вас в Новосибирске? Из Торонто сейчас есть очень удобный маршрут со всего одной пересадкой в Дубае.
— Пока не знаю, когда это случится, но они точно присоединятся ко мне. Думаю, как раз и будут добираться по этому маршруту.
— У вас был еще один год по контракту с «Айлендерс». Это было ваше желание с Алешей Пилко уехать в КХЛ до его окончания или инициатива шла от клуба?
— Это было мое решение. «Айлендерс» — классная организация. Но у меня появилось желание попробовать что-то новое.
— То, что при таком сезоне и таких результатах почти не поднимали в основу, не убивало психологически?
— Это обычная ситуация для НХЛ. Приоритетом у клуба всегда будут стоять более молодые ребята. Я не расстраивался по этому поводу, не зацикливался на этом.
— За счет чего у вас с Крисом Терри случился такой прорыв в «Бриджпорте»?
— Все благодаря нашей «химии» с Терри. Мы узнавали друг друга с каждой игрой все больше и больше. Крис — это не только хороший снайпер, но еще и великолепный плеймейкер, который часто находил меня передачами на пятачке. Отсюда и шли очки.
— У Терри был классный период в «Торпедо» как раз при Немировски. У него не было желания вернуться в КХЛ?
— Не могу сказать наверняка. Знаю только то, что он хотел еще на пару лет задержаться в системе НХЛ/АХЛ.
В жизни я не такой агрессивный, как на льду
— Если вбить в YouTube ваше имя, то он выдаст просто кучу драк. С какого возраста пошла такая тяга к потасовкам?
— (Смеется.) Да, там полно таких видео. Наверное, активно начал драться в юниорской лиге Онтарио. Сначала это было желанием защитить прежде всего себя. Чуть позже, когда стал чувствовать большую уверенность, начал вступаться за партнеров.
— В жизни вы менее взрывной и агрессивный?
— Нет-нет, в жизни я суперспокойный. Точно не такой агрессивный, как на льду.
— Когда количество драк стало зашкаливать, не было мысли, что из вас будут лепить тафгая. Это ведь уже архаичное амплуа.
— Да, тафгаи это уже не такая популярное явление, как лет 10-15 назад. Хоккей меняется, и я понимал, что мне тоже нужно меняться — больше играть с шайбой, забивать. Но драки все равно остаются способом защитить себя и почувствовать уверенность на льду.
— В юниорской лиге Квебека запретили драки. Нет ощущения, что хоккей становится более мягким?
— Драк становится меньше, и это факт. Но они были, есть и будут. Все равно есть силовые приемы, на которые нужно реагировать. Конечно, сейчас больше идет уклон на забивание голов, потому что это нравится болельщикам. Однако не думаю, что хоккей стал намного мягче. Просто количество потасовок уменьшается из-за травм тех же тафгаев. Думаю, это тенденция продолжится и в будущем.
— Какая драка самая памятная?
— Наверное, моя первая драка в НХЛ против Мэтта Хендрикса. Это случилось в моем первой же смене в лиге (смеется). Такое не забывается.
— Бой с Кевином Биексой — тот случай, когда его хочется забыть?
— (Смеется.) Даже не хочу слышать это имя!
— Он отправил вас в нокдаун одним ударом.
— (Смеется.) Следующий вопрос!
— В начале карьеры вас рассматривали исключительно как отбойного молотка и бойца для нижних звеньев. Кто из тренеров первым понял, что вы можете делать разницу в атаке?
— Скорее всего, назову Криса Дипьеро, у которого я играл в ОХЛ за «Ошаву». Он доверял мне играть в большинстве. Именно при нем и стал набирать много очков.
У моей фамилии южнославянские корни
— В «Ошаве» вы пересекались с Джоном Таваресом. На тот момент он был первых игроком в истории CHL, получившим исключительный статус.
— Да, за ним было невероятно наблюдать на тренировках. Всем сразу стало понятно, насколько он техничный и умный игрок. Таварес по юниорам бил все рекорды и не зря получил исключительный статус.
— Вы попали на драфт достаточно поздно, почти в 20 лет. Многие североамериканцы заканчивают, не попадая в энхаэловские системы в таком возрасте.
— Я не собирался сдаваться, даже если бы не был задрафтован. Все равно пробивался бы через АХЛ. Сейчас много примеров, когда игроки вылезают оттуда и получают свой шанс в НХЛ.
— Если бы не хоккей, то чем бы занимались?
— Наверное, недвижимостью. У меня есть друзья, которые работают в этой сфере и которые могли бы мне помочь.
— Правильно понимаю, что корни вашей фамилии из Македонии?
— Да, из Македонии. Не так много людей знают об этом. Мои бабушка и дедушка переехали в Канаду именно оттуда. А вот родители родились уже в Торонто.
— Вы пересекались в фарм-клубе «Лос-Анджелеса» с Войновым. Уже тогда видели, что растет приличный защитник?
— Да, его потенциал был виден уже тогда. У него был очень хороший бросок, классное плавное катание. Все понимали, что он должен заиграть в «Лос-Анджелесе».
— «Лос-Анджелес» Рона Хекстолла и Дэрилла Саттера был идеальной системой для силовых игроков.
— Сто процентов! Эта система очень подходила для меня. Тогда такие игроки здорово подходили команде. Мне очень понравился период в «Лос-Анджелесе». Вынес из него только положительные воспоминания.
— Многие игроки прошлогоднего «Калгари» говорили, что чуть ли не ненавидят Саттера.
— (Улыбается.) Саттер — хороший тренер, который выигрывал Кубок Стэнли. У него отличное резюме. Да, его подход отличается от других тренеров. Так что, тут либо нужно принимать его, либо искать другую систему.
Арена «Сибири» похожа на дворцы НХЛ
— В дебютном матче за «Сибирь» на предсезонке вы также подрались. Что сказали тренеры? Не шутили, что продержались без потасовки чуть больше одной смены?
— Я не искал драки в первом матче. Просто возникла ситуация, когда нужно было заступиться за партнера. Тренеры сказали, что я сделал хорошую работу, и не особо заостряли на этом внимание.
— Во время убойного матча со СКА не было желания подраться?
— (Смеется) Нет-нет. Там и без меня были желающие.
— Легионерам переводили, что сказал Ротенберг после матча в адрес Немировски?
— Нет. А что он сказал?
— Он сказал, что Немировски — тренер из пивной лиги.
— (Смеется.) Даже не знаю, как на это реагировать. Это смешно, но я оставлю этот момент без комментариев.
— Новая арена «Сибири» напоминает энхаэловские?
— Да, определенно она похожа на дворцы в НХЛ. Не назову какой-то конкретный аналог, но схожести точно есть. Здесь отличные раздевалки и мастерские. Ну и, конечно, в Новосибирске невероятные болельщики. По громкости их точно можно сравнить с фанатами в Вегасе и Монреале.
— Вспоминали ли с Максимом Сушко, что он дебютировал в НХЛ в одном звене с вами?
— Да, помню этот момент. Я также писал Максу перед подписанием контракта с «Сибирью». Сушко — классный умный игрок, мне было приятно играть с ним. В «Филадельфии» он становился лучше с каждой игрой.
— Вас в 2018-м обменяли в «Тампу» на Петера Будая. Есть сожаления, что так и не пробились в нижние звенья команды-чемпиона?
— «Тампа» — реально очень хорошая команда. Но туда было сложно пробиться, потому что у команды практически не было травм и все ребята в нижних звеньях смотрелись очень прилично.
— Успели погулять по Новосибирску?
— Да, уже успел посетить несколько прекрасных ресторанов с великолепной едой. До этого мало что знал про город. Но когда приехал и прогулялся по Новосибирску, оказался под впечатлением. Могу сказать, что тут по-настоящему чувствуется атмосфера хоккейного города.
— Какой ресторан базовый у канадских легионеров?
— Ох, я еще даже не успел запомнить их названия. Если не ошибаюсь, то один из них называется «Коробок».
— Изначально Немировски видел вас в разных звеньях с Беком. Готовы оказаться в разных звеньях или считаете, что поймали неплохую химию?
— Тут схожая ситуация, как с Крисом Терри. Мы с Беком узнаем друг друга все лучше и лучше от игры к игре. Мне кажется, что наша «химия» растет.
— Заметил, что Бек частенько оказывается на точке. Как договариваетесь, кто встанет на вбрасывание?
— Это зависит от нашего хвата и сильной стороны. Мне удобнее играть на точке слева, Беку — справа. Тут все просто.
— Пять матчей без очков заставляют нервничать?
— Нет, не чувствую никакого давления. Впереди еще много матчей. Даже если брать первые игры, то они были адаптационными. Да, к КХЛ тяжеловато привыкать, потому что это очень быстрая и техничная лига. Здесь все на очень хорошем уровне. Пока просто идет адаптация к новой системе. Что до быта, то здесь нет никаких проблем — Бек и Мерфи постоянно подсказывают, куда можно сходить покушать и отдохнуть.
