Главный талант после Мичкова уехал в Америку. Он разругался с «Динамо», хотя клуб пытался ему помочь
В последнее время у генерального менеджера Алексея Сопина и руководителя по хоккейным операциям «Динамо» Михаила Бирюкова мгновенно появлялась сыпь на руках, они покрывались пятнами, когда я начинал тему Ивана Рябкина. Реакцию людей понять можно. Все уже устали от ситуации с Иваном. В последний день декабря клуб все-таки отпустил хоккеиста в Америку.
Талантливый форвард, который в прошлом чемпионате разрывал МХЛ, в этом сезоне должен был играть в КХЛ, и все в клубе были настроены на это. Но сразу все пошло не так. Еще в лагере развития «Динамо» мне намекнули, что хоккеист пришел на сборы с лишним весом. А это мешает ему на льду. С тех пор все и началось.
Это были кошмарные полгода. Рябкин хотел многого, а тренеры (причем все тренеры системы) считали, что Ивану нужно изменить свою работу, отношение к делу, чтобы добиться успеха. Хоккеист не понимал, чего от него требуют. Плюс у него еще отец, который из тех, кто все знает лучше тренера. А также слабохарактерные агенты, которые вместо того, чтобы помочь форварду, старались удовлетворить все его хотелки. Все это не улучшало ситуацию.
Я постоянно пытался выяснить, что происходит. Разговаривал с Иваном и выслушивал его претензии, затем шел к спортивному менеджменту бело-голубых и задавал вопросы. Никакого прогресса не было. Рябкин считал, что все настроены против него, а в клубе были удивлены его позицией. Дошло до того, что как-то Вячеслав Козлов, который не особо любит разговаривать с журналистами, сам подошел и рассказал все, что думает по поводу Ивана.
А Козлов, кстати, был один из тех, кто до последнего верил в Рябкина, желал, чтобы тот наконец стал настоящей звездой, и видел его потенциал.
— Ивану нужно правильно относиться к хоккею, — объяснял великий в прошлом хоккеист. — Если ему говорят, что есть лишний вес, то надо не спорить, а заняться своим питанием. Если ему говорят, что надо делать на льду, то надо пытаться выполнять, а не спорить или ругаться.
Рябкин же настаивал, что у него все в порядке со здоровьем, а на льду он делает то, что нужно, только тренеры над ним издеваются.
В конце концов, Ивана в «Динамо» были готовы обменять. Если за деньги — то это 20 миллионов (а сейчас вратарь из «Ладьи», о котором мало что знали, приобретен за 15 миллионов), если обмен — то хотя бы на более или менее интересных проспектов. Был вариант с «Металлургом», но он сорвался. Был вариант и с «Авангардом», но омичи, не тратящие деньги направо и налево, почему-то не решились на сделку.
А Рябкин перестал попадать в состав команды МХЛ, был не нужен клубу ВХЛ, а про КХЛ разговоров уже и не шло. Помните знаменитый срыв Алексея Кудашова осенью, когда он подумал, что ему специально задают вопрос про Рябкина? Я грамотно подошел к нему в конце декабря.
— У меня позиция по Ивану предельно простая, — устало говорил главный тренер в декабре. — Ты покажи себя на уровне МХЛ или ВХЛ — я сразу дам шанс в главной команде. Как это было у Артема Бондаря из молодежки, как было у Никиты Буруянова из «вышки». Но ты должен стать лидером хоть какого-то клуба системы.
В итоге Рябкин выбрал путь, от которого его многие отговаривали. В клубе (да и я тоже) пытались донести до хоккеиста, что тут не враги, что ему готовы помочь, если он сам начнет делать то, что от него просят. Но в Америке он превратится в одного из многих и там никто не будет с ним носиться, как делали это в России. Ну представьте, Рябкин захотел играть в ВХЛ — ему дали эту возможность. Придумал вернуться в МХЛ — форварда перевели. Для Северной Америки такое поведение — дикость.
Иван никаких советов не послушал.
— Я был по прогнозам в пятерке драфта, а теперь где-то в конце первого раунда, — расстраивался он совсем недавно в разговоре.
Менеджеры «Динамо», когда я передавал им эти слова, разводили руками. Они-то старались, чтобы этого не произошло. И никто не понимал, почему хоккеист обвиняет кого угодно вокруг в своих проблемах, но в зеркало посмотреть не хочет.
Теперь мы поймем, кто прав. Но я действительно не встречал клубы КХЛ, где вот так носились со своим молодым проспектом. Такое отношение надо было ценить.
