Бывший нападающий сборной России Алексей Кайгородов рассказал, почему он не смог закрепиться в НХЛ.

— Когда я поехал в «Оттаву», там были собраны отличные хоккеисты, не скажу, что тогда хоккей был каким-то прямолинейным. На тот момент я сомневался — ехать мне или нет. Мне было 24 в 2006 году.

Агенты на предсезонке очень часто мне звонили, телефон за полдня разряжался. Обещали, что буду играть в одной тройке с Альфредссоном, который был капитаном «Оттавы». А в первом звене тогда были Спецца и Хитли. Малкин как раз тоже тогда уезжал, собрался и я. Переступил через себя, пришел к руководству — Геннадию Ивановичу Величкину, Олегу Борисовичу Куприянову. И мы просто целый день сидели, разговаривали часов семь, наверное, они отговаривали меня от поездки. Благо на тот момент таких договоров, как сейчас, не было. Просто пишешь заявление на увольнение, и две недели отрабатываешь, как на заводе, грубо говоря. В конце концов мы пришли к общему знаменателю: если я потом возвращаюсь, то не абы куда, а в «Магнитку». Вопросов у меня не было, раз шанс дается. Только спросил в «Оттаве» про фарм-клуб. Там обещали, что все будет нормально.

Я собрался, приехал, дней десять отдохнул. Мы полетели вместе с отцом. Все уладили. Но когда начались выставочные матчи и чемпионат, первые три-четыре игры тренер не ставил меня. Я успокаивал себя тем, что это начало и переживать не стоит. Но при этом было непонятно, что со мной никто не разговаривал на тот момент. Я ждал хоть какого-то объяснения.

Первая моя игра была в Монреале, где всегда полные стадионы. Я вышел в четвертой тройке, была договоренность, что тафгаев на тот матч выпускать не будут. У нас был чистый хоккей без всяких драк. Мы выиграли 2:1, наша тройка забила гол, несмотря на то, что мы были только четвертыми по порядку. Давали очень мало игрового времени, где-то от 8 до 11 минут. Я отдал голевой пас и подумал, что теперь все должно быть нормально. Но после игры все как-то пошло в обратную сторону.

В последующих матчах у меня было минуты три или четыре игрового времени с тафгаем, который не принимал от меня пас в средней зоне, а говорил забрасывать самому. Картинка не складывалась. Я не понимал, в чем дело? Нормально же сыграли в том матче, тренер доверял, находил время, даже на большинство нас выпускал. А после этого все меньше и меньше — на три-четыре минуты. Сидишь на десятой или восьмой минуте, выходишь уже, естественно, задубевшим.

Самое интересное, что со мной никто не разговаривал. Только второй тренер пару раз вызывал, показывал нюансы по игре в меньшинстве. После чего меня вызвал генеральный менеджер для разговора. Он начал говорить, что я не понимаю игру. Но, извините, я же не из шахмат в хоккей пришел. Я спросил, зачем меня звали вообще, звонили, для чего это было нужно? Причем мы в контракте — прежде, чем его подписать — внесли такой пункт, что, если меня отправляют в фарм-клуб, у меня есть право вернуться обратно домой. Мне сказали, что надо в фарм-клуб, уговаривали остаться, но я отказался, меня и в России все устраивало. Когда я вернулся в сезоне-2006/07 в «Магнитку», мы выиграли кубок. (Алена Гребенькова)

Полностью интервью Алексея Кайгородова читайте здесь