150 очков для Кучерова – это реально. Еронко разобрал гениальный сезон русского бомбардира
Эпоха мертвой шайбы
Лет через 10, когда карьера Кучерова начнет приближаться к логическому завершению, мы, возможно, будем вспоминать об этом его рекордном сезоне как о чем-то чудесном, невероятном и потрясающем. Всего лишь "возможно", именно так. Потому что если он побьет собственный теперь уже рекорд, что особо не удивит, а то и вовсе станет первым после Марио Лемье, кому покорится отметка в 150 очков, во что на самом деле верится, то первый сезон эры доминирования Никиты будут вспоминать именно в ключе начала карьерного пика.
Почему сейчас трудно воспринимать достижение Кучерова как фантастику – потому что он приучил к своему постоянному мощнейшему прогрессу. Он, скажем так, отучил нас чему-либо удивляться в его случае. Сколько раз по ходу сезона поднимался вопрос, наберет ли он 128. Реакция была очень простой: "А какая разница? Кучеров рвет всех в тряпки, и ничего необычного в этом нет".
Понятно, что исторически – это большое событие. Все-таки 128 очков никто не набирал с сезона-1995/96. Когда Марио набрал 161, Яромир Ягр – 149, а Джо Сакик – 120. Это, кстати, был последний сезон перед наступлением эпохи "мертвой шайбы". Последний, когда игроков со 100 очками было более 10 (12). Помимо все более четко обозначавшегося разделения между богатыми и бедными, что, собственно, и привело к засилью "трэп"-систем и всеобщей ориентированности на разрушение, именно тогда тренеры вратарей стали появляться повсеместно. Где-то чуть позже, и нередко – в роли консультантов, то есть не на полное время, но к 2002-му тренеры вратарей на полной ставке были уже абсолютно у всех. В том, что это необходимость, никто не сомневался.
Именно в сезоне-1996/97 процент отраженных бросков поднялся до исторических 90,5%. Впервые с сезона-1969/70. И больше ниже 90,1, что зафиксировали в сезоне-2005/06, когда вратарям очень сильно порезали экипировку, а правила претерпели серьезнейшие изменения, начиная с введения красной линии и заканчивая полным пересмотром трактовок нарушений, не опускался.
Уникальное большинство
Чемпионат-2005/06 был взрывом. Много было сумбура, потому что все годами отработанные системы пошли прахом с отменой красной, удаления раздавали пачками (по попыткам большинства за матч – 11,7 – это лучший сезон в истории), но голов было много, что всех радовало, потому что именно этого НХЛ и добивалась. 6,17 в среднем за игру – это немногим меньше, чем в том самом 1995/96 (6,24).
Но, конечно, игра в большинстве стала слишком уж большим подспорьем. Все, кто тогда выбил сотню (7 человек), набрали в розыгрышах лишнего более 40 очков – это был минимальный порог. Собственно, больше 40 очков в большинстве было у 24 хоккеистов. Сейчас таковых два: Кучеров (48) и Стэмкос (40). Кучеров и Стэмкос, которые и являются главной движущей силой большинства "Тампы". Конечно, есть Хедман, есть Палат и Пойнт, но мощь первой спецбригады "Молний" в том, что на краях на полборта у нее играют хоккеисты, способные как точно бросить в касание, так и отдать вспарывающий оборону поперечный пас, причем отдать – тоже в касание. И Кучерова это даже в большей степени касается. При этом попыток большинства с тех пор стало в два раза меньше (5,82 против 11,7).
Средняя результативность в этом сезоне впервые с того самого сезона-2005/06 превысила 6 шайб (6,03). И во многом благодаря таким, как Кучеров. Или Кузнецов. Игрокам умным, обладающим высоко развитым игровым мышлением. Такие повсеместно становятся главными действующими лицами, которым на откуп отдается все и даже больше. От которых и пляшет система игры. Сейчас во все большем количестве клубов ориентированная на атаку. Хотя бы в одном-двух звеньях. При этом все строится на умении сыграть накоротке, стянуть на себя максимальное количество оппонентов и отдать передачу на свободное пространство, куда должен врываться партнер. Кучеров идеально для этого подходит. Потому что является серьезной угрозой и как диспетчер, и как снайпер, и как дриблер.
С Никитой необходимо играть плотно. Иначе накажет. Но тут ведь вот какое дело: если играть с ним плотно, он тоже накажет. Просто по-другому. Задействуя партнеров. Партнеров, с которыми он подолгу может обсуждать какой-нибудь вроде бы не самый значительный аспект. Заставлять отрабатывать его на тренировках. Точнее – уже после них, в свое личное время. Которое у него почти полностью посвящено хоккею.
Режим, диета, детальное изучение собственных смен на видео, изучение чужих финтов на видео, работа в бросковой зоне, устроенной в гараже, зал, лед. Все подчинено игре. И нынче только такие ребята, готовые положить на алтарь все, способны добиваться таких вот успехов. Потому что игра стала другой. Нет больше хоккеистов, катающихся, как табуретки. Ладно-ладно, еще пока есть, но их ничтожно мало. Нет больше хоккеистов, не умеющих ничего, кроме как условно драться. Нет больше хоккеистов, сидящих на кокаине или не просыхающих. Об этом быстро прознают.
Кучерова невозможно прочитать
Генменеджеры ведь рассказывают, что еще каких-то 15 лет назад регулярно наведывались в раздевалки перед тренировками. Когда кто-то приезжал, жуя жвачку и с большим кофе, это было знаком. Если подобное повторялось часто – следовал разговор. Сейчас – почти исключено. Конкуренция огромная, деньги большие, и если ты не готов быть профессионалом, тебя запросто сожрут сотни желающих занять твое место.
Тем, конечно, уникальнее достижение Кучерова. Он-то играет в эпоху больших данных, эпоху всеобъемлющего видеоанализа, эпоху машинного зрения и трекинга всего и вся, но все равно разделывает всех под орех. Даже против Макдэвида есть методы борьбы, сильно снижающие его эффективность. Достаточно не давать разбежаться. И много кто успешно применял эту тактику в нынешнем сезоне.
Кучеров же силен тем, что его невозможно прочитать. Он не самый быстрый в мире хоккеист. Но очень ловкий и компенсирующий это массой других сильных качеств. Если он идет один в один, возможно, будет даже хуже, чем с Макдэвидом. Кроссоверами Никита владеет отлично, постоянно используя опорную ногу оппонентов, с чем ну ничего не поделать. В одну сторону, в другую – и уже ничто не мешает бросать. Бросок у него лучше, чем у Коннора. Колотить в ближнюю девятку в касание, которую он постоянно выцеливает, Коннор попросту не умеет. Техника и скорость релиза у Кучерова крайне впечатляют. При этом он вообще не жадничает.
Еще одна важная вещь – это выход из зоны защиты. Даже если на Кучерове висят двое, он легко отправляет шайбу в нужную зону, куда врывается Пойнт или один из защитников. И – привет, контратака. К слову, Кучеров – 40-й в НХЛ по "тэйкэвэям", отборам шайбы с установлением контроля над ней. Для крайних нападающих такие способности, особенно в бэкчеке, редки. Тем ценнее то, что делает Никита.
Второй после Дацюка
Результативность в НХЛ будет расти и дальше. Философия тренеров меняется в сторону того, что для победы нужно больше забить, а не меньше пропустить. Поэтому и "малышей" в лиге все больше. И потому в 150 очков Кучерова легко поверить. Его команда только выходит на пик. Он тоже еще не достиг потолка. И даже если совсем слегка поправит точность броска, очень уж часто разминающегося со створом на какие-то сантиметры, то легко наколотит 50 шайб. А прогрессирующие партнеры позволят записать на свой счет больше результативных передач.
Собственно, Патрик Кейн буквально только что установил персональный рекорд по очкам за сезон (110), при том что сотню выбил всего второй раз в карьере, а ему осенью исполнится 31. Какие Кучерова годы. Он играет в идеальную для себя эпоху. Эпоху, когда техника и интеллект вышли на передний план. И будет продолжать рулить в этой лиге.
Кучеров – вторая self-made российская легитимная суперзвезда. Первой был Павел Дацюк. Никто не ждал от них чудес, а они взяли и всех порвали. Они схожи в том, что играют головой. Скорость уйдет, физика просядет, а голова останется. Ее так просто не натренируешь. Ее крайне трудно прокачать. Именно голова – основа хоккейного долголетия. И база для набора большого количества очков. Особенно с хорошими партнерами. Так что – ждем 150. И тогда придется кричать на всех углах, какой же Кучеров зверюга. А пока увиденное воспринимается как нечто само собой разумеющееся. В чем сам Никита и виноват. Настолько он хорош.
