«Девушки мне не пишут». О чем думает, что читает и как живет герой матча против США
Не был уверен, что поеду на МЧМ
— Как изменилась ваша жизнь после того, как сделали дубль американцам?
— Никак. Все так же продолжаем двигаться. Это был только один матч. Еще и первый. Нам сейчас самое главное — подготовиться к следующему.
— Вообще никакой эйфории нет?
— Нет. Самое главное — командный результат. Мы сюда приехали не индивидуальные награды получать, а выигрывать чемпионат мира.
— Пять матчей подряд не обыгрывали американцев на чемпионатах мира. Должно же это давать моральное удовлетворение.
— Мы всей командой почувствовали, что можем играть против таких хороших соперников, как США, и будем двигаться дальше.
— А в раздевалке как?
— Мы почувствовали вкус победы. Очень важно насладиться им и в дальнейшем продолжать получать. Чтобы он никогда не терялся.
— Аскаров плохо сыграл или хорошо?
— Он сыграл отлично.
— Как объяснить две первые пропущенные шайбы?
— В первом случае был очень хороший трафик. Я тоже виню себя в том моменте. Я сначала проиграл вбрасывание, а потом соперник уехал мне за спину. Не скажу, что игра для меня была идеальной. Хоть я и забил два гола, есть над чем работать. К следующей игре мы должны быть намного лучше.
— Вы говорите, что личные достижения не имеют значения. Но 8 минут игрового времени — не слишком ли мало для вас?
— Мне кажется, побольше было. Минут 13. Нужно посмотреть статистику.
— Мы смотрим по официальному протоколу.
— Не знаю. У нас другая статистика.
— А 13 минут — нормально?
— Да. Каждый делает свой вклад в победу.
— Вы знаете, что по поводу вашей кандидатуры размышляли, брать ли на чемпионат?
— Безусловно. Я не был на 100 процентов уверен в том, что поеду на турнир. Каждый игрок выходил и доказывал, что достоин.
— Был даже вопрос, вызывать ли вас вообще на сбор.
— Я знаю. Поэтому, когда был в «пузыре», я знал, что каждый матч нужно играть как последний.
— С чем это было связано? У нас не так много центральных нападающих.
— Я не соглашусь. Хватает. Тот же Захар Бардаков, Илюха Сафонов. Башкиров тоже. Я считаю, что центральных достаточно.
— Так почему сомневались насчет вас?
— Мне кажется, что летом я не очень хорошо себя проявил. Играл не в тот хоккей, который от меня ждали.
— На Sochi Hockey Open?
— Да.
— А что конкретно не получалось там?
— Много передерживал шайбу. А здесь требуют играть побыстрее. Именно не отбрасываться от шайбы, а дорожить ей и больше отдавать на игроков.
— Большая ли разница между тем, что от вас требуют в клубе и в сборной?
— У нас сейчас хорошее звено, в котором я чувствую себя комфортно. Я считаю, разница не слишком большая. Последние матча четыре, когда мы были в «пузыре», мы играли примерно в такой же хоккей, как сейчас.
— Когда пришло понимание, что на турнире в Сочи вы не очень хорошо сыграли? Ларионов об этом сказал или сами понимали?
— Я, конечно, сам понимал, что все не так гладко, как может казаться со стороны.
— С чем это связано? Волнение?
— Да. Может быть. Но я считаю, что все дело в начале сезона. Не успел вкатиться. У нас он начинается чуть позже, чем в России.
Сдаваться — это не по мне
— У вас очень мало игровой практики, как у многих, кто выступает в Северной Америке. Сезон то начался, то снова остановился. Это проблема?
— Не скажу, что сильная. Я начал после карантина, мне и так было тяжело. И после этого как раз у нас месяц был без игр. Было время набрать оптимальную форму. Считаю, что какие-то элементы я даже смог улучшить. Может быть, на один или два уровня выше. Мне это даже помогло.
— Может быть, игровая практика по ходу сезона уже не имеет большого значения? Ведь месяц все были в одинаковых условиях, готовились в "пузыре".
— Думаю, между всеми небольшая разница. Хоккеисты без игровой практики сейчас голодны к каждой секунде, проведенной на льду, и готовы сделать все, чтобы выигрывать.
— Что заметили в игре команды на Кубке "Карьяла"?
— Все дорожили шайбой. Никто не отбрасывался впустую. Если были моменты, когда зажимали, то игроки старались удерживать шайбу телом и находить свободные зоны.
— Сложно было адаптироваться? Считается, что это наследие советских времен. Мало кто сейчас в России играет через контроль шайбы.
— Нет. В такой же хоккей играю у себя на арене в Зеленограде.
— Ваша личная арена?
— Нет. Там раньше проходили матчи МХЛ.
— В клубе вы привыкли играть по 18-20 минут. В сборной намного меньше игрового времени. Сложно перестраиваться?
— Этот сезон для всех лиг можно назвать адаптационным. Кто лучше и быстрее адаптируется к новым реалиям и рваному календарю. На каждую игру нужно выходить как на последнюю. И неважно, сколько минут тебе дал тренер: 5, 10, 15. Ты должен сыграть так, чтобы в тебя поверили.
— Что можете сказать про своего партнера по звену Захара Бардакова? Говорят, он правильный и позитивный парень.
— Так и есть. Он позитивный. Всегда готов поддержать. Нет никаких негативных эмоций от него. Это очень помогает во время игры. В те моменты, когда пропускаешь или что-то не получается, он всегда подбодрит. Это очень хорошее качество.
— Вы прилетели в Канаду, сидели в номере, а на следующий день уже нужно было играть в официальном матче. Какие ощущения?
— Ужасные. С начала предсезонки так тяжело не было, как на этой игре.
— В чем основная сложность? Как вы пережили тот матч?
— Пережил — правильное слово. Многое не получалось. Когда я сидел на карантине, смотрел в финале Кубка Стэнли на людей, которые там играли, и старался привнести это себе. Играть как можно проще. Запустили по борту, в зону довели, пару раз бросили, набросик, добивание. Так же и я старался играть. Сложного в моих действиях не могло и быть. Я бы совсем потерялся и не смог бы играть уже во втором периоде.
— Какой момент был самым тяжелым и как он проявился?
— В конце матча началась потасовка возле ворот, игрок держал меня за майку. Хотел подраться. Я его тоже держал, но у меня свело ноги. Захотелось просто лечь перед ним и распластаться. Приехал на скамейку и не мог ни сидеть, ни стоять. Никогда такого в жизни не было.
Оставалось четыре минуты до конца игры. Тренер спросил, как мое самочувствие. Я сказал, что смогу. А что еще можно было ответить? Сдаваться — это не по мне. Потом нас выпустили «6 на 5». У нас был хороший момент, еще одно вбрасывание. Мы разыгрываем, защитник хочет бросить, шайба сходит, а я играю слева на борту. Ребята убежали из-под защитников на пустые ворота, а я как на дальней синей стоял, так и остался. Просто на смену сразу.
— Быстро пришли в себя после этого?
— Идеальные кондиции пришли, только когда в «пузырь» приехали. Даже игры через неделю тяжело давались. Полегче, но все же.
— «Пузырь» в Квебеке похож на нынешний в Эдмонтоне?
— Конечно.
— Не надоедает находиться в замкнутом пространстве? Тяжело?
— Свои плюсы есть — абстрагироваться от всего внешнего мира и сконцентрироваться только на хоккее.
— Легко закончить турнир. Достаточно выйти на улицу.
— Так точно делать не стоит. Вообще, у нас есть немного места возле отеля, где можно погулять. Там забор потом.
— Гулять ходите?
— Конечно.
— Унизительны все эти браслеты и чипы?
— Первое время у нас были браслеты. Для меня это было удивительно. В Квебеке в «пузыре» такого не было. Браслет как в аквапарке. Думал, сейчас на горках пойдем кататься. Нормально.
— Как это может быть нормально? Это же как тюрьма.
— Все в равных условиях. Как я уже говорил, нужно адаптироваться к новым реалиям и играть в свой хоккей.
Книги и соцсети
— Вы взяли с собой много книг. Все говорят, что это нехарактерно для хоккеистов. Вас удивила такая реакция?
— Это не должно быть особенным фактом. Если кому-то это не нужно, я никого не заставляю читать. Мне просто интересно развиваться не только в одном направлении, а остальное время проводить в телефоне. Я из этого ничего не получаю. А от чтения книг я получаю, скажем так, советы, которые мне помогут в дальнейшей жизни.
«Шантарам» недавно прочитал. Очень жизненная книга. Я прочитал ее за три недели. Меня родители попросили пересказать. Она большая, но я помню все в мелких деталях. Ее так хорошо написали, что я будто сам побывал в тех местах. В данный момент читаю книгу «Ни Сы», а еще книгу про самопиар спортсмена.
— Вы говорили, что к вам еще чемодан книг едет.
— Уже. Янчику Кузнецову дал одну почитать. Может, еще кто возьмет.
— Какие книги в чемодане?
— Не скажу. Перед отъездом купил многие. Просто положил в чемодан. Как начну читать, точно расскажу.
— Это помогает переключаться между играми?
— Конечно. Да и время быстрее идет. Между матчами отвлекаешься от всего. Когда читаешь книгу, то твой взгляд по-другому работает. Когда ты смотришь в телефон, то сконцентрирован в одной точке.
— Какие приложения используете в телефоне чаще всего?
— Instagram и мессенджеры. Просто общаюсь с друзьями.
— А с девушками?
— Нет. Только с друзьями.
— А чего с девушками нет?
— Не пишет никто.
— Серьезно? Почему?
— Не знаю. Наверное, потому что читаю много. И страница в Instagram скучная.
— Много подписчиков добавилось после дубля американцам?
— Не обращал внимания.
— Ну, тысяча хоть пришла?
— Наверное, нет.
— Спенсер Найт не подписался?
— Нет. Только счет на оплату скинул.
— Турнир очень скоротечный. Важна максимальная концентрация. Вас сейчас ни агент не отвлекает, ни родители. Это идет на пользу?
— Все правильно. Перед нами стоит одна цель. Мы очень сплоченная команда. Работаем только ради того, из-за чего приехали сюда.
— Вы живете по комнатам. Где-то объединяетесь?
— Едим вместе. У нас большой конференц-зал. Там есть теннисный стол. Можно в любое время прийти и поиграть.
— Вы лучший в теннисе?
— Не играю сейчас. Только матчи и книги. Стараюсь не отвлекаться. Это ценные эмоции, которые должны помогать на играх. Не хочу просто так ими разбрасываться.
— В столовой всем спокойно можно вместе находиться?
— Да.
— Никаких запретов?
— Нет.
— А если пойдете в другой номер?
— Точно не знаю. Но мы ничего не нарушаем. Сказали — нельзя, значит нельзя.
— Вам и радоваться запретили. Тем не менее вы обнимались после голов.
— Да. Когда первую забили, то я сразу понял, что-то пошло не так. Где-то могут нас наказать.
— Как можно запретить эмоции?
— Да мы и на лавочке все сидим бок о бок.
— Может, именно с американцами радоваться нельзя было?
— Может быть. Нужно спросить у судей.
— Какой гол из забитых вами больше понравился?
— Оба. Я сам лично тренировал подправления. У меня это хорошо получалось. И в игре получилось. Да и второй гол хороший. Помню, как не получилось забить с той же позиции в решающий момент, когда мы были на олимпийском фестивале. Тогда мы пролетели очень сильно. Сейчас получилось. Этот момент я также натренировал и смог привнести в игру.
— У вас была уверенность, что при счете 4:3 американцы не смогут сравнять?
— Да. Мы уверены друг в друге. Все верили в нашу победу.
— Не смотрите матчи соперников по группе? Не хотите разбрасываться эмоциями?
— Думаю, не буду сейчас смотреть. Может, позвоню кому-то из друзей, пока время в Москве позволяет.
— Может, вас выбрали бы в первом раунде, если бы дубль американцам оформил раньше.
— Ничего страшного.
— Из «Каролины» не звонили? К себе сейчас не звали?
— Нет.
