Александр Емельяненко: «Когда Федор собирался на свидание, надевал мои джинсы. А я уже в чем попало на улицу шел»
Александр Емельяненко вовсю готовится к боксерскому бою с Вячеславом Дациком, который пройдет 24 сентября на турнире Hardcore Boxing. Александр уже больше месяца тренируется в Екатеринбурге — в Академии РМК, и за это время набрал неплохую форму — даже кубики пресса прорезались. Емельяненко и Дацик виделись уже несколько раз — на конференциях Hardcore Boxing, которые выкладывают на YouTube спустя несколько дней после их проведения. А вот 19 сентября состоится уже открытая пресс-конференция, в прямом эфире с участием СМИ.
25 августа, за день до боя Александра Шлеменко и Александра Илича на турнире RCC 12 в Екатеринбуге, Емельяненко встретился с журналистами — после своей тренировки — и дал большое интервью.
Дацик
— Александр, вы сегодня пришли на тренировку в таком хорошем настроении...
— У меня всегда хорошее настроение. Лишь бы не было всяких разных передряг дома. Нужно выпускать всю негативную энергию в спортзале, выкладываться не на 100, а 200 процентов — тогда и результат будет виден, и жизнь наладится. Все преобразуется.
— Вы на неделю уезжали из Екатеринбурга.
— Было три недели нагрузок. Я не на неделю уезжал, а на три дня на пресс-конференцию. Пресс-конференция была в Москве, она выйдет перед предстоящим боем с Дациком. На днях должен выйти выпуск. Фотосессия лицом к лицу была. Были все предбоевые заморочки.
— Когда бьете по лапам, в этот момент представляете Дацика?
— Нет, это вообще глупо. Это неправильно, и никто так не делает. Ты никак не представишь своего оппонента перед собой, все это для красного словца на камеру. В кино показывают, как Ван Дамм прыгает, вертушки крутит, в стекло кулаки макает, когда с Тонг По дрался... Это больше 90-е годы — для недалеких людей.
— Кто в «Архангеле Михаиле» похож на Дацика — с кем можно было бы готовиться под него?
— Никита (Бурчак, менеджер Емельяненко. - Прим «СЭ»). Такой же толстый, жирный (улыбается). Завтра мы с ним будем спарринговать. Но сейчас он похудел. Обратите внимание на его футболку — что красуется на его груди. Это гамбургер. Пищеблок.
— Получается, прошла ваша первая встреча с Дациком после того, как вы сказали «позор ему и его семье». Как в итоге все прошло?
— Да никак. Он сидел, молчал, ничего не говорил. Он понял, что его жена взяла и спалила его. И она дальше этим продолжает заниматься. Неизвестно, тренируется он или нет. Она сама взяла на камеру... Наоборот — нужно быть горой за своего мужа, близкого и за команду, даже если он где-то оступился, повел себя неправильно, перестал готовиться... Он кормит ее, содержит, работает за всю семью, тянет все на себе, выступает. Смешанные единоборства — самая тяжелая работа. Нужно ограничивать себя, быть в режиме, постоянно тренироваться. Это конская профессия.
Вдобавок — это неправильно окупаемая профессия. Знаю, что многие бойцы дерутся бесплатно, за идею, чтобы засветиться. Бой-два проведут — и уходят. Как сказали: незаменимых людей нет. Есть только фамилия Емельяненко, которую никто заменить не может. Я увидел видео, что у него вообще все плохо, и такое ощущение, что она [жена Дацика] дорвалась до камеры, и ее немного понесло. Начала говорить, что он не тренируется, ест, иногда придет в зал, херней пострадает, днем может пробежаться — ну, это видно и по его конституции тела. Он опять накусал себе пузо, опять привел себя в безобразный вид.
— Скажите что-нибудь доброе про Дацика.
— Мне приятно, что он остепенился. Я не знаю, как у него сейчас дела складываются со скинхедами, но нигде он не популяризирует сейчас ни своих друзей бритоголовых, ни всякие там несогласные движения. Занимается спортом, люди смотрят на него. Короче, перестал он херней заниматься. Начал ходить в спортзал, показал, что можно исправиться в любое время и в любом возрасте. Самое главное — опомниться и одуматься. Не знаю, сам Дацик это сделал или его окружение направило. По крайней мере сейчас его можно увидеть с достойными, нормальными людьми.
Алкоголь
— Про вас можно так же сказать...
— Я никогда не меняюсь, у меня всегда такой образ жизни. Просто перестал хулиганить, так как мне жена запретила (улыбается). Говорит: «Нельзя, детство прошло». Жизнь делится на детство, юность и отрочество. Все, сейчас у меня детство закончилось. Началась юность. Сейчас надо работать и трудиться. Я бросил хулиганить, бросил пить, начал заниматься спортом. Понял, что алкоголь и спорт несовместимы. Теперь живу в спортзале.
— В какой момент поняли это? Что случилось?
— Ничего не случилось. Просто у нас нельзя сразу родиться мудрецом и постичь все сокровенные тайны жизни. Это приходит с опытом. Иногда говорят: «Учись на чужих ошибках». Но пока ты сам десять раз на одни и те же грабли не наступишь, пока они по лбу не треснут, ты будешь идти той же самой дорогой. Пока этого не произойдет, человек не понимает, как себя вести и что нужно делать. Постоянно ошибается. Самое главное — это осознать и впоследствии исправить ошибки. А так, у нас многие плохо обо мне отзываются, алкоголиком называют, хотя сами с бутылки не слезают. У них уже за норму стало каждый день пить пиво, алкоголь. Емельяненко если раз в полгода выпьет, все сразу: «А, все, алкаш-алкаш...» Я сейчас перестал даже раз в полгода употреблять. Все. Я с алкоголем завязал.
— А у вас есть уверенность, что точно не повторится, что с вами до этого было?
— Вы смотрите за мной — и все узнаете впоследствии. Пока я настроен вот так вот. Это [алкоголь] мне все надоело.
— У вас был недавно день рождения. Что пили в этот день? Минералку, квас, сок? Что было на столе?
— Ничего не пил, я даже не праздновал. У меня... Ничего вообще. Я даже не отмечал его. Мне позвонили, и даже не помню, чем я занимался в этот день. Я день рождения отмечал последний раз в 16 лет.
— Как было?
— Родители что-то наготовили дома, потом собрались и поехали на дачу с ночевкой. Оставили меня и Федю за главного. Я даже точно не помню, как мы отметили. Я позвал друзей, знакомых. У нас была четырехкомнатная квартира, кто-то у меня остался, кто-то домой ушел. Ничего такого не было.
Женитьба
— У вас же скоро свадьба. А вы представляете свадьбу без алкоголя?
— У меня не свадьба будет. Я поговорил с супругой. Устраивать массовую бесплатную попойку — это уже все в прошлом. Сейчас нужно правильно и грамотно распоряжаться деньгами. Я лучше супруге отдам. Я сказал: «Хочешь, организуем свадьбу?» А она: «Да не, лучше в квартиру вложимся, в дело, в бизнес, чем устраивать гулянку, спаивать народ, фотографироваться». Это все уже отошло на задний план. Свадьбу организовывать уже не модно.
— Можете вспомнить самый приятный подарок, полученный от родных?
— Не могу вспомнить (улыбается). Подарки я редко получаю. Ну так — благосклонность супруги моей. После стольких лет, всяких передряг, неправильного образа жизни моего, перипетий наших и руганей она простила и приняла меня. Мы опять будем создавать семью, распишемся с ней. Все это в перспективе. Хотел пораньше расписаться, но ввиду того, что я постоянно в разъездах и на сборах, у нас не получается подать заявление в ЗАГС. Поэтому, как буду в Москве, обязательно пойдем и подадим. Кольцо я ей уже купил, подарил.
Федор
— А Федор вам что-нибудь дарил?
— Ничего он мне не дарил. У меня всегда существовал культ старшего брата, и я всегда все делал для него. Не знаю, ничего он мне не дарил, никогда не помогал и ничего не делал. Жил он только во благо себя.
— А вы ему что дарили?
— Да абсолютно все ему дарил. Дарил все, что у меня было. Даже когда мы были молодые и маленькие, у нас одежда одна на двоих была. Когда он шел на свидание, а у нас не было возможности джинсы купить, и, если у него что-то грязное было, он мои надевал и уходил. А я уже в чем попало выходил на улицу за ним.
Шлеменко
— Завтра бой Шлеменко и Илича. За кого будете болеть?
— Вообще, я всегда болею за российских бойцов, за наших русских бойцов, ну и в этом бою — как бы Шлеменко пакостно и гадостно себя ни вел — придется болеть за него и держать кулаки, желать ему победы. Волноваться и переживать за Шуру (улыбается).
— Вы в последнее время в каждом интервью довольно жестко говорите о Шлеменко. Как-то задели его высказывания? Что именно затронуло, что каждый раз довольно жестко о нем отзываетесь?
— Да вы посмотрите интернет — когда они всей страной на меня навалились. Сейчас, когда они увидели, что я привел себя в порядок, преобразился, они раз — и как промокашки переобулись и по-другому заговорили. Куда ветер подует — туда они и задницу подставляют. Когда мне задают вопрос, я не буду ничего выдумывать, что-то наговаривать, ядом дышать в его сторону... Я просто ответил на тот вопрос, который мне задали. Охарактеризовал всего Шлеменко — какой он в моих глазах. Нужно иметь свое мнение и его придерживаться. Есть, да и вы сами знаете, люди, которые от боя к бою на стакане сидят, похлеще меня бухают, но Шлеменко — заложник общественного мнения. Повторюсь: как толпа скажет, так он и поведет себя. Пусть он тех, с кем они задницу друг другу целуют, обличает. А в мою сторону лучше пусть вообще не смотрит. Смешаю с говном в словесном карате, в словесной дуэли.
— Снова жестко.
— Ну, так получилось (улыбается).
— Вы второй раз уже говорите, что кто-то сидит на стакане от боя к бою. А можете намекнуть, кто это?
— Не могу, вы сами знаете.
— Надо поспрашивать у людей...
— Поспрашивайте, поспрашивайте. Меня почему знают? Потому что я не закрываюсь в четырех стенах и не бухаю втихаря. Я, если отдыхаю, гуляю, у меня же душа нараспашку, я всех собираю, и все это видят и знают. Еще кто-то заснимет и выложит. А многие закрываются — и квасят, не просыхая. Таких бойцов очень много, практически все. Я даже удивляюсь, когда мне... Ну, у меня в любой команде есть свои люди. Когда мне за кого-то говорят: «Вот, он тоже [пьет]», я говорю: «Да ладно!? Я никогда не мог бы подумать, что этот человек может взяться за стакан и квасить». Отвечают: «Да, он тоже начал бухать, бухает. Не так, как там кто-то, но тоже запойный, неделями заквашивается». Удивляюсь я. Тут они правильные ходили: ни капли в рот, ни сантиметра в *опу, а сейчас они сами распустились, распоясались.
Популярность
— Как на вас прохожие реагируют? Чувствуете, что люди вот-вот готовы достать телефон и начать вас снимать?
— Ничего я не чувствую. Я понимаю, что это часть моей работы — фотографироваться с людьми, нести им какую-то радость. Но вот сейчас в Москве было: пришли с супругой в ресторан, напротив столик, он [посетитель ресторана] видит, что мы сидим, заказали, полчаса общаемся-общаемся, приносят еду, мы с супругой замолчали, начинаем кушать, а он подходит, говорит: «Братан, давай сфотографируемся». Сижу с набитым ртом, дожевал, говорю: «Слушай, ну ты полчаса сидел и на меня смотрел, видел, что я ничего не делаю, а когда начал есть, ты: «Давай, братан». И стоишь как обезьянка — фотографируешься со всеми. И здесь [в Екатеринбурге] прохода не дают. Я уже не выхожу на улицу, не гуляю. Какое-то время доставляло удовольствие пешком походить, побродить, но сейчас очень много людей узнают, большая популярность. Понимаю, что нужно остановиться, сфотографироваться, убить время и пойти дальше. Я как-то хотел супруге сказать, но, правда, поздно сообразил, чтобы она достала телефон и каждую «фотосессию» снимала на видео, чтобы потом нарезать и выложить. И мы так два километра, наверное, часа четыре шли. Сначала один подойдет, потом — другой. Сначала так сфотографируется, потом — по-другому. Потом отдаст кому-нибудь, чтобы нас сфотографировали, потом вдвоем, потом — с другой стороны. Потом в стойке. Люди не понимают, что отнимают мое драгоценное время.
— Задают веселые вопросы?
— Бывает. Но в основном их интересует, когда бой. Все следят за новостями по интернету, знают, что ближайший бой у меня с Дациком. Бывает, глупые вопросы задают. Но я их не помню, их не запоминаю. У меня голова такая, что все плохие, дурные мысли, вопросы сразу улетучиваются. Они как-то убиваются. Помнится только хорошее, доброе, чистое и светлое. Я на позитиве живу.
Лига Хабиба
— Мы недавно ездили в Нур-Султан, где общались с Шамилем Завуровым, президентом лиги Хабиба. И он сказал, что 10 миллионов вам не готов заплатить, но поговорить с вами ему было бы интересно, и, возможно, он что-то вам смог бы предложить, что вас бы заинтересовало в его лиге. Как вас можно зазвать в лигу Хабиба Нурмагомедова, если гонорар будет меньше 10 миллионов рублей?
— У каждого бойца есть своя цена. Как я уже говорил, кто-то бесплатно выступает, чтобы пробить себе дорогу. У меня сейчас очень много предложений. Сначала Завуров сказал, что вообще не рассматривает Александра Емельяненко. Но потом Хабиб сказал, что это все есть в перспективе, что он посмотрит на мою форму, на мой бой, и если все будет хорошо, то они выйдут на меня с предложением...
Им нужно, чтобы кто-то из медийных лиц дрался у них, пропагандировал их лигу. А я востребованный боец. До Нового года мой спортивный график уже распланирован. До конца года думаю провести три боя. Я уже попросил своего менеджера, чтобы он уже на следующий год искал мне бои. Все сейчас на низком старте — ждут, как пройдет мой бой с Дациком и что я буду делать дальше.
— Что они должны предложить, чтобы вы согласились подраться меньше чем за 10 миллионов рублей? Что это может быть? Какое-то имя, например?
— Да мне без разницы, кого бить, я никогда не выбираю себе соперников. Поэтому чем больше имя, тем больше им придется потратиться. Они еще ноунейма могут поставить. У многих бойцов такие контракты: один сильный бой, один — проходной, а третий — на выбор. Я знаю, что есть такие контракты, я видел их лично. Не буду говорить у кого. Специально тянули бойцов. Вы посмотрите, как Кро Коп в Японии дрался. Он в отличной форме был, дрался каждую неделю, ему подкладывали японцев, которые ни разу на ринг не выходили. Это для того, чтобы Кро Коп набирался опыта, популяризировал Pride, себя популяризировал, чтобы набирал форму, чтобы уходил предсоревновательный синдром. Хотели сделать из него чемпиона. А есть такие контракты, когда без права выбора. Я уже давно отошел от этого, меня знают, поэтому, если не в этом, так в следующем году им будет интересно, чтобы я у них выступил. Я готов выступать в любой лиге, версии. Сейчас у нас очень много новых организаций, поэтому на них [на лиге Хабиба] клин светом не сошелся.
— В недавнем интервью вы говорили, что хотели бы подраться, в том числе с Артуром Гусейновым, но отметили, что никакая лига этот бой не организует. А он же как раз дерется в лиге Хабиба.
— Уже были предложения организовать бой с Гусейновым. Он ноунейм, его никто не знает. Он неинтересен. Я не буду говорить, с кем мне предлагали подраться в лиге Хабиба, потому что у нас пока все на словах, но за Гусейнова мне никто денег не заплатит. Так, просто выйти и подзатыльников ему надавать, уйти — это меня не прельщает. Это моя работа, а не прилюдное воспитание Гусейнова. Слился, про него забыли. Пусть дальше на просторах своей родины бьет себя в грудь и заявляет, какой он сильный и всемогущий.
— Предложили иностранца или отечественного бойца?
— Да, иностранца. Все, закрыли тему (улыбается).
Оружие
— В поп-ММА разные тенденции раскрутки боев. Недавно, например, случилась нетипичная история, когда один боец ударил другого, а потом достал пистолет и начал угрожать (речь про бойца Шовхала Чурчаева, который напал на Мохаммеда Хейбати. — Прим. «СЭ»). Представляете, что бы вы сделали в такой ситуации?
— Я бы ему сказал: «Спили мушку, крошка». (Улыбается.) Потому что пистолет может в заднице оказаться. Я не знаю, я не слышал эту историю, но это все неправильно и глупо. И для чего это было сделано? Тоже непонятно. Для пиара, наверное, для того, чтобы засветиться.
— А как такие ситуации должны решаться?
— Я не знаю. Думаю, в организации должна быть предусмотрена охрана. Как он выходит, как его пропускают, везде стоят датчики.
— Это было во время интервью.
— Я не знаю. Как должно решаться? По крайней мере не таким бестолковым способом. Потому что достать [пистолет] и нажать на курок — много ума не надо. Перо меж ребер закатать — ну, ножом я имею в виду (улыбается).
— Александр Шлеменко, когда реагировал на эту ситуацию, задался таким вопросом: «Если достал нож — режь. Если достал пистолет, то почему не выстрелил?» А какой вам вопрос приходит в голову, когда слышите о таких историях?
— Этот Шлеменко наслушался блатных историй и сто процентов никогда так не поступил бы и не сделал. Он немножко такой — бздиловатый. Для того чтобы порезать или нажать на курок, нужно иметь силу духа. Я бы никогда так не поступил. Если бы я достал [оружие], то я ответил бы.
— А у вас же была похожая ситуация: когда-то в лесу кто-то там достал пистолет, вы были с Федором. Было ведь такое? В каком-то интервью вы рассказывали.
— Я уже не помню. Кто-то попросил за него вообще ничего не говорить. Все вопросы касаемо Федора вы задавайте Федору. Я ничего за него не знаю, ничего говорить не буду.
— Если про вас взять какие-то истории с истечением срока давности, то похожие на эту случались?
— Это уже в прошлом. Ворошить старое не нужно.
— Просто перед сорвавшимся боем с Кро Копом вы говорили, что зашли в подъезд, и там кто-то выстрелил и убежал. Прям такой был заголовок...
— Все, забыли-забыли. Нечего ворошить.
— Вы сегодня очень хорошо шутите, отлично выглядите. А с какими эмоциями смотрите видео, где вас приводят в чувства, где вы в плохом состоянии?
— Это я специально попросил своего менеджера выложить это видео, чтобы люди видели, что из любого состояния, в любом положении можно взяться за себя, взять себя в руки, привести себя в порядок и добиться в жизни того, чего сам человек, спортсмен желает. Чтобы не смотрели на меня, мол, Емельяненко всю жизнь в спорте, ему легко. Я специально это сделал для людей, чтобы все увидели, что я опустился ниже плинтуса, по уши погряз в этом болоте, но потом привел себя в порядок. Ограничил, поставил рамки, ввел себя в режим, начал заниматься, преобразился и сейчас вот так замечательно выгляжу. Все в руках человека. Чего он хочет — того он и добивается.
— Не было такого, что вы в какой-то момент хотели удалить эти видео?
— Нет, пускай люди смотрят. Я как открытая книга для всех. Все смотрят, какая у меня жизнь. До этого было, какая у меня жизнь, а теперь — какая жизнь в будущем. Я все время показываю людям, что я делаю.
Харитонов
— Шамиль Завуров сказал, что самый интересный ваш бой, который может пройти в Eagle FC, — против Сергея Харитонова. Бой с Харитоновым когда-нибудь будет или нет?
— Этот вопрос задавайте Харитонову. Дело в том, что я несколько раз давал согласие на этот бой, но Харитонов сливался. То у него бой в Америке, то драться не хочет, то еще что-то.
— Готовы драться с Харитоновым в Eagle FC, если будет предложение?
— Без разницы, я же говорил, что никогда не выбираю себе соперников.
— В недавнем интервью Харитонов сказал, что вам по большому счету без разницы, победите вы в бою с Дациком или нет, что вы бизнес-проект. Ваши комментарии по поводу его слов?
— Харитон, наверное, проигрался в казино, и для того чтобы опять засветиться... Когда его вспоминают? Когда он начинает говорить за Емельяненко. До этого Харитон никому не интересен и не нужен. Про него забывают, он ходит, на член себе наступает, спотыкается. А так, он за Емельяненко заговорил — и вся пресса перепечатала, распиарила, мол, ой, с Емельяненко опять что-то намечается. Мне он никак не интересен — ни как человек, ни как боец. Есть очень много других иностранных бойцов, хороших бойцов. Тем более Харитон не в лучшей своей форме, не в лучших кондициях. Если я его отправлю спать, он опять что-то придумает. Харитон — уже все, забытое прошлое. Я не хочу с ним выходить, выступать, драться. Если кто-то организует этот бой, я его с удовольствием отправлю спать. Я буду для него снотворным.
