«Готов забить Харитонова щелбанами, чтобы он закричал: «Ай, все, хватит, у меня лоб болит!» Огненное интервью Александра Емельяненко
Александр Емельяненко. Возраст: 38 лет. Страна: Россия. Весовая категория: свыше 93 кг. Победы: 28. Поражения: 7. Ничьи: 1.
На этой неделе Александр Емельяненко выложил видео, где Сергей Харитонов говорит о готовности провести с ним бой. Потом Александр заявил, что принимает вызов и обратится к руководству лиги АСА, чтобы им с Сергеем устроили поединок. Харитонов в интервью «СЭ» выразил мнение, что их реванш близок как никогда (в 2006 году он проиграл Емельяненко техническим нокаутом). При этом Сергей не скрывает, что его финансовые требования высоки: миллион долларов за бой ему, миллион — сопернику. Емельяненко считает, что, выставляя такой ценник, Харитонов сливается. В интервью «СЭ» он как никогда жестко прошелся по принципиальному противнику, а еще откровенно рассказал об отношениях со старшим братом.
«Харитонов похож на толстого, жирного, обрюзгшего бегемота. Он мне не соперник, я его не почувствую»
— Вы уже обсудили с руководством АСА возможность поединка с Харитоновым?
— Я еще не обсуждал, но уже предложил. Сказал, что готов его побить. Готов в любое время выйти и подраться с ним, в очередной раз послать в нокаут. Конкретных разговоров еще не было, потому что я до конца года очень сильно загружен работой, боями. У меня сейчас бой с Исмаиловым, потом с Минеевым, есть еще пара переговоров касаемо боев. Если этот поединок [с Харитоновым] состоится, то в конце года.
— Почему сами решили проявить инициативу? Харитонов вас чем-то задел в этот раз?
— Да он меня никогда ничем не задевал! Я уже давно говорил: «Харитоша, я готов выйти и послать тебя в нокаут». Это длится давно. Еще в прошлом году, когда Камил Гаджиев собрал деньги, каждому — по 10 миллионов рублей. Мы встретились с Камилом, у нас состоялся разговор. Он сказал: «10 миллионов — это для афиши, для красивого лозунга. Я понимаю, что каждый боец стоит других гонораров. Каждый заработает столько, сколько скажет». Я ответил, что согласен выйти и побить Харитона. Харитон слился с боя, не стал выступать.
Потом Хрюнов нашел деньги, кричал: «У меня миллион долларов есть, я готов организовать бой. Кто выиграет, тот и забирает деньги, а кто проиграет — уйдет ни с чем». Я подумал и решил, что готов и на такие условия, готов лупануть Харитона и забрать миллион. Сейчас Харитон начал орать, что каждому нужно дать по миллиону. Я так подумал, что всякое бывает в бою, сечка-не сечка. Понимаю, что он меня не побьет. Но я уже вышел из того возраста и того уровня, когда боец играет в рулетку — повезет-не повезет. Я знаю, что я делаю, я выхожу побеждать, зарабатывать, а играть в игрушки с Хрюновым в «кто выиграет — тот заберет деньги» — неправильно. У каждого спортсмена есть своя цена, поэтому нужно подходить к вопросу так, а не на дурачка. Опять же, он [Хрюнов] ляпнул и пропал куда-то.
— По поводу ценника, который обозначил Харитонов: по миллиону каждому, то есть всего 2 миллиона долларов. Не кажется, что в России может не найтись человека, у которого есть такие огромные деньги?
— Он просто сливается с боя, выставляя такие сумасшедшие гонорары! Он за всю карьеру в смешанных единоборствах столько не заработал, сколько хочет получить за бой со мной. Я сказал, что готов так выйти и Харитону дать по зубам. Но я не хочу дать ему заработать на мне, тем более, такую сумму. Его цена даже на американском рынке — три копейки, с которых он еще и налоги платил. Оставалось на хлеб, в лучшем случае — еще и на масло по праздникам. А здесь он видит ажиотаж и понимает, что это будет самый интересный бой, самое интересное избиение мной Харитонова, которое все ждут. И вот он под завершение своей карьеры готов выйти, получить по зубам, забрать миллион и сказать: «А, вы дураки, ничего не понимаете. Я вышел, заработал денег и ушел». Вот такая у него позиция по поводу этого боя, я думаю.
— Неужели ему не хочется закрыть то поражение? Он ведь спортсмен и хороший боец.
— Да какой он спортсмен? Посмотри на него: всем уже давно известно, что он сидит в Сочи, бухает и просирает деньги в казино. Это не секрет. Он уже и сам кричал: «Я больше не буду, я исправился, больше не играю!» Ну, не играет месяц, не играет два. На третий пошел и залез в какие-нибудь автоматы. Посмотрите на его телосложение: он уже не похож на спортсмена, он похож на толстого, жирного, обрюзгшего бегемота. В свинью превратился, жрет и жрет без остановки. Он уже давно перестал заниматься спортом.
Если он выходит и выигрывает, то на багаже своих лучших лет, а я его в его лучшие годы отправил спать. По его же правилам — по правилам бокса. Нокаутировал и добил в партере. А сейчас я по Харитону проедусь, как каток! Я его даже не почувствую. Его хватит на первый раунд — и все. Потом он повиснет, сдохнет. Он кучу боев так посливал. Профессионалы понимают, что он сливался. То за яйца схватится, то за жопу, ой-ай, туда-сюда, то в глаз ему воткнут, то еще куда вставят. Это со стороны кажется, что что-то произошло, а он на самом деле подобным образом сливается с боев, потому что не готов проводить длинные поединки.
— Если вы будете с ним драться, то в стойке?
— Да мне без разницы! Если хочет побороться — я выйду и в борьбе его поломаю. У меня нет задачи, заранее не планирую, как молодые, типа: «Вышел, ударил правой, левой-левой, правой-правой, рука-колено, нога, бросок, добивание». Да это глупость, люди горят, неправильно относятся к бою. Мне без разницы, как заканчивать, я всегда стремлюсь закончить бой досрочно. Я и борцов ломал, и боксеров в нокаут отправлял. Готов выходить и драться с ним в любой дисциплине. Самая лучшая, конечно, это смешанные единоборства, где все включено. Готов просто разорвать его.
— Харитонов в интервью Александру Лютикову предложил драться без раундов до тех пор, пока кто-то не упадет. Как вам такая идея?
— Да какой упадет? Я же говорю — его хватит максимум на 5 минут! Посмотрите, в кого он превратился! Какой... Да ради Бога, да хоть завтра! Я его даже за соперника не считаю. Посмотрите, в кого он превратился: он еле дышит, когда стоит и разговаривает. От того, что он нажрал такое брюхо, он стоит и говорить не может, задыхается. Ходить не может, еле ногами передвигает. Что он в ринге будет делать? Без проблем, хочет так — давай так. Без раундов, без времени, пока он не то что не упадет, пока не завизжит, я готов бить и бить его. Причем готов забить его щелбанами, чтобы он закричал: «Ай, все, хватит, у меня лоб болит, прекращай, Александр!»
— Так получилось, что обращение Харитонова все увидели, когда вы выложили его у себя в Instagram. Где вы его взяли?
— Где-то в интернете мне попалось. Я подумал: «Ничего себе! Вызывает меня на бой!» Я вцепился в это интервью, скачал его и выложил у себя. Он сам там говорит: «Я готов выйти с Александром Емельяненко на ринг и выяснить все». Он готов, заявляет об этом открыто. Чтобы потом не говорили, что я это выдумал или где-то почерпнул, или что пресса раздувает, выложил у себя. Он же говорит, что много скандалов и конфликтов раздувает пресса, а он готов. Я специально в это вцепился — наконец-то созрел Сережа, чтобы по зубам получить. Позднее выложил свое обращение. После я созвонился с руководством АСА, мне сказали: «Все понятно, будем прорабатывать, пока ситуация под вопросом». Я же говорю, что уже были предпосылки, обращения, хорошие предложения Харитону, но он каждый раз сливался. Не знаю, что будет на этот раз. Возможно, будет как всегда, что он в очередной раз поболтает и уйдет в неизвестном направлении.
— Сергей сказал, что не прочь потренироваться в «Ахмате». Можете пересечься с ним в зале, как думаете?
— А мне какая разница? Это меня никак не касается. Если он решит вопрос с руководством и приедет сюда, то я буду его здесь гонять, бить. Хотя, если этот бой состоится, то нам нежелательно работать в одном зале, чтобы он не изучал меня, а я — его. А так, делать ему здесь нечего. Думаю, вряд ли он сюда попадет.
«Я уважал старшего брата и сейчас его уважаю. Но нас с ним объединяют только родители да общая фамилия»
— Харитонов говорил про то, что вы предали брата, перейдя в «Ахмат». Как отреагировали?
— Да как? Я же говорю, он — м***к. М***к. Ну как я предал брата? Харитонов просто цепляется за такие вещи, это очень подлый человек. Другими словами скажу — резиновое изделие номер один. Очень подлый человек, цепляется за какую-то херню, и, не зная, начинает ее раздувать. Ну как я предал брата? Что я, с его врагами или с недругами какими-то?Я знаю, что Харитон нас в свое время предал! Он перебежал на другую сторону, а до этого кричал: «Мы — друзья навек, Федя, спасибо тебе, низкий поклон, если бы не ты, я бы...». А потом начал Федю вызывать на бой, кричать, что он — следующий чемпион Pride и побьет Емельяненко. Поэтому у нас с ним бой и состоялся. Потом он в себя уверовал в Америке, говорил: «Поставьте мне Федю — я его побью». Начал уже переступать через людей, которые дали ему дорогу в жизнь, дорогу в смешанных единоборствах. А тут — я предал брата? Я его никак не предавал.
У Феди — своя жизнь, у меня — своя. Мы никак не пересекались. У него тут нет врагов, никто никого не убивал, не избивал, не предавал. Если и происходят у меня какие-то конфликты... У меня с Федей за жизнь произошло больше всего конфликтов и разных ситуаций, через которые я все равно переступал. Где-то мирились, что в детстве, что впоследствии. Но это не значит, что, если я сделал что-то не так, как хочется Харитону или Феде, то я их предал. Да ничего я не сделал. Очень часто бывает, что друг намного ближе тебе и больше делает для тебя, нежели родной человек.
У Федора своя жизнь, он старше меня на 5 лет, у него свой круг общения, свои друзья. Все свое. Мы никак с ним даже в детстве не пересекались. Так, дома где-нибудь увидимся — и все. Он своей жизнью живет, я — своей. Мы никак друг от друга не зависим. Все, что я раньше говорил — «Федя, Федя!» — чтобы в том коллективе, в котором я тренировался, был культ Феди. Он такой — любитель кулаком по столу стучать, а толком разговаривать не может. Особенно это было раньше. Я шел и решал вопросы с Финкельштейном, с тренерами, со всеми вопросы решал я, а Федя просто был Федей, все было сделано под него. Такой он был, пуп земли.
Я уважал старшего брата и сейчас его уважаю, просто в какой-то момент я перенасытился тем, что он в грудь себя бьет. Федю понесло. В какой-то момент я понял, что нам лучше жить, развиваться и двигаться раздельно друг от друга. Я ни в чем не нуждаюсь, он вместо меня на ринг не выйдет, ничего для меня не сделает. Ну, раз поможет, ну два, а потом скажет: «Слушай, ну хорош, ну сколько можно? У меня своя жизнь, своя семья, свои заботы и окружение. Я могу тебе раз-два-три помочь, но не могу же я тебя всю жизнь кормить с ложечки». Так у нас и произошло. Я ему помог не меньше, чем он мне — в других моментах. У нас хорошие отношения, на взаимной братской любви. Потом мы поняли, что у него свое видение на какие-то вещи, у меня — свое, что нам лучше двигаться самостоятельно, друг от друга подальше.
Я на сегодняшний день не нуждаюсь в Фединой заботе. У него есть свое окружение, которое ему намного ближе, нежели я. То, что мы братья, о чем говорит? Да ни о чем. Много случаев, когда брат находится гораздо дальше, чем какой-то друг, по взглядам, жизненным идеалам, обстоятельствам. Как взять семью: один — рэпер, другой — металист. Разные направления, разное окружение, разная музыка в головах звучит. Что нас с ним объединяет? Да ничего. Родители да общая фамилия.
«В восторге от своей физической формы»
— Вы уже полгода непрерывно занимаетесь в зале. Если сравнивать нынешнюю форму с той, в которой были два года назад, когда регулярно дрались, то какая лучше?
— Сейчас лучше, намного лучше. Я это понимаю, но не останавливаюсь, все время работаю. Раньше, если я набирал форму, то потом... Сейчас я над собой постоянно экспериментирую, что-то ищу, увеличиваю нагрузки, как функционально, так и физически. Раньше, два года назад, я был чуть перекачан, зажат. Сейчас у меня тоже как-то наступил момент, что я перегрузился ОФП. Но я вовремя остановился и начал выполнять другую работу в зале. Спортсмен-профессионал должен понимать и чувствовать себя. Не тренера слушать или кого-то еще. Они могут подсказать где-то, дать задание, но профессионал должен быть себе и тренером, и поваром, и диетологом, и врачом, всеми в одном лице. Он сам должен контролировать все процессы, знать себя.
Я периодически экспериментирую над собой, что-то добавляю. Плюс, у нас смешанные единоборства, нужно уметь делать все. И функционально, и физически, и технически. И боксировать, и бороться — все нужно уметь. Увлечешься одной дисциплиной — другую отпустишь, приходится постоянно что-то подтягивать. Я себя сейчас замечательно чувствую. Перешел на скоростную работу, бегаю, дышу очень хорошо. Сейчас вот отработал: 20 минут побил чучело лежачее, 20 минут — висящий мешок. Утром побегал, раскидался, а вечером отбоксировал. У меня хорошие скоростные данные, физически чувствую себя замечательно. Сам от себя в восторге! (улыбается)
— Как часто и по сколько бегаете?
— Каждый день по 5 километров, но это я сейчас сбавил. Раньше бегал по 10 километров. Так и бегаю, 5-10 км, в зависимости от того, в каком состоянии нахожусь. Мышцу можно прокачать на силу или на выносливость, можно — на силовую выносливость. Бег очень сильно изматывает, это основа любого вида спорта. Что бы ты ни делал, как бы хорошо не бил мешок, лапы, бег — основа, это выносливость. Если не будешь хорошо бегать, то будешь слабым в плане выносливости. Я когда-то отпустил бег, уделял внимание другим моментам и почувствовал, что выносливость начала падать. Пришлось подтягивать. В последнее время много бегаю, но сейчас начал сбавлять дистанцию. Теперь бегаю по 5 км. У меня выходит где-то 1,5 км бега в гору, в очень хорошую, крутую гору.
— Железо у вас есть?
— Есть все, но сейчас я уже перешел от работы с железом на скоростную. ОФП закончилась, сейчас начинается скоростная работа и спарринги.
«Не боюсь перевода в партер. Борьба у меня в крови»
— Как много борьбы у вас в тренировках?
— Я постоянно борюсь, но одно дело — бокс, динамика, а другое — борьба. Я не понимаю, как можно выложить в сеть борьбу, когда мы просто вцепились и толкаемся. Взять любую схватку: ну, взялись они, сцепились. Просто отработка какого-то приема, вот эта возня мне кажется неинтересной. Когда люди выходят бороться и за 5 минут кто-нибудь ковырнет кого-нибудь лишь один-два раза...
Я — борец, всю жизнь занимался дзюдо и самбо, отлично чувствую борьбу. Другое дело, что функционально, технически, физически бывает, что организм сдает, нужно подтягивать. А так, борьба у меня в крови. Я не боюсь, если меня переведут в партер. Ну, переведут меня в партер, ну пролежу я 5 минут, ну 10. Потом человек сдохнет меня держать, я встану и буду бить его. Да и людям неинтересно смотреть на борьбу, на эту возню. Нужно выходить и драться, выходить и бить, показывать все, что умеешь, а не прыгать в ноги, переводить в партер и лежать, молиться, чтобы судья в стойку не поднял.
