«Увидел в глазах Фергюсона страх». Он тренировался с Федором и дружит с Хабибом

Михаил Малютин
Страна: Россия. Возраст: 38 лет. Весовая категория: до 61,2 кг. Победы: 37. Поражения: 16. Ничьи: 0. Дебют в ММА: 31 июля 2004 года.

Малютин — наверное, единственный боец, который тренировался и с братьями Емельяненко, и с Хабибом Нурмагомедовым. Михаил жил в одной квартире с Федором, хорошо дружил с Александром, а с Хабибом дружит и сейчас. Малютин выступает с 2004 года, у него 53 боя в ММА — и это третий результат среди российских бойцов за все время. В общем, историй у Михаила много. Настолько, что интервью пришлось разделить на две части.

В первой:
— каким был Хабиб, когда приехал в США;
— как Адлан Амагов отправлял в нокдауны звезд UFC;
— как Малютину предложили контракт в UFC, а он отказался;
— как бойцы в Америке дрались за билеты на турнир UFC;
— как они с Хабибом ездят на московском метро и ходят на футбол;
— какому американскому бойцу Нурмагомедов уступал в партере.

«Благодарен Хабибу — он не забыл, что я сделал для него»

— Как познакомились с Хабибом?

— Мы знакомы где-то 10 лет, может, даже 11. До этого что-то друг о друге тоже слышали. Хабиб показывал хорошие результаты, два раза выиграл чемпионат мира по боевому самбо. Он в боевом самбо был таким же крутым чуваком, как и сейчас в ММА.

Когда я уехал в Америку, старался потихоньку привлекать наших ребят, протаптывал им дорогу. Это были Нью-Йорк, Нью-Джерси. Помогал ребятам участвовать в турнирах. Это были Алексей Олейник, Адлан Амагов, Слава Василевский. Были даже бойцы, которых я не знал, но старался говорить американцам, что они сильные. Говорил, что у них будут проблемы, когда русские к ним приедут. Американцы смеялись.

На меня выходили разные друзья... Россия — это же страна связей все-таки. Предлагали разных бойцов. И вот вышли ребята, которые сказали: «Есть Хабиб». Я дал контакты Сэму Кардэну (бывший менеджер Нурмагомедова. — Прим. «СЭ»), Мурату Кештову (главный тренер зала K-Dojo. — Прим. «СЭ»), сказал им, что этот парень — будущий чемпион UFC. Мурат списался с Хабибом и пригласил того в Америку. К тому времени там уже дрались Василевский, Олейник, Амагов.

Хабиб приехал, мы стали общаться так, будто сто лет друг друга знаем. Дружба длится до сих пор. Хочу поблагодарить Хабиба за то, что он не забыл то, что я делал для него. Сейчас, спустя 11 лет, он говорит мне: «Я помню, как ты мне помог, когда у меня не было возможностей. Хочу тебе тоже помочь». Он готов помочь, если я обращусь. Да даже если не обращусь, он все равно помогает, если что-то узнает.

— По сути, вы тогда выступали не только как боец, но и выполняли определенные менеджерские функции.

— Да-да. Честно скажу: я был первым, мог бы стать исключительным монополистом. Мне предлагали эксклюзивные контракты по продаже экипировки всех брендов в России. Помню, привозил огромные сумки с вещами, дарил пацанам. Все удивлялись, мама говорила: «Что ты делаешь?», а я привозил, потому что у нас этого не было, а всем это нравилось. Потом мне предлагали стать официальным менеджером всех российских бойцов в США. Я вел какие-то переговоры, помогал, но у меня были проблемы с языком. Вот Сэм Кардэн знал и русский, и английский, он был прекрасным менеджером, но совсем не разбирался в ММА. А я в этом деле — как рыба в воде. Я ведь проработал в М-1, в оргкомитете, который организовывал бои. Я знал всех бойцов России. Раньше у меня была записная книжка, полностью забитая номерами бойцов. Я приходил на переговоры и говорил: «Твоя задача — просто переводить то, что я говорю». У нас получилось хорошее трио — Мурат Кештов, Кардэн и я. Сэм предлагал мне стать официальным представителем в России, все тогда только зарождалось... Но это не мое.

Мне много раз предлагали быть менеджером, вести бойцов, но когда ты сам через все это прошел, знаешь, какой это тяжелый путь... Мне было сложно брать процент с ребят. Тем более, что в начале процент был высоким, а гонорар — нет. Я знал, какой это тяжелый труд, неблагодарный, а ребят еще и обделяет человек, сделавший 2-3 звонка, а потом получающий 20-30 процентов от гонорара... Нужно еще ведь заплатить тренеру, жить на что-то. Можно остаться в минусе. Хорошо, если выиграл, а если проиграл, то обиднее в два раза. Я сказал, что это не мое, что не могу брать деньги с бойцов и отказался. Даже сейчас предлагали поработать с некоторыми ребятами, поскольку у меня есть практика, но я отказался. Сказал, что пусть лучше этим занимается кто-то другой.

Единственное, о чем жалею, так это о том, что тогда вернулся в Россию. Тогда бои стали показывать по «Россия-2», это дело стало популярным, можно было работать со спонсорами. Я, кстати, по-моему, первый, кто начал договариваться со спонсорами вешать логотипы. У меня вся жилетка была в логотипах, на этом получалось зарабатывать. Но надо было оставаться в Америке. Индустрия в США гораздо сильнее, там можно было все сделать гораздо лучше. Однако у меня в России были семья, дети, друзья, было тяжело там находиться.

Хабиб два года назад стал чемпионом UFC. Чтобы бой состоялся, пришлось взвешивать трусы

«На взвешивании сказал: «Я же его завтра убью». А на следующий день соперник был просто огромный»

— Вы уехали из США в 2012 году, после поединка в Bellator?

— Даже в 2011-м. Съездил в Bellator, подрался, не очень удачно. Помню, что Хабиб и Амагов были моими секундантами. Они были шокированы. Мы же со всем впервые сталкивались: весогонка и прочее. Мой соперник весил 84 килограмма, а дрался в категории до 70 кг. Как Хабиб. А я всегда был 69 килограммов. Сколько обычно весил, с таким весом и дрался. Мы тогда еще не понимали, что такое «весогонка». Все тогда параллельно выступали или по боевому самбо, или по рукопашному бою. На соревнованиях по рукопашному бою я бился в категории до 65 килограммов. То есть мне нужно было согнать четыре кило, а я не мог. Это была настоящая катастрофа, не только для меня, но и для любого другого спортсмена. Никто не понимал, как это делать. Поэтому я дрался в категории до 70 килограммов.

Когда моего соперника вывели под руки на весы, а до этого он в раздевалке лежал на полу... Я еще спросил у Мурата: «Это с ним я буду драться?». Он ответил: «Да». Я тогда был в отличной форме, сказал: «Я же его завтра убью». Мурат: «Вот завтра на него и посмотришь». Когда мы его увидели на следующий день... До сих пор в памяти эти слова. Хабиб на него посмотрел и сказал: «Ошалеть, ты видел его ноги?». Я ответил: «Хабиб, я видел, не смотри...». Он был просто огромный, весил 82 килограмма. Я его с места сдвинуть не мог. Мы делали технические действия во время боя. Я могу сделать это любому сопернику, а он благодаря весу сломал всю мою технику. Шансов не было вообще.

Российские бойцы с наибольшим числом поединков в ММА. Данные Sherdog и Tapology

* в ряде источников указано, что послужной список российского бойца Магомедхана Гамзатханова, больше известного под псевдонимом Волк-хан, — 49 побед и 9 поражений в ММА. Однако в Sherdog внесены только 30 боев (21-8-1), а в Tapology — 35 (29-6-0).

Василевский тоже дрался в Belllator. Помню, говорит: «Я вот дерусь в категории до 84 кг, а почему те парни со мной в Гран-при не дерутся?». А те парни дрались до 70 кг.

Мы тогда поняли, что тоже должны начать гонять вес. До Bellator мне предложили контракт с UFC — выступать в категории до 61 кг. Я вообще был в шоке! Я тогда дрался в Ring of Сombat. Мало кто знает про эту организацию, а она очень крутая, «дочка» UFC. UFC забирала чемпионов Ring of Сombat себе. Со мной в одном карде дрался Крис Уайдман, он выиграл пояс. Потом он защитил его в поединке с Юрайей Холлом. Также тм выступали Френки Эдгар, Эл Яквинта, Эдсон Барбоза, с которым мне предлагали бой. У меня до сих пор есть постер нашего несостоявшегося боя с Барбозой. Он был чемпионом, и нам сказали: «Кто выигрывает — тот идет в UFC». Но за 10 дней до боя Барбоза перешел в UFC без контракта. Мне в итоге организовали поединок с финалистом Pride — Луисом Азеведу. Я победил, завоевал чемпионский пояс. Мне сказали: «Подожди еще, сможешь защитить пояс?». Я защитил, дрался с Крисом Лигури. Мне предложили в UFC контракт — выступать в категории до 61 килограмма. Я тогда сказал: «Ребята, какой 61 кг? Я в 70 дерусь». Мне ответили: «Ты слишком маленький для 70 кг, у нас нет контрактов, это самый плотный вес». Я подумал: «Ну, ничего, мне еще предложат». Был уверен, что предложат. Забегая вперед, на сегодняшний день я провел уже 12 боев в категории до 61 килограмма. Пожалел, что не остался. Надо было оставаться, изучать, развиваться дальше, а я вернулся.

— Сколько тогда, кстати, весил Хабиб?

— 84-86 килограммов. Он всегда таким был. Чемпионат мира по самбо выиграл, кажется, в категории до 82 кг. Чемпионат мира по грэпплингу, кажется, тоже. Мы все выступали на том турнире, американцы нам удивлялись, мол: «Что эти русские так рубятся за этот пояс?». А нам хотелось выиграть чемпионский пояс по грэпплингу.

— Что за организация?

— NAGA (The North American Grappling Association).

— Вы же, если не ошибаюсь, выиграли какой-то турнир UFC по грэпплингу, чуть ли ни в 2010 году.

— На больших турнирах UFC проводятся соревнования по грэпплингу. Помню, тогда Сэм Кардэн удивился, говорил: «Миш, тебя можно одного куда угодно отправлять, ты сам все сделаешь». Я просто попросил Сэма заявить меня в электронном виде. Турнир был в Бостоне. Я сел в автобус, доехал до места, взвесился, нашел свой ковер среди 18 остальных и просто не отходил от него — боялся, что заблужусь. Выиграл тот турнир, был тогда единственным русским. Все удивились. Позвонил Сэму, сказал: «Я приехал, все хорошо, я выиграл». Он мне: «Как? Ты приехал на этот турнир и выиграл?». Мне дали пригласительные на турнир в UFC, я сходил, посмотрел.

«Амагов нокаутировал не только Джонса, но и Холла с Кондитом»

— В K-Dojo были вы, Хабиб, Василевский, Гашимов и Амагов?

— Да. Гашимов дрался в категории до 61 килограмма, потому что он весил поменьше и согнал вес. Он выступил, два раза проиграл в UFC, но оба раза выходил против крутых бойцов. Он тогда еще возмущался: «Почему мне дали таких бойцов?», а я ему объяснил: «С чего ты взял? Это тебя отдали на съедение им». Плюс весогонка, мы не знали, как гонять вес, как восстанавливаться. К тому же Гашимов был травмирован, не дрался два года. Только вылечил колено — а ему дали бой в UFC, еще и с топовым соперником. Азамат не смог, это было неправильно.

— Под танки его бросили?

— Получается, да. Он — очень крутой, сильный боец, думаю, избил бы обоих, если бы не травма, если бы он был в форме. Ему не надо было торопиться, но фактор UFC сказался. Если бы он подрался где-нибудь, провел пару боев и окреп, то все получилось бы. Я вот окреп, выиграл Ring of Combat, мной были довольны, мне говорили, что у меня был самый высокий гонорар в организации. Когда я попал в «Ахмат», к нам приехали Вердум, Крис Уайдман. Мы сидели за столом, о чем-то разговаривали. Крис вдруг сказал про меня: «Я этого парня знаю, мы с ним вместе в Америке дрались, сидели в одной раздевалке». Рассказал, что я победил Азереду. Вердум на меня смотрит и спрашивает: «Парень, ты что, победил Азереду? Не может быть!». Я говорю: «Да, на Ring of Combat».

— Какой тогда был гонорар?

— 3 тысячи долларов. Там давали по 500 долларов, 1 тысячу долларов, но это прямая дорога в UFC, трамплин. Единственный промоушн, который давал прямую дорогу в UFC. Иногда бойцам даже не платили, а давали билеты на турнир UFC, но все соглашались драться. Уже не вспомню весь список, но на тот момент было 46 бойцов в UFC, кто перешел из Ring of Combat. Очень сильное противостояние было у Адлана Амагова с Юраей Холлом. Они постоянно дрались, когда виделись, на всех тренировках. Потом, на грэпплинге, Холл пришел, а там — мы. В финале он встретился с Амаговым. Холл был очень зол, потому что Амагов его побил на тренировке. Амагов в итоге выиграл, задушил Юрайю.

— Самая известная история про Амагова — как он на тренировке отправил в нокаут Джона Джонса. Вы это видели?

— Нет, он тогда поехал в зал сам. Меня там не было. Амагов тогда всех нокаутировал, и Холла, и Карлоса Кондита, и Джонса. Он всех сажал ударами по печени. Еще у Джонса в зале любит подраться мексиканец...

— Диего Санчес?

— Да-да. На тренировках постоянно цеплялся. Когда оказывались в спарринге, Санчес говорил: «Никакого light-contact. Я тебя уважаю, но мы здесь, чтобы драться».

«Миллер оказывался за спиной у Хабиба. А где сейчас он, а где Хабиб?»

— Адлану что-то помешало полностью раскрыться.

— Он хорошо выступал. У него было свое что-то... Не знаю, почему не получилось. Мы ездили драться к братьям Миллерам, тренировались у них. Когда Хабиб только приехал, мы смотрели на этого Миллера, удивлялись, насколько он огромный. Не понимали, зачем они пьют эту воду. Один брат дрался в категории до 70, а другой — в категории до 77 кг, притом, что весил 93 кг. Смотрели и не понимали, что это такое. Причем (Джим) Миллер боролся с Хабибом, Миллер даже был за спиной у Хабиба, выигрывал в партере. Теперь, правда, думаю, что он в одном строю с Хабибом уже не стоит.

— В 2011-2012 году уже было ясно, что Хабиб далеко пойдет?

— То, что пойдет далеко — точно. То, что станет таким, как сейчас — нет. Просто уже само попадание в UFC казалось чем-то невероятным. Помню, когда Хабиб выиграл свой первый бой, уже рассуждал, с кем может встретиться дальше. Сейчас этих бойцов нет в топ-20 или топ-30, а тогда Хабиб серьезно о них думал. Еще помню, как Хабибу дали Тибау, это был второй бой Нурмагомедова. Он сказал Сэму: «Посложнее никого не было?». В том смысле, что Тибау — уже крутой боец, а у Хабиба только второй бой. В шутку спросил. Сэм, не понимая нашего юмора, ответил: «Это самый легкий среди всех, кто был. В следующий раз постараюсь найти полегче». Так Хабиб и закалялся.

— Зато набрался опыта. Тибау выглядел, как средневес.

— Да-да. Никто из нас еще не понимал, что такое весогонка, Хабибу это давалось с трудом. Им двигало только желание. Он был одержим, поэтому все и получалось. Хотя у него был сложный период с травмами. Я и Джонни Хендрикс были единственными, у кого были контракты с производителями спортивного питания. Я отправлял этот спортпит Хабибу в Дагестан, просто коробками. Хабиб это не ел, ничего не употреблял. Потом уже стал, понял, что это обязательно нужно.

— Василевский рассказывал, что в K-Dojo были непрофессиональные условия. Что скажете?

— Там был шикарный тренер, до сих пор рад, что с ним знаком — Мурат Кештов. Профессионал, каких мало. Всегда важно, кто у тебя тренер или секундант. Ты можешь не успеть подумать, что тебе надо, потому что во время весогонки ты весь нервный, раздраженный, ко всему можешь придраться. Кештов делал все, о чем ты даже не успевал подумать, создавал идеальные условия. В плане тренерского мастерства все было хорошо, единственный минус — не хватало спарринг-партнеров. Впрочем, как я понял, у Василевского их сейчас больше не стало.

Потом к нам начали приезжать борцы, спарринг-партнеры. Тот же Мурат, хоть мог этого и не делать, брал машину, и мы ездили к Джиму Миллеру, к бразильцам. Помню, были у великого борца джиу-джитсу, который выигрывал все, что только можно (речь идет о Марсело Гарсии. — Прим. «СЭ»). Кештов обеспечивал нас шикарными партнерами, просто в других залах. В самом K-Dojo этого не было, но у нас был тренер, который ни разу не дал повода обидеться. Сейчас прошло 10 лет, а у Василеского до сих пор нет спарринг-партнеров.

— Зато теперь они есть у Хабиба. Поняли его, когда он решил заниматься в АКА, в Калифорнии?

— Почему Хабиб решил заниматься в США, помимо развития? Думаю, он ведь спокойно мог оставаться в Дагестане. Во-первых, ему не хотелось, чтобы кто-то его тревожил. Он изолирован, может спокойно работать. Это здесь у нас есть — брат, сват, друг и так далее. Дни рождения, свадьбы, похороны, разборки и прочее. Ему где-то пришлось бы не отказаться, даже если это после тренировки. В США такого нет, там — полная концентрация на тренировках. Повторюсь, у нас сильные бойцы, главная кузница — Кавказ, но дело в концентрации. Да и развиваться тоже надо.

— На вашем YouTube-канале есть видео про жизнь российских бойцов в США. Самое смешное там — урок английского, где Василевский шутит про бровь...

— Это было у Сэма дома. Просто собрались, какой-то уикенд. У нас был дружный коллектив, нас обеспечивали всем необходимым, но мы все были, как дети, которые учатся ходить. До этого были встречи с американскими бойцами, Андрей Семенов, Амар Сулоев, Ансар Чалангов дрались в UFC, но это же разовые моменты. Приехали — подрались — уехали. Мы же приезжали развиваться, изучать рынок, жить в США. Это немного другая история.

— Как у Хабиба было с английским?

— Никак. Вообще ноль. На все говорил «окей». Недавно я стоял с ребятами из Дагестана, рядом были парни из Узбекистана. Дагестанцы тем что-то говорят, а они на все отвечают: «Хорошо». Я объясняю: «Он же тебя не понимает!». Представьте аналогичную ситуацию, только в Америке. Мы так же отвечали по-английски. В итоге Хабиб очень неплохо выучил английский, я удивился, он — молодец. Когда попадаешь в среду, становится проще. K-Dojo же была чисто русская история. Когда я там был один, учил английский, даже чувствовал, что мне проще думать на этом языке. Когда приехали все остальные — опять начался русский язык.

«Он просто слился». Жесткое интервью Фергюсона про Хабиба

«Написал Хабибу: «Фергюсон тебя боится». Я 17 лет в этом спорте, увидел в глазах Тони страх»

— Насколько часто сейчас видитесь с Хабибом?

— Каждый раз, когда он в Питере, мы видимся. Он приезжает тренироваться к нам в зал. Если я в Дагестане, а он там — мы видимся. Если мы оба одновременно в Москве... Ну, в Москву, все-таки, чаще всего приезжают по делам. Если сделаем все дела и есть свободное время — пересекаемся.

— Когда в последний раз переписывались?

— После его пресс-конференции с Фергюсоном. (Проверяет в телефоне.) Да, неделю назад, ну и потом еще немного. (Интервью с Малютиным состоялось в середине марта. — Прим. «СЭ»). Я ему тогда сказал, что увидел, что Фергюсон его боится.

— Как вы это поняли?

— Я 17 лет в этом спорте. Когда у меня что-то спрашивают про бои, то я говорю, что это мало чем отличается от боев где угодно, даже на заднем дворе. Все зависит лишь от шоу, которое делают организаторы. В клетку выходят два человека, они не могут сделать ничего такого, чтобы удивить. Я увидел в глазах и жестах Фергюсона страх. Эти жесты, которые он делал... Тони пытается сломать Хабиба. Когда Хабиб ударил пояс, Фергюсон обрадовался. Пересмотрите внимательнее. Тони хочет вывести Хабиба из себя, но не понимает, что это совершенно другой человек. Шансов нет.

— У вас есть классное фото, на котором Хабиб в образе джигита, вы там стоите с кинжалами. Расскажите историю фотографии.

— Мы поехали к Хабибу в село. Я приехал из Санкт-Петербурга на машине, тяжелая дорога, сумасшедшая. Забрал Хабиба и пацанов, мы поехали в горы, на сборы. Хабиб сказал: «Давай заедем ко мне, тут недалеко, пару часов». Прошло час, два, три, четыре. Выехали днем, а на улице уже ночь. Спросил у Хабиба: «Ты же сказал, что уже скоро будем. Сколько еще ехать?». Мы постоянно по пути куда-то заезжали. Наверное, всех родственников Хабиба объехали. Он воспользовался возможностью и, пока есть машина, прокатился по всем (смеется). Если говорить о фото — у нас есть такой парень, Эльдар Эльдаров, наш боец, давний друг. Мы к нему заехали в гости. Вернее, к его дедушке. Ну и к дедушке Хабиба тоже по пути заезжали. В общем, у Эльдара висели папахи и кинжалы, мы решили сфотографироваться. Получилось красиво.

После этого мы с Хабибом каждый раз так фоткаемся, это стало традицией. А в Москве обязательно ездили в метро, но теперь Хабибу трудно там появляться. Раньше часто катались, даже когда он был чемпионом.

— Хабиба в метро тогда узнавали?

— Да. Он всегда отворачивался, надевал капюшон. С ним тяжело куда-то передвигаться, узнаваемость — 100 процентов. Один раз мы совершили ошибку, вернее, я совершил. Мы взяли билеты на футбольный матч, не помню, кто с кем играл. Сели на самый верхний ярус, думали, что никто не узнает. В итоге сначала заметил один, потом второй, а потом целый вираж в очередь к Хабибу выстроился. Я еще пошутил: «Хабиб, если футболисты узнают, что ты тут, тоже придут к нам». Досмотреть игру не получилось, мы ушли. После этого старались брать билеты в ложу, или же куда-то, где нас не увидят.

— Вы же познакомили Хабиба с Дмитрием Комбаровым.

— Да. Я — фанат футбола, Хабиб — тоже. Я познакомил его и с Аланом Касаевым, и с Димой Комбаровым. Хабиб — спартаковец. Вернее, его отец — спартаковец, Хабиб — тоже чуть-чуть.

— По вашему Instagram сложилось ощущение, что вы собираете майки футболистов.

— У меня большая коллекция. Я — болельщик двух команд, «Спартака» и «Ювентуса». Готов отдать все свои футболки ради одной майки «Юве». Необязательно, чтобы это была футболка именно Криштиану Роналду, просто игровая.

— У вас ведь есть один общий знакомый с Криштиану — Хабиб. Можно организовать.

— Не хочу и не прошу. Таких, как я, у Хабиба, думаю, много. И так тысяча человек успела попросить. Будет футболка — значит, будет, не будет — ну и ладно. А так, я очень люблю футбол, часто смотрю, интересуюсь, собираю коллекцию. В основном, у меня футболки тех, с кем я знаком лично.

— Да, я обратил внимание. У вас же есть футболка Олега Иванова из «Ахмата».

— Да, «Ахмат» в моем сердце, я очень болею за эту команду, всех ребят знаю лично. Даже открыл свой любительский футбольный клуб «Ахмат».

— В Питере?

— Ага. Даже турниры выигрываем.

Вторая часть интервью — про братьев Емельяненко. Не только про Федора и Александра, но и про Ивана, их младшего брата.

Скрасить пребывание на карантине любителям ММА готов видеосервис more.tv. Портал дает возможность бесплатно подключиться по промокоду SIDIMDOMA и посмотреть лучшие бои Хабиба и Тони, а также кучу другого годного контента — фильмы, сериалы, спорт. Активировать промокод можно до 12 апреля включительно, он дает 45 дней подписки на весь контент.