«Рефери украл мой хлеб, а оппонент оскорбил меня и мою жену!» Гигант из зала Федора просит реванш после скандального боя
25 марта в Fight Nights состоялся резонансный бой — за титул чемпиона в тяжелом весе бились Григорий Пономарев (ака Гигант из зала Федора) и Юсуп Шуаев. Во втором раунде Пономарев доминировал в партере, попробовал сделать болевой на руку, не сделал, а буквально через 4 секунды рефери Герихан Шибилов поднял бойцов в стойку, что вызвало бурю негодования у болельщиков. Поединок продолжился, Шуаев пошел в атаку и нокаутировал Пономарева. В клетку ринулись друзья Юсупа — поздравлять его победой, и получилось так, что они радостно прыгали возле лежащего на полу Григория.
Через несколько дней президент AMC Fight Nights Камил Гаджиев объявил о штрафе Шуаева в размере 500 тысяч рублей за поведение болельщиков и изменение правил — время контроля в партере будет ограничено минутой.
И еще такой момент: в первом раунде Пономарев показал Шуаеву средний палец — причина этого была непонятна. В общем, исключительно скандальный бой. Мы связались с Григорием, чтобы обсудить бой, причину его жеста и действия рефери.
— Прошло больше недели с момента боя в Астрахани. Улеглись ли эмоции?
— Я эмоционально не воспринял. Единственное — были некоторые моменты, связанные с судейством. Они для меня непонятны. Непонятна реакция руководства Fight Nights. Непонятные действия, связанные с изменением правил (улыбается). Все очень туманно и непонятно. А со мной все нормально.
— Ты вышел на бой на 100 процентов готовым?
— Абсолютно. Куда ни ткни — функционально, физически и психологически — везде стопроцентная подготовка. Пусть там, извините за выражение, не п***** (не врут), что я подустал. Вообще не устал. У меня даже мысли малейшей не было устать. Бой был таким, что вообще нереально было устать. Я себя очень хорошо чувствовал.
Честно скажу: я заряжался на все пять раундов, потому что я понимал, что Юска (Юсуп Шуаев. — Прим. «СЭ») выйдет с планом затянуть меня в поздние раунды. Я решил, что лучше не буду торопиться, а отработаю все пять раундов, потому что надо когда-то хоть раз себя проверить. Да и не просто ради проверки, а в этом заключалась моя тактика. И всех удивило, что я начал так работать. Все думали, что я как носорог выйду и побегу в ноги, начну его забивать, а я встал в центре — и Юсуп растерялся.
Все удары, которые я наносил, изначально прорабатывались на тренировках. Конечно же, не все [удары] я наносил, но я откладывал их, чтобы постепенно наращивать. Все джебы, лоу-кики — это проработки с командой. Вся борьба в конце [раунда] - это тоже проработка с командой.
— Что из запланированного сработало, а что — нет?
— Все проходы, лоу-кики, джебы — все сработало.
— Средний палец в середине первого раунда тоже входил в ваши планы?
— Нет (смеется). Но если хотите, то давайте поговорим об этом подробно. Этот средний палец, наверное, многим не дает покоя. У многих сознание затемнено, и они думают, что приехал вот этот обнаглевший Пономарев, показывает пальцы. Мол: «И хорошо, что его уронили. Хоть наказали его».
Скажу так: я человек, который занимается спортом с пяти лет. Не побоюсь сказать, но воспитание у меня олимпийское. Для меня нет вражды в спорте. У меня есть спортивная составляющая, у меня нет привычки разговаривать, жестикулировать. Да, может быть, я где-то могу повыделываться, но это никак не отразится на самооценке, межличностных отношениях между мной и соперником.
С какого-то перепуга, я не знаю, может быть, у него ([Шуаева] киста в голове воспалилась... Он сказал, что хочет в****** меня и мою жену. Это было лишним с его стороны. Ладно бы меня... Я не знаю, может быть, у него была тактика вывести меня на эмоции. Ладно, если бы он сказал, что они мне локоть в жопу засунут. Ладно, это все слова и ерунда, но когда трогают близких людей, и тем более родных и жену... Зачем говорить: «Я хочу в****** тебя и твою жену». Зачем меня? Ты что, гомосексуалист, что ли? Это непонятно. Я не то чтобы не выдержал, но я же не вафля. Я ему сразу же свою позицию маленько обозначил. И он больше разозлился, чем я. Я держался в нормальных кондициях.
Нет, я не оправдываю себя. Да, я пропустил удар. В этом вопросов нет. Это все четко, это опыт. Есть над чем поработать. Но я понял, что с этого боя я сильно прибавил — умственно и технически. Вот и все причины этого [среднего] пальца.
Я на самом деле не люблю показывать этот палец. Мои родители не учили меня этому, меня не учил этому тренер, вы же сами знаете, что я из команды, в которой очень сдержанные ребята (имеет в виду команду Федора Емельяненко. — Прим. «СЭ»). Я не думаю, что, когда они дерутся с американцами, американцы им такое не говорят. А тут какой-то рынок овощной был.
Мы с Юсупом до боя очень хорошо общались. В декабре, когда я бился в Минске, мы стали понимать, что наш бой состоится. Он написал пост, что я хотел кого-то задеть. Но я никого не хотел задеть. Я ему сразу обозначил, что в нашем бою есть только спортивная составляющая. Мне не нужен хайп, вражда. Мне не нужно бить микрофоном по лысине. Этого всего мне не надо. Он со мной согласился, что все пройдет без хайпа, что между нами только спорт и драка. Но в итоге вы сами все видели...
— В какой именно момент он нелицеприятно высказался в твой адрес?
— Это, по-моему, был первый раунд, потому что палец был показан в первом раунде, а потом невероятно золотой судья сказал нам, чтобы поединок шел без жестов.
— Я подумал, что, возможно, тебе не понравились слова из угла Шуаева (из угла кто-то кричал, что Пономарев — мешок).
— Нет. Я привык к этому. Я уже неоднократно слышал такие слова. Ничего нового там не услышал. Я реагировал на свой угол и на соперника, а не на них. А что с угла кричат... Может быть, у них была тактика такая? Перед боем, когда мы были в раздевалке, не все было сладко и гладко. Если бы не мой тренер, Сергей Алестартович... Господин [Гаджимурад] Антигулов (боец ММА, был участником турнира. — Прим. «СЭ») тоже кружил там, все вламывались [в раздевалку] пытались зайти, но непонятно зачем.
— Их что-то не устраивало?
— Я не знаю. Я же в наушниках был. Отвернулся и сидел, а дядя Сережа отшугивал их всех как голубей (улыбается). Я не знаю, что они мне пытались сказать.
— У тебя же встреча с Юсупом состоялась за день до боя.
— Да. Мы общее интервью дали каналу. Все прошло культурно и по делу. Во время дуэли взглядов мы нормально постояли, на взвешивании утром все хорошо было. На самом деле все без инцидентов было, все вели себя достойно до какой-то поры времени.
— Давай теперь расставим по порядку твои претензии...
— На самом деле у меня никаких претензий нет. Не то чтобы претензия, но, если ты (Пономарев обращается к рефери. — Прим. «СЭ») ошибся... Ты же человек, а не машина или робот, ты признай, что ты ошибся. Зачем ты там сидишь и что-то там про священную корову рассказываешь. Маунт-шмаунт... Это разве священная корова? Как ты мог понять за две секунды, что я расслабил мышцы? Вы же сами, наверное, видели душетрепательное интервью, в котором он [рефери] говорит, что увидел, как я расслабился, и дальше что-то там... Я не смотрел до конца это интервью, потому что, похоже, слушать таких высокоинтеллектуальных людей я не смогу. В UFC отборный народ работает. Да, там тоже бывает, что судьи ошибаются, но они признают свои ошибки. Потом был турнир UFC, и там три раунда чувак яйца нюхал (видимо, речь о бое Марка Диакисе и Вячеслава Борщева. — Прим. «СЭ»), а тут активная работа велась — и ты ее просто нарушил. Ты украл мой хлеб. Ладно если бы только я на него [на рефери] обиженный был, так это же не первый раз такое было. Вчера вы, наверное, видели, что пост выложил Марсио Сантос. Он там и меня обсуждал в нормальном смысле, и этого судью.
Он же лезет в болевой, но зачем?! Я разве дурак, что ли, или дилетант в этом спорте? Зачем? И этот взрослый человек на серьезных щщах рассказывает, что это нормально.
Тут к кому-либо нет претензий, а просто... Кто такой боец? Боец — рабочая сила. Кто под него будет подстраиваться? Никто. Есть Камил Гаджиев, Амир Мурадов (владелец AMC Fight Nights. — Прим. «СЭ»), Имам (спортивный директор AMC Fight Nights. — Прим. «СЭ»), судейская бригада... Единственная реабилитация для них — это организовать мне реванш. Пусть услышат меня и поймут. Пусть дадут шанс без каких-либо преград. Нужен сразу реванш, а не бои с Вагабовыми. Не нужен еще один бой до пояса, а нужен реванш, с пылу с жару. Тут дело уже не в поясе, а в самом поединке.
— Ты же понимаешь, что поединок получится другим, потому что правила изменены...
— Я бился по правилам панкратиона, поэтому я могу подстроиться под такие правила (улыбается).
— Когда вас подняли из партера после фулл-маунта, ты никак не отреагировал. Почему?
— Я просто понял, что спорить в бою... На самом деле у меня в голове полный капец был. Я думал: «Что такое происходит? Что у вас здесь происходит?» Я не стал показывать эмоции, возникать, потому что споры с судьей ни к чему не приводят. Это только может выбить из колеи, из куража бойцовского, и дальше вы оба остынете. Это уже работа не на себя была бы. Просто в следующий раз я буду умнее и, честно говоря, буду ходатайствовать, чтобы этот рефери больше не судил. Естественно, никто от него не избавится и никто его не накажет. Он же на вес золота — топовый рефери. Просто буду пытаться ходатайствовать, чтобы он больше меня не судил.
— Ты поговорил с Камилом Гаджиевым?
— На утро после боя мы созвонились. Он спросил, как я себя чувствую и когда у меня рейс. Скупо поговорили. У меня больше жена с ним общалась, потому что после боя я немного не в состоянии был разговаривать. А утром он мне сам позвонил, мы поговорили без негатива. После драки кулаками не машут. Просто я думаю, что люди должны понимать, что вокруг них творится, а они, видимо, не хотят понимать, либо — пахнет нае******м [обманом].
— А что конкретно сказал Камил по поводу действий рефери? Сразу после вашего боя он согласился с решением рефери поднять бой в стойку.
— У человека в соцсетях написано: «Люблю хоккей и борьбу», но он тут же соглашается с тем, что из борьбы надо было поднимать (улыбается). Я не думаю, что там была такая борьба, из которой бойцов нужно было поднимать. По правде говоря, там была активная борьба, а именно: смена позиций, попытка проведения болевых приемов. Он ушел с первого болевого, а я ему сразу же на эту руку начал другой болевой прием делать.
Активные действия были. Меня Союз ММА России научил активно работать в партере. Вот как раз в союзе частенько поднимали. Потому что там лег, а дальше — залеживание. Но тут велась активная работа. Это я не оправдываюсь, а люди другие за меня говорят. Понимающие профессионалы говорят, что работа действительно активная была. Опять же, как ты [рефери] за две секунды понял, что я расслабился, что мы залежались?
— Как в твоей команде отреагировали на бой в целом и конкретно на данную ситуацию?
— По поводу ситуации, конечно же, все в глубочайшем ужасе... Не в глубочайшем, но пребывают в легком негодовании. А по поводу боя еще не разговаривали. С дядей Сережей поговорили, и он сказал, что, в принципе, все нормально. Над этим моментом маленько надо было поработать, а так в целом все нормально. С Александром Васильевичем еще не разговаривали, с Федором Владимировичем [Емельяненко] - тоже. Мне только позвонил Вадим Немков, с Валей Молдавским разговаривал. Они спросили про мое здоровье, а про бой пока еще не спрашивали. Только по поводу ситуации в партере помусолили и на этом закрыли тему.
— Если коротко, то что сказал Немков по поводу этой ситуации?
— Сказал, что вот эти подъемчики не нужны были.
— С момента боя сколько поддержки получил?
— Наверное, 98 процентов поддержки. Я благодарен тому, что многие пишут, поддерживают, а некоторые даже с победой поздравляют.
— А остальные 2 процента что?
— Типа: «Слышь, ты рот закрой! Ты же упал! Зачем оправдываешься?» Я и не оправдываюсь. Я упал, но маленечко с правилами поднакосячили.
— Ты, наверное, слышал про слова Камила Гаджиева по поводу того, что у тебя в углу были только тренер и твоя жена (Гаджиев тем самым осадил хейтеров Пономарева).
— Это никого волновать не должно. У меня угол, во-первых, культурный и сдержанный... Если затронуть нормальные, международные организации, а Камил Гаджиев позиционирует лигу международной организации, потому что у нас бьются бразильцы, казахи... Люди, во-первых, должны сидеть на месте, а не прыгать как по витрине с рыбами. Куда я упаду — туда вся их делегация из 15-20 человек. Они бегали вокруг клетки. Положено всего два секунданта. У меня был еще катмен, еще один паренек мне помог, дядя Сережа, ну и жена моя. Мой угол не создавал какого-то дискомфорта другим. Он [Камил Гаджиев] говорит: «Мне надо 150 охранников поставить, чтобы безопасность была?» Значит, ставь 150 человек вокруг клетки. Ты сам знаешь, какой у тебя промоушен. У тебя такой бесценный опыт — Маги с Владимиром Минеевым. Ты уже собаку на этом схавал, ты должен понимать, что у тебя есть и что может произойти. Я не могу чему-то учить, он сам хозяин и шеф этого всего, но маленечко его мышление я не могу понять, и в некоторых моментах я с ним не согласен. Извините, конечно, Камил, но я не согласен с вами.
А так у меня с Камилом все нормально. Он разве подножку мне подставил? Нет. Вот и все. Каждый занимается тем, чем он должен заниматься. Камил делает свою работу, а я — свою. У меня к нему вообще никаких претензий нет. Он нормальный мужик, и он все делает четко. Просто немного не понимаю ход его мыслей. Может быть, когда-то с ним сядем один на один или втроем и он мне честно скажет, объяснит, как все было, и тогда я все пойму. Эмоции у меня не зашкаливают, я не обижен. Все четко.
— Когда следующий бой?
— Как только, так сразу. Сейчас надо отдохнуть. Я подрался в сентябре, декабре, январе и марте. Плотный график, поэтому надо взять небольшую паузу. Работа над ошибками, тренировки — и я буду в полной боевой готовности.
***
Юсуп Шуаев пока никак не прокомментировал слова Пономарева о том, что он оскорбил его жену во время боя. В то же время пресс-служба AMC Fight Nights в социальных сетях интересуется мнением болельщиков насчет незамедлительного реванша между ними. «СЭ» будет следить за развитием событий.
