«В шутки Волкова не въезжаю, если честно. Самый остроумный юмор — «Аншлаг». Сергей Павлович перед знаковым боем
22 июня состоится исключительно любопытный бой — на турнире UFC в Саудовской Аравии Сергей Павлович выйдет в клетку против Александра Волкова. Ранее они вместе тренировались в московском зале «Стрела» — регулярно спарринговали, что только добавляет их противостоянию интереса.
— Вчера появилось твое фото с Александром Волковым. Что сказали друг другу при встрече? — вопрос Павловичу.
— Мы встретились на подписании постеров, поздоровались, спросили, как дела, и все, сфотографировались. У всех отлично дела, все готовы, все заряжены.
— Списывались/созванивались с Волковым после того, как стало окончательно ясно, что в UFC твердно намерены сделать бой?
— Нет-нет.
— А ты думал ему написать, позвонить, как-то обсудить всю эту ситуацию?
— Все это время я не говорил, как это все получилось. Я проснулся, смотрю, UFC выставили анонс боя. С утра позвонил Тарас [Кияшко, тренер Волкова], мы поговорили — как так? Они вообще собирались улетать куда-то — с Алмейдой драться, а мы Сирила Гана ждали. Когда мы [вместе с Волковым] тренировались, у нас был негласный разговор, что до пояса мы не хотим драться. Поговорили, что с моей и с их стороны мы не хотим [этого боя]. Но я сказал, что если они будут готовы, то, конечно же, и я буду готов — что не будет такого, что они подпишут [контракт], а я не подпишу. Все. Как бы там [со стороны Волкова] тоже не было намерений драться. Потом время прошло, мне мой менеджер говорит: «Они готовы на бой». Я говорю: «Все, понял». Соответственно, я подписал.
— А тебя это не расстроило — что они готовы на бой?
— Ну что значит — расстроило? Это моя работа.
— Имею в виду, что вы вместе тренировались...
— Слушай, ну так бывает, что сделаешь. Все люди разные.
— Александр Волков дал интервью и сказал, что его вело чуть ли не после каждого твоего удара в спаррингах, что он не выиграл у тебя ни единого раунда. Правду говорит?
— (Улыбается.) Ну, у каждого, скажем так, своя манера поведения. Конечно, у нас были спарринги тяжелые. Бывало так, что один полностью спарринги забирал, бывало, что другой. Не было такого, что один приходил и всегда как-то доминировал. Всегда были жесткие спарринги, хорошие, качественные.
— Он еще сказал, что ты его ударов не чувствовал. Но я-то помню, что ты говорил — что самые жесткие удары ты пропускал в спаррингах как раз с Волковым.
— Да, у нас были очень хорошие спарринги, очень такие жесткие. Мы прям, можно сказать, приближенно к бою работали, поэтому были очень такие плотные-плотные [спарринги].
Мне что нравилось в этих спаррингах... В других залах, как правило, все-таки чуть полегче работают. А мы с ним работали, можно сказать, на пределе, очень такая хорошая, жесткая работа. Но если кто-то попал бы, остановились бы, дали бы восстановиться и стали бы дальше работать. То есть все в нормах, все адекватно было.
— А самые болезненные удары у Волкова — это удары руками или удары ногами?
— Слушай, да я думаю, везде тяжелые удары, надо быть готовым ко всему. Я не скидывал бы никакие удары со счетов. Считаю, что нужно быть готовым полностью, быть сосредоточенным.
— Как оцениваешь вероятность того, что в вашем бою будет грэпплинг-схватка?
— Я думаю, он будет пытаться проходить. 100 процентов.
— Тебе нравится, как Александр шутит? Например, «Александр Евгеньевич против Сергея Павловича».
— Я чуть не въезжаю в эти шутки, если честно. (Смеется.) Есть вокруг меня ребята, которые тоже не въезжают. Ну, у каждого свой юмор, все люди разные, у всех, скажем так, свое видение.
— Тебе вообще какой юмор нравится?
— Самый обычный, простой, где все всё понимают, где ты шутишь — и тебе смешно.
— Может быть, какие-то известные люди, стендаперы...
— Знаешь, самый такой остроумный юмор был... я еще малым был... помнишь, наверное, «Аншлаг»?
— Конечно. С Региной Дубовицкой.
— Мне очень нравилось, это с возрастом начинаешь понимать. Сейчас тоже есть остроумный юмор, я был на «Камеди Клаб», тоже там ребята, скажем так, высшего уровня, вообще никаких проблем, но все-таки сейчас много такого прямолинейного, знаешь, пошлости. А вот раньше все-таки это обыгрывали. Мастерство заключалось в том, чтобы какие-то вещи не прямо там опошлить, а как-то завуалированно преподнести. И люди понимали, и это было не пошло, это могли смотреть и дети, и взрослые. Вот это, конечно, очень сильно.
— Можешь рассказать о происхождении своей фамилии? Она у тебя достаточно редкая.
— Артем, у меня редкая фамилия? Вот со мной рядом Артем сидит (Артем Бэра, тренер по боксу. — Прим. «СЭ»), он из Белоруссии, говорит, нередкая.
Знаешь, я вбивал, кстати, в «Википедии», было интересно. Но я не знаю, насколько это достоверная информация, что именно род Павловичей — это откуда-то от сербов. Оттуда какой-то был то ли герцог, то ли еще кто-то. Но я не знаю, насколько это достоверно. В «Яндексе» мне было интересно посмотреть.
— А из того, что ты знаешь достоверно, — у тебя все предки из Ростовской области?
— Нет, папа у меня родился в Воркуте. Дедушка, отец папы... но он что-то ему ничего не рассказал. Был такой достаточно суровый дядька, который много не разговаривал.
— Ты на него похож?
— Я не настолько суровый. (Улыбается.)
— На серба ты, конечно, не похож совсем.
— Нет-нет, мне просто было интересно. Я русский.
— Есть российский боксер, с которым, на мой взгляд, вы похожи. И стилем бойцовским, агрессивным, и внешним видом, и манерой общения тоже. Ты понял, о ком я говорю сейчас?
— Нет.
— Александр Поветкин.
— Подумал о нем, но он же уже не выступает, бывший [боксер].
— Виделся с ним хотя бы раз в жизни?
— Нет, не виделся. Ну, это боксер выдающийся, это олимпийский чемпион, мы все видели, как он сносил ребят. Думали, что проиграет, а он нокаутом укладывал. Это очень достойный спортсмен. И он достойно ведет себя. Я думаю, это еще все впереди, еще увидимся, пообщаемся.
— От Усика, я так понимаю, ты отписался в соцсетях?
— Ты сам все прекрасно понимаешь.
— Расскажи историю этой фотографии.
— Не помню, какой это год (2017-й. — Прим. «СЭ») , мы в команде Eagles MMA, с ребятами на сборах. Что могу сказать: дисциплина, тяжелый труд и, знаешь, такая добрая атмосфера, веселая.
— Ты как тогда Исламу Махачеву травмировал шею? Он говорил об этом в интервью.
— Слушай, я, честно говоря, не помню, как это произошло. Может быть, знаешь, чуть-чуть возились — и где-то как-то случайно. Но точно это было не специально.
— А с Хабибом ты возился?
— Да, легко, потому что я с большим весом — чтобы, знаешь, ему травму не получить. Но могу сказать, что Хабиб, если он брал... он очень-очень сильный, крепкий. Я мало кого видел, кто мог из-под него встать, если он затаскивал вниз.
