Айртон Сенна: "Жить наполовину не для меня"
50+ – возраст расцвета для мужчины. Интересно, кем бы он был сейчас, не случись той трагедии 1 мая 1994 года? Трагедии, навсегда изменившей мир "Формулы-1". Уверена – будь в нем сейчас Сенна, здоровый, полный сил и энергии, гонки были бы совсем другими. У власти в них стояли бы иные люди, и жили бы они по иным законам. И не смотрели бы мы, те, кто видел незабываемые битвы Сенны, Проста, Мэнселла, Пике, выхолощенный вариант "Формулы-1".
Вечные соперники Айртон СЕННА и Ален ПРОСТ. Фото AFP
Он был не просто гонщиком. Не просто трехкратным чемпионом мира. И его наследство – не только всеобъемлющая уверенность, что именно он был быстрейшим пилотом за всю историю "Больших призов", прошлую, настоящую и будущую.
Его 41 победа в "Гран-при", 80 подиумов и 65 поулов - всего лишь декорация. Вишенка на торте.
Одним из самых харизматичных персонажей паддоков Сенну делали не его блестящие достижения, не его взрывная и яркая карьера, даже не его невероятно острый, бескомпромиссный стиль пилотирования, а его высказывания.
Он мог быть едким, острым и жестким, как его пилотаж, но чаще бывал трепетным, аккуратным и вдумчивым во всем, что говорил. Его открытость и искренность в обсуждении абсолютно любых тем, спорта, религии, жизни, смерти, опасностей, связанных с гонками, благотворительности, приводили к тому, что слушать его было не менее интересно, чем смотреть его гонки.
Сенна был не просто гонщиком, он был философом, человеком с независимым мнением и взглядом на жизнь, и даже источником мудрости.
Памятник Волшебнику в Имоле. Фото REUTERS
Цитировать его можно бесконечно. Поэтому сейчас, вместо привычного перечня его самых-самых побед и пилотажей, мы предлагаем вашему вниманию несколько его самых-самых высказываний.
Его вера в бога была настолько глубока, что его извечный соперник, его альтер-эго Ален Прост однажды сказал, что Сенна, вероятно, уверен в том, что бессмертен. Потому что иногда на трассе он вел себя так, словно действительно был уверен – с ним ничего не случится!
"Есть огромная разница между верой и страхом смерти или страхом получить травму. Жизнь – это то, что дает нам Бог, но во многих случаях только от нас, от нашего здравого смысла зависит то, как мы можем показать Ему, что полностью осознаем – здоровье и жизнь очень важный дар, преподнесенный нам его волей. И только в нашей ответственности этот дар сберечь".
Он был очень эмоциональным и тонко чувствующим человеком. И эмоции в его жизни, в его гонках играли чуть ли не главенствующую роль.
"Жизнь была бы очень скучна без чувств, без эмоций. И есть много того, что только мы, гонщики "Формулы-1", можем пережить, можем подарить друг другу. Есть уникальное везение в том, что мы живем в мире гонок, но и колоссальный стресс.
Победы, рекорды, поражения, прохождение поворота на скорости, которая еще пару секунд назад казалась тебе невозможной, счастье, гнев, энтузиазм, стресс, страх, боль – только мы способны переживать все это в считанные, сливающиеся в одно мгновения, и только мы можем оценить глубину и силу этих эмоций.
Никто другой не может, учитывая что в нашей профессии мы сталкиваемся с гипертрофированным эго, с опасностью для жизни постоянно, секунду за секундой, не просто день за днем, месяц за месяцем или год за годом. Наша жизнь проходит в секундах или даже миллисекундах".
Он с трудом признавал собственные ошибки, потому что, согласно его жизненной философии, признать, что был не прав, означало изменить себе. А изменять себе, при том что он готов был постоянно учиться и совершенствоваться, было для него делом невозможным.
"Главное – оставаться самим собой и не позволять людям вторгаться в ваше мироустройство, пытаться вас изменить. Нужно оставаться самим собой вне зависимости от того, сколько раз вы совершали ошибки, связанные с вашей собственной личностью. Вы учитесь, вы должны учиться на собственных ошибках и становиться лучше."
Прощание с Айртоном Сенной можно сравнить с похоронами величайшего барда Владимира Высоцкого в Москве в 1980-м - равнодушных не осталось. Фото AFP
Большое место в мыслях Сенны занимало понятие границ возможностей. Он всегда стремился быть к ним как можно ближе. А однажды, по его словам, эти границы пересек. Это случилось на квалификации "Гран-при Монако" 1988 года, после которой он кое-что понял про себя.
"Когда ты достигаешь границ своих возможностей, что случается, и оказывается, что ты способен пройти еще чуточку дальше. Сила мысли, воля, инстинкты, опыт могут позволить вам взлететь очень высоко. Я был словно в тоннеле – не просто в тоннеле под отелем, вся трасса превратилась в один сплошной тоннель. Я несся, летел, мчался, все дальше, все быстрее и быстрее, я был давно за гранью возможностей, но все еще мог прибавить! И в какой-то момент понял, что больше не пилотирую машину осознанно, что мною руководят голые инстинкты и что я нахожусь в какой-то другой, не своей, параллельной реальности.
Я не знаю какого-то иного способа пилотировать гоночный болид, который не был бы связан с риском. Каждый ищет свои границы сам, совершенствуется сам. Просто мои границы чуть шире, чем у других.
Я постоянно шел все дальше и дальше, изучая собственные возможности, возможности моего тела и разума, ища границы и раздвигая их. Это мой образ жизни".
Ему же принадлежат еще два высказывания, как нельзя более ярко рисующие портрет Сенны-гонщика.
"Я создан побеждать. Быть вторым или третьим не для меня".
"Ощущение опасности невероятно опьяняюще. Вызов в том, чтобы искать и находить новые опасности".
Возможно, именно этот жизненный и гонщицкий максимализм и привели его 1 мая 1994 года в Тамбурелло. Скорее всего, такой человек, как Сенна, и не мог закончить свой жизненный путь как-то иначе. Обыденная, будничная жизнь без постоянного ощущения опасности была не для него. И все же мне было бы очень интересно узнать, каким был бы он в эти дни.
Но 1 мая 1994 года в Имоле исполнилось его желание.
"Если я когда-нибудь попаду в аварию, которая может стоить мне жизни, надеюсь, что это будет мгновенно, на одном дыхании. Я не хотел бы оказаться в инвалидной коляске. Я не хотел бы оказаться в госпитале, страдающим от каких-либо травм. Если мне суждено жить, я хотел бы жить полной жизнью. Напряженной, пульсирующей, потому что я такой человек. Жить наполовину не для меня".
Эти слова он произнес в январе 1994 года.
1 мая 1994 года. Имола. Авария, унесшая жизнь великого гонщика и большую личность...
ПЯТЬ САМЫХ ЯРКИХ МОМЕНТОВ ЖИЗНИ ГОНЩИКА СЕННЫ
И все же не стоит, наверное, отходить от традиций. Вспомним не только философа Сенну, но и Сенну-пилота. Перед вами пять самых запомнившихся моментов его ярчайшей гоночной биографии.
Однако одно отклонение от традиций тут все же будет – в этом списке вы не найдете "Гран-при Монако" 1984 года, о котором сказано и написано столько, что даже тот, кто родился заметно после этой даты, с полным правом может считать себя очевидцем событий.
Итак.
"Гран-при Португалии" 1985 года, Эшторил
Первая победа Сенны заслуживает особого внимания. Это был его второй полный сезон в "Формуле-1". За рулем Lotus 97T на насквозь промокшей от дождя трассе Эшторила он не просто выиграл, сделав хет-трик (поул+победа+быстрейший круг в гонке), он просто-напросто растоптал и унизил весь пелотон, в котором только один-единственный пилот, Микеле Альбрето на "Феррари", сумел не отстать от него на круг. Но и он проиграл больше минуты!
"Гран-при Бразилии" 1988 года, Интерлагос
Несмотря на то что в этой гонке Сенна был дисквалифицирован, это был один из наиболее впечатляющих его пилотажей.
Коробку передач его McLaren MP 4/4 заклинило на прогревочном круге. Застряв на первой, он едва доковылял до боксов, где пересел в запасную машину, которую до этого не пилотировал ни разу – ибо на этой гонке она была настроена под Алена Проста. Стартовав с пит-лайн, он уже на первом круге прошел пятерых соперников, к 20-м шел вторым за Простом. Обогнать француза не успел – стюарды вывесили ему черный флаг, решив, что смена машины произошла уже после отмашки зеленого флага.
"Гран-при Бразилии" 1991 года, Интерлагос
Долгое время победа в домашней гонке ускользала от Сенны. В 1991-м она, наконец, далась в руки. Но что это была за гонка!
Фирменные проблемы с коробкой передач превратили занудное зрелище в настоящий триллер. Сенна уверенно лидировал, но вскоре Найджел Мэнселл оправился от неудачного пит-стопа и прокола, отбросивших его на 4-е место, и его "Уильямс" начал неумолимо приближаться к "Макларену" Айртона. И в этот самый момент на красно-белом болиде начали выпадать передачи, одна за другой.
На машине Мэнселла коробка отказала совсем. Догонять начал второй "Уильямс" с Риккардо Патрезе за рулем, но и у него начались перебои в коробке. Пошел дождь. Коробку на машине Сенны заклинило на шестой передаче, понижать он не мог, и остается только догадываться, какими нечеловеческими усилиями удавалось ему удерживать болид на мокрой трассе в поворотах.
Из-за титанического физического и психологического напряжение на последних кругах его мучили спазмы. На финише его из машины вынимали. Усталость была такова, что он с трудом смог удержать в руках победный кубок.
"Гран-при Японии" 1988 года, Сузука
"Макларен" Сенны заглох на стартовом поле. Любой другой обреченно махнул бы рукой и вышел из машины. Но не Сенна. На чистом, кажется, упрямстве он заставил машину сдвинуться в места. Ему повезло – длинная стартовая прямая на Сузуке шла под уклон, и мотор-таки ожил. Дальнейшее развитие событий было так же плодом невероятного упрямства и еще более невероятной концентрации.
В какой-то момент он оказался глубоко в пелотоне, в районе 14-15-го мест, но уже к концу второго круга прошел шестерых или семерых соперников, к концу пятого был уже 4-м и продолжал обгонять. Шел дождь, что играло на руку ему, человеку дождя, мокрая трасса и невероятное сочетание азарта и хладнокровия помогли ему догнать и перегнать лидировавшего Проста и фактически застолбить за собой первый в карьере высший титул.
"Гран-при Европы" 1993 года, Донингтон
В дождь Сенна довольно часто заставлял своих соперников ощущать себя если уж не совсем беспомощными, то мало что умеющими точно. Гонка в Донингтоне в 1993-м – ярчайшая тому иллюстрация.
На стартовом поле Сенна на "Макларене" стоял четвертым. Из-за плохого старта сразу отвалился на пятое место, и с этого момента начался аттракцион под названием "Сенна и дождь". Соперников он проходил одного за одним буквально в каждом повороте трассы. Сначала Вендлингера на "Заубере", потом Шумахера на "Бенеттоне", затем Проста и Хилла на "Уильямсах". Первый круг еще не закончился, а он из пятого стал первым!
На финише он прошел на круг и больше весь пелотон, кроме Дэймона Хилла на "Уильямсе", который отстал почти на полторы минуты.
После финиша Айртон назвал эту гонку "мечтой".
