«Второе место для нас было поражением». Большой разговор с Марией Степановой
Мария Степанова без преувеличения легенда мирового баскетбола. Трехкратная чемпионка Европы, двукратный призер Олимпийских игр, дважды вице-чемпионка мира, двукратная чемпионка Евролиги. В своей карьере экс-капитан национальной команды провела успешный этап карьеры в женской НБА, став второй в истории, кому удалось забить сверху, получила бесчисленное количество личных наград, в том числе два года подряд (2006, 2007) признавалась лучшей баскетболисткой Европы.
Чтобы оценить важность Степановой, приведем выдержку из материала «СЭ» от 12 апреля 2013 года: «После окончания матча за третье место Олимпийских игр-2012 я спросил тогдашнего тренера сборной России Бориса Соколовского:
— Чего не хватило сборной России для того, чтобы завоевать медали?»
— Правильнее было бы спросить: «Кого?» Маши Степановой, — ответил Соколовский.
Давно хотели поговорить с одной из сильнейших баскетболисток мира XXI века, и вот наконец-то эта беседа состоялась.
Победу над США в полуфинале ЧМ не забыть
— Вы как-то сейчас с баскетболом связаны?
— Нет, вообще никак. Только дети занимаются баскетболом. Несколько раз принимала участие в мастер-классах по программе Her World, Her Rules для РФБ. Была на открытии школы после реконструкции. На КЭС-Баскет поеду в Самару с мастер-классами, Ольга Артешина пригласила.
— Вы уже 10 лет без баскетбола. Получается огромный срок. Что за этот период в вашей жизни произошло кардинально нового?
— У меня появились еще двое детей — мальчик и девочка. Семья стала многодетная. Первый рос во время моих постоянных переездов, поэтому у меня осталось ощущение того, что я ему не смогла уделить достаточно внимания. Сейчас все свободное время уделяю семье.
Старший сын занимается волейболом профессионально, играет в МГТУ. В какое-то время был лидером по атакам, посмотрим, что будет в следующем сезоне. Может, сменит команду. Я в основном прихожу на матчи МБА-МГУСиТ. Таня Щеголева присылает приглашения. Хотя живу рядом с ареной ЦСКА, там редко появляюсь. Была на юбилее Татьяны Николаевны Овечкиной и Ивана Ивановича Едешко.
— По ТВ удается смотреть матчи?
— Чтобы специально — нет. Фоном если только.
— Как это объяснить: умер интерес у человека, который 30 лет прожил в баскетболе?
— Не знаю, как сказать. Наверное, недостаток больших стартов, отсутствие международных турниров. К тому же я переключилась на волейбол, так как стараюсь смотреть все игры сына и другие матчи.
— За день до нашего разговора посмотрел статистику и испугался. С 1999 по 2011 год вы были в составе команды, которая занимала призовые места на чемпионатах Европы. Извините, но это просто офигеть!
— Второе место для нас было поражением. На чемпионатах Европы мы должны были побеждать. На «мире» и на Олимпиаде — быть в призах. Иначе не воспринималось. Хотелось бы, что такая парадигма стала обычной. Надо возвращать свои позиции.
— Надо уточнить. «Быть в призах» или же «Победить на Европе» — это была установка от тренера или же в голове каждой из вас?
— В голове каждой из нас. Это даже как-то и не обсуждалось. Мы всегда считались фаворитами. Мы все были очень амбициозными, знали, что на каждое место в сборной было по пять человек в очереди.
— То есть сам факт нахождения в сборной был признанием высокого уровня игры?
— В сборную было очень тяжело попасть. Конкуренция была очень серьезная. Сейчас немного другая ситуация, молодежи надо готовиться к потенциальному выходу на международную арену. Мне кто-то в шутку говорил: «Давай возвращайся».
— Какая из побед на Евробаскетах самая запоминающаяся?
— Если честно, то я не всегда помню годы наших побед. Меня как-то спросили про Наталию Хейкову (член Зала славы ФИБА), когда она заканчивала свою тренерскую карьеру, а я не могла назвать годы, когда тренировалась под ее руководством. Пришлось лезть в интернет и звонить девчонкам. Они фоточку прислали, где мы вместе.
— Кстати, Ольга Артешина приблизительно также сказала про свои победы.
— Вот именно! Меня всегда восхищают корреспонденты, которые помнят все детали. Боже мой, ты пишешь столько статей, столько репортажей ведешь, а помнишь все мелочи! Максим Рябков вообще всё на свете помнит. Кто на какой секунде забросил — всё вспомнит!
— Читаю состав сборной ЧЕ-2003: что ни имя — то уже история. Архипова, Баранова, Корстин, Рахматуллина, а вот Густилину не знаю, к стыду своему...
— Диана работает с Анной Архиповой в Видном.
— А в целом какие матчи за сборную первыми приходят на ум?
— Конечно, игра против сборной США в полуфинале ЧМ-2006. Это было потрясением для всех, так как никто не ожидал. Мы настроились как-то по-особому, и это дало результат. Мы понимали, что американок тяжело обыграть, но превзошли себя. Ту победу в полуфинале не забыть (Степанова набрала 13 очков и 11 подборов).
Назову еще одну. Моя первая игра на Олимпиаде в Атланте (Россия обыграла Японию). Выход на олимпийский паркет никогда не забуду! Вадим Павлович Капранов сказал, что я иду на замену, и тут я узнала, что значит выражение «стучат зубы». Волнение было невероятное! Не знала, как выйду, руки тряслись. Как только я вышла — все волнение пропало. Игра есть игра. Много было победных матчей, волнительных, но выделю эти две.
Нас боялись все, принципиальные зарубы были с Францией и Испанией
— Если можно, то давайте пройдемся по вашим партнерам по команде. Можно ли какое-то качество или отличительную черту выбрать?
— Составы менялись постоянно. У каждого игрока было нечто особенное. У Светы Абросимовой была защита невероятная. Она, как питбуль, вцепилась с соперника — и все. Выключала соперника. Таня Попова тоже была очень цепкой в защите, чем помогала команде. Ира Осипова потрясающе видела площадку. Она такие пасы отдавала — просто конфетки! Может быть, не так много забивала, но играть с ней было приятно. А Илона Корстин всегда убегала в отрыв, всегда готова была получить мяч, но тоже боец. Таня Щёголева была пробивной очень, с характером. Вообще характер был у всех!
Анна Валерьевна [Архипова] и Ирина Владимировна [Сумникова] были первыми скрипками! Считай, что тренер на площадке. Могли организовать игры, принять на себя удар и ответственность в нужный момент. От них многое зависело. Когда надо, то могли прикрикнуть. У Лены Карповой был шикарный бросок. С ней, с Илоной, со Светой мы прям с малышей вместе играли. У Маши Калмыковой вообще была золотая рука. Центровая, но с трешкой. Нежданчик для противника. Не держат ее, а она на дугу — и мяч туда!
— А какая из девушек была самой железной, если можно так сказать? Кого нельзя было сломить?
— Я думаю, что там никого нельзя было сломать. Таких не брали в сборную. Отсев был на ранних стадиях. У нас даже случай был. Взяли нам психолога, девочка молодая. Она ездила с нами везде. Ко всем приставала: «Поговорите со мной, ну поговорите». Я уже решила с ней поговорить, чтобы поддержать. Говорю: «Ты понимаешь, что у них у всех сильный характер. Каждая переживает по-своему. Не каждая откроется». Поэтому лучше не лезть.
— Там были все бойцы?
— Полный боекомплект! 12 человек, а за ними еще 12, которые готовы в любой момент.
— Все знали, что сачковать нельзя, иначе придут на замену?
— Да, отбор был жесточайший. Говорят, что во времена СССР отбор был еще жестче, конкуренция была невероятная.
Нас боялись все! На любом турнире мы были фаворитами. После нас что-то надломилось, таких побед не было. А сейчас сложно оценить ситуацию без международных игр. Критериев оценки нет, судить девчонок невозможно.
— Возвращаясь к тому ЧМ в Бразилии — чего не хватило в финале против Австралии?
— Мы были истощены физически и психологически. Австралийки после матча нас прямо благодарили за победу над США, они уже настраивались в финале на американок. А у нас просто не было сил. Второй раз сыграть такой матч было почти невозможно.
— А в той сборной Австралии были тоже не самые последние игроки — Пенни Тейлор, Лорен Джексон.
— Да, австралийки всегда выделялись своей жесткостью. Они играли в американском стиле, но в своей особенной хватке. Они выходили на паркет уже с мыслью, что никому золото уже не отдадут. Так и вышло. Второго шанса им бы уже никто не дал. Австралийки всегда шли в контакт. Так как это было массовое явление, то судьи допускали такую игру. Не всех же посадить за фолы? Это было ощутимо.
— А кто у нас отличался такой вот спортивной жесткостью? От кого прилетало и своим, и чужим?
— Света Абросимова и Таня Попова. С Дайаной Таурази у Светы были серьезные противоречия, если можно так сказать, на тренировках. Они как раз друг против друга играли. Искры летели во все стороны! И скажу вам, что Дайана часто была очень недовольна.
— Мы как раз говорили с Евгенией Беляковой про Дайану. Характер у нее был, мягко говоря, не сахар.
— Жесткая была Дайана. На площадке у нее было правило: вижу цель — не вижу преград. Или «бей своих, чтобы чужие боялись». Но ее победы говорят сами за себя.
— А кто был такой аккуратной, вежливой и деликатной?
— Мне кажется, что Таня Щеголева. Она боялась кого-то задеть, как червячок, просачивалась между всеми и так элегантно забивала. А в защите играла жестко, но специально никого не трогала. Всё делала по правилам.
— А был ли кто-то, с кем не хотелось играть?
— Не буду называть, зачем это говорить?
— А с кем было приятно?
— Мне со всеми было приятно играть. Особенно в сборной. Чувствовала, что мы можем всех обыграть. Когда играла в Чехии или в США, то уже в аэропорту меня тянуло к сборной. Готова была всех расцеловать. Мне вообще очень везло с командами, с игроками и с тренерами. Кого-то одного я не выделю. Конечно, чувствовала тех, с кем играли у Киры Александровны Тржескал. Я уже знала, что Илона побежит в отрыв, после подбора могу почти не глядя отдать ей пас. Света всегда будет рядом, ей можно мяч скинуть.
— С какой сборной были принципиальные матчи?
— C Испанией. Они всегда были в шоке. Почему, говорят, обыгрываем всех в подгруппе, выходим на Россию — и все, проиграли и домой! А мы же, как русские, пока запряжем, по дороге проиграем пару раз, а потом в плей-офф обыграем Испанию. С Великобританией были сложные, даже неприятные игры. Они грубоватые были. Мы не часто с ними встречались, но игры были не очень приятные. С Францией часто зарубались. Составы в других сборных обновлялись, а мы были всегда сильными.
Работать с Реджи Миллером — незабываемый опыт
— Сейчас смотрю драфт 1998 года, где вы были выбраны под восьмым номером. Открываю состав — и у меня голова кругом идет. То есть первый номер — Малгожата Дидек, второй — Тиша Пенишейро, дальше — Андреа Куклова, Найри Робертс, Амайя Вальдеморо.
— Ну вот в такое время мы играли. Это наш звездный час был.
— Скажите, пожалуйста, а вот как тогда эта процедура драфта проходила? Когда не было интернета, как вы в этом ориентировались?
— Я вообще, если честно, даже не знала, как это происходит. Мне просто позвонил мой агент, сказал, что меня выбрали под восьмым номером в «Финикс». Он меня просто поставил перед фактом. Я же плохо понимала вообще, куда я еду, зачем, что там делать. Я на Олимпиаду-то попала с детской спортивной школы, да для меня это был шок вообще. А тут сразу после Олимпиады попадаю в «Финикс». Я воспринимала все как данность.
Мы в первом сезоне вышли в финал, первую игру выиграли, а затем две другие проиграли. У нас тренером была Шерилл Миллер, а в «Хьюстон Кометс» тогда Тина Томпсон играла. Я могла стать чемпионкой в свой первый сезон!
— Расскажите, как 19-летняя девчонка жила в абсолютно новом для себя мире, какие были сложности?
— У меня, конечно, был языковой барьер. Да, мне дали переводчика, но переводчик не спортивный, поэтому дословно переводил про защиту. Например, говорил не «защита», а «забор». Тяжеловато было, но пыталась как-то интуитивно, наверное, все это понимать. Условия, конечно, были хорошие, я быстро как-то это все принимала, состав был очень хороший, девчонки все дружелюбные.
Единственное, конечно, я не могла понять принцип их тренировочного процесса, у нас это все по-другому. У них они сами замены делали, а я стою, пока меня тренер не поменяет. Я как-то боялась сделать какой-то лишний самостоятельный шаг. А там нужно быть понаглее немножко, проявить себя нужно. Я все стою-стою, меня не меняют и не меняют, я не пойму, почему меня не меняют. Тренировки были достаточно тяжелые, долгие и разнообразные. Приходилось впитывать это все без раскачки.
Это все мне дало много новых знаний. Я также работала с Реджи Миллером (олимпийский чемпион Атланты-1996 известен как один из величайших исполнителей трехочковых бросков в истории НБА. — Прим. «СЭ»). Он приезжал в гости к сестре. Мне удалось поработать с ним. Такой незабываемый опыт у меня, конечно, остался с НБА. Но туда, если ехать, нужно просто впитывать все в себя как губка, потому что там дают технику, которую у нас вообще не дают. У нас в России вообще не работают с центровыми. Постановка ног, рук, движение корпуса, положение корпуса относительно защитника — такие нюансы. Это нужно все запоминать. Девчонки, если поедут туда, дай Бог, чтобы они получили колоссальный опыт. К сожалению, у нас нет такой работы. На тренировках не отдают столько внимания мелочам.
Я сталкивалась с тем, что с девчонками в спортивных школах вообще не работают. Я у них спрашиваю: «А как вы работаете спиной?» Они отвечают: «А мы вообще спиной не работаем». То есть они не атакуют спиной к щиту, их не учат. Ну как так? Центровая может не атаковать спиной к щиту? Такие нюансы там давали, это отдельная работа. Они уделяют каждому игроку, каждому амплуа очень много времени. Это потрясающая школа. Если туда попадаешь, то это навсегда.
— В ментальном плане какая разница была тогда? Что было сложно вам воспринять? То, что было там и чего не было тут?
— Ну, не знаю, может быть, я такой человек, как-то спокойно ко всему относилась. Таких, конечно, не было огромных магазинов. У нас же всего такого не было, продовольственный универмаг — и все. К ресторанам очень спокойно относилась.
Я очень скучала по родине и использовала каждый момент, когда можно было улететь домой. Мы приехали один раз в США со сборной. У меня была возможность остаться в Америке, потому что потом сезон в НБА. Промежуток был шесть дней. Мне говорят, что можно остаться в Америке на эти шесть дней, отдохнуть или можно вернуться с командой и потом обратно прилететь. И потерять перелетом четыре дня. Вот я на два дня полетела домой. Я настолько скучала по родине.
Меня не удерживали какие-то магазины или еще что-то. Я спокойно к этому ко всему относилась. С девчонками отношения были нормальные, как во всех командах. Единственная проблема была в том, что я быстро там обросла друзьями русскоговорящими, и они меня очень сильно отвлекали. Это моя ошибка. Я, конечно, из-за этого плохо английский знаю, потому что больше общалась с русскоязычными местными. Нужно было проводить больше времени с девчонками помимо площадки, общаться, чтобы набираться опыта разговорной речи. Это вот моя ошибка, которую я бы, если бы сейчас вернуть всё назад, хотела исправить.
— А вот скажите, как в плане режима? Вы были режимщиком или нет?
— Конечно, я там всю ночь напролет не гуляла. По молодости были моменты, когда мы могли протусить всю ночь и прийти на игру. Один раз такое было, и как раз тренер нас застукал. Это было перед тренировочной игрой. Евгений Яковлевич [Гомельский] был тренером.
Был еще случай в молодости. Мы командой загуляли, а тренер все узнал. На игре я показала такие результаты, что ему сказать было нечего: забила больше всех, подобрала больше всех. Он подошел, говорит: «Я тебя должен был отругать, но теперь и не знаю, что сказать». Это был мой первый и последний раз. Больше такого не было.
— Вернемся к вашим партнершам по команде. Кто был вот прям профессионалом — до деталей, до мелочей, прям идеальный пример баскетболиста?
— Не знаю, у нас в принципе все девчонки были режимники. Все в норме было.
— А кто мог похулиганить?
— Похулиганить — многие. Да, были тоже такие случаи у нас, но не будем называть, раскрывать имен.
Посоветую Косу не общаться с русской диаспорой в США
— Олаири Косу взята на драфте под 15-м номером. Настю Болдыреву не взяли, но уверен, что попадет. Вот вы, проиграв там много лет, какие бы советы дали?
— Повторюсь. Впитывать все, что говорит тренер. У нас такого нет. Идет работа колоссальная конкретно с игроком. Поэтому просто нужно внимать каждому слову тренера и учиться. Что еще можно посоветовать? Не общаться с русской диаспорой, как я, наверное. Постараться по максимуму, скажем так, собрать всю информацию, которой могут поделиться американцы, потому что это их игра. Конечно, они законодатели всех мод в этом виде спорта.
— Скажите, пожалуйста, это все-таки было начало развития WNBA, на тот момент вы были звездами? Вас узнавали, грубо говоря, в городах, куда вы приезжали, и в Финиксе, где дислоцировалась ваша команда Mercury?
— В Финиксе узнавали, да. Я могла прийти в магазин, мне могли подарить букет цветов каких-то на улице или еще что-то. В других городах меньше, потому что я же не играла в колледже у них. А в Финиксе действительно были случаи. Чаще, конечно, чем в России. В России меньше узнавали.
— То есть на тот момент вас меньше в России узнавали, чем в США, правильно?
— Может быть, это связано с тем, что у нас как-то не все подходят. Может, кто-то и узнает, но не подходит поговорить или автограф взять. А в Америке они более раскрепощенные. Они могут подойти и сказать: «Ой, я там была на твоей вчерашней игре, там так здорово играли».
— Как вы считаете, женский баскетбол популярен в России?
— К сожалению, нет. В моем кругу я не назову людей, которые обсуждают женский баскетбол или хотели бы его посмотреть. Про мужской говорят, а вот про женский нет. Нет таких зрелищных игр, чтобы была борьба. Конечно, людям нужно шоу. Если бы, как раньше, у нас была борьба между УГМК, ВБМ-СГАУ, «Спартой» и ЦСКА... Тогда была какая-то борьба. Сейчас как-то это все спокойно происходит. Андрей Кириленко много проводит работы в РФБ по развитию женского баскетбола, но это все так быстро не делается.
Могла стать первой женщиной, забившей сверху в НБА
— Мы говорили с вами про данки, а во сколько лет вы впервые забили сверху в официальном матче?
— Я не помню, сколько мне было лет, это было в Самаре. Я тогда играла за ВБМ-СГАУ. Так, сейчас скажу примерно. У меня только родился вот Колька, это где-то, может быть, 2004 год, может быть, 2005-й.
— Это вам было 25-26 лет?
— Где-то так. Ну, вообще я шла на данк в Америке. Могла стать первой женщиной, забившей сверху в НБА. Перед Лизой Лесли даже. Я шла на данк, а мне девочка просто сбила скорость. С места я не могла забивать сверху, мне нужен был разбег. Я перехватила мяч и уже шла на два шага. Маленькая плеймейкер меня просто погасила, и я не смогла забить сверху.
Но не случилось. Когда я была беременна, то узнала, что Лиза Лесли забила первая, и после нее уже забила я вторая. Ну, получается, первая в России, вот, к сожалению, не первая в мире.
— Вы сознательно к этому шли или оно случайно получилось?
— Сверху я забивала с 16 лет, если не с 15. Мы тогда с Тржескалами приехали в Финляндию, я помню. Мы играли с какой-то командой и откровенно выносили их там. Кира Александровна говорит: «Давайте поменяемся. Маша будет плеймейкером, а плеймейкер будет центровым». И она говорит, чтобы я встала на трешку. «Перехватишь мяч и пойдешь забьешь сверху», — говорит она. Я отвечаю, что так и сделаю. Соперники, конечно, там прибежали в атаку. Я перехватила мяч, вышла на пустое кольцо и забила сверху. Они даже не поняли, что произошло. Потому что нам было по 15 лет. Это неофициальные игры были, поэтому нигде их не озвучивали.
— Скажите, а с кем из легенд мужского НБА вы сталкивались во время своей карьеры в Америке?
— Шакил О'Нил приезжал. Я с ним общалась. С Реджи Миллером. На Олимпиаде, понятное дело, мы со всей сборной США общались. Я опять же говорю, что у меня английский был слабенький, поэтому парой фраз только перебросились — и все.
— Как думаете, Матч всех звезд среди женщин в России имеет право на реализацию?
— Ну конечно, а почему нет? Почему у мальчиков есть, а у девочек нет?
— А конкурс по броскам сверху на 2.90 — нормальная идея, или на 2.95?
— Зачем, если они в игре это не смогут сделать?
— Ну и последний вопрос. Как вы относитесь к тому, что многие из ваших партнеров по команде — Корстин, Щеголева, Артешина, Архипова, Водопьянова — остались в баскетболе и занимают высокие позиции?
— Я рада за них, конечно. Это требует очень много времени и усилий. Этим нужно заниматься. По сути, было бы желание, наверное, я тоже как-то смогла бы работать в баскетболе. Я просто уважаю девчонок за то, что они действительно развивают баскетбол, отдают себя, все свое время этому посвящают. Я только восхищаюсь ими, они молодцы.
Оля Артешина занимает такой важный пост у себя в Самаре. Аня Архипова, конечно, молодец, у нее такая шикарная школа. Столько девчонок вышли оттуда. Это колоссальный труд. Я просто пока не готова отдавать столько времени.
