Кнут Торе Берланд: "Прекрасно знаю, как Бьорндален относится к российским биатлонистам"

Норвежец Кнут Торе Берланд, в нынешнем межсезонье ставший тренером-консультантом сборной России, в интервью официальному сайту СБР поделился первыми впечатлениями от работы с командой. Специалист, на родине работавший со многими известными спортсменами, подчеркнул: его нынешние подопечные с энтузиазмом восприняли возможность научиться чему-то новому.

— Скажите честно, почему вы согласились поработать в российской сборной?

— Еще в марте я решил, что уйду из женской сборной Норвегии. Пожалуй, основная причина в том, что нужно было слишком много путешествовать. Я был готов к тому, чтобы успокоиться и заняться своими делами, но очень скоро начал скучать по биатлону. Когда это произошло, я нашел предложение СБР очень интересным. Это же отличный вызов — новая культура!

— Вы будете работать с российской сборной до начала сезона. Что за такое короткое время можно успеть сделать?

— Трудно сказать. Я сразу понял, что здесь спортсменам и тренерам интересно узнать, как устроена лыжная подготовка в западных странах. Могу сказать, что между норвежским и русским стилем есть значительная разница. Я готов рассказать, что и как мы делаем. Пока получается хорошо.

— Это касается в основном деталей или техники в целом?

— Конечно, деталей. Вот, например, с Анной Булыгиной недавно разбирали кое-какие элементы. В Тюмени я понял, что русский стиль более силовой, спортсмены делают больше длинных движений. Это огромное отличие: длинные движения - это большая работа верхней частью туловища. Попробовали кататься, например, так, как это делает Бьорндален. Я пытаюсь рассказать, на чем мы фокусируем внимание и почему. Если спортсмены захотят это использовать — хорошо, не захотят — ок.

— Спортсменов приходится заставлять работать?

—У меня не сложилось впечатление, что кто-то здесь недорабатывает и нуждается в контроле. Да, вы проводите больше времени на сборах — примерно по 20 дней в месяц, а в Норвегии мы собираемся максимум на 10 дней. Это большая разница. Значит, там спортсмены берут больше ответственности за подготовку на себя. Но в русской системе все немного иначе.

— Норвежская система в России возможна?

— Если спортсмены возьмут на себя такую ответственность, почему нет? К тому же, они смогут больше времени проводить с семьей. Ведь для всех тяжело проводить 20 дней на сборах.

— Когда вы решили поехать в Россию, ваша семья не удивилась?

— О да, удивилась немного. Но чем быстрее я понял, сколько времени смогу проводить дома и на работе, тем быстрее все утряслось. Если же говорить о реакции, например, прессы, то ничего особенного не было. К тому же, до принятия решения я разговаривал со спортсменами сборной Норвегии, интересовался их мнением. С Бьорндаленном и Хеммелем поговорил по 20 минут, все были действительно рады!

— Напряжение в отношениях между норвежцами и россиянами периодически все-таки возникают. Например, на прошлой неделе появились несколько острых интервью.

— Да, я читал в интернете. Не знаю, почему это происходит. Есть система и, если кто-то сделал глупость, отвечает за нее так, как она ему диктует. Если ты выпил и сел за руль — ты попадаешь в тюрьму, но когда тебя выпустят — ты чист, ты свой билет выкупил, и мы должны быть способны простить тебя. Незачем держать это в голове до конца жизни. Прекрасно знаю, что думает о ваших спортсменах, например, Бьорндален — я же его тренировал. Он очень уважает Черезова, Устюгова, Чудова. И не верю, что может быть иначе. К тому же, многие проблемы в отношениях, которые якобы есть, часто раздувают журналисты.