Шанс Шмелинга - шанс Поветкина?
Уже завтра в Москве в "Олимпийском" состоится бой, которого мы ждали пять лет. Суперчемпион по версии WBA и чемпион по версиям IBF и WBO украинец Владимир Кличко выйдет против российского регулярного чемпиона по версии WBA Александра Поветкина. Путь к этому поединку был долгим и тяжелым, но конец этого пути не просто близок, а уже отстоит от нас всего на одни сутки. Но вот относительно того, каким будет этот конец, существуют разные мнения.
Александр БЕЛЕНЬКИЙ
Я знал, что вчера Виталий Кличко, чемпион мира по единственной оставшейся версии – WBC, прилетел в Москву, и долго пытался с ним связаться. Наконец, удалось. Конечно, сразу спросил, что он думает о предстоящем бое.
"Ну, что? Был я сегодня у Володи в тренировочном лагере, – ответил Виталий, – и должен сказать, что никогда не видел брата в такой физической форме. И это при том, что он всегда отлично готов, но на этот раз просто превзошел себя. Технически все нормально, хотя, конечно, это может только сам бой показать. И с психологической стороной тоже порядок, но опять-таки – это мы все увидим в субботу".
Вот, собственно, и весь разговор. Я услышал в трубке какие-то голоса, Виталий вынужден был прерваться, и мне так и не удалось задать ему вымечтанный вопрос: а что он думает по поводу "Шанса Шмелинга", который мы для краткости назовем ШШ и который, если не считать lucky punch (шального удара) представляется многим едва ли не единственным шансом Александра Поветкина в завтрашнем бою с Кличко?
Если вы ничего не знаете о ШШ, то ничего удивительного в этом нет. Термин этот придумал я сам минут пять назад. Впрочем, не удивлюсь, если выяснится, что его уже и до меня придумывали множество раз. Тем более что многие читатели наверняка поняли, о чем пойдет речь.
Немец Макс Шмелинг был чемпионом мира в тяжелом весе в 1930 – 1932 годах. Уступил он титул Джеку Шарки при крайне сомнительных обстоятельствах: очень многие посчитали, что Шмелинга засудили. Однако в 1933 году его разнес в пух и прах и нокаутировал будущий чемпион Макс Бэр, а затем было еще одно поражение и ничья, после которых Шмелинга вообще списали со счетов.
Тем временем на американском боксерском небосклоне взошла звезда великого Джо Луиса. К 1936 году, когда ему было всего 22 года, он разобрался уже очень со многими, в том числе и с главным обидчиком Шмелинга – Максом Бэром, которого безо всяких проблем нокаутировал в 4-м раунде. Предполагали, что с той же, если не большей легкостью он съест и другого Макса – Шмелинга, бой с которым казался неизбежным.
Шмелинг внимательно отсматривал все бои Джо Луиса и пару раз бросил загадочную фразу: "Я кое-что увидел" (I saw something). Если кто в Америке и обратил тогда на это внимание, то только из-за немецкого акцента Макса. Ему, как и многим немцам, не давался межзубный английский согласный "th", который он произносил как "з". "Какой такой "самзинг" (somezing) он там увидел? – шутили многие. – Свою смерть, что ли?"
Бой Шмелинга и Луиса состоялся 16 сентября 1936 и сразу пошел как-то не так. Все знали, что своим правым прямым и правым кроссом Шмелинг мог нокаутировать кого угодно. Но в тяжах, умеющих бить, тогда недостатка не было. Тот же Макс Бэр обладал еще более сокрушительным ударом справа, а с Луисом сделать ничего не смог, а Шмелинг как-то сразу стал попадать. В 4-м раунде он "обронил" Луиса, и тот едва очухался, а в двенадцатом – нокаутировал!
Позже стало известно, какой такой "самзинг" увидел Шмелинг, когда просматривал бои молодого Джо Луиса: тот слегка опускал левую руку после джеба. Движение было рефлекторным, а потому трудноустранимым. Шмелинг сделал ставку на то, что этим мелким дефектом в обороне никто заниматься не станет, и его расчет оправдался. Никто не считал его достойным соперником для Луиса, и ради него ничего особенного в ходе подготовки не предпринимали.
Судя по всему, секунданты у Луиса были так себе, а возможно, их вины в случившемся и вовсе не было. Как уже говорилось, рефлекторные движения убираются труднее всего, а по ходу боя это сделать вообще вряд ли возможно.
Так или иначе, но Джо Луис бой проиграл. Потом работа над ошибками была произведена. Луис перестал опускать руку после джеба, и в 1938 году нокаутировал Шмелинга в первом раунде, едва его не убив. Как ни странно, на их отношениях это никак не сказалось, и когда в конце жизни Луис впал в крайнюю бедность, Макс Шмелинг фактически его содержал, но об этом своем добром деле, как и о многих других (например, о том, как он спасал евреев в нацистской Германии), никогда и никому не говорил.
Так есть ли у Александра Поветкина шанс Шмелинга? Иными словами, может быть, кто-то из его тренеров, секундантов или он сам нашел какую-то брешь в технике Владимира Кличко и теперь только ждет возможности забросить в эту дыру свой кулак?
Теоретически такое, конечно, исключить нельзя. Но на практике… Кличко не 22 года, а 37. Все эксперты и специалисты изучили его как облупленного. О том, как можно воспользоваться "огрехами" и "пробелами" его техники, говорят, по-моему, уже даже в девочки в детских садах: плохо себя чувствует в ближнем бою, плохо держит удар, не любит, когда на него прут… При этом, правда, забывается, что он не проигрывал уже девять лет, а на полу не был – восемь. И били его, и перли на него – а толку было чуть. Заканчивалось все обычно тем, что такой "бьющий-прущий" сам пикировал в настил ринга, как сбитый самолет. И все же начисто исключать такую возможность нельзя.
С Виталием Кличко мы все-таки еще раз созвонились – и опять буквально на минуту. Я сказал ему о том, что пишу статью о "Шансе Шмелинга", и спросил, что он думает по этому поводу.
– Саша, я перед любым боем говорю, что шансы у его участников 50 на 50, – сказал Виталий. – И только по ходу самого боя они их увеличивают или уменьшают.
Мне к этому добавить нечего.
