«Допинг-контроля нет, народ обдолбился по полной». Ужас на чемпионате страны по маунтинбайку
Рассказ 38-летнего Максима Гоголева, многократного чемпиона России по маунтибайнку и велокроссу, будто, про другую реальность. Ну, вроде бы, не может в российском спорте в 2020 году происходить такого. Слишком глупо и нелогично. Казалось бы, какой допинг сейчас, когда нас так прессуют? Тем более на внутреннем старте в виде спорта, о котором многие даже не слышали. Это же просто абсурд какой-то. Ради чего? Пьедестал чемпионата России не дает ни популярности, ни контрактов. Но и маунтинбайк эти истории миновали.
Взял одного допингиста за горло — он во всем признался
— Максим, ваши слова после чемпионата России: «Народ обдолбился и валит как машины». Объясните.
— Первые два-три гонщика ехали — и вообще не дышали. Финишировали, а усталости ни в одном глазу. Это в нашем-то виде спорта! Я 21 год на велосипеде — такое сразу видно. Одно дело, когда человек терпит из последних сил, выкладывается — и привозит тебе минуту-полторы. Нет вопросов. И совсем другое, когда от второго места кто-то уезжает на 3-4 минуты.
— Так, может, талант?
— Да я одного из них лично за горло взял. И он мне прямо во всем признался.
— Ого.
— Я не голословен. Если кто-то обвинит меня в балабольстве, готов пройти очную ставку с тем человеком — и все станет понятно. После гонки я прямо говорю людям, что они допингисты, а они проезжают молча. Да скажи мне кто такое, я, как минимум, объяснил бы человеку, что он не прав. Но тут все всё понимают. Когда 20 лет занимаешься этим видом спорта, уже на глаз можешь сказать, на своем едет человек или нет.
— Что сейчас употребляет народ?
— Думаю, ЭПО и гормон роста. Их очень тяжело обнаружить. Тем более, РУСАДА работает странно. Когда я публично задал вопрос, почему у нас на чемпионате России не было допинг-контроля, знаете, какая реакция последовала? Через пару дней они приехали проверять меня! Спрашиваю у офицеров, они пожимают плечами: «Пришел заказ от федерации — поехали проверять». Но к самим офицерам какие вопросы? Они просто исполнители.
— Как получилось, что на чемпионате России не было допинг-контроля?
— Так его там уже года три-четыре нет! Вот люди и приезжают обдолбанные.
— Не совсем понимаю, ради чего накачиваться перед чемпионатом России. Ну, выиграл ты его. И что это дает?
— Престижно. Плюс отборы на чемпионаты Европы и мира. Только вот уже там занимают 90-е места... Раньше чемпионаты России можно было выигрывать на здоровье. Сейчас — все в допинге. Проезжают первые — и даже отдышки нет. Я подходил к доктору одного из таких спортсменов после чемпионата России. Он клялся, что у них только научный подход, никакого допинга. Ладно, допустим. Но ведь спортсмен сам может употреблять что-то, не говоря об этом доктору? И доктор тоже признал, что не может это контролировать.
— Какая реакция была после вашего поста в Instagram?
— Вообще никакой. У нас никто ни на что не реагирует. Вот в биатлоне другая ситуация. Там у Александра Логинова нашли ЭПО. И что теперь? Половина западных спортсменов его ненавидит. Это в России он чуть ли не герой.
— Вам какая позиция ближе?
— Если человека поймали, сложно ему доверять. Так что я к Логинову отношусь скорее негативно. Он ведь обманывал спортсменов, вместе с которыми сидел за столом, с которыми рядом тренировался. Это некрасиво. У меня почему-то сидит это внутри — с теми, кого поймали на допинге, даже общаться тяжело.
Фамилии называть не буду никому, я не стукач
— Если после этого интервью к вам придет человек из отдела расследований РУСАДА и спросит по поводу того парня, который признался вам, что сидит на допинге...
— Нет-нет, я не стукач. Фамилии называть не буду. Это их работа. Мне даже главный тренер говорил, что меня могут обвинить в покрывательстве — за это тоже предусмотрена ответственность. Но я сотрудничать таким образом точно не буду. Я дал ясный сигнал по поводу того, что у нас происходит. А уже РУСАДА пусть разбирается, кто и как нарушает. Как бы мне плохо не было, стучать на кого-то я не буду.
— А в принципе открыто говорить такое не боитесь?
— А чего мне бояться? Ну, закроют. Что я, другую работу не найду? Да тренером или механиком пойду работать. У нас не любят тех, кто говорит правду. Идет стадо баранов, куда-то его гонят — и все хорошо. Если один вдруг что-то сказал — его тут же подвинули, и бараны снова идут дальше. Мне просто это все начинает надоедать. Если в итоге найдут хотя бы одного спортсмена в нашем виде спорта, который употребляет допинг — это будет сигналом всем остальным. И, значит, все, что я говорю, не напрасно.
— В вашем виде спорта всегда было так?
— Началось лет 10-13 назад. И это далеко не всех касается. Есть, например, Евгений Печенин — в нем я уверен. Он всегда стабилен, на протяжении всей карьеры не было резких взлетов и падений. С ним приятно гоняться и даже если проигрываю ему — мне не стыдно. А сейчас есть такие, которые резко выстреливают из ниоткуда и потом либо встают, либо вообще теряются. Да и должны возникать вопросы, когда человек на чемпионате России привозит мне 4-5 мин, а на международных стартах вообще не едет.
— Да, про успехи наших маунтинбайкеров я как-то не слышал.
— Года до 2007-го мы постоянно по юниорам были в пятерке-десятке на чемпионате мира. Медали были. А сейчас — 25-30-е. Прогресса нет. Наоборот. Раньше приезжали на старты в Польшу — все выигрывали. Потом ехали в Чехию, и там нам уже давали по зубам. Потому что там другой уровень. А сейчас мы даже в Польше ничего показать не можем. Ездим в Турцию или Израиль, где никого нет. И возвращаемся довольные с медалями. Хотя там уровень как на чемпионате России. Нужно серьезно задуматься, что с этим делать, менять систему.
Мне как-то стыдно быть в системе АДАМС
— Вы упомянули, что вас могут закрыть. О чем речь?
— Могут что-нибудь подсыпать. Родченков же рассказывал, какие бывают способы. А я не думаю, что он полностью врал. В чем-то — может быть, но и какая-то правда в его словах точно есть. Вот сдаю я кровь. Туда при проверке теоретически могут что-то добавить? И что мне делать? Ехать сразу после сдачи крови на независимую экспертизу? Чтобы на их данные я мог ответить своими.
— Неужели вы так делаете?
— Нет. Я уверен в себе, и точно знаю, что употребляю, а что нет. Как и мои друзья. Это главное. Я даже АДАМС сам не заполняю.
— Как это?
— Жена за меня его ведет. Я в интернете вообще не очень. У меня даже телефон кнопочный — мне этого достаточно.
— Но это наивное оправдание. Заполнять АДАМС никому не нравится, однако спортсмены со всего мира делают это.
— Я понимаю, но у нас весь интернет завязан на жене. И авиабилеты она знает, как там покупать. У меня другие интересы, свои хобби. Даже вникать не хочу в интернет. Тем более жене доверяю полностью.
— Флажков не было?
— Один получил. Не работал интернет — и жена не могла поменять данные о местонахождении. Но она потом объяснила причину, привела доказательства — и с меня его сняли. Хотя, мне если честно, даже как-то стыдно быть в этой системе АДАМС. Такое ощущение, что меня в чем-то подозревают, а я должен доказывать, что это не так.
