Звездный прыгун в воду пожаловался на домогательства тренера. Они работали вместе больше 14 лет
В немецких прыжках в воду грандиозный скандал. Бывший прыгун в воду Ян Хемпель открыл ужасную правду — он много лет подвергался насилию со стороны тренера. Его заявление в эфире телеканала ARD стало ящиком Пандоры. В обществе разгорелась дискуссия — либо встать на сторону жертвы, которая более 14 лет страдала из-за действий Вернера Лагнера, либо на сторону тренера, который умер еще в 2001 году. Выступать против давно почившего человека, молчать столько лет и еще дольше терпеть насилие? Все ли здесь однозначно? К тому же у двукратного призера Олимпиады и чемпиона Европы есть диагностированные проблемы с головой.
Экс-сотрудник Штази обвиняется в насилии над своим учеником
Когда Хемпель пришел в студию ARD, он долго не мог найти слова. А когда начал общение с журналистом, то говорил очень тихо. Снова и снова бывший спортсмен запинается, подыскивая слова, и не знает, как выразить то, что думает. Он потеет и нервничает, отчего несколько раз приходится останавливать запись — Ян вытирает лицо руками и просит взять паузу. Его можно понять — предстоит этап тяжелой битвы за правду и справедливость. Хемпель рассказал о своей 14-летней истории страданий. По его словам, с 1982 по 1996 год он неоднократно подвергался сексуальному насилию со стороны своего тренера Вернера Лагнера. И только теперь, когда ему исполнился уже 51 год, он решил рассказать об этом публично. В документальном фильме ARD бронзовый призер Олимпийских игр в Атланте рассказывает об обвинениях против Лагнера, который умер в 2001 году.
«Мой тренер оскорблял меня. Он никогда не упускал момент, чтобы дать волю своим желаниям», — говорит Хемпель. Своей миссией ветеран видит поднять проблему насилия в спорте с использованием служебного положения, чтобы помочь тем, кто сейчас находится в схожей ситуации. Как говорит Ян, впервые он выступил против своего тренера перед Олимпиадой 1996 года. Правда, про насилие ничего не говорил — поводом для разрыва отношений стали связи Лагнера с контрразведкой ГДР Штази. Национальный олимпийский комитет Германии отстранил Вернера от работы, но, по сути, это была почетная пенсия — никаких следственных действий в его адрес не осуществлялось. Хотя, как утверждает Хемпель, другой тренер, Лутца Бушков, прекрасно знал о «методах» работы Лагнера. Но ничего не предпринимал и никому об этом не сообщал. 64-летний специалист до сих пор работает в сборной, но временно отстранен до конца расследования.
Тренера сборной отстранили прямо с чемпионата Европы и увезли в Берлин
«До сегодняшнего дня все молчали», — ужасается Ян. Бушкова сняли с важных соревнований и отправили в Берлин. Он уже поехал в Рим на чемпионат Европы и накануне своего отстранения праздновал с учениками золото в синхронных прыжках с трамплина. Уже утром на мужских соревнованиях с вышки Лутца не было. Федерация водных видов спорта Германии хотела отложить санкции до конца турнира, но общественность настояла на немедленных действиях. С этим согласны не все. «Всегда должна быть презумпция невиновности», — говорят в защиту своего тренера спортсмены текущего созыва сборной Германии. Представители ассоциации прыжков в воду Германии также утверждают, что доверяют своему тренеру и настаивают на его невиновности. Но готовы сотрудничать с правоохранительными органами и предоставлять им всю необходимую информацию. Президент ассоциации извинился перед спортсменами за травмирующий опыт.
Хемпель недоволен позицией чиновников и требует от них большей эмпатии. «Они видят во мне проблему, а не пострадавшего от системы... На протяжении многих лет мне приходилось на собственном опыте чувствовать, что для федерации важен только спортивный успех, а все остальное, будь то здоровье или этика, даже нарушение закона, — все это отходит на второй план», — в сердцах говорит экс-спортсмен. По его словам, действия Лагнера в его адрес — далеко не единственный случай сексуального насилия в сборной по прыжкам и необходимо полное расследование всех возможных инцидентов. Поддержку Яну оказал только бывший спортивный клуб, в котором он занимался. И где работал Лагнер. Спортивный клуб Дрездена заявил, что отстранил от работы Вернера, как только поступили жалобы на его работу от Хемпеля, но он ничего не конкретизировал и наотрез отказывался сообщать о возможной проблеме в СМИ.
Аргумент против Хемпеля — синдром Альцгеймера и проблемы с головой
Главная претензия к спортсмену — его молчание на протяжении долгого времени. Терпеть насилие 14 лет и ничего не говорить даже после смерти тренера? Ждать 11 лет? Что мешало признаться ранее? По крайней мере такие комментарии можно прочитать под материалами в немецких СМИ об этой ситуации. Впрочем, в прессе также приводится мнение психологов, которые уверяют — признаться в фактах насилия очень трудно и далеко не все на это решаются. Многим нужны годы, чтобы набраться смелости, а также определенные курсы терапии. «Когда мы критикуем жертву и показываем свое недоверие, то понижаем шансы раскрыть глаза на другие эпизоды насилия», — предупреждают специалисты. Впрочем, где и как провести эту грань между безусловным доверием жертве и презумпцией невиновности потенциального преступника? Особенно когда вторая сторона конфликта физически не может защитить себя в суде.
Впрочем, вопрос сохранения чести и доброй памяти не менее важен, и родственники Лагнера уже сообщили о своем желании принять участие в расследовании. Они подали встречный иск против Хемпеля, а в поисках средств на адвоката им помогли другие бывшие ученики ставшего скандальным специалиста. Показания других прыгунов — важнейшие свидетельства в расследовании. И пока что у них противоречивые сведения. ARD приводит свои данные, что на условиях анонимности еще два бывших спортсмена Лагнера рассказывали о предложениях от тренера уединиться в туалете. Другой якобы утверждал, что Лагнер напал на него в уборной. Однако подобные слова не под запись в пересказе от журналиста в суде не предъявить. Зато у стороны защиты есть аргумент — у Хемпеля недавно диагностировали синдром Альцгеймера. Врачи утверждают, что у него обрывочные воспоминания и он не может полноценно воспринимать происходящее. Тогда насколько мы можем ему верить?
