Елена Буянова: "Ученикам вход в мой дом запрещен"

ПО ВТОРНИКАМ С Еленой Вайцеховской

     Про таких говорят - тренер от Бога. Об этой профессии Елена Водорезова начала задумываться больше 20 лет назад - почти сразу после того, как была вынуждена оставить спорт из-за прогрессирующей тяжелейшей болезни - ревматоидного полиартрита. Но сначала она вышла замуж, поменяла фамилию, родила сына. И лишь потом вернулась на каток.

     Ее собственная карьера была вспышкой. Водорезова первой из советских фигуристок пробилась на пьедестал европейских первенств, демонстрируя катание, которое никак не вязалось с понятием "женское". Завоевала первую медаль для страны на чемпионате мира в 1983-м. Выступала на двух Олимпиадах, причем на первую - в Инсбрук - поехала в 12-летнем возрасте.

     Такой же вспышкой стало появление на международной арене фигуристов Буяновой-тренера. 16-летней грузинской девочки Элене Гедеванишвили - в 2006-м. 15-летнего казахского мальчика Дениса Тена - на недавнем чемпионате мира в Лос-Анджелесе. Такого тоже не случалось никогда: чтобы фигуристы совершенно не "фигурных" стран с ходу попадали в первую десятку на взрослых соревнованиях.

     Впрочем, слово "никогда" - вообще не из лексикона Буяновой. Не прижилось как-то...

РОДНИНА И ЖУК

     - Чай, кофе? - Елена крутится в тренерской, одновременно включая чайник, раскладывая какие-то бумаги, отвечая на вопросы периодически заглядывающих в комнату людей, и поглядывает на мой диктофон:

     - Да подожди включать. Сейчас присяду, и поговорим.

     - Как у тебя сил и энергии на все хватает?

     - Когда себя преодолеваешь постоянно, подталкиваешь, то в жизни все воспринимается спокойно. Окружающие, бывает, начинают о своих проблемах рассказывать, я же понимаю, что для меня это - вообще не проблемы. Часто ловлю себя на мысли, что даже не задумываюсь о том, о чем задумываются женщины моего возраста.

     - Может, это связано с тем, что у тебя была тяжелая спортивная жизнь?

     - А у тебя - легкая? Она разве вообще легкой бывает?

     - Наверное. Если человек не "повернут" на спорте.

     - Ну а кто из нас не повернут? Тренер, будь он тысячу раз фанат своей работы, никогда не добьется результата, если ученик не горит этим же желанием. Это совсем маленьких детей ломать можно, заставлять их что-то делать. А с 15-летними такое уже не проходит.

     - Ты сама начала тренироваться у Станислава Жука, когда тебе было немногим более десяти лет. Что может в этом возрасте понимать ребенок?

     - Так я ничего и не понимала. Мне просто нравилась та атмосфера. ЦСКА, компания фигуристов... Я мучилась, если наступал выходной. Потому что совершенно не знала, что делать. Вся жизнь на катке проходила.

     - Причем в группе одного из самых жестких и целеустремленных тренеров мира. Ты была тогда способна осознать величие Жука как тренера?

     - Нет конечно. Для меня великими были Ирина Роднина и Александр Зайцев, которые в то время у него тренировались. Я вообще сначала не хотела кататься у Жука. Меня ему порекомендовали, когда он тренировал только пары. Одиночников в группе не было вообще. Только после того, как родители объяснили, что Станислав Алексеевич не собирается ставить меня в пару, я согласилась.

     Но даже тогда шла не столько к Жуку, сколько в группу, где катаются Роднина и Зайцев. Вместе с ними тренировались Надежда Горшкова и Евгений Шеваловский, все они были намного старше меня. Совершенно другой мир, другое поколение. На самом деле я только сейчас понимаю, как сложно было Станиславу Алексеевичу подстраиваться под работу со мною. Он же до этого вообще с детьми не работал.

     - Когда-нибудь задумывалась, почему Жук обратил на тебя внимание? Что нашел в тебе такого, чего не было ни в ком другом?

     - Прыгучесть, наверное. Папа в высоту в молодости прыгал, сын очень прыгучий и легкий. И я была такой же. А главное - помимо прыжков я была очень "плюсовая", когда доходило до соревнований. Был период, когда я по два месяца лежала в больницах, потом месяц каталась - и ехала на соревнования. Причем, не на первенство Москвы, а на чемпионат Европы или мира.

     К тому же тогда Жуку нужна была именно одиночница. В стране их не было, а он взялся сделать. Ему стало интересно. Как тренер, я его понимаю. У меня у самой сейчас катается взрослая девочка, которая толком ничего не умеет. Но крутит все тройные прыжки. Как-то так сложилось, что у нас в школе вообще нет спортсменок этого возраста. Вот я и взяла, чтобы попробовать: получится у меня что-то сделать, или нет. Каким-то вещам я сама в этой работе учусь. Начинаю придумывать, как быстрее добиться результата. А в таком возрасте это непросто.

     - Ты когда-нибудь связывала свои проблемы со здоровьем с теми нагрузками, которые приходилось переносить?

     - Нет. Те, кто тренировался вместе со мною, нагружались не меньше. А кто-то, может, и больше. Так что связи нет никакой. Да и в больницах я видела множество людей, которые вообще никогда в жизни не занимались спортом.

     - Сейчас ты рассуждаешь как взрослый человек. А тогда? Не было обиды на весь мир, что он здоров, а ты - нет?

     - Я маленькая была, поэтому все воспринималось легче. Не задумывалась о том, какие могут быть последствия. Считала, что моя болезнь - как ангина. Полежал какое-то время, вылечился - и снова все в порядке.

     Бывало больно. Настолько, что я даже не могла поднять блюдце, не могла удерживать его на весу. Сначала заболел палец. Я смеялась - думала, что просто ушибла его при падении на лед. А некоторое время спустя, когда мы были на сборе в Запорожье, заболели все мелкие косточки кисти. Мне попытались их размассировать, я не выдержала боли и закричала. Когда массажист услышал, что боль давняя и постоянная, он даже массаж не закончил - сгреб меня в охапку и повез в местную больницу. Там сделали анализ крови и определили ревматоидный полиартрит.

     Думаю, и тут мне спорт помог справиться. Многие люди, кто лежал со мною в больницах, просто не знали, как с этим жить. Я же приучила себя постоянно что-то делать через боль. И даже закончив кататься, понимала, что двигаться необходимо. Врачи мне подобрали какие-то лекарства, объяснили, что нужно делать для того, чтобы разрабатывать суставы. Моя подруга, с которой мы познакомились как раз в больнице и дружим до сих пор, однажды сказала: "Если бы не ты, я давно бы сдалась".

СЕМЬЯ И РАБОТА

     - Прости, что говорю о личном, но знаю, что ты в любой момент можешь уйти из спорта и жить в свое удовольствие, ни в чем себе не отказывая, не думая о материальной стороне жизни, о необходимости зарабатывать. Рискну предположить, что тебе не раз говорилось в семье: "Бросай ты эту работу".

     - Да. Муж много раз поднимал эту тему. Особенно, когда я начала выезжать со своими  учениками на соревнования. Переживал. Для мужчины вообще, как мне кажется, очень тяжело, когда жена добивается успеха, когда ее имя постоянно на слуху. Я очень уважаю Сергея за то, что он дал мне возможность заниматься тренерской работой. Не каждый мужчина на это способен. Более того, я же вижу по реакции друзей мужа, что они его не понимают. Я и сама никогда не предположила бы, выходя замуж, что он позволит мне работать. Тем более что Сергей вырос в семье, где мама - совершенно замечательная и очень хозяйственная женщина - была образцом того, как все должно быть устроено в доме. Первое время она вообще не понимала, как ее сын со мною живет.

     Мы поженились в 1984-м. Зимой была Олимпиада в Сараево, потом все фигуристы на месяц уехали на показательные выступления в Австралию. Вернувшись в Москву, я через два дня вышла замуж. И началась другая жизнь.

     Самое смешное, что я вообще ничего не умела. В первый день нашей совместной жизни опрометчиво спросила, что приготовить на завтрак, имея в виду какие-нибудь бутерброды. А Сергей попросил яичницу. Помню, как стояла на кухне, не имея ни малейшего понятия, как это делать и с чего начинать. Муж даже развестись пригрозил. Когда мы стали встречаться, ему было 26, мне - 18, а что такое 18 лет для спортсмена? Вообще детский сад. Вот муж и начал всему учить. А мне понравилось учиться.

     - 25 лет совместной жизни в наше время вообще редкость. Тем более для женщины-тренера.

     - Именно поэтому я очень благодарна своим двум мужчинам - сыну и мужу, что они дали мне возможность приходить на каток. Муж, правда, сразу сказал: "Хочешь работать - работай. Но чтобы дома в связи с этим не было никаких проблем".

     Сейчас даже не понимаю, каким образом все успевала. У меня была четко расписана каждая минута. Были задействованы обе бабушки, дедушка. Я приезжала с первой тренировки, готовила обед, ждала сына из школы, потом дедушка вез его на тренировку, я снова уезжала на каток, вечером забирала сына, мчалась готовить ужин для всей семьи. Если из моей тщательно выстроенной цепочки выскакивало хоть одно звено, то мгновенно рушилось все.

     Когда ко мне в группу попросилась Ольга Маркова, которая тогда была одной из сильнейших фигуристок страны, и я стала ездить с ней на соревнования, снова начались проблемы. Муж был категорически против моих разъездов. Не знаю, как он это пережил. Стоило мне уехать из дома, что-то обязательно происходило. Ребенок тут же заболевал. Но как-то справлялась. Опять же, благодаря спорту - умению все четко организовать. Мне кажется, что в этом отношении для нормального мужчины жена-спортсменка - идеальный вариант.

     - Не соглашусь. Многие мужчины тяжело переносят как женскую самостоятельность, так и сам факт, что женщина может принимать решения. А спорт учит именно этому.

     - Мне, наверное, повезло: все эти годы я постоянно ощущала, что такое быть замужем в полном смысле этого слова. За мужем. Все решения в нашей семье принимает Сергей. Он - глава. А я - белая и пушистая, как ягненок.

     - Все лишние эмоции остаются на катке?

     - Да. Здесь я ужасна. Муж один раз в жизни случайно заехал ко мне на тренировку, увидел, как я работаю, - как раз в этот момент я кого-то ругала, была в гневе, что называется. Эта картина так мужа потрясла, что он сказал: больше никогда в жизни на каток не придет. Долго потом успокоиться не мог: мол, что это за работа? Пришла, наорала на всех и ушла. А так по жизни я очень домашняя.

     Думаю, это сыграло большую роль: при всей своей занятости я никогда не жертвовала домом и семьей. Просто с теми делами, которые неработающая женщина делает обычно в течение дня, я справлялась за час-полтора. Потому и время на все находилось. Правда, пока сын был маленьким, мне и в голову не приходило тратить время на то, чтобы лишний раз сходить в парикмахерскую, на массаж, в баню. Если мы шли куда-то в гости, приезжала прямо с тренировки, успев "навести красоту" за 20 минут.

     - А если бы тебя поставили перед выбором - дом или работа?

     - Выбрала бы семью. Муж всегда это понимал, как мне кажется.

ЭЛЕНЕ

     - Что для тебя сейчас означает тренерская работа?

     - Как смеется Сергей, это - хобби. Конечно же, я прикипаю к спортсменам - не потому, что кто-то хорошо катается, а чисто по-человечески. Мои спортсмены, по-моему, бывают в ужасе, когда понимают, что я знаю и предвижу каждый их шаг. Ведь рядом со мною они проводят гораздо больше времени, чем в собственных семьях. К тому же я никогда не работала с одним спортсменом. Их всегда было много.

     - К вам в дом ученики вхожи?

     - Нет. Это табу. Как только я оказываюсь дома, вообще забываю о работе. И никогда даже не говорю о ней. Да и муж никогда не интересовался тем, куда я уезжаю, зачем уезжаю и что происходит на катке. И учеников моих, как мне всегда казалось, он исключительно по картинке в телевизоре знал. Помню, в 2006-м я не смогла поехать с Элене Гедеванишвили на чемпионат Европы - ее выводила на лед Татьяна Тарасова, - и так получилось, что соревнования мы с Сергеем смотрели вместе. Он тогда очень удивился, услышав, что Лена - моя спортсменка.

     - Тем не менее я слышала, что именно твой муж помогал решать проблемы, которые возникли в связи с тем, что маму Лены собирались депортировать из России. Тебя не удивило, что он стал помогать?

     - Нет. В семье, помимо любви, должно быть еще и уважение друг к другу. Для меня по крайней мере это главное. И если у меня возникали неприятности, я никогда не пыталась просить о помощи кого-то постороннего. Всегда обращалась к мужу.

     - Сердце не болит, когда ты сейчас смотришь, как Гедеванишвили выводит на лед другой тренер?

     - Сейчас уже нет. А вот когда она ушла, мне вообще хотелось закончить с  работой. После Игр в Турине, когда Лену стали приглашать в Грузию на всякие чествования, я понимала: происходит что-то такое, на что я не могу повлиять. Было горько, больно, обидно. Сейчас у нас хорошие отношения и с ней, и с ее мамой, но если в моей душе что-то умерло, то навсегда.

     - Что же заставило снова прийти на каток?

     - Как ни странно, муж. Я думала, что он обрадуется. А он вдруг сказал: "Другие ребята ни в чем перед тобой не виноваты". Большую роль сыграло и то, что и спортсмены, и тренеры, с которыми я работаю в ЦСКА, стали слать мне эсэмэски. Никто не звонил - боялись. Но сообщения, которые сыпались на телефон, пробирали до слез. Тренеры безо всяких просьб подхватили всех моих спортсменов, продолжали готовить их к соревнованиям и просто ждали, когда я приму решение. Если бы не эта поддержка, я бы не вернулась.

ДЕНИС

     - Откуда в твоей группе взялся Денис Тен?

     - Первый раз я увидела его на каких-то детских соревнованиях в Одинцове. Денис был совсем маленьким, почти ничего не прыгал, но был настолько артистичен, настолько "в образе", что мы с другими тренерами лежали от смеха, на него глядя. Тогда я, естественно, не задумывалась о том, чтобы с ним работать. У меня вообще не бывает мыслей взять себе чужое. Но потом вдруг мама Дениса привезла его ко мне на каток. Когда мы поближе познакомились, она рассказала, что хотела просто посмотреть, сможет ли сын со мною работать.

     Денис - парень непростой. Очень вдумчивый. На него не крикнешь. На ребят вообще нельзя кричать так, как на девочек. Девчонки все-таки более ленивые, им постоянно пихать надо. А ребята, как правило, довольно рано начинают понимать, чего хотят.  

     Первое время, правда, я кричала на Дениса. Он никогда не смотрел мне в глаза, что бы я ни объясняла. Приходилось брать его двумя руками за голову и разворачивать в свою сторону. Долго к нему привыкала…

     - Сколько лет вы уже работаете вместе?

     - Не помню. Шесть или семь. Ради того, чтобы тренироваться, мама с Денисом переехала в Москву, а папа остался в Казахстане со старшим сыном. Преклоняюсь перед родителями, способными на такие жертвы ради того, чтобы ребенок имел возможность тренироваться.

     - Почему Тен не катается за Россию?

     - Получилось так, что, когда он начинал, у нас в стране было немало способных мальчиков его возраста. Тогда можно было безо всякого труда решить вопрос со сменой гражданства, но сам Денис у нас никому не был нужен. А сейчас в нем заинтересована его собственная страна.

     - Ты отдаешь себе отчет в том, что через некоторое время с Теном может повториться та же самая ситуация, что и с Гедеванишвили?

     - Конечно. И предпосылки были. Мир фигурного катания в этом отношении очень жесток. Желающих заполучить чужого сильного спортсмена всегда хватает.

РАЗНЫЕ СТРАНЫ

     - Тебя как тренера шокировало 17-е место Тена после короткой программы на чемпионате мира, при том, что откатался он безошибочно?

     - Такое случалось много раз. В позапрошлом году Денис впервые поехал на юниорское первенство мира. Откатался там хорошо, но не прошел квалификацию только потому, что его воспринимали и судили, как мальчика из Казахстана. В этом году он впервые поехал на этап юниорского "Гран-при", но в тройку войти не сумел по той же самой причине. Его "убрали" новой системой: дали минимальный, первый уровень сложности на вращениях, дорожках. Тем не менее Денис попал в показательные выступления и там поднял зал.

     Только после этого Тена стали воспринимать иначе. Этап "Гран-при" в Гомеле он выиграл, в финале серии стал пятым. На юниорском первенстве мира проиграл 0,63 третьему месту. И уже там его начали рвать на части журналисты. Японские, американские.

     Самое страшное, что в Лос-Анджелесе Тен мог вообще не попасть в финал. Чемпионат-то предолимпийский, квалификационный. Перед началом мужских соревнований я насчитала 22 "неубиенных" участника - из тех стран, которые присутствуют в фигурном катании уже много лет. А что такое Казахстан по сравнению с ними?

     Вот и получилось, что короткую программу мы выиграли лишь у тех, кто вообще "лег".

     - Каким образом тебе удается объяснять все это спортсмену?

     - Когда я увидела, что Денис занервничал из-за оценок, очень жестко с ним поговорила. Объяснила, что единственное, что в его силах в данной ситуации - это кататься. Доказывать свою силу на льду. Если, конечно, он хочет, чтобы его уважали. И когда зал после произвольного проката встал…

     Такого не случалось никогда - зал поднял спортсмен, выступающий во второй разминке. Я очень гордилась Теном. С Леной Гедеванишвили было проще: она просто выходила на лед и прыгала то, что не мог никто другой. И уже этим заставляла с собой считаться. Как, собственно, и другая моя ученица - Аделина Сотникова, которая в 12 лет выиграла взрослый чемпионат России. А у мальчиков прыжки так или иначе делают все. И быстро пробиться наверх, не имея никакой поддержки, просто невозможно.

     - Ты же и сама через это проходила?

     - Да. Поэтому в своей работе иду тем же путем, которым шел Жук. Он любил говорить: "Не нужно тратить время на посредственность, нужно работать с гениальными". Он был прав, на самом деле. Работать с талантливыми спортсменами всегда интереснее. Только их так непросто найти…

ШКОЛА

     - Сейчас сезон, по сути, закончен, а ты опять на катке.

     - Я же еще - начальник команды ЦСКА. Взвалила на себя совершенно ненужную и очень мужскую профессию.

     - Зачем?

     - Так получилось. Я довольно долго работала со своими спортсменами на катке у Елены Анатольевны Чайковской, потому что в ЦСКА мне не давали такой возможности. Тогдашний начальник клуба Ольга Смородская как-то вызвала меня к себе и сказала, что хочет, чтобы ее спортсмены и тренеры работали у нее в клубе. Прежнего начальника команды тогда уволили, и Смородская попросила меня временно взять эти обязанности на себя.

     Первый год было ужасно. Я таскала домой какие-то бумаги, не спала ночами, муж в итоге не выдержал и сказал, что дает мне месяц на то, чтобы я разобралась со всеми этими УТГВСМ…

     - С чем, прости?

     - Так в документах обозначаются учебно-тренировочные группы высшего спортивного мастерства. Ничего этого в ЦСКА не было. Нужно было выстроить с нуля всю систему, понять, как все это должно работать. Вот я и разобралась. Зато сейчас у нас прекрасный коллектив - директор, тренеры, хореографы. Это действительно школа. В которой я могу спокойно заниматься своей собственной работой, зная, что меня всегда поддержат и помогут. И поняла, что в любом деле главное - это команда.

     Сейчас помимо всего прочего нужно начинать делать программы на следующий сезон. Очень надеюсь, что в этом нам поможет Тарасова. У нее такой цепкий взгляд - она появляется на катке и видит все недоработки. Я же начинаю злиться на себя, что не увидела это сама.

     - С таким человеком всегда сложно работать.

     - На самом деле это здорово, что Татьяна Анатольевна к нам приходит. Если тренер подготовил столько олимпийских чемпионов - это ведь не просто так? Я многому научилась у нее. По крайней мере мне хочется так считать. Нравится, когда преимущество моих спортсменов видно невооруженным глазом. Не люблю, когда человек выигрывает, но при этом остается таким, как все.