Заложники олимпийских амбиций
Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ
из Бостона
Такого итога мы конечно же не ждали. Более того, когда два года назад в фигурнокатательном мире впервые триумфально прозвучало словосочетание “Команда Мозер”, куда еще до Игр в Сочи вошли чемпионы и серебряные призеры Игр в Сочи, а также наиболее перспективный из молодых дуэтов Евгения Тарасова/Владимир Морозов, будущее уникального коллектива тренеров и спортсменов рисовалось исключительно в радужных тонах. Приехать на чемпионат мира, например, и занять там весь пьедестал.
Но почему же тогда случился столь сокрушительный провал в Бостоне?
Первые признаки того, что в группе Мозер есть некоторые проблемы, начали появляться еще год назад, когда сильнейшая на тот момент пара, чемпионы России Ксения Столбова/Федор Климов, получила первый болезненный щелчок по самолюбию – проиграла чемпионат Европы подопечным Тамары Москвиной Юко Кавагути и Александру Смирнову. Ксении и Федору там банально не хватило сложности: техникой они уступили питерцам в произвольной программе 6,31. При этом усложнять свои программы фигуристы не собирались, а поражение было списано на досадную случайность.
На том чемпионате в Стокгольме Москвина сказала: "Если мы хотим, чтобы российское парное катание не сдавало своих позиций, надо уже сейчас думать о конкуренции. Прежде всего – тренерской. Значит, нужны школы, и не только в Москве. Опасно, когда все лучшее сосредоточено в одном месте…"
Сейчас понятно, что тренер была права. Но тогда к словам Москвиной никто не прислушался: на всех продолжала действовать эйфория Олимпийских игр, и “лучшая в мире школа”, как после Сочи начали именовать школу Нины Мозер, продолжала прирастать новыми дуэтами. Из Эстонии к Мозер пришла новая талантливая партнерша Наталья Забияко, которую сначала поставили в пару с Юрием Ларионовым, а потом – с Александром Энбертом, специально для Тарасовой и Морозова из Германии был выписан прежний партнер Алены Савченко, пятикратный чемпион мира Робин Шелковы.
Столбова и Климов, проиграв европейский чемпионат, приняли совместно с тренером беспрецедентное по любым спортивным понятиям решение – пропустить чемпионат мира, чтобы выгадать побольше времени на подготовку к новому сезону. Но кардинально изменить технический арсенал у фигуристов не получилось – начались травмы.
У Татьяны Волосожар и Максима Транькова, вернувшихся в спорт после полуторагодичного перерыва в соревнованиях, тоже не все виделось гладким. За время отсутствия олимпийских чемпионов в обойме конкуренция в мировом парном катании изрядно поднялась. Для того чтобы побеждать при недостаточной сложности программ, фигуристам требовалось высочайшее качество катания, которое возможно лишь при жесточайшей – до самоистязания – профессиональной дисциплине и стрессоустойчивости. Но как раз этих составляющих не оказалось ни у первого из дуэтов Мозер, ни у второго. К тому же Столбовой и Климову пришлось пропустить два важных старта подряд: национальный чемпионат и европейское первенство. А это не прибавляет рейтинга в глазах судей.
Когда-то, разговаривая с выдающимся легкоатлетом-шестовиком Радионом Гатауллиным, я поинтересовалась, правда ли что в эпоху его соревновательной борьбы с Сергеем Бубкой оба спортсмена прикладывали массу усилий, чтобы любыми способами избежать очного соперничества. “Конечно! – рассмеялся собеседник. И пояснил: “Понимаете, борьба на высоком уровне требует очень больших нервных затрат. И кто-то из нас еще и оказывается при этом проигравшим. Так зачем без большой нужды создавать такую ситуацию?”
Официальная причина неучастия Столбовой и Климова в обязательных для любого спортсмена сборной турнирах сводилась к тому, что партнер травмирован. Неофициально же в кругах фигурного катания вовсю ходила версия, что Мозер таким способом просто разводит две свои сильнейшие пары – с тем, чтобы уберечь их от поражений друг от друга.
Не стану утверждать, что такая версия верна. Хотя лично я предпочла бы, чтобы это действительно было правдой. Потому что в противном случае проблема выглядит куда более серьезной: травмы у Федора Климова начались в тот момент, когда пара приступила к разучиванию четверного выброса. На этом же элементе очень серьезно и с тяжелейшими последствиями травмировалась Наташа Забияко. Если подсчитать общее число травм в школе Мозер, оно выше, чем у любого другого российского специалиста, при том что ни одному из дуэтов так и не удалось показать на соревнованиях за последние два года ни одного реального элемента категории ультра-си. А это – вопрос компетенции работающих с парами тренеров. И врачей. Уже в Бостоне Климов признался, что диагноз ему не поставили до сих пор. Значит, лечение будет продолжено, как прежде, – наобум.
Удивительно, но за все эти месяцы в Российской федерации фигурного катания не нашлось ни одного человека, кто забил бы тревогу. Слишком велика была общая уверенность в том, что в нужный момент пары Мозер выйдут на лед и сокрушат кого угодно.
Вполне возможно, что в этом же была уверена и тренер. Она оказалась далеко не первой, кто попал в стандартную “золотую” ловушку, суть которой блестяще сформулировал олимпийский чемпион в танцах на льду Геннадий Карпоносов, сказав:
– Любому тренеру, ученикам которого удается победить на Олимпийских играх, в какой-то момент становится свойственно думать, что все, к чему он прикасается, автоматически превращается в золото. И чем охотнее он в это верит, тем жестче бывает расплата.
* * *
По-хорошему, везти в Бостон Волосожар и Транькова вообще не следовало. Запас прочности пары был рассчитан лишь на половину сезона – до чемпионата Европы, который Таня с Максимом честно выиграли, закрыв собой оголившиеся прорехи российского парного катания. То, что фигуристы имеют крайне мало шансов победить в Бостоне, было понятно еще тогда. Думаю, как раз поэтому Траньков сказал на пресс-конференции, что участие в мировом первенстве в их с Татьяной планы не входит.
Стратегически, как мне кажется, тренерам пары было крайне необходимо учесть еще один момент: когда спортсмены выступают во всех соревнованиях сезона, не делая больших перерывов, нет ничего страшного в том, чтобы проиграть какой-то из турниров. Если же речь идет о паузе длиной в два года, как это случилось у олимпийских чемпионов, появляться на публике стоит лишь тогда, когда ты уверен в том, что уйдешь с поля битвы без позора. Но никак не в том состоянии, в котором в субботу на лед вышли Татьяна и Максим.
По сути, олимпийские чемпионы просто стали заложниками ситуации: за полтора месяца, прошедшие после чемпионата Европы, Столбовой и Климову так не удалось вернуть былые кондиции, и по мере приближения мирового первенства становилось все очевиднее, что России отнюдь не гарантирована перспектива завоевать в парном катании три квоты на следующий сезон. Это означало, что ни одна из ведущих мозеровских пар уже не может позволить себе отказаться от выступления в Бостоне ни под каким предлогом.
В итоге и те, и другие выходили на произвольный прокат с совершенно обреченным видом: спортсмены ведь всегда чувствуют расклад сил гораздо острее, чем те, кто следит за борьбой с трибун. Понятно было и то, что никаких шансов на победу у россиян нет изначально, пусть сознание до последнего отказывалось принимать действительное.
Лучше всего эту реальность отразили судейские оценки. GOE, то есть прибавка за качество элементов к их базовой стоимости, составила в произвольной программе Дюамель/Редфорда 15,06. У китайской пары (при двух достаточно грубых ошибках и падении с четверного выброса) – 9,48. У Савченко/Массо – 12,66. У Столбовой/Климова – 8,5. У Волосожар/Транькова – 6,48. Другими словами, так плохо чемпионы и вице-чемпионы Олимпийских игр не катались со времен своего сочинского триумфа.
* * *
В микст-зоне Венцзинь Сюй и Цун Ханя через переводчика спросили, зачем с такой настойчивостью они продолжают исполнять в соревнованиях четверной выброс, при том что уже несколько раз травмировались на этом элементе. И нет ли смысла ограничиться гораздо менее травмоопасной четверной подкруткой?
Оба фигуриста синхронно замотали головой.
– В нашем виде спорта достаточно хорошо прослеживаются все тенденции, – сказал партнер. – После Олимпийских игр над усложнением элементов стал работать весь мир, и результаты мы видим сейчас: четверные выбросы, четверные подкрутки, более сложные прыжки, более интересные программы. При этом правила таковы, что у нас порой не остается времени даже на то, чтобы выразить эмоции. Высвободить какие-то дополнительные секунды можно, но для этого все элементы должны быть отработаны и стабильны: ведь любая ошибка в программе – это не только потеря баллов, но и времени. Через два года, уверен, сложность вырастет еще больше, и чтобы оставаться конкурентоспособными, нужно просчитывать все это уже сейчас.
Если бы чемпионами мира в Бостоне стали китайцы, было бы, наверное, не так обидно для россиян: все-таки Венцзинь Сюй/Цун Хань с самого своего появления в юниорах считались парой, которой судьбой предначертано добиться больших побед. Да и сложность всегда была их основным коньком. Но выиграли Дюамель/Редфорд. С роскошным четверным выбросом, с множеством интереснейших "фишечек". И с безупречным катанием.
– Да, мы знаем, что далеко не всем нравится наш стиль, – сказала после проката Меган. – Но мы делаем сложные элементы, стараемся, чтобы все наши программы были интересны зрителям, и прикладываем для этого немало сил, имеем собственное лицо, и нас вполне все это устраивает.
Что тут добавить? Да и надо ли?
Чемпионат мира. Бостон. 1 апреля. Пары. Финал. 1. Дюамель/Редфорд (Канада) – 231,99. 2. Венцзинь Сюй/Цун Хань (Китай) – 224,47. 3. Савченко/Массо (Германия) – 216,17. 4. СТОЛБОВА/КЛИМОВ – 214,48. 5. ТАРАСОВА/МОРОЗОВ – 206,27. 6. ВОЛОСОЖАР/ТРАНЬКОВ – 205,81.
