«Ангелы Плющенко» засудили маму фигуристки Парсеговой на 2 миллиона. Как это получилось?
История с делом Натальи Парсеговой против «Ангелов Плющенко» закончилась. По крайней мере, в первой инстанции Никулинский районный суд Москвы вынес решение по иску академии к маме 12-летней фигуристки Арины Парсеговой и постановил удовлетворить претензии в полном объеме. То есть 1,9 миллиона рублей за нарушение условий договора. Почему было принято такое решение и почему это важная веха в российском фигурном катании?
Доводы сторон
В понедельник на суде прошли прения, и было объявлено решение. За два месяца с первого заседания стороны будто не сильно сдвинулись в процессе. Аргументы остались те же. «Ангелы Плющенко» настаивали: если договор подписан, то никакие обстоятельства не могут служить основанием для невыплаты компенсации. Кроме того, в суде появилась внушительная папка с бумагами — обоснование суммы в 1,8 миллиона рублей в виде чеков и счетов. По мнению юристов академии, все это доказывало, что академия реально потратилась на подготовку фигуристки, а претензий ранее к оказанным услугам не высказывалось. Среди конкретных аргументов — 77 тысяч рублей на новые коньки для Парсеговой были выделены из кассы академии.
Одним из представителей «Ангелов» в суде была Вера Японцева — и я целый час пытался припомнить, где я видел это имя в кроличьей норе «Гугла». Вспомнил: в 2010 году девушка с таким именем была фигурантом дела о взломе электронной почты Филиппа Киркорова и его страницы в «Одноклассниках».
Суд тогда счел доказанной версию обвинения, что от артиста требовали 500 тысяч долларов за нераспространение конфиденциальной информации. И эти действия расценили как попытку самоуправства — мол, девушки просто хотели вернуть деньги, потраченные ими на рекламную кампанию юбилейных концертов певца. Но не вполне корректными методами. Киркоров тогда «простил» своих обидчиц. Возможно, в мире есть две Веры Японцевы с крайне похожей внешностью. Впрочем, та история была 14 лет назад и к делу Парсеговой отношения не имеет.
Защита Парсеговой апеллировала к нескольким аргументам. Во-первых, договор официально не расторгнут — хоть Парсегова и написала заявление об уходе из школы, на нем стоит резолюция методиста, согласно которой расторжение договора возможно только после компенсации. А это, говорили юристы, означает, что договор, по мнению самих истцов, действует. Во-вторых, в той самой папке полно не соотносящихся друг с другом документов, суммы на услуги не обоснованы. В-третьих, мамой Парсеговой был заключен отдельный договор со спонсором, дружественной «Ангелам Плющенко» компанией, по которому все расходы на подготовку несет спонсор, то есть Екатерина Давыдова и ее фирма Katee's Kids. Наконец, изменившиеся семейные обстоятельства (уход из жизни кормильца, отца фигуристки) «в соответствии с принципами разумности и справедливости» делают исполнение договора затруднительным.
Судья Кузнецова удалилась в комнату для принятия решения и вернулась через 15 минут. С коллегами (по большей части дилетантами в гражданском праве) мы сошлись в том, что позиция защиты кажется более сильной. Во всяком случае, доказательства, предоставленные суду, не тянули на 1,9 миллиона. Казалось, будто надо последовательно разобраться в чеках — и, возможно, сумма будет другой.
Однако претензии были удовлетворены в полном объеме.
Важность решения и будущее дела
Впрочем, дело далеко от завершения. Вероятно, скоро стороны снова встретятся — в Московском городском суде, следующей инстанции, где будет рассматриваться апелляция.
Представитель академии Вера Японцева отказалась от комментариев и посоветовала обращаться к Яне Александровне (очевидно, Рудковской). Утром, пока шел суд, она и Евгений Плющенко провожали своего сына Александра в пятый класс. А вот юристы защиты комментарий дали:
— К сожалению, решение суда не в нашу пользу. Мы изучим мотивировочную часть и примем решение об апелляции. К сожалению, суд учел далеко не все наши доводы и ходатайства. Возможно, в следующей инстанции ситуация изменится. Мы представляли доказательства, которые могли собрать. Те, которые не могли, ходатайствовали об их истребовании судом. Мы спокойно восприняли решение и прекрасно понимаем, что у суда всегда есть выбор: принять сторону истца или ответчика, — говорил толпе журналистов на улице Юрий Яхно, старший юрист компании SILA Lawyers.
Но главное, на мой взгляд, Яхно сказал позже, отвечая на вопрос «СЭ». Его выступление в суде получилось самым заметным. Он, помимо прочего, сказал о том, что подобного рода споры о прекращении взаимоотношений с клубом или тренером рассматриваются на основе регламентов федераций, однако в Федерации фигурного катания на коньках России такого регламента нет, «поэтому мы оказались здесь». После заседания, отвечая на вопрос «СЭ», Яхно скажет, что для его практики в спорте это «необычно».
— Честно говоря, это необычная практика для меня. Я занимаюсь достаточно долго спорами в сфере спорта, и чаще всего с такими вопросами мы оказываемся в юрисдикционных органах спортивных федераций, будь то РФС, КХЛ, ФИФА. При наличии регламента это дело рассматривалось бы там, а потом, вероятно, в каком-то спортивном арбитраже. Но поскольку его нет, мы находимся в суде, — сказал Яхно.
Возможно, стоит об этом задуматься. Несколько лет назад Илья Авербух со страниц «СЭ» призывал ввести в фигурном катании контрактную систему. Возможно, есть более общие и обтекаемые варианты, например, федерация может учредить орган, который будет рассматривать подобные претензии. Вариант с прописыванием финансовых компенсаций не так уж и плох, тем более что в нашем фигурном катании становится все больше частных школ.
В серой зоне по понятиям тоже есть свои плюсы — если стороны имеют достаточно воли, чтобы по этим понятиям договориться. Но согласитесь, результат дела, при котором уход из школы приводит к потере семьей миллионов, может сильно изменить рынок трансферов фигуристов. Не стоит ли ФФККР вмешаться и хотя бы взять на себя регулирование споров? Впрочем, это не отменяет простой истины: читать договор перед тем, как подписывать, стоит внимательно.
