"В детстве дрались друг с другом, руки выворачивали". Большое интервью Степановой и Букина
Александра Степанова
Родилась 19 августа 1995 года в Санкт-Петербурге.
Иван Букин
Родился 16 сентября 1993 года в Москве.
Вместе выступают с 2008 года.
Серебряные (2019) и двукратные бронзовые (2015, 2018) призеры чемпионата Европы.
Чемпионы мира среди юниоров (2013). Победители финала юниорского "Гран-при" (2012).
Серебряные (2017-2019) и бронзовые (2015-2016) призеры чемпионата России.
Прошлый сезон стал во многом прорывным для Александры Степановой и Ивана Букина. На чемпионате Европы они заняли второе место, а на чемпионате мира шли третьими после ритм-танца, но в итоге остановились в шаге от пьедестала.
В интервью "СЭ" они рассказали про выступление в шоу Этери Тутберидзе, четверных прыжках у девушек, эмоциях после недопуска на Олимпиаду в Пхенчхане и драках в детстве.
Если девочки прыгают четверные – значит, они к этому готовы
– Приятно видеть вас свежими и отдохнувшими. На какой стадии находится ваша подготовка к сезону?
Степанова: – Сейчас у нас сборы в Новогорске, которые длятся примерно шесть недель. Спасибо федерации, что у нас есть возможность находиться там в течение cтоль долгого времени. Это место хорошо тем, что там есть все для восстановления: сауна, бассейн, какие-то физиопроцедуры. Новогорск и Кисловодск – идеальные места для сборов.
Букин: – Кстати, мы уже успели поставить ритм-танец, он готов примерно на 80%.
– Сборы – это тяжело?
Букин: – Это точно не скучно, ты ведь отдыхал до этого. Выходишь со свежими силами и тебе интересно. Да, где-то себя перебарываешь, но знаешь, ради чего.
Степанова: – Работа делается очень разноплановая, не только на льду – есть поддержки, хореография. Что самое жесткое? В подготовке у нас очень требовательный хореограф, и получается, что работа над танцами даже сложнее ОФП, поскольку начинают работать другие виды мышц. Еще непросто даются первые целиковые прокаты программ: никогда не знаешь, где не получится.
– В эти моменты кто-то из вас может сильно психануть?
Cтепанова: – Конечно (смеется). И чаще я – когда что-то не получается, очень злюсь, а Ваня меня успокаивает: "Саш, ну ты же понимаешь, пройдет какое-то время и будет все нормально!"
Букин: – Я тоже не стальной, но поругаться между собой мы не можем.
– Как прошли ваши выступления в шоу Art on ice?
Букин: – Спасибо, что нас туда позвали, кататься при заполненных залах, когда вокруг все поют, тут же рядом акробаты – колоссальное удовольствие. Чуть ближе познакомились со Стефаном Ламбьелем. С ним был очень трогательный момент, когда он объявил, что после 25 лет выступлений в Art on ice покидает это шоу. Все те, кто каждый год ездил на это шоу, cтояли и плакали.
– А выступление в шоу Этери Тутберидзе?
Cтепанова: – Обычно все приглашения приходят сначала нашим тренерам и мы обсуждаем, нужно нам это или нет. А пригласил нас хореограф группы Даниил Глейхенгауз. Лед без бортов? Он был больше непривычен для девочек, которые еще не выступали в шоу. Зрители пришли посмотреть именно на них, творящих невероятные вещи на льду, и принимали всех очень тепло.
Букин: – В конце мы сами стояли и аплодировали им как зрители, когда девчонки исполняли четверные прыжки и тройные аксели. А маленькие мальчики, которые уже владеют четверным лутцем? Это заслуживает громадного уважения.
– А как воспринимаете эту гонку четверных вооружений вы, представители другого вида фигурного катания?
Степанова: – Главное, чтобы не было травм. Думаю, что это очень серьезная нагрузка, но раз они выполняют четверные прыжки, значит, их тела подготовлены к этому, не просто так им сказали: "А давайте, попробуйте четверные прыжки!" Но травмы всегда есть, даже без четверных можно ехать по льду и упасть. Но для меня четверные прыжки – это "вау", как и работа всего их тренерского штаба.
Нас критиковали с самого детства, мы закаленные
– Большинству девочек, которые сейчас владеют элементами "ультра-си", от 11 до 15 лет. А насколько настроены были вы на прорывы в спорте в свои 14-15 лет?
Степанова: – Все было просто: тренер говорит – ты делаешь.
Букин: – Тогда было больше детства, осознанная работа началась лет с 17, когда ты начинаешь понимать, что нужно делать для конкретных целей. С нашими тренерами мы с самого начала и поэтому они уже стали нам второй семьей.
– Даже личным с ними можете поделиться?
Cтепанова: – И тем, и другим страшно рассказывать личное, ведь они начнут переживать, а у них и еще ученики есть кроме нас. Следят ли они за нашими соцсетями? У нас, как правило, единый взгляд на то, что можно и нельзя. Да и мы всегда стараемся быть очень аккуратны во всех интервью, ведь любую фразу при желании можно повернуть как угодно.
Букин: – По поводу контроля могу сказать, что Ирина Владимировна Жук зимой мне может сказать: "Ваня, надень шапку!" (улыбается)
– Это не напрягает? Ведь очень часто именно на этой почве, начиная с переходного возраста, и идут проблемы как с родителями, так и с тренерами.
Степанова: – Мне кажется, девочка перерастет этот период и сможет понять, почему тренеры ее сдерживали или делали какие-то замечания по поводу ее поведения или ведения тех же соцсетей. А если нет, то такой человек может сам все погубить или сформировать о себе не очень хорошее мнение.
– А есть ли какие-то замечания болельщиков или cпециалистов, которые реально могут вывести вас из себя?
Cтепанова: – Да нас с самого детства критиковали, мы закалены. Я для Вани всегда была не та партнерша, шпала, несуразная, бесконечные ноги, что это такое? У него папа все якобы купил. Ведь отец – олимпийский чемпион в том же виде фигурного катания, это очень повышает планку требований. И только сейчас мы начинаем кому-то по-настоящему нравиться. Бывает ведь и адекватная критика. Пишут, к примеру, что поддержка не очень, ты начинаешь ее разбирать. Смотришь и думаешь: а, может, и правда полегче стоило заход сделать?
Букин: – В Инстаграме тяжело разобраться в мнениях: каждый имеет право его высказывать и у каждого оно свое. Я даже не захожу в комментарии, потому что всем ответить невозможно. Атаковали ли на нас фанаты других пар? (смеется) А такое бывает?
На чемпионате мира было обидно, но потом отпустило
– Сколько себе поставите за прошлый сезон?
Букин: – Три с плюсом. Но зато на чемпионате мира мы показали все, что хотели. Это тяжелый старт, потому что, как правило, место его проведения находится далеко от дома. Плюс с чемпионата Европы, который проходит в конце января, проходит почти два месяца. Тяжело собраться, стресс. Я хоть и нервничал, но в итоге получил удовольствие – и от турнира, и от Японии в целом. Мы еще потом в Диснейленд съездили. Для нас это все равно был шажок вперед: смогли справиться и показать все наработанное.
– Перед чемпионатом мира считалось, что попасть в топ-5 будет для вас хорошим результатом. Но когда вы стали третьими после ритм-танца, все захотели эту медаль, вторую для сборной России. Как считаете, чего вам не хватило? Или это судьи не решились поставить вторую российскую пару на пьедестал?
Степанова: – Сначала было очень обидно. Прям очень. Но потом пришло понимание, что мы все равно поднялись на ступеньку вверх. В прошлом году мы же были седьмыми, а, по сути, все пары остались. Так что рады, что подобрались к пьедесталу.
– А вам не кажется, что такой настрой может только помешать?
Степанова: – Нет. У нас другой путь, мы понимаем, как мы движемся и что происходит вокруг. Уверена, в конце концов мы добьемся, чего хотим.
Нет сожаления, что не поехали в Пхенчхан
– Если не брать взлет Пападакис и Сизерона, в танцах движение наверх очень поступательное, буквально по миллиметру. Как вам хватает терпения?
Букин: – Зато ты гораздо сильнее чувствуешь прогресс. Когда взлетаешь резко, такого ощущения нет. Перед началом сезона мы с нашей командой знаем, где мы остановились и куда хотим пойти дальше. Так гораздо интереснее, чем когда взлетел, а дальше стремиться вроде как и не к чему.
Степанова: – У нас нет прыжков, у нас только катание, а оно нарабатывается годами. Фраза про "отстоять очередь", конечно, немного грубая, но если правильно ее понять, это действительно так.
– Есть ощущение, что в российских танцах понятия "очереди" уже нет. Согласны?
Степанова: – Наверное, у нас, которые уже наверху, такого действительно нет. Но для ребят, которые сейчас занимают 5-6-е места, это еще актуально.
– Понимаете, что теперь ожидания публики будут еще выше?
Степанова: – До того, как вы спросили, мы даже как-то об этом и не думали. Мы привыкли сами от себя ждать большего.
– Какой самый сложный момент был у вас в карьере?
Степанова: – Для широкой публики – Олимпиада в Пхенчхане. Было, конечно, тяжело, но, с другой стороны, он нам так много дал, что я бы не хотела, чтобы все было как-то иначе. Сейчас у меня нет сожаления, что мы не поехали в Пхенчхан. Но были и другие моментики: тяжело было после короткой программы на чемпионате мира. Мы третьи, мы такого не ожидали, но и терять это место уже не хочется. Начинаешь зажиматься и при этом понимаешь, что этого делать нельзя… Сложно было, когда еще были маленькими, притирались с Ваней друг к другу, дрались, руки выворачивали. Так себе удовольствие.
Букин: – Сложно было в первый год во взрослом катании. Ты чемпион по юниорам, выходишь, думаешь, что будет так же, а тебя особо никто не ждет и знать не знает. Приезжаешь последним и думаешь: "Как же так? Мы ж полгода назад обыгрывали всех. Почему никто об этом не знает?" А потом все понимаешь и успокаиваешься.
– Вы сказали, как дрались с Иваном. Можно подробнее?
Степанова: – Ване было 13, мне – 11, я только приехала в Москву с мамой. Ванины родители взяли нас под свое крыло, мы жили у них в доме. С Ваней каждый день ездили на тренировки, то есть постоянно, 24/7, были вместе. Но это были такие, детские игры. Едем с ним по льду, тренер что-то говорит, я тычу его пальцем, он мне в ответ выкручивает лопатку. Но Ваня был хорошо воспитан, с поддержки меня никогда специально не ронял. Бывает ведь и такое. Нет, он сам упадет, но сделает так, чтобы я приземлилась максимально мягко.
