Игнашевич и другие
СВОЯ КОЛОНКА
Александр КРУЖКОВ
До чего же здорово с людьми футбола говорить… не о футболе!
В памяти до сих пор картинка - сидим с Алексеем Смертиным в "Шоколаднице". За окном распухший от сугробов и машин Ленинградский проспект. До тренировки еще час. А я смотрю на Смертина и думаю о том, что это первый футболист, от которого я услышал слова "эссе" и "гедонист".
Он рассказывает, как в Англии познакомился с умирающим Фаулзом. Говорит, что Платонов для восприятия тяжеловат, а Бродского лучше читать под вечер. И добавляет: "Понимаю у поэта далеко не все, зато эссе у него потрясающие".
Смертин говорит почти шепотом, явно смущаясь. О голах и подкатах рассуждать с корреспондентами ему все же привычнее.
Когда материал был опубликован, Алексей прислал эсэмэску: "Спасибо за отличный текст. Настолько далекое от шаблонов интервью". Такое написать мог лишь Смертин. Советующий читать Бродского под вечер…
А Никита Симонян! Не забуду, как у его соседа по кабинету в РФС Александра Мирзояна от изумления сползли очки, когда Никита Палыч взялся вдруг процитировать мне отрывок из поэмы Вольтера "О гибели Лиссабона".
"Вольтер ее написал, чтоб опровергнуть постулат: "Все благо, что посылается нам сверху", - назидательно поднял вверх палец Симонян.
Он обожает классическую музыку. Говорить на эту тему может часами. "Включаю симфонии Малера, Бетховена, Чайковского - и у меня слезы наворачиваются", - обронил Симонян.
А я подумал - какое счастье, что в этих стенах кого-то еще интересуют симфонии Малера.
Иногда с неожиданной стороны раскрываются люди, от которых меньше всего этого ждешь. Встретились как-то с бывшим генеральным директором "Динамо" Дмитрием Ивановым. Обсудив трансферы, платежки и всяких Ропотанов, стали толковать о другом.
Он рассказал, что после факультета журналистики МГУ отучился на высших режиссерских курсах в мастерской Суриковой и Фокина. Затем вспоминал, как в начале 90-х приятели привозили ему из Мюнхена книжки Довлатова. Со штампом русской библиотеки имени Льва Толстого. "Я столько перечитывал Довлатова, что порой в компании цитируем его целыми абзацами", - усмехнулся Иванов.
"Как это знакомо! - расцвел я. - Мы с друзьями нередко поступаем так же".
Вот и Сергей Игнашевич, открыв пару лет назад для себя Довлатова, влюбился в него раз и навсегда. Многим теперь рекомендует: "Это и грустно, и смешно. Как вся жизнь писателя". Не удивлюсь, если где-то в Ватутинках Довлатова нынче тоже цитируют абзацами.
А еще он читает Шукшина и Ремарка. Слушает Высоцкого. Хотя бы раз в месяц старается выбираться в театр. Жалеет, что до реконструкции не был в Большом - не с чем сравнить. Кино предпочитает фестивальное.
Приятно, когда вкусы совпадают. Но к Игнашевичу симпатией я проникся, конечно, не только поэтому. Летом 2009-го мы с коллегой Голышаком отправились к нему на интервью. Игнашевич, избегавший журналистов годами, казался угрюмым типом, способным путаться в междометиях.
Как мы заблуждались! Настоящий Игнашевич - совсем другой. Ироничный, откровенный, на все имеющий собственное мнение и не стесняющийся его высказывать.
Недавно его жена Наталья поведала в интервью трогательную подробность, как Сергей на базе смастерил для нее подарочный вариант игры "Монополия". Я представил Игнашевича за этой работой. Как просиживал он вечерами в Ватутинках, обложившись ножницами, клеем, фотографиями и бумагой. "Высунув кончик языка от усердия", - наверняка приписали бы тут некоторые.
Пару лет назад эта история меня бы потрясла. Сейчас - ничуть.
Вскоре после нашего разговора Игнашевич стал еще ближе к народу. Открыл официальный сайт. Именно там, кстати, опубликовал видеозапись, ловко сделанную со своего телефона в Самаре перед прошлогодней игрой с "Крыльями". Ролик мгновенно растиражировали в интернете. Так благодаря Игнашевичу все увидели, в каком состоянии самарский газон, и встречу перенесли. Я бы на месте Евгения Гинера выписал армейскому защитнику премию. За находчивость и операторский талант.
С корреспондентами Сергей по-прежнему сдержан, зато в конференции на собственном сайте общается охотно. Иные ответы читаются как новеллы. Политкорректных футбольных банальностей он по возможности избегает. Формулирует изящно. О характере шведского новичка Понтуса Вернблума, например, отозвался так: "Пока лишь много улыбается и регулярно закидывает табачок за губу…"
Интересно, что про загадочного Понтуса и свою команду напишет Игнашевич после матча с "Реалом"?
