Олег Романцев: "Слуцкий должен возглавить сборную"
Невероятно, но факт – армеец, самый успешный отечественный тренер последних лет Леонид Слуцкий и спартаковец, самый титулованный наставник в истории российского футбола Олег Романцев познакомились в авторской программе Александра ЛЬВОВА
О чем почти час могут говорить два тренера? Ясное дело, об игре, которая стала их жизнью, о вечных проблемах профессии, о том, почему в ней, казалось бы, изученной от и до, приходится постоянно сталкиваться с чем-то новым. А объединяет этих двух совершенно разных людей одно редкое качество – умение побеждать.
Наставник волгоградской "Олимпии" Леонид Викторович учился этому, когда Олег Иванович уже обыгрывал на "Стад де Франс" чемпионов мира, клал на лопатки могучий "Арсенал" и раз за разом выигрывал золотые медали в России. Теперь Романцев, увы, только смотрит футбол, а упрямец Слуцкий, стиснув зубы, рвется с ЦСКА к вершинам, на которых, как пел незабвенный Владимир Высоцкий, "еще не бывал".
У времени свои законы.
– Очень болел за ваш ЦСКА в последнем туре. Переживал, что, не дай бог, проиграете и откажетесь потом от интервью. Вы из тех тренеров, чье настроение зависит от результата?
Слуцкий: – Думаю, любой тренер зависит от результата. Олег Иванович подтвердит. Да, после игры с "Динамо" настроение действительно было не самым праздничным. Но раз мы уже договорились, то других вариантов быть попросту не могло.
– Как долго и с помощью чего вы отходите от поражений?
Слуцкий: – Полчаса назад точно такой же вопрос я задал и Олегу Ивановичу, ведь он столько лет работал на высочайшем уровне, испытывая постоянные стресс и давление. Поинтересовался – можно ли как-то справиться с этим, уйдет ли это тягостное чувство поражения само. Олег Иванович ответил, что нет, придется жить с этими ощущениями до конца карьеры (улыбается).
– Может, стоит выпить рюмку или сходить в музей Ленина?
Слуцкий: – Музеи в такое время, как правило, закрыты. Я люблю сходить в театр, но это уже в лучшем случае на следующий день. У меня нет никакого другого рецепта, кроме как пережить это состояние.
Романцев: – Леонид Викторович, а вас тянет после таких матчей к общению с детьми, семьей, друзьями или хотите побыть в одиночестве? Вот я, например, закрывался после неудач, не хотел никого видеть.
Слуцкий: – У меня похожая ситуация. Если ты проигрываешь, то тебя раздражает все и вся, даже самые близкие люди. К счастью, они понимают, что это происходит только в подобные моменты. Поэтому я всегда просто лежу один дома, закрывшись ото всех, переживаю, о чем-то думаю, вспоминаю.
– Недавний разгром в Риме – самый черный день в вашей тренерской жизни?
Слуцкий: – Мне гораздо сложнее отходить от поражений, когда ты был сильнее, но что-то не сложилось или просто не повезло, чем в тех случаях, когда ты без вопросов проиграл 1:5. Вот вы, Олег Иванович, как отходили после таких результатов? Хотя вы, наверное, с таким счетом и не проигрывали (улыбается).
Романцев: – Всякое бывало. Я понимаю ваши переживания, поскольку несколько матчей ЦСКА проиграл, как говорится, не по делу и терял очки, которые не должен был терять. Это, наверное, самые страшные поражения. Их переживать очень тяжело. А если все по делу – тогда обидно, неприятно, но не так болезненно.
Слуцкий: – Вот и у меня такие же ощущения. Поэтому поражения от "Динамо", "Зенита" и "Спартака" со счетом 0:1 в абсолютно равных матчах, с очень спорными судейскими решениями, гораздо тяжелее, нежели разгром от "Ромы". В Риме мы поняли, что нам надо еще работать и работать и что есть команды, которые пока значительно сильнее нас.
– Олег Иванович, а как вы ту ничью c Украиной в 1999-м пережили?
Романцев: – Никак. До сих пор переживаю. Такие матчи бесследно не проходят. Как не пережил до сих пор поражение от ГДР в полуфинале Олимпиады-80 в бытность игроком.
Слуцкий: – Я помню ту игру с Украиной. Тренировал тогда волгоградскую "Олимпию", нам с огромным трудом удалось достать билеты. До сих пор мурашки бегут по телу от гробовой тишины на трибунах после пропущенного Филимоновым гола. У меня даже иногда в ушах звенит от той тишины.
– Леонид Викторович, 25 ноября вам вновь предстоит сыграть с "Ромой". Как будете настраивать команду после фиаско в Риме? – вступает в разговор внучка Романцева – Алина.
Слуцкий: – Посмотрим. Теперь мы подходим к "Роме" в ином состоянии, нежели тогда. Если перед началом группового этапа мы были беспросветными аутсайдерами, то сейчас у нас 4 очка, и предстоит ключевой матч за выход в плей-офф. Сложно прогнозировать исход, все-таки "Рома" – очень сильная команда.
Алина: – А чисто психологически как себя будете чувствовать?
Слуцкий: – После того как мы удачно сыграли два матча против "Манчестер Сити", психологических проблем быть не должно. Так что если трудности и возникнут, то исключительно игрового характера.
Романцев: – Думаю, вам будет легче. Не была в тот день "Рома" сильнее. Просто случился черный день, какой может случиться у любой команды. Второго такого быть не может. Лично я поставил бы на ЦСКА в предстоящем матче.
Слуцкий: – Сейчас очень важно то, в каком состоянии вернутся игроки из национальных сборных. 22 ноября у нас еще матч с "Краснодаром". Именно это меня больше всего сейчас и волнует.
Романцев: – Да, и сборники у вас играют в разных командах. Одни победили, другие уступили. Один вышел с первых минут, второго не поставили, у третьего конфликт случился, приехал психологически опустошенный.
ЦСКА ПРОБИЛ ЛИШЬ ОДИН СПОРНЫЙ ПЕНАЛЬТИ
– Кстати, по поводу черного дня. Мне показалось, что таким можно считать и матч с "Динамо". Мы постоянно говорим об арбитрах, но такого плохого судейства давно не было. С этим можно что-то поделать?
Слуцкий: – А что тут можно сделать… Есть люди, ответственные за эти процессы. Мне просто не нравятся истерики, устраиваемые по поводу судейства. В том числе и вашими коллегами-журналистами.
ЦСКА пробил семь пенальти, два – в Уфе. Но что мы можем поделать, если нарушения были? "Манчестер Сити" в матче с "Тоттенхэмом" получил право на три одиннадцатиметровых, но в Англии об этом почему-то не кричат на каждом углу. Я могу посчитать – из этих семи пенальти лишь один был спорный. А в ворота ЦСКА уже поставили два одиннадцатиметровых, которые были признаны несправедливыми.
Романцев: – Добавлю про судейство. В каком-то чемпионском сезоне мой "Спартак" пробил 12 пенальти. Но ведь все матчи мы играли фактически в чужой штрафной! Соперники не справляются и нарушают правила. Вот и с ЦСКА тот же случай – они хорошо атакуют, у них сильные нападающие.
– Леонид Викторович, вы никогда не задумывались – случайно ли ошибаются судьи или порою намеренно?
Слуцкий: – Тренер всегда чувствует, когда арбитр просто ошибается, принимая неверные решения в обе стороны. Но бывает, что идут системные ошибки в пользу одной команды. К примеру, последний матч с "Динамо": если нам ставят пенальти за такое нарушение правил, то почему иначе трактуются эпизоды с Фернандесом и Дзагоевым, где фолы были более явными? У меня нет никаких оснований говорить о предвзятости, но тренер все это остро чувствует.
Романцев: – Однозначно. Приоткрою секрет: все чувствуется уже по тому, как человек свистит. Садишься на лавку, слышишь свисточек – обычное нарушение со стороны соперника. Такой же фол "Спартака" – и как он засвистит! А моменты одинаковые.
Слуцкий: – Или еще по быстроте принятия решений. На одни нарушения судьи реагируют с огромным запозданием, а в некоторых случаях еще даже фола не было – уже свисток.
Романцев: – Да. Иногда игрок только идет в подкат, а арбитр уже свисток во рту держит. Все это видно. Почему арбитры ошибаются? То, что их подкупают, исключаю. То, что им кто-то что-то говорит, – тоже.
Слуцкий: – В первую очередь стоит говорить о квалификации судей. Неслучайно российские арбитры не обслуживают крупные международные турниры. А если обслуживают, то случаются скандалы. Все мы помним недавние события в Лиге чемпионов, где одна из команд требовала переиграть матч.
Романцев: – Обратите внимание на то, что наши судьи постоянно попадают в неприятные истории. Даже когда они работали на чемпионатах мира и Европы. Как только скандальный матч – наш судья. Может быть, после этого и перестали на них обращать внимание.
Слуцкий: – Всегда очень обидно, что огромный труд может перечеркнуть один свисток. Многие любят приводить аргумент: футболисты и тренеры тоже ошибаются. Но это разные вещи. Игроки находятся в жестком противодействии, их вынуждает ошибаться соперник, поле... Судье же никто не мешает. Он бегает в одиночку, смотрит эпизоды и принимает решение.
СЛУЦКИЙ О СБОРНОЙ НЕ ДУМАЕТ
– Сборной России предстоит матч в Австрии. Видны ли перемены в игре команды после того кошмара, что мы пережили в Бразилии?
Слуцкий: – Сборную всегда очень сложно оценивать. Кто-то из игроков сейчас находится в лучшей форме, кто-то – в худшей. Могу сказать, что в Швеции качество игры было достаточно высокое. С Молдавией – нет. Здесь нет постоянства. Одно дело, когда мы говорим о долгой подготовке к большому турниру. Тогда можно делать какие-то выводы. А в отборочных матчах главная задача тренера – оценить текущее состояние игроков и выбрать сильнейших. Я сборную не тренировал, Олег Иванович лучше знает.
Романцев: – Все верно. Выбрать сильнейших на сегодняшний день и объяснить им, что делать. Вот после Австрии и поговорим, а пока обсуждать нечего.
– Но за спиной есть чемпионат мира. Мы уже видели, кто на что способен.
Слуцкий: – В футболе нет, скажем так, "накопительного" опыта. Иначе получалось бы, что, победив "Манчестер Сити", в следующем матче мы должны сыграть еще лучше. Каждый день ты принимаешь новые решения, и какие-то из них оказываются верными, какие-то – нет.
– Проблема в том, что в дальнейший прогресс ЦСКА после Манчестера верится охотно, а вот ждать от этой сборной чего-то яркого после Бразилии как-то не получается.
Романцев: – Нам остается только болеть за команду.
Слуцкий: – Да, мы в данном случае такие же болельщики. Смотрим, переживаем. Я могу отвечать за свои поступки, за свою работу в ЦСКА, а советовать что-то Фабио Капелло, специалисту высочайшего уровня, некорректно.
Романцев: – Возьмет Капелло и станет чемпионом мира в 2018 году. И припомнит Слуцкого с Романцевым, которые сидели и его критиковали.
– Вы бы хотели возглавить сборную?
Слуцкий: – Не задумывался на эту тему. Говорю искренне. В мире много известных специалистов, которые в сборных никогда не работали: Моуринью, Анчелотти. Фергюсон недолго возглавлял сборную Шотландии, но помнят его точно не за это. Работа в клубе и работа в сборной – это все-таки немного разный вид деятельности, для них нужен разный типаж. Хотя вот Олег Иванович побыл и в том, и в другом статусе (улыбается).
Романцев: – Мое мнение по этому поводу хорошо известно и неизменно: со сборной России должен работать отечественный специалист. Такой, как Леонид Викторович. Правда, до 2018 года этот вопрос закрыт.
– Что пожелал бы Олег Романцев Леониду Слуцкому, если того назначат главным тренером сборной?
Романцев: – Ну, хватит ерундой заниматься. Он работает в клубе, и у него все получается.
Слуцкий: – Пусть он лучше пожелает мне что-нибудь как тренеру ЦСКА. Это намного актуальнее.
Романцев: – Желаю продолжать ту работу, которую вы проводите в плане организации игры. Это даже важнее, чем победа над "Сити". Чтобы все были здоровы и бились не теряя головы. Это будет плюсом для всего российского футбола. Как мы в свое время обыграли "Арсенал", так армейцы теперь добились успеха в Манчестере – это имиджевые победы. К сожалению, их у нас очень мало. Желаю вам успеха в матче с "Ромой". Ничего в ней особенного нет.
НЕ ДУМАЛ, ЧТО ПРОРАБОТАЮ В ЦСКА ТАК ДОЛГО
– Вы верите в судьбу? Из скромных "Крыльев Советов" вы попали в ЦСКА. Ведь Евгений Гинер мог и не обратить на вас внимания.
Слуцкий: – Когда проигрываешь, кажется, что судьба неблагосклонна и тебя не любит. Когда побеждаешь – думаешь, что все нормально. Первый контракт с ЦСКА был заключен по схеме "3+2". Я тогда думал: "Ой, ну какие пять лет в таком клубе, никто так долго не работает". А теперь эти пять лет уже истекли. Может, это и судьба, но персонифицированная в лице Евгения Ленноровича.
Романцев: – У меня примерно такая же история. Я тоже работал в не самом сильном клубе. И если бы не звонок Николая Петровича Старостина…
– Обычно, если тренер хочет что-то от игроков, он показывает это сам. Но вы не были профессиональным футболистом. Как вы доносите задуманное?
Слуцкий: – Показать действительно вряд ли смогу. Но я работаю с футболистами высокого уровня. Технические нюансы им объяснять не надо, они уже обученные. Мы с ними больше говорим о тактике, о взаимодействии – это можно показать на экране или на макете. Но я не мог ничего показать и когда работал с детьми, хотя там это обязательно. Брал самого талантливого ребенка и говорил: "Видите, как он исполнил, делайте так же". Выкручивался, как мог (улыбается).
– На вас когда-нибудь оказывало давление руководство? Например, вы поставили один состав, а он не понравился президенту.
Слуцкий: – У меня такого никогда не было. У нас в ЦСКА есть негласная договоренность: я работаю на максимум, выдаю все, что могу. Задача президента – оценить, устраивает его мой уровень или нет. Если устраивает, то какой смысл вмешиваться, если лучше я сделать не могу. На мой взгляд, это оптимальный вариант. От того, что меня кто-то вызовет на ковер, я лучше тренировать не буду. Это только создаст нервозность и негативно скажется на работе.
Романцев: – Полностью согласен. "Локомотив" при тандеме Филатов – Семин, ЦСКА при связке Газзаев – Гинер и Слуцкий – Гинер выигрывали или выигрывают титулы. У этих пар полнейшее взаимопонимание. То же самое касается и тандема Романцев – Старостин.
ЛИМИТ "10+15" – ОБЪЕКТИВЕН
– Представим, что вам достался игрок, с которым вы не можете найти общий язык. Вы должны решать эту проблему совместно с руководством?
Слуцкий: – Да, безусловно. Дело в том, что сегодня игроки – это актив клуба, и тут я зависим. Я независим в принятии решения о составе и заменах. Но решения о переводе футболиста в дубль или его трансфере принимаются коллегиально.
У нас нет ультиматумов. Не могу никому их ставить, и мне никто не ставит. Если я смог убедить работодателя, что игрок нам не нужен, – хорошо. Но и работодатель может убедить меня в обратном. Конечно, у всех есть личные амбиции, в том числе и у главного тренера, но основная цель – сделать сильнее клуб.
– Существуют совсем уж избалованные и капризные игроки. К таким у вас есть подход?
Слуцкий: – За время работы я могу по пальцам одной руки пересчитать футболистов, с которыми не смог найти контакт. Это исключительные случаи. Ключ можно найти к каждому.
Романцев: – В этом и заключается искусство тренера. Константин Иванович Бесков, еще один мой учитель, мог накричать на одного на тренировке, чуть ли не голос сорвать, и тот играл как надо. А с другим разговаривает спокойно: ты только не волнуйся, даже если ошибся. Он знал, что если крикнуть, например, на меня, то толку не будет. Если есть конфликт между игроком и тренером, значит, в команде что-то не так.
Слуцкий: – Если футболисты прогрессируют, значит, тренер ими правильно управляет. В конфликте игрок не может расти. Ссора поглотит и его, и тренера.
– Сейчас появилась проблема взаимоотношений между легионерами и россиянами. Как ее решаете вы?
Слуцкий: – Легионеры тоже разные. Как, например, можно ставить на одну доску Витинью и Вернблума? Этот вопрос у нас не стоит. Я делю футболистов на сложных и простых, замкнутых и разговорчивых, старших и младших, по уровню интеллекта, но не по национальностям и расам. Иногда с русским игроком сложнее, чем с иностранцем.
– Ваша цитата: "Играть должны сильнейшие. Почему в Лиге чемпионов мы должны заведомо уменьшать свои шансы? Не вижу ни одного примера в других клубах, что российский футболист заиграл именно благодаря лимиту". Получается, что ваша цель – победа в Лиге чемпионов и не важно, с какими игроками?
Слуцкий: – Отвечу другой цитатой: "Чемпионат России до сих пор выигрывала команда с русским костяком". С одной стороны, эти вещи связаны, с другой – противоречат друг другу. У команды должен быть российский костяк. Но если есть 10 легионеров, то тренер не должен задумываться о том, кто из них выйдет на поле, а кто – нет. Зарубежные клубы могут выпускать и по 11 иностранцев в основе.
В недавнем матче с "Манчестер Сити" мы играли всего против двух англичан – Харта и Милнера. В этой связи считаю объективной формулу "10+15", предложенную на последнем исполкоме.
ИНОСТРАННЫЕ ТРЕНЕРЫ ДОЛЖНЫ УЧИТЬ РУССКИЙ ЯЗЫК
– Должны ли легионеры учить русский язык?
Слуцкий: – У всех в контракте это прописывается, но никто не учит (улыбается). Правда, Чиди Одиа учил, потому что ему надо было общаться на тему будущих контрактов и прочих интересующих его вопросов. И, надо отдать должное, он преуспел в этом. Но сегодня такой проблемы у футболистов нет. Все их вопросы решают агенты.
– Как вы относитесь к тому, что иностранные тренеры не учат русский?
Слуцкий: – Вот это странно. И, самое главное, никто не пытается это делать. Но это вопрос уважения к себе самим. В Германию приезжает Гвардьола и учит немецкий язык. Это говорит об уважении к той стране, в которую человек приехал. А у нас ни клубные тренеры, ни тренеры национальных сборных язык не учат. Разве только те, у кого близкое к нам происхождение, как, например, Муслин и Божович. С другой стороны, и работодатель считает, что учить язык необязательно. Я считаю это неправильным.
– Как вы думаете, откуда такая тяга российских клубов к иностранцам?
Слуцкий: – Еще у Петра Первого была такая тяга (улыбается). В России всегда было особое отношение к иностранцам.
– Почему российские футболисты не востребованы за границей?
Слуцкий: – Здесь целый комплекс причин. Во-первых, за рубежом им вряд ли смогут предложить зарплаты, сопоставимые с теми, что они получают здесь благодаря лимиту. Футбол мы любим с детства, но у опытных спортсменов есть нормальное желание обеспечить себе дальнейшую жизнь.
Во-вторых, после успеха на Euro-2008 у нас уехала большая группа звездных игроков – Аршавин, Жирков, Павлюченко, Билялетдинов, Погребняк. Сейчас такого яркого молодого поколения нет. Многие могли бы уехать в средние клубы, но сейчас все-таки не 90-е годы. Вот, например, Виктор Онопко – сегодня переход российского игрока из "Спартака" в клуб уровня "Овьедо" представить невозможно. Тогда это было нормой.
Романцев: – Да, смысла ехать нет.
Слуцкий: – Смысл есть попробовать себя в топ-клубе, но, к сожалению, наши футболисты этому уровню не соответствуют.
ВОЗМОЖНО, ФЕДУН БЫЛ ПРАВ, ГОВОРЯ О 10 ПРОЦЕНТАХ
– В ЦСКА Гинер пробовал приглашать иностранных тренеров, но в итоге отказался от этой идеи. А вот в "Спартаке" шарахаются с упорством, достойным лучшего применения: Карпин, Лаудруп, Эмери, снова Карпин… Выбор за руководством?
Слуцкий: – Да. На то оно и руководство, чтобы поступать так, как считает нужным. Думаю, Олег Иванович согласится, что за последние 15-20 лет тренерская профессия очень сильно поменялась. Раньше наставник отвечал порой за все спортивные процессы внутри клуба, а иногда и за материальные блага. Поэтому управлять игроками было легче. Сегодня тренер – разменная монета. А количество увольнений в современном футболе говорит о том, что, возможно, Леонид Федун был прав, говоря о пресловутых десяти процентах.
Романцев: – Согласен. Руководство может ошибаться. А может, оно просто симпатизирует какой-то определенной философии футбола.
– Наш хороший знакомый Александр Ширвиндт считает, что тренер, как режиссер, должен прежде всего выстроить вертикаль власти и установить абсолютную монархию.
Слуцкий: – Был бы рад согласиться. Но сегодня это невозможно. Над тренером есть генеральный директор, президент. А что касается самой команды... Меня всегда умиляли разговоры про тренеров "демократов" и "диктаторов". Ты все равно каждый раз принимаешь решения, какие 11 игроков из 20, имеющихся в команде, будут на поле. И какая разница, с улыбкой ты этот список объявляешь или с непроницаемым лицом? Какая разница, кто тебя убьет: суровый палач или добрый, который пританцовывает?
– У Олега Ивановича в 90-е годы был счастливый момент, когда он был и тренером и президентом...
Романцев: – В те сложные времена это была необходимость. Мне не хотелось сидеть на двух стульях, но иначе команду бы растащили. Нужно было ее сохранить. Многое нам удалось. Что касается слов одного из моих любимых актеров, то он немного опоздал. При советской власти тренеры вроде Бескова или Лобановского могли быть диктаторами. Но не сейчас.
В ЦСКА ШИРОКОВ БЫЛ БЫ ОШТРАФОВАН
– Сейчас модно обсуждать моменты, когда игрок не жмет тренеру руку. Вот недавно Широков так в "Спартаке" поступил, пройдя мимо Якина. У вас, Леонид Викторович, однажды так сделал Дзагоев. Стоит ли обращать на это внимание?
Слуцкий: – Могу сказать за свой клуб. В ЦСКА есть жесткая система штрафов. И если игрок не благодарит тренера после матча, то он платит в клубную кассу. Мне по большому счету не так принципиально, пожал он мне руку или на эмоциях ушел прямо в раздевалку. Устраивать какое-то разбирательство, проводить воспитательную беседу я не буду. Человек заплатит штраф – и все.
Романцев: – Я отношусь к этому немного по-другому. Игроков меняют по разным причинам. Допустим, человек травму получил или физически его на 90 минут не хватает. Тогда я благодарю его. Но, допустим, футболист просто плохо играет: где-то ногу убрал, где-то установку не выполнил и рушит тактическую схему. Условный Вася Баранов убегает не на свой фланг, теряет мяч, нам забивают, я его меняю. Должен я говорить ему спасибо? Нет.
– То есть ваше рукопожатие было оценкой игроку?
Романцев: – Однозначно.
– Еще одна животрепещущая тема – контракт Дзюбы. Рвач он или страдает за правду?
Романцев: – Я отлично знаю Артема и хорошо знаком с Леонидом Федуном. Ситуация простая – есть работник и работодатель. Первый приходит и говорит: "Я могу делать вот это и хочу получать вот столько". Работодатель в ответ: "Нет, можешь идти". Или, наоборот, руководитель говорит: "Да, хорошо, получишь столько". Вот и все. Если компромисса нет – нужно расходиться.
Слуцкий: – Я согласен, обсуждать такие вещи нет смысла. Это дело игрока и клуба. Каждый поступает так, как считает нужным. У нас в ЦСКА каждое перезаключение контракта – это долгий, тяжелый и непредсказуемый процесс.
CЫН К ФУТБОЛУ РАВНОДУШЕН
Алина: – Я бы хотела вернуться к теме семьи. Известно, что у вас девятилетний сын. Вы как-то приобщаете его к футболу?
Слуцкий: – Нет, он абсолютно не приобщен к футболу. У него очень необычное увлечение – катается на экстремальном самокате, сегодня это модно. Мы с Олегом Ивановичем даже не знаем, что это такое (смеется). Он ходит в скейт-парки, смотрит видеоролики. К футболу абсолютно равнодушен, и даже матчи ЦСКА его особо не интересуют. В этом ничего удивительного нет, каждый ребенок вправе выбирать то, что интересно ему.
Алина: – То есть вы даже не пытались на него повлиять?
Слуцкий: – А как можно на него повлиять? У нас в квартире футбол включен круглые сутки. Мы же все помним себя в детстве, интерес появляется сам собой. Я его пытался брать на матчи, он воспитывался в футбольной атмосфере.
– Но он хотя бы знает, на какие деньги папа покупает самокаты?
Слуцкий: – Догадывается (смеется).
Алина: – Произошла уникальная встреча спартаковца и армейца. У вас есть ответ на вопрос, с чего началось противостояние "Спартака" и ЦСКА?
Слуцкий: – Корни уходят в историю, потом появились фанатские движения. Команды из одного города, всегда были в числе лидеров нашего футбола. Какие-то болельщики на меня обидятся, но тренеры и игроки – вне этих процессов.
Многие футболисты "Спартака" и ЦСКА дружат между собой. Я с огромным уважением отношусь к Олегу Ивановичу, у меня хорошие отношения с Валерием Карпиным, Витя Онопко работает в нашем тренерском штабе. А болельщикам нужно с кем-то враждовать. Желательно с кем-то сильным.
Романцев: – Все верно. Неслучайно на поле не было для "Спартака" более непримиримого врага, чем киевское "Динамо". Зато с его игроками в жизни у нас самые теплые отношения.
– Давайте в концовке встречи пожелаем Леониду Викторовичу и его ЦСКА во встрече с "Ромой", как вы, Олег Иванович, частенько говаривали перед матчем, "порвать козлов!".
Романцев: – Я – за!
"СЭ" благодарит спорт-бар "Радио Сити" за помощь в проведении интервью.
Видеоверсию программы смотрите на нашем сайте
