Начали за здравие...
Летопись Акселя Вартаняна // 1977 год. Часть пятая
Подготовка к сезону, значительно во времени растянутая, охватывала все звенья многослойного футбольного хозяйства. По главным действующим лицам, командам высшей лиги и их тренерам, мы прошлись. Впрочем, тренерам приходилось отвлекаться от прямых обязанностей на ежегодные зимние посиделки.
Всесоюзная научно-методическая конференция
Обсуждали, как обычно, животрепещущие вопросы и пытались разрешить трудноразрешимые или вовсе неразрешимые проблемы. Украшением очередного совещания стал доклад вернувшегося из Италии тренера тбилисского «Динамо» Нодара Ахалкаци. Выслушали его с большим интересом.
Нодар Парсаданович отправился в двухнедельное турне по городам Италии не бесценными экспонатами страны-музея восторгаться, а исключительно по профессиональным надобностям. В Риме, Милане, Турине и Флоренции он знакомился с организацией дела в ведущих итальянских клубах. По возвращении на родину объяснил, почему из трех возможных вариантов (Италия, Англия, ФРГ) предпочел Италию: «Она заинтересовала по целому ряду особенностей, свойственных южанам: чертами характера, темпераментом, тяготением к техничной игре, импровизации, построенной не только на строгой дисциплине, но и на вдохновении».
Подробно рассказал Ахалкаци о постановке дела в детском и юношеском футболе, где с квалифицированными тренерами, технической базой, полями, оборудованием и многим другим полный порядок. Детально — о подготовке тренерских кадров. По причине, не нуждающейся в объяснении, ограничиваю себя и читателей выжимкой из доклада. Годичный курс обучения (платного — три четверти суммы погашала Федерация футбола Италии) рассчитан на 810 часов. Половина отводилась на лекции и практические занятия, 240 часов — на методические семинары, просмотры видеозаписей и учебных фильмов, 84 часа — на отчеты с подробным анализом матчей, 68 часов посвящены изучению английского языка, оставшиеся 18 — лекциям по общей культуре. Это я к сведению (и для сравнения) отечественных специалистов, обучавшихся в Высшей школе тренеров.
Организация чемпионата. Продолжительность сезона — 11 месяцев с месячным антрактом в июле. Эта часть доклада зачитана, показалось мне, с чувством здоровой, белой зависти: «Система соревнований остается незыблемой из года в год. Календарь игр четок и продуман до мельчайших деталей. Он предусматривает буквально все — от выступления сборной до времени начала любого матча. Переносы игр — редчайшее исключение. Все это позволяет тренерам спокойно планировать работу». Наверняка вместе с докладчиком обзавидовались и сидящие в зале тренеры.
Подготовительный период. Продолжительность — 4-5 недель. Первую неделю команды обычно проводят в горах на высоте 600-1000 метров над уровнем моря. Вторая неделя посвящается общефизической подготовке: прогулкам, кроссам, силовым упражнениям. Три последующие занимались дома, на своих базах. Тренировки двухразовые. Утром — «физика», вечером — техника (вторая неделя), тактика (третья), двусторонние игры (четвертая). Суммарный объем утренних и вечерних занятий — три-четыре часа. Интересная деталь: развития физических качеств тренеры добиваются и в упражнениях с мячом. Потому не все клубы держат специалистов по физподготовке.
Изучал советский специалист систему работы в «Роме», «Милане» и «Фиорентине», просмотрел матчи этих клубов в чемпионате. От условий быта, отдыха и лечения, в каких тренировались и готовились к календарным встречам, особенно базы сборной Италии в Коверчиано, остался в восторге. Поля отменные, оборудованные на высочайшем уровне. С явной ностальгией по пережитому прозвучали заключительные слова Нодара Парсадановича: «Две недели, прожитые в атмосфере итальянского футбола, в гуще его событий, наполнили впечатлениями, показали футбол с еще одной, невиданной нам стороны. Польза от этой поездки несомненна».
Знакомясь с докладом грузинского тренера, сопоставляя описанные им картинки с показанными нами в первой части черноморскими пейзажами, признаюсь, то и дело украдкой утирал скупую мужскую слезу. Как и, допускаю, некоторые особо сентиментальные и впечатлительные участники конференции.
Судейские сборы
Ежегодно на юге и судьи тусовались. Об их сборах я вам неизменно докладывал. Не стал исключением и год 1977-й. Произошли изменения на вершине судейской пирамиды: в феврале на заседании президиума Всесоюзной коллегии судей (ВКС) место переизбранного председателя Владимира Барашкова вновь занял старейшина советского судейского корпуса Николай Латышев. Он мигом организовал сборы в Сочи, пригласил более трех десятков арбитров, а руководство сборами поручил Павлу Казакову и Нестору Чхатарашвили.
Программа обычная: физподготовка, теоретические занятия с демонстрацией учебных фильмов и, разумеется, практика — судейство товарищеских игр. Ввели новшество: впервые, анализируя работу арбитров, использовали видеозаписи матчей, не в качестве обвинительного документа, а как учебное пособие. Коллеги были строги, но справедливы. Скрупулезно разбирали работу товарищей, критиковали, указывали на ошибки, старались найти причину ляпов, хвалили, когда того заслуживали. «Подсудимым» под давлением неопровержимых улик, кадров видеопленки, крыть было нечем: объяснялись, извинялись, обещали извлечь уроки, исправиться. Обычный рабочий момент, нужный, необходимый, вселяющий надежду на улучшение качества работы в грядущем сезоне. В ряде случаев, при соприкосновении с суровой жизненной прозой, надежды разбивались вдребезги.
В прошлом сезоне во время пресс-конференций представители просмотровых комиссий не всегда могли оценить работу судей без записи матчей. Латышев неодобрительно к этому отнесся (допускал изучение видеоматериала исключительно в учебных целях) и решил с такой практикой покончить. Позицию свою аргументировал: «Все существующие ныне типы телекамер не в состоянии охватить происходящие на поле события. Отсутствие третьего измерения таит в себе много источников для возникновения ошибок. Уже по одной этой причине нельзя говорить о документальном доказательстве видеозаписи. Полагаю, что в обозримом будущем применение телевидения при судейских ошибках маловероятно». Ошибся маститый арбитр.
Людей заменит ЭВМ?
В последние годы немало претензий вызывала система (вернее, ее отсутствие) назначения судей. Руководители клубов, уверенные в предвзятом отношении арбитров к их командам и благожелательному к соперникам, отводили неугодных, вызывающих подозрение судей, что вносило сумбур в работу ВКС. В 1976-м предупредили: отводы во внимание приниматься не будут. Конфликтов меньше не стало: руководство команд и их высокие покровители обвиняли в необъективности не только арбитров, но и членов комиссии по назначению.
В новом сезоне, дабы избежать неприятностей и снять с себя ответственность, решили возложить ее на... ЭВМ, электронно-вычислительные машины. Если что не так, ребята, обращайтесь с претензиями к груде металла, можете в письменной форме. Не все так просто. Данные, на основании которых машине предстояло делать выбор, закладывали в железное чрево все же люди. Работа сложная, трудоемкая.
Необходимо учитывать множество факторов: отдаленность места жительства арбитра от места проведения матча, его занятость (большинство судей по роду деятельности не могли на долгое время отрываться от основной работы). Принимали во внимание и ведомственную принадлежность. Например, члены общества «Динамо» не имели права судить матчи динамовских команд или игры земляков.
ВКС старалась по возможности равномерно нагружать арбитров: годовая нагрузка — примерно десять матчей в высшей лиге. Утопия. Принятую в стране уравниловку, когда незначительные прибавки к зарплате зависели не от квалификации, профессионализма, авторитета людей, а исключительно от стажа работы, осуществить в судействе было невозможно. Не доверишь ведь матчи с участием претендентов на медали или конкурентов на вылет людям менее искушенным, с неустойчивой психикой, подверженным давлению трибун или нравственно нечистоплотным. Да и практически такая задача невыполнима. В том же 1977-м из 30 судей, работавших в сильнейшей лиге, лишь десять (то есть треть) провели от десяти и более матчей.
Так что ЭВМ не справилась с возложенной на нее миссией. В конце концов, проблема заключалась не в том, кто кого судить должен, а в качестве арбитража. По сей день она актуальна и вряд ли разрешима. Во всяком случае, в обозримом будущем.
И последнее: судей обязали являться на место встречи как минимум за сутки до начала матча.
Из положения о чемпионате
Кое о чем, нарушая плавный ход событий (неизлечимая болезнь автора), рассказать успел еще в первой главе. Сегодня добавлю к сказанному основные пункты Положения. Циркуляция между лигами осталась прежней: две худшие команды высшей уступали место двум лучшим первой. Много внимания уделено заявочным спискам. Командам высшей лиги разрешили включать в штат шесть руководителей и 31 футболиста, первой, соответственно, 5 и 22, второй — 5 и 18. Дальше сложнее. Если в прежние годы, при существовании «Юрьева дня», переходы игроков и формирование команд ограничивали жесткими временными рамками (нередко по разным поводам нарушаемым), то теперь разрешили пополнять списки, увеличивать их на число футболистов, включенных в первую и молодежную сборные страны. Дозаявка разрешалась до начала игр второго круга, а в некоторых случаях — до 1 сентября. Отчислять игроков могли только по согласованию с Управлением футбола. Введение этого пункта создавало богатые возможности для «творчества». Вы поняли, о чем это я.
Не обошлось и без популярных, широко в стране распространенных во всех сферах жизни запретительно-ограничительных мер типа «нельзя», «не положено» и им подобных. Часто бессмысленных, усложнявших жизнь и деятельность отдельных людей и целых коллективов.
В заявочные списки первой и второй лиг обязали включать не менее трех игроков, чей возраст не достиг 18 лет, с обязательным использованием их как минимум в 30 процентах турнирных матчей. Во второй лиге возбранялось вносить в заявки более шести игроков старше 25 лет. А то что? Об этом Положение умалчивало.
Во всех трех лигах при равенстве очков за призовые места предусматривалась дополнительная игра (или игры). Последующие места определялись: а) по лучшей разности мячей во всех играх; б) по лучшей разности мячей между непосредственными конкурентами; в) по наибольшему количеству мячей, забитых на чужих полях.
Немало внимания уделено приему гостей. Если прежде ограничивались в основном общими словами, мол, проявляйте, товарищи, радушие, удовлетворяйте потребности и желания гостей в крове, создавайте условия для полноценных тренировок, то теперь сосредоточились на деталях.
Принимающую сторону обязали предоставлять гостям поле с травяным покровом для тренировок (до четырех часов в день) и один раз основное поле (до трех часов), предназначенное для матчей чемпионата. Для занятий — учебно-тренировочное оборудование: двое универсальных переносных ворот, два деревянных переносных щита, десять стоек для обводки, четыре стойки для подвесных мячей, шесть колец-мишеней, один батут (вертикальный); восстановительный центр; автобус... В случае ненастной погоды (ливневый дождь, мороз) главное поле позволили эксплуатировать не более получаса, но только в кедах или резиновых туфлях.
Инициатива «Комсомольской правды»
Молодежная газета учредила новый приз — «Кубок сезона». Идею срисовала (не решился употребить оскорбляющее достоинство популярного издания слово «плагиат») с прижившегося в Европе Суперкубка, в коем выясняли отношения победители Кубка чемпионов и Кубка кубков.
«Комсомолка», зная ответ (то есть уже приняв решение), дабы поиграть в демократию, обратилась к «демосу», к народу, конкретнее — к многомиллионному своему «электорату» с вопросами касаемо условий новшества: 1. Сколько матчей должны сыграть претенденты? 2. Если чемпион выиграет и Кубок, кто станет его соперником? Рассматривались три варианта: а) встречу отменить, б) сыграть с вице-чемпионом, в) сыграть с финалистом Кубка.
Читатели мнение выразили, проголосовали по всем пунктам, редакция голоса подсчитала, результат обнародовала. Учредители приняли итоги голосования к сведению и сделали, как посчитали нужным. Как именно? В свое время узнаете.
Переходы
Коль скоро мы коснулись очередных изменений в ежегодно меняющихся инструкциях о переходах, добавлю конкретики. Пополнялись клубы в основном за счет коллективов низших лиг и собственными воспитанниками. Миграция, перемещение футболистов в пределах высшей лиги, строго регламентировалась и ничего общего не имела с той вакханалией, что наблюдаем сегодня. На наших глазах сквозь широко открытые трансферные ворота на протяжении нескольких месяцев толпы людей, напоминающие беженцев, движутся в разном направлении по дорогам родной отчизны. Не закрываются ворота (распространенное в СССР слово «окно» уменьшит масштабы явления значительно) и после начала чемпионата. Потому (есть случаи) игрок в течение месяца успевает выступить за два клуба. В СССР такая практика исключалась. В одном чемпионате футболист не имел права выступать за две команды. Исключения, правда, случались.
За всю небольшую по продолжительности трансферную кампанию из одного клуба высшей лиги в другой перекочевало в 1977-м считаное число футболистов, менее десяти. А ЦСКА, привыкший хватать все, что плохо лежит, призвал новобранцев преимущественно из команд военных округов. Киев, не зная отказа, обычно не брезговал приглашением понравившихся футболистов из команд украинской элиты, но на сей раз ограничился вратарем Виктором Юрковским из симферопольской «Таврии», участницы турнира первой лиги. Тбилисцы пополнили ряды за счет «дойной коровы», кутаисского «Торпедо». Не первый год кутаисцы отрывали от сердца лучших своих сынов. На сей раз сменили место жительства вратарь Отар Габелия, защитник Тамаз Костава и нападающий Рамаз Шенгелия. В первый же год закрепятся в основе, раскроют богатый потенциал и очень скоро уважать себя заставят и тренеров сборной заинтересуют.
Так что в преддверии нового сезона не отмечено ни одного перехода, причисляемого к громким. А громкая история с исчезновением ставшего знаменитым игрока наш футбол не миновала.
«Где Шепель?»
С таким вопросом обращались поклонники московского «Динамо» в редакции центральных изданий и в Федерацию футбола СССР. Анатолий Шепель заявил о себе в 1973 году, когда, играя за «Черноморец», феерил в первой лиге, набросал соперникам ворох мячей, стал лучшим бомбардиром турнира и помог морякам черноморского пароходства вернуться в высший класс. Бомбардирские способности одесского форварда не остались вне внимания киевских тренеров, и в 1974 году они заключили его в крепкие дружеские объятия.
На новом месте среди звездных мастеров Анатолий чувствовал себя не столь уверенно, раскрыть лучшие свои качества не смог и был «на подхвате». Участвовал в двадцати календарных матчах из тридцати, но чаще выходил на замену и забил только один гол. Золотую медаль все же получил. Однако через год расстались с ним без сожаления: «не сошлись характерами».
Без работы парень не остался, трудоустроился в «Динамо», уже московском. Общий язык с тренером Александром Севидовым и партнерами нашел легко и стал лучшим в клубе голеадором, присовокупив к золоту бронзу чемпионата-1975. На этом не остановился: в весеннем первенстве 1976 года обзавелся еще одной золотой медалью, забил тогда единолично треть мячей, добытых командой. Перед осенним чемпионатом динамовцы участвовали в двух спринтерских турнирах в Испании. Возвращались в Москву с остановкой в Киеве. Здесь Анатолий, ссылаясь на болезнь жены, попросил задержаться на неделю. Руководство не возражало. Больше молодого и уже титулованного футболиста в команде не видели.
На собрании коллектива товарищи беглеца осудили, потребовали отчислить и дисквалифицировать. СТК Федерации футбола СССР тщательно изучила материалы, предоставленные городским советом «Динамо», в коих, живописуя прегрешения Шепеля, не пожалели черной краски: обвинили в грубом нарушении дисциплины и этических норм поведения, тяжелом характере, «звездной болезни», рвачестве, требовании материальных благ, между прочим, тем же руководством удовлетворенном.
Спортивно-техническая комиссия предъявила Шепелю ультиматум: если до 15 декабря 1976 года он не вернется в команду и не урегулирует дела с клубным начальством, последует годичная дисквалификация. Игрок не вернулся и в сезоне-1977 остался вне игры. Срок «отсидел» от звонка до звонка и вновь оказался там, где так удачно началась карьера, — в «Черноморце». Ничем особенно себя не проявил, на том и закончил. Грустная история, какие в советском футболе, увы, случались.
Ожидание праздника
Канун праздника, да и вообще значимого в жизни события, волнителен. Вступая в новый календарный год, люди связывают с ним (даже невзирая на печальный предыдущий опыт) исполнение самых сокровенных ожиданий, чего-то радостного, светлого, всего того, что вмещает в себя емкое и абстрактное понятие — счастье.
Человек по природе своей (пусть не все в этом признаются) оптимист. Глядя на беспросветное, затянутое тяжелыми свинцовыми тучами небо, надеется и верит: тонюсенький лучик света пробьет толщу, несмотря ни на что. А ведь пробивает. Дело времени.
Футбол — часть жизни, часть мира необычного, удивительного. Постичь суть его, несмотря на кажущуюся доступность, не так просто. В непредсказуемости (так по законам честной спортивной борьбы должно быть), в интриге, не разгаданной до конца загадке заключается прелесть футбола, его притягательная сила.
Болельщик нетерпелив, так и норовит заглянуть в будущее, увидеть то, что, по словам классика, «временем закрыто». Я о прогнозах, неизменном спутнике футбола. Несть им числа накануне турниров местного и международного значения, даже отдельно взятого матча.
Перед сороковым юбилейным (ныне возраст события, кратного десяти, а то и пяти, относят к юбилейным) союзным первенством наблюдалось редкое единодушие в предсказании будущих призеров. Находясь под властью стереотипов, тренеры, игроки, специалисты, обозреватели видели на пьедестале прошлогодних фаворитов — три «Д» (динамовцев Киева, Тбилиси и Москвы) и осеннего чемпиона — «Торпедо».
Поехали
Начало получилось действительно праздничным. В день открытия за восемью матчами наблюдало небывалое количество зрителей — около 350 тысяч. В среднем на каждой игре побывало свыше 40 тысяч человек! Футболисты отблагодарили болельщиков довольно высокой для начала сезона результативностью (около 2,5 мяча за игру). Отчеты о матчах первого тура окрашены в поистине праздничные, розовые тона. Помимо высокой посещаемости журналисты отмечали исключительное радушие хозяев. Газеты взахлеб рассказывали о горячем приеме, устроенном в Ереване «Зениту». В аэропорту ленинградцев встретили улыбками и цветами работники треста министерства строительства республики, устроили экскурсии по городу... Почин ереванцев нашел подражателей и в других футбольных центрах страны.
Об этом говорили в Госкомспорте СССР на оперативном совещании (под председательством заместителя С. Павлова — В. Сыча) с участием членов апелляционного жюри и судей-инспекторов. Совещание с удовлетворением отметило честный характер матчей на старте чемпионата, прошедших в острой и бескомпромиссной борьбе, объективность и решительность арбитров, пресекавших грубость. Оценили их работу высоко, на «хорошо» и «отлично». Хвалили администрацию стадионов за создание атмосферы праздника и подготовку арен: добротно их отремонтировали, красиво оформили. Над трибунами Республиканского стадиона в Баку выросли новые 60-метровые мачты с мощным освещением, в Тбилиси, Ереване и Алма-Ате подготовили газоны высокого качества. Ни у кого из гостей не возникло претензий по приему...
На этом радостном фоне не стоило, наверное, говорить об отдельных недостатках. Но ради объективности и для полноты картины скажу. «Кайрат», «Заря», «Днепр» и «Крылья Советов» не вели видеозаписей игр, что явилось нарушением Положения. Однако наказания, предусмотренного законом, все четыре коллектива избежали.
Праздничная эйфория вскоре пошла на убыль, и СМИ запестрели сообщениями о разного рода нарушениях нового Положения. Далеко не везде предоставляли видеоматериалы судьям-инспекторам, а случаи отсутствия видеозаписей множились и тоже оставались безнаказанными. Послематчевые пресс-конференции старшие тренеры многих команд игнорировали, хотя их обязали общаться с журналистами. Сейчас за такое штрафуют. Правда, сумма штрафа для нарушителей необременительна, скорее символическая, и бьет не столько по карману, сколько по самолюбию. В СССР и штрафовать было как-то неловко, негуманно, что ли: советский футбол все еще оставался любительским (начальники делали вид, что в это верят, и зарубежных партнеров пытались убедить), а что с любителя возьмешь?
Постепенно стал меняться окрас газетных отчетов: радостные розовые тона сменились будничными, серыми, местами в черный превращались. Этот чемпионат в нашей футбольной истории оказался самым беспринципным, бесконфликтным, с обилием мирных соглашений (ничейной темы в рассказе о сороковом, юбилейном, избежать не удастся, непременно к ней вернемся). Потому, видимо, и угасла активность Спорткомитета. Во всяком случае, после первых туров сообщения о совместных совещаниях с членами апелляционного жюри исчезли.
Значительно снизился интерес к турниру и у болельщиков. Уже на играх второго тура их было едва ли не вдвое меньше, в Киеве — втрое. Если за первым матчем своей команды с «Карпатами» наблюдало (по данным протокола) 40 тысяч киевлян, то вторую игру, с «Зарей», посетило лишь 12 тысяч. Значит, что-то не устроило киевского зрителя в день открытия сезона — или счет ничейный, или игра хлопцев, или сам характер встречи, подозрительно бесконфликтный. Таково мнение местных журналистов. Любители футбола украинской столицы, привыкшие на протяжении многих лет к изысканной пище, которую с большим искусством готовили киевские кулинары, отказывались принимать баланду. Они (да только ли они) строго придерживались совета, данного средневековым персидским поэтом Омаром Хайямом: «Ты лучше голодай, чем что попало есть».
