Почему после совместной работы в «Анжи» Ткаченко и Гаджиев перестали общаться
Обозреватель «СЭ» Игорь Рабинер к 10-летию покупки «Анжи» Сулейманом Керимовым подготовил большой материал, восстанавливающий картину тех событий. Из интервью с Германом Ткаченко и Гаджи Гаджиевым стало понятно, почему после совместной работы они не общаются.
29 сентября 2011-го после домашней ничьей 2:2 с «Тереком» в отставку отправили Гаджи Гаджиева.
Гаджиев убежден, что дело в их отношениях с Ткаченко.
— Он был против меня.
— Почему в Самаре — за, а в Махачкале — против?
— Не знаю, не копался в его интересах. Но он участвовал во всех этих интригах. В книге («Простая сложная игра», — Прим. И.Р.) я об этом говорю жестко, но, мне кажется, объективно. О том, например, что он, безусловно, талантливый человек. Мозги у него хорошо работают, это нельзя отрицать. Как там я охарактеризовал его — гениальный царедворец?
— Да. По вашим словам из книги, вы с Ткаченко жестко поговорили, когда привезли защитника Жоао Карлоса в «Анжи» не через его компанию, а с помощью своего бывшего вратаря Лазо Липоски.
— Такой эпизод был. На его заявление, что все сделки должны осуществляться только через его агентство, ответил ему: «Ты еще успеешь заработать». Мне кажется, тогда надо было сразу сесть и обсудить, что клуб — это не его вотчина. Но я ни в каких бизнес-процессах нигде не участвовал, ни разу. Ни с одним агентом. А договоренность по кандидатуре Жоао Карлоса у нас была еще до прихода Германа. Качественный игрок за небольшие деньги.
— С того момента у вас и началось противостояние?
— Нет-нет. В этом плане он умный человек. Нельзя сказать, что после этого Герман кого-либо приглашал, не согласовав это со мной. По одному игроку были разногласия, но это несущественно. Ласина Траоре мы тогда могли взять за гораздо более низкую цену, но тогда предпочли Диего Тарделли, а Траоре взяли из «Кубани» через год уже подороже.
Ткаченко смотрит на ситуацию совершенно иначе:
— Убежден, что в Гаджиеве играет обида. К его увольнению я не имею никакого отношения. Более того, никогда не забуду и всегда буду ему благодарен за ту роль, которую он сыграл в моей жизни, особенно в «Крыльях». Ведь именно с этим тренером я добился как менеджер самого большого своего спортивного успеха. Даже несмотря на грязные и несправедливые слова в книге, после которых мы перестали общаться. Если бы столкнулись, было б непросто — но я бы протянул ему руку.
После матча с «Тереком» я прилетел из Махачкалы в Москву и сразу поехал к Сулейману. И был однозначно за то, что Гаджиева нельзя увольнять. Говорил ему это, бился за него до четырех утра — можете у Чистякова спросить. Но собственник был настроен однозначно. И сказал мне: «Иди его увольняй».
А Гаджи показалось, что все это придумано, чтобы Хиддинка привести. Муслимыч в тот момент справлялся нормально, у него не было никаких конфликтов внутри коллектива, он в целом управлял командой. Просто она была новой, не сбалансированной. Через это надо было пройти. А ожидания и напор были больше, чем текущий результат.
— Почему Керимов решил его увольнять?
— К тому моменту у них не сложились отношения, он Гаджи уже не терпел. Потом, правда, Сулейман его вернул. Никто этого не знает, но, несмотря на то, что мы с Гаджиевым уже не общались, я в этом тоже поучаствовал. В декабре 2013 года Муслимыч сломал ногу в Турции. Говорю Керимову: «Если ты позвонишь, ему будет приятно». После этого звонка у них вернулись отношения, он часто с ним советовался, а потом и пригласил назад в «Анжи».
— Он убежден, например, что скандирования фанатов: «Гаджиев, уходи!» — это в том числе ваша интрига.
— Если Муслимыч так считает, то он вообще не понимает ситуацию! Я всегда был громоотводом для всех. Посмотрите пост Чистякова в форуме болельщиков «Анжи» после одного из матчей. Герман ругался: «Как вам не стыдно, почему вы его не поддерживаете?»
Гаджи гипертрофировал совершенно безобидные вещи, и такое его отношение в какой-то момент начало Керимова раздражать. Интриги не было точно! Но если собственник уже не может терпеть, то что делать? Мы с Гаджиевым были одной командой. Я всегда тренера поддерживаю. Он же работал со мной в «Крыльях» и может делать выводы. Ничего в этом плане не изменилось.
Думаю, он обиделся, что я не ушел вместе с ним — ведь он меня рекомендовал Керимову. Но договаривался о работе я не с Муслимычем, а с Сулейманом. Это самое тяжелое в работе менеджера — увольнять тренера. Давление на него было сильное, и справляться с ним было тяжело. Когда стоит большая задача, энергетика проекта очень велика. А в Махачкале к тому же друг другу так относятся, как в балете. Может, поэтому его и здоровье подводило.
Во всей этой истории с «Анжи» у меня есть только благодарность, что довелось прикоснуться к очень серьезному, масштабному, глубокому футбольному процессу. Но я потерял друга. Так сложилось, так он все это воспринял...
(Игорь Рабинер)
