Главный тренер «Пари НН» Сергей Юран в интервью «СЭ» вспомнил о своей бурной молодости в киевском «Динамо».

— О вас молодом, когда вы в Киеве играли, советская пресса восторженно писала. На вас это как-то воздействовало? И что по этому поводу говорил Лобановский?

— Отголоски я слышал, но у нас было немного другое воспитание. Мы жили в Советском Союзе, и нас учили не зазнаваться. Была ситуация, когда Анатолий Демьяненко, Владимир Бессонов и Андрей Баль вовремя меня остудили. Попав в киевское «Динамо», я стал забивать за дублирующий состав, меня начали привлекать к основе — и голова закружилась. Благодарен им, что поставили меня на место. А тренеры в этом особо не участвовали — «стариков» хватало, которые и мамой, и папой могли побыть.

— Это было, когда Лобановский отправил вас в воинскую часть?

— Да. Я мог тогда на тренировку опоздать или вообще не приехать. Я же звезда, мне все можно! А Лобановский сказал, что мне нужно подумать о своем поведении. Так я и оказался в части.

— Что из сказанного или сделанного Лобановским на вас повлияло больше всего?

— Как раз тот случай, когда он отправил меня в армию. Я реально задумался над дальнейшей судьбой. Понял, что можно продолжить легкомысленно относиться к жизни и вернуться в «Зарю», а можно идти дальше вместе с киевским «Динамо».

— Сколько вы пробыли в армии и что там делали?

— Три месяца. Делал все, что в армии положено. В шесть утра по побудке вставал, шел на построение. Только в наряды не ездил — это внутренние войска, они после судов сопровождали заключенных к местам отбытия наказания. А так — красил заборы и стены, хозяйственными работами занимался, маршировал, картошку чистил... Дали понять, что есть и такая сторона жизни. Это было очень полезно. Приземлили.

«Перешел из «Спартака» в «Миллуолл» из-за любви». Юран — о похвалах Моуринью, наказании в Киеве и главной ошибке в карьере