Лидеры «Спартака» гнобили Кавенаги? Главный миф середины 2000-х — в воспоминаниях свидетелей
Летом 2004 года «Спартак» совершил несколько мощных приобретений, каждое из которых буквально кричало: мы возвращаемся в топ РПЛ! Победитель Лиги чемпионов Дмитрий Аленичев, обладатель олимпийского золота Афин в составе сборной Аргентины Клементе Родригес, перспективный сербский защитник Неманья Видич и покупка из разряда лакшери — ведущий бомбардир аргентинской лиги 20-летний Фернандо Кавенаги.
После тяжелого падения 2002-2003 годов красно-белые, попавшие в руки Леонида Федуна, рассчитывали на стремительный реванш. Трансферная кампания-2004, несомненно, вскружила голову болельщикам и вселила во многих надежду. Наверное, полностью траты себя не оправдали — тот «Спартак» не взял титул. Но все-таки вернулся в лидеры российского футбола, и именно собранная тогда команда через год заняла второе место и вышла в Лигу чемпионов.
Вот только парадоксальным образом инородным телом стал самый дорогой новичок — Кавенаги. Купленный за рекордные на тот момент 11,5 миллиона долларов южноамериканец сначала символизировал щедрость Федуна и серьезность намерений клуба. Но очень скоро нападающий сделался живым воплощением рухнувших надежд.
Два с половиной сезона, 51 матч, 12 голов. Статистика не убийственная, но как постоянно писали в те годы в прессе и на форумах болельщиков, «за 11 миллионов хотелось бы большего». Несколько раз Кавенаги напоминал, зачем его взяли. Шикарным голом ножницами в ворота «Алании» в 2005 году, мячом в ворота «Ростова» чуть ли не с центра поля в 2006-м, отличным исполнением штрафных и поставленным дальним ударом. Но все это казалось проблесками, за которыми снова следовало безголевое уныние.
27 января 2007 года Кавенаги стал игроком «Бордо». В сезоне-2007/08 Фернандо забил 22 мяча в 35 играх и стал лучшим легионером чемпионата Франции. В следующем сезоне помог стать «Бордо» чемпионом — впервые за 10 лет — на его счету 15 голов. Затем транзитом через пару аренд вернулся спасать родной «Ривер Плейт», вылетевший из высшей лиги. Спас, чтобы потом снова вернуться и взять Кубок Либертадорес. В общем, карьера у Кавенаги сложилась отличная. А для «Ривера» он — почти легенда.
— Не как Франческоли, Алонсо или Ортега, но, несомненно, любимец фанатов, — пишет мне из аргентинской самоизоляции журналист Алехандро Панфиль. — Это воспитанник клуба, наколотил больше сотни голов в высшем дивизионе, включая важные мячи в ворота «Боки», взял Кубок Либертадорес. Но самое важное то, что он вернулся в «Ривер Плейт» в самый трудный момент, когда команда вылетела во вторую лигу. И уже на следующий сезон она вместе с Кавенаги вернулась.
Так в чем же дело? Почему и до отъезда в Россию, и после у Кавенаги все складывалось хорошо (из «Бордо» нападающего даже вызывал в сборную), а у нас в стране он ничего толком не добился? Есть две версии случившегося. Первая — появилась сразу, когда Кавенаги был в «Спартаке» — во всем виноват сам футболист. Не смог адаптироваться, загрустил и закис.
Вторая возникла после отъезда Кавенаги. В первую очередь, благодаря интервью «СЭ» покойного ныне экс-главного тренера красно-белых Владимира Федотова. Вот цитата:
— Кавенаги — талантливый парень. Но его, как и Квинси (Овусу-Абейе. — Прим. Д.З.), коллектив не воспринимал. Однажды Старков взял, да и ляпнул игрокам: «Меня заставляют Кавенаги включать в состав». И это был конец. Аргентинца команда сразу похоронила. Я во время установки смотрю футболистам в глаза. Там все написано — здесь человек или где-то далеко. Как называл фамилию Кавенаги, у всех ребят настроение падало.
Егор Титов спустя годы сказал в другом интервью, что все ребята в команде «обалдели», когда узнали зарплату Кавенаги, которая была выше в 10 раз, чем у остальных.
А вот высказывание в «СЭ» другого экс-спартаковца Максима Калиниченко, также характеризующая отношение команды к аргентинцу:
— «Минус один»? Кавенаги. В отличие от Квинси, он хоть иногда забивал. Но для той игры, которую «Спартаку» прививал Старков, Кави не годился. Это игрок вратарской, в Аргентине все голы забивал оттуда. А у нас был единственным выдвинутым форвардом. Мяч вынесли — должен за него зацепиться, убежать в контратаку. Но это не про Кавенаги. И сзади не помогает, и впереди толку нет.
И, наконец, сам Кавенаги, хотя и осторожно, но намекал в последующих интервью, что в России «чувствовал себя чужим».
Так что же, получается, это команда враждебно приняла новичка, позавидовала его зарплате и не помогла раскрыться? С подачи лидеров гнобила и зажимала?
Вратарь «Спартака» того времени и несомненный авторитет для болельщиков Войцех Ковалевски, которому я дозвонился в Польшу, не согласен с такой точкой зрения.
— Странно, что вообще есть такое мнение, будто не очень приняли, — говорит Ковалевски. — Простой пример: в тот же момент в команду пришел Родригес, тоже аргентинец. Насколько я помню, Клементе был очень открытым парнем, шел на контакт со всеми, участвовал в жизни коллектива. А Кавенаги спустя время по какой-то причине начал отстраняться от коллектива по собственному желанию. Нельзя сказать, что его не приняли. Его приняли так же, как других. Но если Клементе быстро адаптировался в команде и даже заговорил по-русски, хотя поначалу совсем ничего не понимал, то у Фернандо такого не было. Возможно, Кави считал, что пришел в «Спартак» в статусе звезды, ведь за него заплатили такие деньги. Не исключено, что требовал определенного внимания.
— Фернандо сам говорил, что не чувствовал себя своим.
— Это удивительно, тем более, в сезоне-2005 Кавенаги имел статус основного игрока — регулярно выходил в стартовом составе в большинстве матчей.
— Может, дело в том, что его зарплата вызывала недоумение у остальных?
— В тот момент у нас подобрался хороший сильный коллектив, в котором финансовый вопрос вообще никак ни на кого не влиял. Все относились друг к другу нормально, вели себя дружно. Честно, до сих пор не знаю, какая была у Кавенаги зарплата. Более того, не в курсе, сколько получали других партнеры по «Спартаку». Меня интересовало не сколько футболист зарабатывает, а что он может дать команде. Трансфер Кавенаги — дорогой, да, и все помнят, какие ожидания были с ним связаны. Журналисты постоянно пересчитывали сумму и сравнивали с результативностью. Но это точно не вина Кави и других футболистов «Спартака». Не исключаю, что шумиха в какой-то степени повлияла на Фернандо и он отстранился. А языковой барьер заставлял его строить догадки.
Поддерживают мнение Войцеха и другие спартаковцы — Алексей Зуев и Денис Бояринцев.
— Лично я ждал большего, но отношение к аргентинцу было совершенно нормальным — все его всегда поддерживали, — утверждает Зуев.
— У нас сложились обычные рабочие отношения, — вспоминает Бояринцев. — Говорите, Кавенаги жаловался? Но если ты профессионал, должен работу делать, ни на что не отвлекаясь. У нас и Родригес играл, левый защитник — не жаловался. Никаких бытовых проблем не возникало.
— То есть не происходило такого, чтобы на Кавенаги специально пас не отдавали?
— Нет, конечно! Бред. Такого быть не могло. В «Спартаке» в принципе такое невозможно. Любые личные отношения не могут сказываться на игре. Вряд ли кто-то специально передачи не делал. Тем более, отношения, как я сказал, были нормальные.
Подробнее и не так однозначно о проблеме Кавенаги специально для «СЭ» высказался пресс-атташе того «Спартака» Владимир Шевченко. Владея испанским, Шевченко плотнее других общался с Кавенаги, помогал ему на первых порах. И чуть глубже остальных постиг душу аргентинца.
— Не знаю, как другие, а я искренне переживал за него, — говорит Шевченко. — Не из верноподданнических чувств к шефу и его ставке. Просто хотелось, чтобы парень адаптировался у нас, засунул свои страхи и комплексы поглубже и выстрелил. Несмотря на ревность партнеров, скепсис журналистов и сомнения болельщиков. Я видел тренировки и не замечал какого-то игнора по отношению к Кави. Он старался, искал себя, не находил и угасал на глазах. Ничего сверхъестественного не показывал, но стимулировал здоровую конкуренцию. Уже за одного это его стоило бы поблагодарить! Но в команде все проще. Никто не будет спасать и помогать. Приехал за такие деньги? Звезда? Лопату в руки и — вперед! Мужской коллектив, все правильно. Но тогда его становилось жаль. Казалось, отнеситесь к нему чуть внимательнее — и человек отплатит. Долго мучился с первым голом. Прорвало. Но потом настали холода, и футбол кончился.
— Была ли зависть к зарплате со стороны команды?
— На момент прихода Кавенаги я был еще не настолько близок с остальными ребятами, чтобы подтвердить это. Наверное, так и было. Живые люди, повидавшие многое, футбол — игра командная. Да и никого до сих пор за такие деньги не привозили. Федун сказал, что покупка — в первую очередь, имиджевая акция. О реакции футболистов владелец, видимо, думал в последнюю очередь. Тогда многое происходило впервые.
— Кавенаги позже признавался, что чувствовал себя чужим. Как это проявлялось в коллективе? Или просто оправдание?
— Правильно он все чувствовал. Да и понимал, что стал заложником дорогого трансфера. Хотя опять же: все с ним здоровались, общались, тренировались. Не сквозь зубы или через губу. По-людски. И на поле замечали. Просто мертворожденный оказался проект с покупкой Кавенаги — вот и все. Брак не по любви. Поэтому и не сложилось.
Кстати, вот слова Федуна, на которые ссылается Шевченко. Они прозвучали в конце 2006 года, когда уже стало ясно, что Кавенаги уходит. Как тогда казалось — в Испанию. Но в итоге «Спартак» выгодно продал аргентинца в «Бордо» и даже отбил затраты на трансфер.
— Ответственность за дорогостоящую покупку несу прежде всего я сам, — говорил тогда Федун. — Убедили меня в этом или нет, это мои проблемы. Окончательное решение по поводу Кавенаги принимал я лично. Это была моя первая сделка. К тому времени Червиченко уже отошел от дел. Мне же хотелось сделать знаковую покупку, которая показала бы, что в клуб пришли солидные люди и что «Спартак» при них может сделать солидный скачок вперед. Кавенаги мне очень понравился на молодежном чемпионате мира. Кроме того, видел еще с десяток видеокассет, где он заколачивал голы за «Ривер Плейт». Ничто не предвещало того, что аргентинец не будет у нас играть. Скала хотел купить Родригеса, но вкупе с ним мы решили приобрести и Кавенаги. Считали, что в паре с соотечественником ему будет проще адаптироваться в нашей стране и футболе. К сожалению, этого не случилось.
Могло ли получиться? Как утверждает Шевченко, тогдашний тренер «Спартака» Старков пытался:
— Александр Петрович старался задействовать разные механизмы, чтобы оживить Кавенаги. Все видел и в настроении ребят, и в его состоянии. Думал, расшевелит аргентинца — и команда оживится, примет нападающего. Советовался. На сборах устраивали посиделки с гитарой. И я пел испанские песни специально для Фернандо с Клементе! Чтобы не отчуждались. Петрович, как и весь штаб, хотел помочь Федуну. Однажды перед игрой я узнал, что к Кавенаги приехала семья. А в последний приезд родных он как раз отгрузил два «Динамо». Услышал от меня Старков эту новость — и поставил его в основу. Ни о чем! После этого я перестал умничать. Да и Старков окончательно обломался.
Аргентинский журналист Панфиль считает, что Кавенаги выбрал неудачный момент для трансфера.
— В 2002 году Кавенаги получил тяжелую травму колена, которая не позволила ему уехать в Италию или Испанию. Как только восстановился и снова заиграл за «Ривер», возник вариант в России, очень хорошее предложение. Может, стоило подождать. Может, не хватило удачи. Наверное, он мог бы выступить успешнее на уровне сборной и в Европе, но что касается карьеры в «Ривер Плейт», то Фернандо должен быть абсолютно счастлив. Когда Кавенаги объявил о завершении карьеры, организовали прощальный матч на «Монументале» — а такое делают только для легенд.
— Просто не каждому легионеру легко в России, — уверен Бояринцев. — И в играх Кавенаги, к сожалению, проявить себя не смог. Хотя исполнительское мастерство у него было в полном порядке. Да и тренировался парень хорошо, показывал профессиональное отношение к делу.
— Если коротко — изгоем Кавенаги никто не делал, — подытоживает Шевченко. — А что он там чувствовал — его дело. Взрослые люди собрались ради больших задач. Дедовщины не существовало — только суровая реальность. А он к ней оказался не готов. Ментально. Это глубоко аргентинское. Понты, самолюбие и неумение включать мужика, когда надо. Старался, но оказался не способен. Причин его неудачи — целый букет. Селекционная ошибка. Но это теперь понятно, а тогда все верили, что Кави докажет и поможет. Просто изначально в нем видели не игровой, а пиар-ресурс. Вот жизнь и расставила все по местам. Кстати, не такой уж он и талант оказался. Таланты — это Титов, Аленичев, Широков, Еременко, Леша Миранчук. Они игру делают. А залететь может от кого угодно. Это вам любой футбольный человек скажет.
P.S. Разумеется, я не мог не обратиться и к Титову.
— Честно говоря, не хочу на эту тему говорить. Я с ним не общался, — говорит экс-капитан «Спартака». — Да он вообще ни с кем не общался кроме одного человека, потому что языка не знал. Дедовщина? Какая дедовщина? Мы в ХХI веке живем. О какой можно говорить дедовщине? А тем, кто это рассказывает, привет передавайте. Вот и ответ.
— Но есть ваша цитата о зарплате.
— Конечно, разговоры ходили о его заработках, потому что это газеты напечатали. А как, если человек прочитал это, не замечать? Условно ваш коллега получает миллион в день, а у вас 5 тысяч. Ситуация была примерно такая же.
