«Мой самый большой контракт — в «Вероне». 500 тысяч евро в год». Истории Руслана Нигматуллина
Он родился в Казани, начинал карьеру в Набережных Челнах, а в 1995 году перебрался в «Спартак». Завоевал там две золотые медали, но стать основным вратарем так и не сумел. В 1997-м решился на переход в «Локомотив» — и не прогадал.
В этом клубе Нигматуллин раскрылся во всей красе. Неслучайно ему дважды вручали приз «Вратарь года». А в 2001-м по результатам традиционного опроса «СЭ» он стал не только лучшим футболистом года, но и лучшим спортсменом страны!
Победы Нигматуллина в этих номинациях могло бы и не случиться — если бы не скандальная переигровка с австрийским «Тиролем» осенью 2001-го. Тот матч, безусловно, самый яркий в карьере Руслана.
Вкратце напомним предысторию. «Тироль» был соперником «Локомотива» в третьем отборочном раунде Лиги чемпионов. Оба матча завершились победой нашей команды — 3:1 дома, 1:0 в гостях.
Но результат ответной встречи аннулировали: на 72-й минуте судья Марио ван дер Энде показал желтую карточку Владимиру Маминову, хотя она предназначалась Руслану Пименову, для которого предупреждение стало бы вторым. В протоколе карточка тоже была записана на Маминова.
Австрийцы подали протест, который УЕФА неожиданно удовлетворил. Пименова дисквалифицировали, а на 8 сентября назначили переигровку. Несмотря на фантастические сейвы Нигматуллина, команда Юрия Семина все-таки уступила — 0:1. Но этого хватило, чтобы пробиться в групповой раунд Лиги чемпионов.
— Что осталось в памяти о переигровке с «Тиролем»? — спросили Нигматуллина годы спустя обозреватели «СЭ» Юрий Голышак и Александр Кружков.
— После матча я давал интервью в раздевалке, а проходящий мимо Семин по-отечески хлопнул по плечу. Больше ничего не сказал. Это была лучшая оценка.
— Гениальная игра?
— Тогда казалось — обычный матч, в котором просто поймал кураж. Хотя вся Европа смотрела ту переигровку. Но годы спустя включил кассету — и многое понял. Бывали игры, когда выручал несколько раз. А «Тироль» весь второй тайм лупил по воротам «Локомотива».
— В тот вечер наш главный редактор придумал шапку на первой полосе: «Нигматуллин — 10,0 от России».
— Круто было!
— Это лучший матч в карьере?
— С «Тиролем» мало что сравнится. Все-таки на кону стоял выход в Лигу чемпионов. Помню статистику — около 40 ударов по нашим воротам! Если же еще какие-то матчи выделять, назову два. Со «Спартаком», когда на последней минуте при счете 0:0 взял пенальти от Тихонова. И на ноль за сборную против Югославии.
— За взятый пенальти от «Спартака» вы получили 9,5 от «СЭ». Семин, недовольный решением арбитра, орал вам перед ударом: «Уходи из ворот!»
— Не только мне — он крикнул: «Уходим, уходим с поля все!» Я вообще не понял: куда Юрий Палыч нас гонит? Зачем? Я же из «Спартака» перешел в «Локомотив» — и для меня эти матчи были самые принципиальные. А мы постоянно проигрывали! Еще и по трешечке мне загружали!
— Хотелось доказать, что вы в порядке?
— Не то слово! Проиграли матчей пять подряд. А тут ничья, последняя минута! Потом писали: мол, в момент удара Тихонова я правила нарушил, вышел чуть-чуть вперед... Да кого это волнует? Хотя сегодня, может, судья и заставил бы перебить.
— Вы долго хранили перчатки, в которых отыграли в Тироле.
— Все, уже не у меня. Передал в музей «Локомотива».
— Не жалко?
— Жалко было бы, если бы они рассохлись у меня в шкафу. А так хоть люди на них посмотрят.
— Что-то еще отдали?
— Нет. Когда из музея позвонили, сразу вспомнил про эти перчатки. Достал, взглянул — уже потрескались...
— В ноябре 2023-го в ретроматче «Локомотив» — ЦСКА вы порадовали блестящей формой. Что по этой игре поняли о самом себе?
— Что мышечная память — великая вещь. Тело все помнит. Матч прошел в конце ноября, а до этого играл в футбол в июне. До июня еще была пауза в полгода.
— Почему?
— Моя нынешняя жизнь от футбола далека. Я плаваю, занимаюсь йогой, пилатесом, стретчингом. К мячу почти не прикасаюсь. Какие-то навыки утеряны. Пропуская гол от Лоськова, выбил палец. Но есть тут и приятная сторона.
— Что приятного?
— Кто-то на этот удар вообще не среагировал бы. А я практически дотянулся. Реакция сохранилась!
— Кого-то из участников матча узнали не сразу? Был ступор?
— Э-э-э... Наверное, нет!
— Даже Маминов и Косолапов оторопи не вызвали?
— А что? Нормально выглядят. Узнаваемые. Если вы про бороду Володи Маминова — у Жени Варламова она еще круче. Прямо байкером стал, летом на мотоцикле гоняет. После игры посидели с ребятами из «Локомотива», классно время провели. Мне было довольно странно оказаться в этом матче по другую сторону баррикад.
— Вы же всего полгода в ЦСКА отыграли?
— Да. А в «Локо» — пять лет. Но раз в 2002-м в золотом матче играл за армейцев, куда деваться?
— После золотого матча Ролан Гусев рассказывал: «В раздевалке поймал на себе взгляд Газзаева и понял, что в эту секунду он меня расчленяет глазами». Вас тоже расчленял?
— Вроде нет. Но с Газзаевым было непросто. Жесткий, безумные нагрузки на тренировках... После трех поражений подряд разочаровался во мне, хотел посадить в запас.
— Что помешало?
— Стечение обстоятельств. Крамаренко, мой сменщик, травму получил.
— Андрей Соломатин говорил, что у каждого футболиста ЦСКА тогда за счет бонусов набегало до 200 тысяч долларов. Но проиграли золотой матч — и заплатили в два раза меньше.
— 200 тысяч?! Может, это в сумме за сезон. Но и то — странно. Не помню таких цифр. Хотя премиальные в ЦСКА были солидные.
— Тысяч по 50?
— Ну что вы! Платили бы 50 — я бы ни в какую Италию не уехал. Тысяч 15 за победу. За золотой обещали, кажется, 25.
— Когда-то самым высокооплачиваемым вратарем в РПЛ считался Малафеев. В лучшие годы получал 2,5 миллиона евро в год. Ваш максимальный контракт?
— В «Вероне» — 500 тысяч евро.
— В России к миллиону даже близко не подошли?
— Когда после Италии вернулся в «Локомотив», дали 400 тысяч долларов.
