Семин и Евсеев. История учителя и ученика
РОСГОССТРАХ - ЧЕМПИОНАТ РОССИИ. ПРЕМЬЕР-ЛИГА. 24-й тур.
Сегодня "АМКАР" - "ЛОКОМОТИВ". 14.00 (мск)
"ИМЕТЬ ТАКОЙ ХАРАКТЕР – ЭТО ВЕЛИКИЙ ТАЛАНТ"
При всем абсурде самой возможности переноса матча "Амкар" – "Локомотив" в Черкизово (ну почему было РФПЛ после прецедентов в виде "Уфа" – "Зенит" и "Арсенал" – ЦСКА не внести в регламент запрет на такое?) абсолютно уверен в одном: это будет честная игра. Пермь будет рубиться, насколько она в состоянии это делать. Для того, чтобы утверждать такое, надо знать Вадима Евсеева. А я его неплохо знаю.
Для этого человека нет околоспортивных компромиссов. Он, по-хорошему сумасшедший спортсмен, словно из тех энхаэловских тафгаев, которые вечером накануне игры могут пойти со своим коллегой по амплуа из другой команды попить пива, но на льду вся дружба мигом заканчивается – и начинается лютое молотилово. Лица в крови, носы свернуты... Разумеется, к Евсееву это относится в переносном смысле – он и игроком умирал за команду всегда, и тренером остался таким же.
Юрий Семин, один из его самых любимых тренеров, знает это как никто другой. И ценит. Наш разговор для автобиографии Евсеева "Футбол без цензуры", литературную запись которой я делал, Юрий Палыч начал так: "Когда Евсеев говорит, что у него не было таланта, – скромничает. Разве это не талант – иметь такой характер, как у него? Это великий талант. Ведь он на этом характере завоевал много титулов, а главное, любовь людей. Вадик – жесткий, принципиальный человек, и это всегда переносилось на футбольное поле. Как и мужество. Никогда не видел, чтобы он пропускал игру из-за таких травм, как ушиб или растяжение. А когда нормальным сроком восстановления считается месяц, Евсеев обязательно сокращал его дней на десять".
Под руководством Семина Евсеев выступал с 2000-го по 2005-й годы и за это время по два раза выиграл чемпионат, Кубок и Суперкубок России. В 2014-м тренер, решив собрать в ресторане чемпионскую команду 2004 года по случаю десятилетнего юбилея победы, попросил обзвонить игроков именно Евсеева. Со словами: "Ты у нас самый ответственный".
На той встрече Вадим встанет и произнесет тост. Человек он довольно немногословный, но тут – прорвет. По его собственной версии, звучало это так:
"Когда я решил переходить в "Локомотив", все меня отговаривали. Но я принял это решение и ни капли о нем не пожалел. Да, может какую-то роль сыграл и финансовый момент, то, что вы, Палыч, пообещали мне квартиру, подъемные и более высокую зарплату, чем в "Спартаке".
Тут все засмеялись, и начали меня подкалывать: "А, так ты из-за квартиры перешел!" Нет, ну а почему за дружеским столом я не мог об этом сказать? Рос-то пусть и в четырехкомнатной, но 60-метровой квартире, где нас жило восемь человек. А благодаря "Локомотиву" и маме с сестрой, и брату с семьей по "трешке" купил, и себе дом построил. Обо всем этом тоже ведь забывать нельзя...
Но сквозь смех ребят продолжил: "На тот момент я уходил из лучшей команды страны, которая четыре года подряд становилась чемпионом, и мне было что терять. Но главное, что обрел, – не квартиру, машину и подъемные, а лучший коллектив в моей жизни".
А сегодня они с создателем того коллектива первый раз сойдутся как главные тренеры. Учитель с учеником. Юрий Палыч теперь уже не с Вадиком, а с Вадимом Валентиновичем. Для меня этот сюжет – самый занимательный. Намного интереснее досужих разговоров о "сдаче".
Бросьте вы, Пермь свою бизнес-задачу выполнила, выторговав у "Локо" всю сумму с билетных сборов – предполагаемые 15 миллионов рублей. А дальше будет футбол. И окажется ли легко хозяевам, еще большой вопрос – учитывая, что "Амкар" именно на выезде не проигрывал никому из топ-5. А тот же "Локо" – просто обыграл.
РАЗГОВОР В "МЕРСЕДЕСЕ"
Евсеев до перехода в "Локо" стал, на всякий случай, четырехкратным чемпионом России в составе "Спартака", а в Черкизово перебрался в 24 года. Но именно о главном тренере "Локомотива", а также о его президенте он сказал мне фразу: "Семин и Филатов сделали меня личностью". В "Спартаке", будучи далеко не на ведущих ролях, он предпочитал помалкивать, поскольку у строгого Олега Романцева попасть "под раздачу" было несложно. Зато у гораздо более демократичного Палыча – развернулся.
"Всегда любил работать с независимыми людьми", – не раз говорил Семин, когда его спрашивали, как он, например, терпит критику со стороны Евсеева в прессе. Открытую! В газетах! Сейчас представить себе такое невозможно. А Евсеев (естественно, не с первого и не со второго сезона, а уже когда чего-то добился) мог себе такое позволить. А тренер знай себе усмехался: пусть самовыражается.
Впрочем, Семин свою роль в формировании евсеевской личности не переоценивает: "С игроком можно с утра до вечера говорить о тактике, теорию вдалбливать. Но если человек сам себя не настроит на борьбу, на полную самоотдачу, то все это пустое дело. Вот Евсеев – он всегда себя сам настраивал. Ему не нужны были мои слова, которые я иной раз перед установкой специально подбирал. Кому-то еще – нужны были, ему – нет".
Евсеев так вспоминает о том, как все у них начиналось:
"Первый разговор с Семиным у нас состоялся в Сокольниках, в его "Мерседесе". Было это еще в сентябре 1999 года, за пару месяцев до конца сезона. "Хочу, – говорит, – тебя в команде видеть, вижу в стартовом составе и очень на тебя рассчитываю". А потом об условиях рассказал. Сколько, спрашивает, ты получаешь в "Спартаке" – три тысячи? Будут тебе шесть, а может, и больше. А самая большая зарплата в "Локомотиве", как потом выяснилось, тогда была то ли 12, то ли 15 тысяч долларов. Кажется, у Лоськова.
Еще квартиру пообещал. "Спартак" в свое время, как я уже говорил, на свадьбу дал однушку в Ясном проезде, на северо-востоке Москвы. А тут Семин про квартиру спрашивает, и я возьми да брякни, что мне четырехкомнатная нужна.
Юрий Палыч реагирует тут же: "Сто квадратов!" А я даже и не знал тогда, сколько это. Жил в однушке и такими категориями не мыслил. Но на всякий случай решил чуть-чуть поторговаться: "Нет, сто десять!" – "Ну хорошо". И подъемные по тем временам хорошие.
Договорились. В последнем туре "Спартак" обыграл "Аланию", Семин мне звонит: "Приезжай". Встречаемся, вижу, он "Спорт-Экспресс" держит: "Ну что, пишут, лучший ты был вчера?" А там, смотрю, оценка – 7,5. Такие редко кому ставили, особенно когда матч ничего уже не решал.
Показывает – и обращается к сидящему рядом Филатову: "Да-а, Николаич, сейчас, наверное, больше будет просить!" Посмеялись. Больше просить я не стал. Там же и подписали контракт на два года. Игровая практика для меня имела огромное значение, но и семью надо было обеспечивать – ребенок уже родился".
Версия Семина такова:
"Первый раз мы встретились и поговорили в моей машине в "Сокольниках", около метро. Я жил неподалеку. Это было в межсезонье, в конце 1999 года. У него закончился контракт со "Спартаком", и мы договорились встретиться. Все произошло очень быстро, никто долго не думал. В машине руки пожали и на следующий день подписали контракт.
Мне понравилось, что первое, о чем он спросил, было: "Буду ли я играть?" А потом уже шли какие-то финансовые моменты, по которым всегда можно договориться. Главное, что Евсеев мне стал сразу ясен и понятен. Если он играет, с ним о чем хочешь можно договориться. И, соответственно, первое, что мне следовало подтвердить, – мне он очень нравится и будет играть".
Чтобы молчаливый и на тот момент еще довольно закрытый Евсеев быстрее влился в коллектив, Семин умышленно поселил его в одном номере с Олегом Терехиным, который, по выражению Евсеева, "мертвого разговорит", а по умению рассказывать анекдоты не уступал даже классику жанра Александру Бородюку.
Прием сработал на все сто: за несколько месяцев разговорчивость Терехина вселилась в его, как сказали бы в Америке, "руммэйта". И за пару лет Евсеев превратился в сердце коллектива, в человека, который из премиальных первым предлагал всем скинуться для обслуживающего персонала. Добро отзывается – и когда в команде узнают, что маленькой дочке Евсеева Полине будут делать в Германии операцию на сердце, одноклубники соберут ему 30 тысяч евро. И Семин, конечно, в этом тоже поучаствует.
"РАЗОЗЛИТЕСЬ НА МЕНЯ, КАК ЕВСЕЕВ!"
"С Семиным почему так легко? Потому что он очень открытый человек, простой и легкий в общении мужик. Да, может накричать, отругать. Но зла не таит, и если, остыв, понимает, что не прав, всегда извинится. Пусть он тренер, а ты игрок. Ему это не стыдно и не зазорно, несмотря на весь его авторитет".
Не только извиняется, но и прощает. Самая культовая история, хорошо показывающая характеры и Семина, и Евсеева, произошла весной 2002 года.
Девятью месяцами ранее, в июле 2001-го, Вадим в матче с "Ротором" порвал "кресты" на левом колене. При этом, не поняв тяжести травмы, попросил врачей сделать ему перевязку и отбегал в таком состоянии 40 минут до перерыва! Это – Евсеев.
Полгода лечился, и на сборах в Израиле после перехода в общую группу Семин заменил его на 20-й минуте первого контрольного матча и на следующей тренировке сказал: "Слышь, у тебя все пропало. Скорость, резкость – все". Евсеева, конечно, это сильно задело. Но он не начал выяснять отношения и не раскис, а продолжил работать.
Всю первую половину сезона он выходил только на замену, тем более что в команду за большие по тем временам деньги купили серба Обрадовича. Но перед последним туром накануне летнего перерыва, в котором "Локо" встречался с тем же "Ротором", Лекхето уехал готовиться к ЧМ-2002, команда проиграла 0:3 в Самаре – и Семин пообещал выпустить Евсеева в старте. Тот готовился как зверь – только лишь для того, чтобы услышать свою фамилию как запасного.
В итоге он выйдет на поле уже в первом тайме – вместо получившего сотрясение мозга Игнашевича. А на 88-й минуте забьет гол. И, пробегая мимо скамейки, выкрикнет в адрес Семина оскорбительную фразу, которую слышали все, включая ближайшие ряды зрителей.
"Это было, конечно, за гранью допустимого, – рассказывал Евсеев. – Причем далеко за гранью. И, когда я пришел в себя, ожидал чего угодно. Но он как будто ничего не услышал. По крайней мере, ни в раздевалке, ни потом эта тема вообще не поднималась. Хорошо, что в тот момент наступила пауза в чемпионате, иначе какого-то объяснения было бы не избежать.
А знаете, чем все закончилось? После перерыва, связанного с чемпионатом мира, я до конца сезона выходил в стартовом составе и забил девять голов. Вытеснил из состава Обрадовича – самого дорогого футболиста команды. И в конце года оказалось, что я, крайний защитник, наравне с Лоськовым и Пименовым – лучший бомбардир команды. По семь мячей забили в чемпионате. А в целом за сезон у меня девять было – еще два в Лиге чемпионов. И Семин приводил меня всем в пример. Говорил: "Разозлитесь на меня так же, как Евсеев! И на поле это покажите!"
Сам Семин объяснил мне ту ситуацию – а на самом деле нечто гораздо более важное – так:
"Признаюсь, что иногда я играл на его вспыльчивости. Обычно это происходило, когда мы проигрывали, и что-то у нас не ладилось. Мне нужно было в первую очередь завести Евсеева. У нас с ним могла случиться очень жесткая перепалка, – но как только я видел, что он завелся, то понимал: все будет в порядке. Команда не сдастся, заиграет по-новому.
Почему не поставил его тогда на "Ротор"? Он был еще не в очень хороших кондициях, это однозначно. Не набрал после травмы оптимальной формы. Но возмутился: как так, его не поставили!
Да, он кричал некорректные вещи. Но прекрасно понимал, когда переходил грань и делался неадекватным. И исправлялся. На поле. Но и за его пределами всегда подходил: "Тренер, я вспылил, был не прав".
А я на его реплики и внимания никогда не обращал. Что бы он ни говорил. Потому что мне нужен был человек, который поведет команду вперед. Когда команда выходила на поле мертвая, именно он мог ее разбудить. Это единственное, что имело для меня значение. А что он там скажет... Из раздевалки выйдем и тут же вернутся хорошие отношения. Все останется на поле и в раздевалке. Я и сам такой же был в молодости. И тоже возникали с тренерами всякие ситуации. Хотя он пожестче меня (усмехается).
Может быть, в его словах и был перебор. Но я так понимаю жизнь, что только слабый человек боится, что его репутацию какие-то слова могут поколебать. Если игрок нужен, очень нужен команде, то слова не имеют никакого значения. Если тренер – слабый человек, то он такого игрока выгонит. А я себя считаю достаточно сильным и знаю, что на эмоциях может быть сказано что угодно".
Какая в том "Локомотиве" была энергетика, какая "химия" между главным тренером и игроками, отлично объясняет рассказ Сергея Овчинникова о матче Лиги чемпионов в Стамбуле, выигранном красно-зелеными у "Галатасарая". И персонально о Семине и Евсееве.
"В гостинице к нам, пяти-шести игрокам, стихийно собравшимся вместе, подошел Палыч и сказал, что просит нас просто поиграть в футбол в свое удовольствие, – рассказывал мне Босс. – Приехали на стадион – он за полтора часа до игры был уже полный. Жгли файеры, пели, вывешивали плакаты вроде своего знаменитого "Добро пожаловать в ад!" Вадик Евсеев на это сказал: "Они не знают, что такое ад. Сейчас узнают". Вадик им потом и забил – а, празднуя гол, прыгнул на сетку и чуть кого-то из местных не придавил…
Перед игрой мы стояли и, извините, ржали прямо на поле, анекдоты травили – представляете? Даже обычного легкого предматчевого мандражика не было. Наверное, это был пик страшной какой-то веры друг в друга, в команду, в тренера, в президента, в болельщиков, в себя. И когда Вадик с Лосем забили, и мы выиграли – в раздевалке продолжили смеяться…"
А Семин о Евсееве в том очень особенном матче вспоминал в нашем разговоре следующее:
"Никогда не забуду победный мяч, который он забил головой в матче Лиги чемпионов "Галатасараю". Это было потрясающе. Он мяч буквально с мясом вырвал у всех защитников, просто смял этих турок! Когда пошел на этот угловой, у него такие глаза были сумасшедшие!
После той победы мы не могли выйти из раздевалки целый час. Сидели в ней, а снаружи в нее камни бросали, монеты. Полиция долго нас не выпускала. А Евсей в этот момент только танцевал. Выиграли же. Куда хочешь был готов идти, под любые камни! Он русский человек, со всеми плюсами и минусами..."
"ТРЕНЕР ИЗ НЕГО ДОЛЖЕН ПОЛУЧИТЬСЯ"
"Думаю, что тренер из него должен получиться, поскольку психология у него очень сильная", – сказал мне Семин несколько лет назад, когда Евсеев первый раз вошел в штаб Гаджи Гаджиева в "Амкаре".
Глядя на то, как в дебютном матче Евсеева – главного тренера по-спортивному зло, огненно, истинно по-евсеевски пермяки рубятся на громадном стадионе в Санкт-Петербурге против звезд "Зенита", и ни капли их не боятся, я вспоминал то пророчество Юрия Палыча.
Сегодня Семин сыграет против не просто тренера, а личности, которую сам и породил. Причем произойдет это в их общем доме. И уже ради этого сюжета можно простить весь этот перенос.
Но в течение 90 минут ни один из них двоих об этом ни на секунду не вспомнит. Не сильно удивлюсь, даже если в пылу какого-то эпизода сойдутся меж технических зон и "напихают" друг другу словесно по первое число.
Зато раздастся финальный свисток, они крепко обнимутся и тут уж действительно вспомнят все.
