"Уронили на бетонный пол и начали забивать ногами"
Чемпионат России. Премьер-лига. 22-й тур. "Спартак" – ЦСКА – 0:2
Илье – 28 лет. Раскрывать свою фамилию он не стал, но об инциденте рассказал "СЭ" в подробностях.
– Что вчера произошло?
– Я пришел на дерби. Все было нормально. То, что про меня говорят, что я был в невменяемом состоянии, – это все неправда. У меня свой протест, свое мнение, подчеркнутое этим шарфом. Две недели назад на матче с "Зенитом" я отстоял 90 минут с этим шарфом над головой – мне никто слова не сказал, никаких претензий ко мне не было.
А здесь у меня начали выдергивать этот шарф из рук. Я им сразу сказал: "Если вы хотите обсудить что-то, то давайте это сделаем в подтрибунке. Либо после матча обсудим". Они искали повод подраться, эти пять человек, это быдло. Они были пьяными, а не я. Я предложил им просто встретиться после матча. Вроде все подутихло.
Я постоял на трибуне, через 5 минут поднял шарф. Я ничего не заряжал против Глушакова, никому не навязывал свое мнение. Я просто поднял шарф. После этого у меня опять начали вырывать его, стали толкаться, пихаться, а потом мне прилетел удар. Я стал защищаться. В итоге на меня человек шесть полетели со всех сторон, уронили на бетонный пол и начали забивать руками и ногами. А потом я уже очнулся от нашатыря в подтрибунном помещении, где оказывают первую помощь.
– Обращались в больницу?
– Нет. Было небольшое сотрясение, сейчас голова до сих пор болит, меня тошнило. Еще две недели назад после матча "Зенита" я попал в аварию. Тогда я получил травму спины. На дерби ее только усугубил.
Ходить я могу, переломов нет. Но на голове шишка здоровая, синяк под глазом. Но челюсть не сломана.
– Говорят, что четверым нападавшим вы дали отпор, кому-то даже нос сломали. Серьезно?
– Я не помню. Там, сами понимаете, самооборона, ничего не видно из-за кучи рук, которые на тебя летят. Но куртку я вчера ночью стирал, чистил от крови. Кровь не моя: нос у меня не разбит, рассечений нет. Я давал отпор, да, дал кому по лицу. Возможно, кому-то что-то сломал, разбил.
– Ваш друг, который ведет аккаунт в Твиттере "КБ Коломна" выразил мнение, что вас избили "проплаченные шестерки". Разделяете его?
– Я думаю, это не нужно воспринимать в такой форме. У некого движения "Спартака" идет разделение трибуны. К примеру, есть определенный обман: когда "Фратрия" собирает деньги на баннеры, а другие люди уже все согласовали. Кроме того, на матче с "Анжи" был протест: когда против руководства человек 100 что-то кричали. Я – не просто болельщик со стажем. Я посещаю не только домашние матчи, но и выездные. В Уфе, кстати, тоже было разделение трибуны. Мы тогда встали не на тот сектор – где не выступают против руководства и Глушакова.
Еще раз: я не провокатор. Я понимал, что за этот шарф со мной могут провести какой-то разговор. Но выразить свое мнение я имею право. Да и к тому же можно прийти к чему-то общему. Но меня забивали шесть человек, к тому же свои. Один за всех и все за одного, ага. Неправильно это.
– Что было после того, как вы очнулись?
– Пошел забирать свои вещи (друзья их не забрали), но их уже не было: ни кепки, ни шарфа, ничего.
– Вас не только побили, но и ограбили?
– Можно и так сказать.
– Будете ли в полицию обращаться?
– Я не из тех, кто в полицию побежит жаловаться. Это не потому, что я был не прав, просто я не из тех людей. Я думаю, что зачинщики драки сами выйдут на связь. Я почему начал отписываться и рассказывать об этом: меня задела клевета обо мне – якобы я кому-то что-то сказал, якобы я был пьяный. На матче с "Зенитом" я тоже поднимал шарф, но ничего не заряжал. В данной ситуации было то же самое. Это мое мнение, мой протест.
Кроме того, мой характер и моя работа не позволяют мне ни первым лезть в драку, ни идти потом жаловаться в полицию.
– Почему выступаете против Глушакова?
– Глушаков не должен быть нашим капитаном. Я считаю, что с его помощью Карреру, можно сказать, слили. Глушаков любит себя в "Спартаке", а не "Спартак" в себе. Не должен быть такой человек в клубе. У него есть множество возможностей исправиться. Но он то кому-то звонит в Грозном, когда забивает, то указывает на свою фамилию. Человек ведет себя недостойно, он не заслуживает носить капитанскую повязку.
Еще Глушаков говорит, что готов встретиться и поговорить с болельщиками. Но что-то не происходит никаких встреч. Если он проявляет инициативу, то нужно делать это: у стадиона поговорить, сделать обращение в соцсетях. Зато как отмечать чемпионство, так он приезжает с трехлитровой банкой.
– Есть понимание, как закончить этот цирк на спартаковских трибунах?
– Должно быть четкое разделение. То есть, взять середину, 103-й, 104-й и 105-й сектора, –
люди должны ходить в красном, с атрибутикой и просто поддерживать. Сейчас творится какой-то кошмар: очень много непонятных людей. На эти сектора приходят люди, которые не могут позволить себе билет в другое место, поэтому приходят на Б. Отсюда возникают пьяные разборки. Среди таких людей мало идейных. Для них есть одна истина: мы должны поддерживать "Спартак", а все остальное, что творится в клубе, нам не интересно.
У меня в принципе такое же мнение: за команду нужно болеть в любое время. Но все равно должна быть какая-то идея среди болельщиков. Я считаю, что нужно возвращать времена, как это было в "Лужниках": в середине стоит свой круг людей, все друг друга знают. Когда я был маленький, то боялся молчать, не знать какой-то заряд, потому что за это могут предъявить: "Что ты здесь делаешь?".
А сейчас 104-й сектор перемешан. Я хожу туда четвертый год, и сейчас там мало знакомых лиц, народ меняется. Кто-то селфи делает, кто-то молчит, кому-то лень шарф поднять, когда играет гимн "Спартака".
Надо решать вопрос именно на трибунах, потому что это беспредел: я что, не могу показать свое мнение?
В таком случае, кстати, у меня возникает вопрос: если все такие смелые, почему люди не снимают баннеры с перечеркнутой восьмеркой, не бьют лица тем, кто их держит? Почему такая большая куча прыгает на меня одного? Тем более шарф, с которым я вчера пришел, – это не мой собственный проект. Такие выпустили ограниченной серией.
– Вчера и другие люди приходили с такими шарфами?
– Да.
