«Тедеско в Германии никогда так не прыгал. Абаскаль вначале тоже. Зарубежные тренеры понимают: у нас происходит что-то не то». Интервью Калешина
6 июня «СЭ» опубликовал первую часть интереснейшей беседы с главным тренером «Акрона» Евгением Калешиным. Сегодня — окончание разговора.
Просился к Бердыеву на стажировку. Но тот тогда никого не пускал, о чем позже очень жалел
— В каком возрасте и в какой момент вы захотели тренировать?
— В 2002 году, когда мне было 24. Я тогда играл за тольяттинскую «Ладу». У нас был тренер Сергей Бутенко, и, глядя на его работу, я понял, что эта профессия — для меня. Хотя у меня отец — тренер, но, только когда познакомился с Бутенко, попал под его влияние, увидел плоды совместной работы, понял, как это круто. До сих пор пользуюсь знаниями этого тренера. Двигаюсь вперед, стараюсь учиться каждый день, но глобально очень многое у него почерпнул.
Твоя тренерская идея может отличаться от исторической идеи клуба. Но тренер должен рисковать, брать ответственность за свои идеи. Если ты на такие риски идешь, то можешь встретить сопротивление, потому что исторически клуб так не играл. Например, «Кубань» исторически никогда не была доминирующей командой. В основном было влияние силового футбола, как на Украине команды играли. Такой стиль исторически там прижился. И когда я работал с «Кубанью», болельщики не могли понять игру — в их восприятии заложен другой футбол.
С этим приходится бороться. Но я не могу изменить себя сам, если в другой стиль не верю. Как я могу убедить игроков? Если бы испугался, то три года там бы не проработал. Но я не боялся. Мое воспитание, книги, которые я прочитал, музыка, которую я слушаю, и так далее формируют меня как личность и транслируют мою идею. Я в это верю и собираюсь убеждать игроков и руководство клуба.
Если же ты приходишь в сложившийся клуб, тебя обуревает страх. Ты либо соглашаешься на риски, либо идешь на поводу. Тогда лучше сразу отказаться. Тедеско пришел в «Спартак» — на мой взгляд, он вообще тренер с другого полюса! Немецкая система, контратакующий футбол. Я смотрел на эту игру и уважаю его как тренера, но это не спартаковский футбол! Мне скучно становится смотреть, зная, что это «Спартак». Если бы это было «Динамо», наверное, смотрел бы по-другому. Но я знаю, каков спартаковский футбол, и хочу эту картинку опять увидеть. Но он молодец — не испугался и дал результат.
Уход Бердыева из «Сочи» — сенсация? Только на первый взгляд — расставание могло произойти еще раньше
— Просили ли вы у брата Виталия конспекты тренеров, с которыми ему довелось работать, — того же Курбана Бердыева? Вообще чужие конспекты помогают или это не более чем бумага?
— Помогают! У меня есть конспекты Петракова, Бышовца, Ташуева. От Бышовца есть целый сбор, 14 дней. Это была летняя пауза, и мы поехали в Вентспилс. Идеальные условия — поля, отель. Я сам записывал.
С Виталием была такая история. Когда он играл в «Рубине», я был тренером в академии «Краснодара» и попросил, чтобы он поспособствовал попасть к Курбану Бекиевичу на стажировку. Но тот отказал. Бердыев вообще никого не пускал в то время. Потом я с ним общался, и он об этом очень жалел.
— Бердыев же у вас преподавал в ВШТ?
— Когда я учился, он был у нас на какой-то из лекций, проводил семинар. Я с ним был на связи, но он больше звонил и спрашивал мое мнение по игрокам. А в прошлом году он позвонил и пригласил на разговор. Я тогда в «Твери» работал, мы были в Турции на сборах. Я приехал к нему в отель, и мы с ним часа три просидели в лобби, хорошо поговорили про футбол. Конечно, глобальный человек! Это даже не тренер, а учитель.
— До сих пор не пойму, зачем «Сочи» его звал. Тем более после Гаранина.
— Стилистически абсолютно разные тренеры! Я не общался с Бердыевым на эту тему, такие вопросы неудобно задавать. Но когда после четырех туров тренер уходит, все это непонятно. Должна быть какая-то логика, а я ее не вижу. Когда вы берете такого тренера, то должны понимать — он «Рубин» строил не три месяца. Был долгий период, после которого команда вышла на топ-уровень, взяла два чемпионства, другие трофеи.
— Недавно вы дали впечатляющее интервью Леониду Слуцкому и были в нем очень откровенны. Смотрели ли другие беседы Слуцкого с его коллегами и согласны ли, что его программа «Коммент. Тренер» двигает тренерскую профессию вперед, потому что многие глубинные вещи до нее в открытую не говорились?
— Благодарен Леониду Викторовичу, что он за это взялся. Когда тренер задает вопросы тренеру, это совершенно другой диалог. Слуцкий может раскрыть любого коллегу. Естественно, он провоцировал меня на какие-то вещи. Но это был живой разговор! Слуцкий не мешает, при этом соблюдает тренерскую этику. Потому что журналист нечаянно может перейти какую-то грань.
Я все эти интервью посмотрел. Знаю, что планируются еще тренеры не из футбола — Трефилов, Алекно. Вот если бы это сохранить и отправить на соответствующие кафедры, то необязательно тренера приглашать. В этих интервью многие вещи говорятся, о которых не знают болельщики, молодые специалисты. Это очень полезная передача. Надо, чтобы этот проект продолжался.
Панические атаки
— О чем бы вы сами в первую очередь спросили того же Романцева?
— Он на многие вопросы Слуцкому ответил. Мне больше интересно про жизнь его узнать — какой он человек. Как относился к религии, как в «Спартаке» с этим дело было. Про Старостина было бы интересно — что он от него взял. Про «Спартак» и так очень много знаю. И про тренировки в том числе — у меня в молодежной сборной был тренером Леонид Пахомов, у него спартаковские конспекты были и от Бескова, и от Романцева. Методические вопросы меня меньше интересуют, чем философские.
— Наверняка же вам интересна тема выгорания — ведь в 50 лет Романцев закончил с профессией, в которой был мегауспешен. Вспоминаю ваше открытое письмо, где вы рассказывали о своих панических атаках, тот же разговор со Слуцким, где уделили этой теме большое внимание.
— Как можно девять раз выиграть чемпионат, три раза выйти в полуфинал еврокубков и все это выдержать? Глыба! Характер стальной должен быть. Но Романцев и игроком же был таким — очень жестким.
А панические атаки — да, это проблема. Мне после того интервью Александру Дорскому, в котором я эту тему затронул, очень много комментариев на почту пришло, и через брата передавали. Это колоссальная проблема среди тренеров! Мы даже не можем представить, какой стресс люди испытывают! Но боятся сказать об этом. Здесь надо работать. Мне кажется, можно создать какую-то государственную программу помощи тренерам.
Тем, кто ко мне обращался, я помогал. И номер своего психотерапевта сбрасывал, и книжки, которые я читал. Но это сплошь и рядом, даже на детском уровне! Реальная проблема замалчивания стресса, который тренеры испытывают. Многие потому и бросают эту профессию. В будущем, возможно, и кафедра нужна, которая могла бы помогать. На Западе этим опытом пользуются. Андрей Талалаев точно пользуется у нас.
Станислав Черчесов немного удивил, когда сказал, что в сборной психологи не нужны. Ну, ему виднее, он опытный мужик. Мне кажется, это аспект, который активирует все. Голова определяет, как игрок будет играть, насколько он будет раскован. Если у него скелеты в шкафу, то от него не дождешься результата, с ним надо работать. На поле понятно, что он будет бегать. А вот когда приходит время принятия решений, спокойствие должно быть в голове. Если оно есть, тогда и на ноги это передастся.
Недавно было интервью с Егорычевым из «Урала», он сказал, что работает с психологом. Самое главное — на шарлатанов не нарваться. Здесь важно, чтобы государство процесс контролировало. Профсоюз футболистов или тренеров мог бы быть задействован.
— Вы стали первым тренером в стране, который открыто об этих вещах заговорил. Вам это не вредило с точки зрения трудоустройства? Никто из потенциальных работодателей не забраковал вас из-за этого?
— Мне никто никогда об этом не говорил, за исключением одного человека, не буду называть фамилию и страну. Меня пригласили за границу на переговоры. Это было сразу после «Балтики». Этот человек говорил на русском языке, и, пока мы ехали к владельцу, он мне несколько вопросов задал на эту тему. Я так понял, что он прощупывал меня. Я ему честно сказал, как есть на самом деле.
— И что же вы сказали?
— Это то, что со мной останется на всю жизнь. От этого не надо избавляться. Если представить себе маятник, то это ваш страх. Если вы свой страх пытаетесь отдалить, то маятник приблизится к вам. Если вы свой страх притянете к себе, то, наоборот, маятник будет от вас отдаляться. Это одна из философских вещей. Чем ближе ты к страху, тем меньше потом будет проблем. Чем больше ты страхи отталкиваешь, пытаешься их заглушить, тем больше в будущем они доставят тебе проблем.
— Эти проблемы у вас уже позади?
— Рецидив был, но это нормально. Это не болезнь. Это ошибки поведения. Когнитивные ошибки, которые ты делаешь годами. У мужчин очень часто это результат кризиса среднего возраста. Возникают сбои из-за неправильного поведения и мышления. Говорить о том, что ты от этого избавляешься, неправильно. Ты просто должен научиться с этим жить, правильно реагировать, не бояться рецидивов.
Я пользовался услугами психотерапевта, который занимается когнитивно-поведенческой терапией. Это один из наиболее эффективных методов работы с данной проблемой. В твое детство не лезут, там немного другая тема. Никто за тебя эту работу не делает, ты должен это сделать сам. Допустим, люди, которые страдают клаустрофобией, в выходные дни ездят в лифте вверх-вниз. У каждого человека свой уровень стресса. Но если ты хочешь нормально жить, это помогает. Часто эта проблема касается перфекционистов, людей с аналитическим складом ума, тех, кто много инвестирует в свой проект.
Босс «Балтики» сказал, что с нашим футболом мы не выйдем в РПЛ. Но он был честен, и я за все благодарен
— Почему, имея предпосылки стать своим Алексом Фергюсоном для «Балтики», за несколько лет подготовив команду для рывка наверх, вы вдруг решили уйти?
— За три года самый лучший результат был — пятое место. Одна из самых серьезных ошибок — мы провели слишком большую ротацию. Мы выжали из прежнего состава все, что можно, и не видели потенциала для прогресса команды. И летом провели сильные изменения — убрали десять игроков. Но адекватную замену им найти не смогли.
Сезон начался очень тяжело. Команда перед стартом первенства переболела ковидом. Из первых десяти матчей мы семь играли на выезде. Пока все восстановились, мы потеряли кучу очков. Но мы никогда бы оттуда не ушли, если бы руководство клуба не разочаровалось в наших идеях. Председатель совета директоров сказал, что с этим футболом мы не сможем выйти в премьер-лигу. После этого я понял, что нам надо расходиться.
Но по крайней мере он честно мне это сказал. Я за все благодарен, это был хороший период, и я сам там развился как тренер, многому научился. И губернатор лояльно относился. Про Калининград могу сказать только хорошее, но так бывает. Не смогли они дотерпеть, хотя я уверен, что мы бы все сделали.
— Вы сказали про семь матчей на выезде, а еще в интервью упоминали, что в Калининграде очень много времени уходило на перелеты. Это как-то повлияло на ваше решение об уходе?
— Нет, мы приспособились. Никогда не было чартеров. И это не такая стыковка, что из одного самолета вышел и сразу в другой зашел. Но так вся первая лига живет. И я считаю, что это хорошо. Первая лига — тяжелый турнир, надо терпеть. Здесь и тренеры должны быть подготовлены. Это хорошая закалка для футболистов. По тренировочному процессу у нас вопросов не было, очень хорошие условия для работы. Прекрасная база, стадион. Все для клуба делается!
— Артем Макарчук, который у вас в «Балтике» играл, не просто в основу «Сочи», но и в сборную уже попал. Вы говорили, что по тестированию выносливости нервной системы у него был чуть ли не европейский уровень.
— Не «чуть ли», а европейский! Сопоставимый с Шевченко, Шацких и Ребровым. Мы отправляли тогда данные в Киев, и они высылали нам сравнения.
— Вы это связываете с его дальнейшим прогрессом?
— Однозначно! Изначально нужно сделать отбор. Чтобы вырастить хорошего игрока, нужно отобрать материал. Может, звучит грубо, но материал генетический. Нужны игроки, способные перерабатывать огромный объем. Тестировать можно начинать с пяти-шести лет. И этих игроков нужно правильно обучать, воспитывать. Так живет весь европейский футбол. Если подберешь хорошего игрока и у тебя есть методики для подготовки, то надо только подождать. Но это гораздо дешевле, чем покупать.
— Вы эту систему тестирования перенесли в «Акрон»?
— Нет. Ее нужно было покупать в Киеве. А сейчас это уже невозможно.
— Как вы оказались в «Твери» после «Балтики»? И почему быстро ушли?
— Вадим Гаранин покинул команду в середине сезона, а она билась за выход в ФНЛ. Руководство приняло решение, чтобы команду не разбазарить, пригласить тренера, который мог бы убедить пацанов остаться. Они переговорили со мной, я посмотрел несколько матчей и понял: это то, что надо. Некоторых ребят я знал еще по «Краснодару». Молодая команда, готовая развиваться. Условия для второй лиги были шикарные, за исключением поля, где мы играли. А все остальное — тренировочный газон, питание, сборы в Турции — было на хорошем уровне. Мы ни в чем не нуждались. А расстались потому, что там перестали платить деньги. Рухнула команда. Спортивный директор уехал, футболисты разбежались. Обычная история провинциального футбола.
— Не пришли ли вы к выводу, что модель Сергея Игнашевича в «Балтике» — более простая игра, ставка на стандарты, борьба — больше подходит для достижения целей в ФНЛ, а на ступеньку выше ваш футбол подходит уже больше?
— Для меня есть пример «Факела». По модели это очень похожая команда. Нельзя сказать, что это простой футбол. Это агрессивный вертикальный футбол. Я не понимаю, по какой причине он не может работать в премьер-лиге. У «Факела» это работает, а эта команда сохранила практически всех игроков. Если «Балтика» пойдет таким же путем, то почему нет? Да, они не будут бороться за первую пятерку. Задача будет сохранить команду в первый год. Возможно, они сделают три-четыре приобретения. Там есть ресурсы. Вообще не вижу никаких проблем.
А мой взгляд на футбол, как и у любого тренера, субъективен. Сам же футбол — объективная игра. Надо забить гол и не пропустить. Сейчас разложу вам логическую цепочку. В правилах написано, что выигрывает та команда, которая забьет больше соперника. Чтобы забить гол, нужно иметь мяч. Чем чаще ты владеешь мячом, тем выше вероятность, что забьешь. Если играешь хорошо — а это не только владение мячом, но и умение атаковать, обороняться, — то вероятность победы еще выше. Какие команды в Европе за последние 30 лет лучшие? Те, которые владеют мячом. Сборная Греции, выигравшая Евро-2004, — исключение из правил.
— Чтобы владеть мячом, надо обладать определенными техническими навыками. На низовом уровне они не всем даны.
— Это большое заблуждение! Я работал в «Твери». Это вроде бы низовой уровень. Но мы владели мячом по 70% времени. Я в ту команду ни одного игрока не брал. Как это получилось? Они и при Гаранине владели мячом. Значит, такие игроки и во втором дивизионе есть! Мое глубокое убеждение, что мы сами игроков программируем. Вы это не можете, то не можете... Хороший тренер способен внушить человеку, который умеет только ходить, что он умеет летать.
Мы сильно недооцениваем наших футболистов. Да, если будешь играть против «Манчестер Сити», то их навыков не хватит. Но мы на сборах обыграли с «Тверью» 5:1 «Сочи». Да, это сборы, но какая разница? Мы их обыграли неслучайно, а просто раздавили футболом. Я сейчас часто смотрю ЮФЛ, топовые академии. Золотые пацаны! Как их подвести к тому, чтобы они шагнули в мужской футбол, чтобы они не повелись на агентские дела, — вот это задача. Поверьте — этот турнир лет через пять даст колоссальные плоды. Они там развиваются, играют в конкурентной среде. Но нужно заниматься их воспитанием. Смотришь сейчас некоторых людей, которые вещают на телевидении или в шоу на YouTube, диву даешься — откуда он это знает? «Я управляю карьерой игрока». Как ты можешь управлять карьерой? Карьерой игрока управляет игрок. Он трудится, рискует своим здоровьем.
Читал как-то интервью Пола Скоулза: «Агент нужен только в одном случае. Если ты из «МЮ» переходишь в «Реал». Молодым всегда говорю: «Вы с шести лет занимаетесь игрой. Вы школу пропускали, родители вас ругали, в любую погоду вы пинали мяч. Десять лет в академии. И тут приходит дядя, покупает тебе бутсы и говорит: «Тебе нужно прислушаться ко мне». А что ты делал десять лет? Ты не понял, как футбол функционирует? У тебя мамы и папы нет? У тебя нет тренера, который десять лет с тобой возился? Человек свалился с неба, и ты должен его слушать. Может, он и разбирается в футболе, но он имеет выгоду. Он зависит от твоего заработка». Тренер не ангажирован, он хочет, чтобы ты просто был хорошим игроком. А представители игроков все ангажированы.
Сейчас не очень принято звонить игрокам. Их представители сначала должны друг с другом пообщаться. Я говорю: «Бред какой-то! Кто ему объяснит, на какой позиции он будет играть? Представитель или я?» Звоню как-то игроку, не буду называть фамилию, рассказываю ему, где я вижу его в своей команде, условия тренировок и так далее. «Все понятно?» — «Да. Но вы не могли бы переговорить с моим представителем?» — «А когда будет ситуация на поле, мне тоже нужно будет представителю звонить? Или ты будешь принимать решение?» — «Я». — «Так и сейчас должен ты решение принимать, где тебе карьеру продолжить!» Я подумал, что раз этот игрок не готов сам принимать решение, то нам он не нужен.
— Слушаю я вас, внутренне аплодирую и при этом понимаю, почему у вас нет предложений из РПЛ.
— Я же говорю — мы работаем как антисистема! Мы развалим систему изнутри! Только никому не говорите, ха-ха!
— Вы упоминали о своих не лучших отношениях с судьями. Когда-то вы рассказывали, что умышленно наступили на ногу судье после игры. Но в последние годы пришли к выводу, что срываться на судьях бессмысленно. После интервью Слуцкого не провели с ним сеанс терапии по этой части? Ведь у него в последнее время это было выражено особенно ярко.
— Недавно задумался об этом. Понятно, что я продукт советско-российской системы, и у меня несколько предвзятый взгляд на то, что происходит в российском футболе. Иногда реагируешь неправильно, а потом пересмотришь эпизод — и стыдно становится. Но при этом приезжает сейчас в Россию Клотет и во втором туре удаляется. Тедеско в Германии никогда себя так не вел на бровке! Он эксцентричный, конечно, но так не прыгал! Несколько месяцев у нас поработал — запрыгал. Абаскаль тоже себя сначала нормально вел, а теперь запрыгал. Тренеры из-за рубежа видят, что что-то у нас происходит не то.
Понятно, что эта неадекватная реакция ничего не даст. И мне очень стыдно за эпизоды, которые у меня были. Я постарался потом принести всем судьям, с которыми встречался, извинения. Но иногда просто накрывает, и не могу ничего с собой сделать. Знаю, что это поборю.
— Судей и клубы, и игроки иногда провоцируют. Уже стало мемом выражение «пенальти Комличенко». Вы как относитесь к подходу «цель оправдывает средства?»
— У меня идет отторжение того, что сейчас происходит. Идет хорошая игра. Попадает мяч в штрафную и чуть-чуть касается руки. И раздражает не то, как судья реагирует. Меня бесит, как реагируют игроки. Маленькое касание — и начинается цирк! Это не только у нас — во всей Европе так! Футбол превращается в «Маски-шоу».
ВАР отчасти виноват в этом. Может, он недолго еще, не освоились. В баскетболе, например, со следующего года все просмотры должны быть на скорости игры. А когда ты тормозишь, игра сбивается. Коснись чуть-чуть кого-то на скорости 25 км/ч — ты потеряешь координацию! Здесь, мне кажется, больше работа с игроками нужна. Ты упал, но не надо к судье бежать. Пусть арбитры сами разбираются.
У меня есть видео, где Скотт Браун, бывший капитан «Селтика», в матче с «Абердином», когда его бьют по ногам от души специально, встает и всему стадиону показывает «да мне нормально!». Вот это подход! Если ты хочешь драться — после игры вызови, а на поле накажи голом! Удаление из-за провокаций не красят игру. Но это везде так. Даже немцы и англичане стали валяться. Это спровоцировал ВАР!
Владелец «Акрона» мог бы подключить свои ресурсы и связи. Но он принципиально этого не делает, и я его за это уважаю
— Для вас стало полной неожиданностью, что «Акрон» в этом Кубке превратился в «народную» команду? У вас есть этому объяснение?
— Не ожидал такой реакции! Возможно, это потому, что клуб молодой и очень скромный. Все работящие — весь персонал, а не только игроки и тренерский штаб. Президент (Павел Морозов. — Прим. И.Р.) достойный — лояльный, деликатный. Видно, что он любит команду. Клуб наполнен такими людьми. Возможно, и болельщики такие. Подобное притягивает подобное. И этот маленький клуб обыграл таких грандов! Мне кажется, против «Спартака» всегда все хотят сыграть хорошо. Если «Спартак» проигрывает маленькому клубу, это гремит на всю страну. Маленькая команда смогла навязать честную борьбу большим клубам.
— Я познакомился с Павлом Морозовым в Калифорнии на стажировке в клубах НХЛ и МЛС со студентами московской бизнес-школы RMA. Он тоже мне говорил о своем желании изменить многое в нашем футболе. Про эту же антисистему, только немного другими словами.
— Это чувствуется! Да, это и тормозит команду, потому что такой человек мог бы подключать свои ресурсы — знакомства, связи, давление. Но Морозов этого принципиально не делает. Зато он хочет возродить былую славу Академии Коноплева — что о многом говорит. Будут перестелены поля, есть идеи насчет стадиона.
Есть одна история про садовника, которую пересказывал Бьелса. Есть два вида садовников, которые идут по саду. Один идет к выходу по диагонали, а другой — по периметру. Тот, который идет по диагонали, придет первым. Но он потопчет цветы. Тот, который идет по периметру, будет идти дольше, но он сохранит цветы в неприкосновенности. Морозов — это садовник, который идет по периметру. Таких людей мало. Галицкого можно вспомнить разве что. Это вызывает уважение.
— Он и говорил мне, что его идеал — Галицкий. Но при этом лично не знаком с ним. Так посодействуйте, организуйте!
— Думаю, что рано или поздно они встретятся. Возможно, уже встретились. Мы ведь недавно играли в гостях на Кубок с «Краснодаром».
— А вы себя можете представить тренером «Краснодара»?
— Наверное, это невозможно. По одной простой причине — я тренировал «Кубань». У «Краснодара» уже сложилась критическая масса болельщиков, своя культура. У них есть определенные требования к тем, кто приходит. Не говорю про Сергея Николаевича и сам клуб. Я хоть играл и работал в составе «быков», но воспитанник «Кубани», тренировал ее. И работал в «Краснодаре» по одной простой причине — оказался не нужен «Кубани».
Когда я начал работать тренером, меня тоже в «Кубань» не звали, а позвал Ташуев, возглавлявший «быков». «Кубань» и «Краснодар» — два непримиримых соперника. Тренировать сейчас «Краснодар» — это для меня плюнуть в тех, кто болеет за «Кубань». Это будет неправильно. Зачем провоцировать болельщиков лишними переживаниями? Если ты тренировал «Барселону», то не имеешь права тренировать «Реал» — неписаное правило.
— Но Гончаренко же тренировал «Кубань», а потом пришел в «Краснодар». Ташуев тоже.
— Я не тренировал «Краснодар», но тренировал в академии «Краснодара». И мне за это все время прилетало. Надо уважать болельщиков.
— Много ли осталось болельщиков в Краснодаре, которые сохранили верность «Кубани» и не приняли «Краснодар»?
— Да весь край! Это два антипода. Строение клуба, его история, философия, идеи. И это круто, что противостояние есть! Если они станут дружить, как «Интер» с «Миланом», то это смешно будет. А, допустим, «Рейнджерс» — «Селтик» — это Дерби! «Бока» — «Ривер» — это убийственное дерби! Или «Партизан» — «Црвена Звезда»! Круто, когда есть радикализм в неприятии соперника.
— Перед «Динамо» я спросил у Морозова, сколько процентов он даст на проход «Акрона». Я был в некотором шоке, когда он сказал: «Мы уверены в победе».
— Он очень верит! Этот заряд передается команде. Это одно из его сильных качеств, что он заряжен на победу.
— Обидно, что уступили по пенальти «Краснодару»? Не было ощущения, что если в этом Кубке прет, то будет переть до конца?
— Обидно! Хотелось их пройти! Но они здорово били. Мы анализировали, куда «быки» будут бить, но они меняли решение.
— Почему вы согласились идти в «Акрон», шедший одним из последних в первой лиге? Сказалось ли то, что клуб частный и в нем такой руководитель, как Морозов?
— Конечно! Сначала у нас был диалог со спортивным директором, потом с генеральным, и меня пригласили в Тольятти. Я приехал в офис «Акрон-Холдинг», где были президент и его менеджеры. Где-то час у нас была беседа, они выслушали, как я вижу ситуацию. Понял, что у клуба есть амбиции, а самое главное, что человек готов инвестировать время и финансы в развитие команды. Он был готов слушать. Мне это понравилось. Когда клуб молодой, легче какие-то вещи привнести и кого-то убедить, потому что не с чем сравнивать. Когда клуб новый, можно вместе с ним вырасти, пробовать новые вещи, рисковать.
Мы часто говорим игрокам, что каждая ошибка на поле рождает новые возможности. Те, которые мы, может, даже не тренируем. Не надо бояться ошибок, надо на них правильно реагировать. То же самое и в управлении клубом. Ошибки могут открыть новые двери. В таком мобильном клубе, как «Акрон», решения принимаются быстро. Допустим, в «Кубани» пока согласуется все, пока губернатор подпишет — проволочки сумасшедшие. А здесь в общем чате написали и всё быстро решили. А это влияет на производительность клуба, на эффективность решений. Государственный клуб — это целый аппарат. На принятие простого решения может уйти неделя. А здесь — час. В этом я вижу перспективу, потенциал у клуба огромный.
— Морозов сказал: «С приходом Калешина дисциплина повысилась, причем это касается всех сфер жизни клуба и команды». Как вы на штат воздействуете?
— Простой пример. Раздается всем фармакология — разрешенная, естественно. Прихожу на первую тренировку: «А почему витамины не все взяли?» — «Ну, игроки сами не берут». — «А доктор зачем? Доктор обязан контролировать, чтобы все взяли! Кто не возьмет — штраф!» Сейчас такого не бывает. Футболисты боятся штрафов. Сознание не у всех работает, сначала приходится жестко штрафовать, а потом приходят потихоньку к выводу, что это помогает. Кто-то из них начинает уже так жить. Но знаю, что, если ослабить хватку, все начнет рассыпаться.
Таких пятен, как кабинетная победа над «Локомотивом», у нового клуба быть не должно. Болельщики будут уважать, когда идешь честно
— С какого момента в «Акроне» началось празднование побед под песню «Ласкового мая» «Седая ночь»?
— Не знаю, как это зародилось. Началось еще до прихода нашего тренерского штаба. Точную историю никто мне пока не рассказал. Но всем запало!
— Игра на трехтысячном стадионе в Жигулевске на синтетике — это ваш козырь или недостаток?
— Определенное преимущество есть. Так же, как и у нас есть проблемы при переходе на естественный газон. Осенью должны начать реконструкцию стадиона в Тольятти. Осталось утвердить план. Как только получим «добро», процесс пойдет.
— После победы над «Локомотивом» и ситуации с Бариновым вы сказали: «Думаю, мы никогда не приняли бы такую кабинетную победу». А как не приняли — отдали бы место другой команде?
— Мы сейчас говорим гипотетически. Но мое мнение — таких пятен у нового клуба быть не должно. Клуб заваривается на правильной закваске. Сейчас у нас хорошая пресса, хорошие результаты в Кубке. Команда прошла путь из любителей в профессионалы правильными шагами. Болельщики всегда будут это уважать, когда ты идешь честно. Никогда болельщики не будут любить, если ты чего-то добился через кабинетные решения. И такая победа могла оттолкнуть.
Почему «Спартак» называли «народной» командой? Потому что это кристально чистый клуб. Он заварен на человеческих ценностях. И поэтому народ любит «Спартак». Понятно, что «Акрон» — далеко не «Спартак». Но если он будет расти на человеческих ценностях, это вызовет уважение. А если бы мы проиграли «Локомотиву», а потом сказали: «Ничего страшного, мы прошли так», то мы бы уже «народной» командой не стали.
— Неужели вы в перерыве не узнали о происходящем?
— Не знали! В перерыве у нас запрещено заходить кому-либо в раздевалку, кроме игроков и тренеров. Смартфоны тоже запрещены — с момента, когда вернулся со стажировки у Ларионова. У него заходишь в раздевалку, и телефон кладется на полочку. На арене он запрещен. По-моему, 15 тысяч штрафа. От этого надо отучать. И со своими детьми есть такая болячка. Иногда игроки здороваются с тобой и даже не поднимают взгляд от экрана. На это больно смотреть. Здесь нужна определенная гигиена. Не зря же «Манчестер Сити» блокирует Wi-Fi, GSM-сигнал на базе. И «Ливерпуль» тоже.
— Вы подписали новый трехлетний контракт. Не допускаете, что если в это время позовут в приличный клуб РПЛ, то можете уйти?
— А как я могу? Я дал слово! Это непорядочно. Участвую в селекционных мероприятиях, разговариваю с игроками. Еще один важный момент — надо где-то сделать работу, добиться результата, а не бегать. И из «Балтики» не убегал, но мне сказали, что я не нужен. И пока меня отсюда не выгонят, буду здесь работать. Хотел бы развиваться с клубом, как Семин с «Локомотивом», Бердыев с «Рубином». Кстати, Семин моему отцу так сказал: «Игорь! Будь сначала 49-м тренером «Кубани». Не надо быть сразу главным! Потом 48-м, потом 47-м. И так ты проработаешь в «Кубани» всю жизнь! А это очень важно!» Мудрые слова мудрого человека. Не надо торопиться!
— Вы говорили, что из специалистов, с которыми вы работали как игрок, вашему формированию как будущего тренера больше всего способствовали трое, в том числе Ташуев. За «Ахматом» сейчас внимательно наблюдаете?
— Следил за Ташуевым всегда — и когда он в «Анжи» работал, и когда на Украине. У нас нормальные отношения. Он меня подтянул во взрослый футбол — взял помощником в премьер-лигу. Он бы меня никогда не взял, если бы я у него не играл. Он меня знал как игрока, знал, что никогда не предам. Хотя опыта у меня практически не было.
Представляете состав — Павлюченко, Аршавин, Бальде, Сантана из «Боруссии», и ты работаешь с этими игроками! Сильно ему за это благодарен. Я с ним даже как игрок прогрессировал, хотя мне уже 31 год был. И получал удовольствие от игры. У него очень тяжелый тренировочный процесс. Надо терпеть! Но потом пожинаешь плоды этого труда. Считаю, что он очень сильный тренер. Просто, если ты в России не играл в сборной или в топ-клубе, у тебя мало шансов туда попасть как тренеру. Нужно пробиваться через сито «низов». Но это нормально, во всем мире так. Это Пирло сразу взял «Ювентус».
— Чем запомнилась работа с Павлюченко и Аршавиным?
— Знаете, что отличает больших игроков? С ними очень легко работать. Говорил им что-то делать — они всегда делали, никогда не ворчали. Никогда не смотрели на меня свысока. С Шавой был такой эпизод. По-моему, в тренажерном зале я должен был с ним работать. Меня позвали на поле. Говорю: «Андрюха, вот это доделаешь, и все». Побежал на поле, потом вернулся к нему. «Ты сделал?» — «Не сделал. Если ты меня не контролируешь, я делать не буду!» Посмеялись. Считаю, для России это гениальный игрок.
— Что вы читаете о футболе и вообще?
— О футболе у меня огромная библиотека. В основном это иностранная литература. На русском языке хорошей литературы мало. Сейчас читаю «Братьев Карамазовых» и Библию. В такие времена надо читать что-то духовное.
— Когда все успеваете? Тренерская профессия — это 24/7, смотрите все интервью зарубежных тренеров, читаете Достоевского и Библию.
— Если сможете оторваться от экранов телефона, Telegram-каналов — у вас будет куча времени! Как только залипаешь на телефон — ни на что времени не хватает! Вечерком послушаешь что-нибудь полезное для души, почитаешь. У меня была отдельно Библия, а отдельно — Евангелие. Решил купить, чтобы все вместе было. Можно по дням читать. Один день — одно, другой — другое. Я сейчас, кроме трех раз в неделю в тренажерный зал, больше вообще никуда не хожу. Нет свободного времени.
— Английским свободно владеете?
— Когда плотно говорю — все нормально. Сейчас с одним игроком переговоры вели на английском. Читаю, понимаю вообще хорошо. Сложности возникают, когда интервью коренных англичан слушаешь. А Почеттино, Гвардиола, Клопп на английском говорят, как я.
— Ваша мечта как тренера? В каком случае, когда будете заканчивать карьеру, вы скажете, что она удалась?
— Если смогу выиграть трофей. Не важно какой. Хотелось бы с «Акроном», конечно. Хотелось бы также, чтобы когда-нибудь обо мне сказали, что это хороший тренер. Вспоминаю Ташуева, Петракова и Бутенко. Бутенко ничего не выиграл, Петраков — тоже. Ташуев в первой лиге пару раз первое место занимал, но глобально — тоже. Но для меня это не важно, я их всегда вспоминаю. Это очень сильное достижение тренера, когда бывший его подопечный говорит, что он оказал на него влияние. Мой детский тренер ничего не выиграл, но я ему до гробовой доски буду благодарен, что он мне мозги вправил.
В карьере я никогда к бутсам не прикасался щеткой. Меня научил этому тренер один раз. Были на детском турнире в Новороссийске. Тогда еще гаревые поля были, и мои бутсы были забиты этой гарью. Я стою у раковины и щеточкой их драю. Мне такой удар по затылку! «Ты что, мальчик?! Руками их надо чистить, руками!» У меня был такой шок, я после этого боялся прикасаться к бутсам! Смотрю сейчас — бутсы у людей стоят нечищеные. Футболисты бросили и пошли. Я в шоке! Это немыслимо для меня! Бутсы — это святая вещь. Лучше руку порежь, но бутсы помой. Это со мной осталось на всю жизнь.
— А сейчас у вас в «Акроне» чистят их?
— Некоторые не чистят.
— И вы никак не добьетесь, чтоб чистили?
— На Кубок приехали играть во Владимир, там было очень размякшее поле. У всех игроков были шестишиповые бутсы. Я в шоке был! У некоторых игроков всего одна пара бутс! Реагировал: «Вы что, издеваетесь?! У вас должны быть бутсы на каждый случай! Сейчас это не проблема. Кроссовки вы можете купить пять пар, а бутсы — нет?» Я даже менял игроков в первом тайме, когда видел, что они скользят. Говорил: «Это будет уроком тебе! Команда не может из-за того, что ты скользишь, ждать, когда ты в перерыве бутсы поменяешь». Это должен объяснять тренер. Я это проходил и могу человеку вдолбить. А может этому агент научить? Он об этом даже не знает!
— В бытность игрока могли вы себе позволить нарушить режим?
— Да. И нарушение режима, и непрофессионализм привели к тому, что я потерял несколько лет карьеры в низших дивизионах. Если бы мои сегодняшние знания о профессионализме были в те годы, уверен, что более круто реализовал бы себя. Очень важно в молодом возрасте не терять времени, не распыляться. Мой совет молодым игрокам — сосредоточьтесь на футболе! Не отвлекайтесь от футбола ни на секунду! Как сказал один великий тренер: «Если ты отвлекаешься от футбола, футбол отвлекается от тебя».
Я был в 20 лет в «Локомотиве» и дебютировал в высшей лиге. А в следующем сезоне уже не смог туда вернуться. «Шинник» вылетел, Семин отдал меня в аренду в Нальчик, и я вернулся в РФПЛ только спустя пять лет с Томском. Все из-за моего непрофессионального подхода к делу. Самое главное, что это длилось совсем небольшой период, несколько месяцев. Большие зарплаты, один без родителей — поплыл. Два-три месяца такой жизни привели к пяти годам каторжного труда, чтобы вернуться обратно. Стоило ли оно того? Футбол справедлив, и на ваше место всегда готов прийти кто-то другой.
