«Сам не верю, что меня не пытались зазвать в Россию. Пошел бы пешком!» Легенда ЧМ — о Черчесове, Хиддинке и Эскобаре
Обозреватель «СЭ» в Катаре побеседовал с рекордсменом чемпионатов мира — сербским тренером, возглавлявшим в финальных турнирах пять разных сборных и с четырьмя из них вышедшим из группы.
Футбол дома у Боры
«Вы сами в футбол играли?» — «На любительском уровне». — «Сейчас посмотрим!»
78-летний Бора Милутинович в своей просторной гостиной с потрясающим видом на Pearl, насыпной остров в Дохе, установил два пуфика в роли штанг. Сблизил их на такое расстояние, что между ними проник бы только один мяч. Взял небольшую копию мяча ЧМ-2022 и уверенно пробил «щечкой» метров с шести-семи. Гол!
«Бей!» — сказал Бора. Я ударил. Забил. «А ты что-то умеешь!» — обрадовался серб, а я подумал, что интервью, скорее всего, задастся.
Он ударил еще раз — штанга. У меня — опять гол. Но радоваться победе было рано: серьезные люди спорта просто так не сдаются. «Продолжаем!» Милутинович отодвинул мяч подальше, собрался — и пробил точно. А вот ваш корреспондент теперь дрогнул и попал в стойку-пуфик.
«Я выиграл!» — тут же радостно сообщил человек мира, который в любой точке земного шара чувствует себя как на родных Балканах. Я мог бы, конечно, пожаловаться на «домашнее» судейство, но во имя успеха предстоящей беседы безропотно сдался. Ради того, чтобы поиграть в футбол с Милутиновичем, уже стоило приезжать в Катар!
...Какой это был матч чемпионата мира — уже, признаться, и не упомню, столько их было в те дни. Я давал себе зарок не соблазняться перспективой успеть на два матча в день — иначе не успеешь переварить просмотренное. Но в последние дни группового турнира, когда решалось все и во всех группах, носился как угорелый со стадиона на стадион: невозможно было совладать с желанием увидеть максимум. Играли, кажется, Иран — США. Или Бельгия с Хорватией? Ведь в разговоре Милутинович упомянет, что был на этом матче и «радовался за хорватов».
— Вы, серб — за хорватов?!
— И что? Неважно, откуда ты, важно, каково людям с тобой. Я, например, благодарен Звонимиру Бобану. Он очень помогал мне в свое время.
Впрочем, какая разница, кто играл? Мы с добрым знакомым, совладельцем узбекского портала Championat.asia Гайратом Хасбиуллиным, стояли у выхода с арены, глядя, как в нескольких метрах от нас проходят в направлении своих автомобилей знаменитые тренеры и футболисты прошлого. В один из моментов я отвлекся, а Гайрат спустя пару секунд сказал: «О, Милутинович прошел! Кстати, на него есть выходы. Ничего не обещаю, но вам не было бы интересно с ним встретиться, пообщаться?»
Я чуть не подпрыгнул до купола арабского шатра, в форме которого построен стадион «Аль-Бейт». Встретиться с Милутиновичем, с одной из легендарнейших личностей чемпионатов мира?! Не на пару минут при выходе со стадиона, а основательно, без спешки? О, футбольный бог, помоги мне!
Следующие пару дней я с трудом себя удерживал, чтобы не одолевать Гайрата звонками каждый час, но в конце концов слова, о которых молился, прозвучали: «Завтра к десяти утра едем к Боре».
Оказалось, что те самые «выходы», которые на Милутиновича есть, мне тоже отлично знакомы. Член оргкомитета ЧМ-2022 Алишер Никимбаев, мой бывший коллега родом из Узбекистана, с которым мы делали интервью для «СЭ» в первый мой день в Катаре, уже давно дружит с тренером. Милутинович много лет работает советником руководства катарской детской футбольной академии Aspire, живет в Дохе — и теперь ждет нас с Алишером и Гайратом у себя дома.
Притча об осле
На двери многоэтажки в элитном районе столицы Катара с видом на залив — китайские украшения, которые не спутаешь ни с чем. Внутри квартиры — тоже сплошная Поднебесная. И это несмотря на то, что жена у Боры — мексиканка.
— Я работал во многих командах, но самые хорошие отношения у меня были с китайской сборной, — заявляет он.
— Вот как!
— А я их далеко не сразу научился различать. Вот и относился ко всем одинаково!
Типичный для Боры ответ. Почти никогда не поймешь, шутит этот веселый старик или говорит всерьез. Китай стал рекордной и по сей день пятой страной, сборную которой Милутинович повез на финальную часть чемпионата мира. Было это в 2002 году, после того, как четыре команды подряд он вывел из группы. Неочевидные, прямо скажем, для плей-офф ЧМ команды — ладно Мексика, тем более на домашнем турнире в 1986-м. Но там-то был четвертьфинал, какового ацтеки не достигали больше никогда!
А потом случились Коста-Рика в 1990-м и США в 1994-м, которых в кубковых стадиях отродясь не было. Первое место в группе с Нигерией, которая вышибла из плей-офф Испанию и бронзового призера предыдущего чемпионата Болгарию, воспринималось как норма. Китай был счастлив уже первому в своей истории факту выхода в финальную стадию. С ним, правда, Милутиновичу чуда совершить не удалось. «У нас было много травмированных, а в Китае не так много вариантов, чтобы их заменить», — объясняет тренер.
Но он все равно остался там легендой. Вот показывает нам газету, где его фотография — в одном ряду с Биллом Гейтсом, Майклом Джексоном, Джоном Кеннеди. Список людей из-за рубежа, внесших наибольший вклад в развитие Китая. Ого! «Больше никого из футбола тут нет», — подмигивает Бора.
Разговаривать с ним непросто, но страшно интересно. Таких больше не найдешь. Он сам должен постоянно владеть инициативой, менять темпоритм нашей «игры». Хитрющий, отвечает все время загадками. Фразы короткие, броские. Допустим:
— Как так получилось, что вы тренировали кого угодно, но не родную Сербию?
— (Философски) Так сложилась история.
— Неужели они, в XXI веке ни разу не вышедшие в плей-офф ЧМ и Евро, ни разу вас не звали?
— Телефон не работал.
И подмигивает.
Или вдруг разражается монологом, да еще и с притчей:
— Знаю, что журналистам нелегко говорить со мной, ведь я практически ничего не рассказываю. Но уважаю каждого. Послушайте лучше об осле.
— О ком?!
— Об осле. Однажды очень богатый султан пообещал огромное вознаграждение тому, кто за десять лет научит осла говорить. Однако если взявшемуся за это человеку не удастся — он будет убит. Долго никто не соглашался — но однажды этот вызов принял старец. Его осыпали алмазами, золотом, другими драгоценными камнями.
Друг ему сказал: «Ты сошел с ума! Как ты это сделаешь?» Старец ответил: «За десять лет султан может умереть. Осел может умереть. Меня тоже может настигнуть эта участь. Кто знает, что будет за десять лет? Поэтому я живу сегодняшним днем, наслаждаюсь моментом и богатством, которое мне досталось».
Я понял, к чему это Бора, — зачем вспоминать каждую деталь того, что было, если лучше наслаждаться тем, что есть здесь и сейчас? А проводить — ну, скажем прямо, «не молодость» в таких условиях, как он, пожелал бы каждому. Но он на это и наработал.
Память о Боброве и Стрельцове
Мы с Гайратом, конечно, провели домашнюю работу, чтобы не ударить в грязь лицом, — я спал той ночью пару часов, копая о сербе всякую фактуру. До такой степени, что в какой-то момент Милутинович грозно взглянул на слушавшего весь этот разговор Алишера Никимбаева: «Ты почему меня не предупредил, что приводишь людей, которые знают о футболе больше меня? Я бы подготовился по-другому!»
И, как всегда, расхохотался.
Показываю ему скан первой полосы номера «СЭ» во время ЧМ-1998, когда Бора с Нигерией обыграл Испанию, а сборная России на тот турнир вовсе не вышла. «Шапка» наверху гласит: «У Нигерии хватило ума и денег, чтобы пригласить Милутиновича. У нас не нашлось ни того, ни другого». И спрашиваю:
— С вами РФС или кто-то еще когда-нибудь разговаривал о работе в России?
— Уважаю Россию. Но предложений оттуда не помню. Зато у меня до сих пор сохранилось одно из главных воспоминаний детства. Мне восемь лет. На Олимпийских играх 1952 года в Хельсинки играют Югославия и Советский Союз. В то время нет еще никаких телевизоров. У нас дома — радиоточка, мы слушаем репортаж.
Минуты после 70-й мы ведем — 5:1. Я выхожу из дома и еду на площадь в центр нашего города, где должны собраться все, чтобы отпраздновать победу. Приезжаю — а там никого нет. Полная тишина. Почему? Что случилось? Где все?
А случилось то, что за оставшееся время русские сравняли счет! Как это возможно?! Бобров уже мало играл в футбол, потому что у него была травма, и больше внимания уделял хоккею — и он забил в том матче три гола! Я не мог видеть этот матч своими глазами — но я слышал его в прямом эфире. И никогда не забуду.
— А вы знаете, что было со сборной СССР после переигровки?
Бора грустнеет. Все он, конечно, знает — что после победы югославов Сталин разогнал сборную Союза, а заодно и ее базовый клуб — ЦДСА.
— Не хочу об этом говорить. Мы выиграли переигровку — 3:1. Это помню.
— И все-таки не могу поверить, что в Россию вас никогда не пытались зазвать!
— И я тоже не верю!
— А пошли бы?
— Пешком!
Приятно. Впрочем, я уже достаточно с Милутиновичем знаком, чтобы воспринимать все им сказанное им буквально.
— Читал очень много книг о России, и мне всегда очень нравилась эта страна, — продолжает Бора. — Помню, как я за «Партизан» сыграл против сборной СССР с Ворониным, Ивановым, Стрельцовым. Великие игроки! И о чемпионате мира в России у меня особенные воспоминания. Хоть вы и проиграли в четвертьфинале по пенальти Хорватии, но проделали колоссальную работу.
— Тренер Черчесов сделал то же, что и вы на домашнем для Мексики ЧМ-1986, — у вас обоих был выход в четвертьфинал, и оба проиграли в серии пенальти будущим финалистам: вы — немцам.
— Я его уважал, еще когда он был вратарем. И как тренер на чемпионате мира он великолепно сработал. Мне как сербу, который любит Россию, было приятно смотреть.
Знаю, что русские перед турниром играли много тренировочных матчей. Это мой метод! Причем мне удавалось их играть много, очень много. С Мексикой мы провели 64 игры! Путешествовали по всему миру. Помню, как в Ленинграде проиграли 0:3 сборной СССР. Но ни это, ни другие поражения нас не сбили с пути. Как вы играете в шахматы?
Тут я слегка испугался, что не только с мячом, но и за черно-белой доской Бора сейчас проверит.
— В юности вроде был ничего. Но уже сто лет не пробовал.
— А я играл хорошо. Но то, как получается у вас, зависит от того, кто напротив. Я играл с чемпионкой мира, и у меня просто не было шансов. В любом случае в шахматах нужно знать наперед, что и вы, и соперник будете делать. У нас был четкий план. Мы хорошо тренировались. И осуществили то, к чему шли.
Обсудили и пару актуальных вопросов, связанных с российским футболом.
— Как человек, живущий в Катаре и прекрасно знающий азиатский футбол, скажите, стоит России в Азию переходить? Этот вопрос сейчас широко обсуждается в стране.
— Вопрос в том, что они тем самым хотят поменять, каких целей достичь. Но факт, что большая часть России расположена в Азии. Даже больше, чем вся Австралия (которая к Азии отношения не имеет, но играет в турнирах АФК. — Прим. И.Р.). Так что успехов!
— По-вашему, этот шаг может помочь в той ситуации с отстранением от международных матчей, в которую попал российский футбол?
— Не знаю. Все мечтают попасть на чемпионат мира, и они (руководители РФС. — Прим. И.Р.) ищут наилучшее решение, чтобы там оказаться. Жаль, что произошла вся эта ситуация. Я несчастлив. Понимаю, почему все так произошло. Понимаю и то, что не все решения, которые принимаются, — правильные...
Чистил бутсы брату, игравшему на двух чемпионатах мира. И гордился этим!
В биографии Милутиновича много прелюбопытных моментов. Два его старших брата играли за сборную Югославии на чемпионатах мира, сам он — нет. Но он на этот турнир вернется в другом качестве, да еще как...
— Вы очень рано остались без родителей...
— Да. Отец погиб во Второй мировой, а когда мне было пять лет, не стало мамы. Но я играл целый день в футбол и забывался. Пытался таким образом брать от жизни все. Вот смотрите — покажу вам мой дом в Сербии...
Бора много раз открывал фотоальбомы. Так и здесь.
— Горный городок Сербии, где я родился, моя мама, сестра... Вам до конца этого не понять. А вот Ирак, Багдад (Милутинович, возглавлявший сборную Ирака, стоял на фоне взорванной машины. — Прим. И.Р.). Непал. Снова Сербия. С «Партизаном» в 1965 году, когда мы выиграли четвертый чемпионат Югославии за пять лет. В каждой фотографии таится свое воспоминание.
— Оба ваших брата, в отличие от вас, выступали на чемпионатах мира как футболисты?
— Да. И лучшим игроком мира всех времен считаю своего старшего брата Милоша, а лучшими голами — его четыре мяча лиссабонскому «Спортингу» за «Партизан» в домашнем матче Кубка европейских чемпионов в первом сезоне этого турнира-1955/56. Он стал тогда лучшим снайпером главного еврокубка!
Никогда не завидовал, что он сыграл на чемпионатах мира 1954 и 1958 годов (еще один брат Милорад — только в 58-м), а я нет. Я чистил Милошу бутсы — мне этого хватало. Как бы он забивал Франции в 54-м в грязных бутсах с комьями земли?! А ведь его гол тогда стал победным и вывел нашу команду в плей-офф.
— В 1966 году, в возрасте 22 лет, вы уехали из социалистической Югославии в капиталистическую Швейцарию. Для этого пришлось бежать, оставаться после какого-то выезда?
— Нет. В то время уехать из Югославии играть в другую страну уже не составляло проблем.
— А как решились поменять вообще все и уехать играть в Мексику? Тогда это была большая редкость!
— На самолете! — смеется Бора.
— И все-таки?
— Я всегда любил путешествовать, менять обстановку. И больше всего рад тому, что имел и имею возможность путешествовать по многим странам, знакомиться с новыми людьми. Я разговаривал об этом с множеством моих земляков-сербов. Для них сложно это понять.
— Говорят, с первой женой-сербкой вы расстались именно потому, что она не захотела ехать в Мексику?
— Пусть говорят что хотят! А мне хотелось броситься в это приключение, чтобы увидеть культуру, познакомиться с музыкой этой страны и многими другими вещами.
— Вы в Мексике и вторую жену в итоге встретили. Она, получается, одобряла любые ваши перемещения по миру?
— Ничего она не одобряла и не одобряет! Но что она могла с этим поделать? — хохочет Милутинович. И ты понимаешь: ничего не могла.
— Единицы из числа тренеров обладают способностью понимать людей из любого конца света, адаптироваться к любой стране. Сравнить с вами в этом плане могу только Гуса Хиддинка, добившегося большого успеха в том числе и у нас в России.
— Уважаю Хиддинка. Но не думаю, что надо кого-то с кем-то сравнивать. У каждого тренера в футболе — свой путь, рецептов в этом деле не существует, и никто никому не подражает.
— С какого момента вы стали чувствовать себя человеком мира?
— С момента работы в Китае, ха-ха.
— Только?!
— Да. В других странах я мог как-то объясниться, а на китайском совсем не разговариваю. Тем не менее был счастлив там, и наша команда вышла на чемпионат мира. Это прекрасная страна.
По тому, как отделана квартира Милутиновича, последнюю характеристику нетрудно было предвидеть.
«Я спросил: сколько мне нужно заплатить, чтобы стать тренером сборной Коста-Рики?»
О каждой из сборных, с которыми Бора работал на чемпионатах мира, было что спросить. О некоторых он даже хотел отвечать.
— Глядя на беспомощное выступление в Катаре местной сборной, я представлял на скамейке не Феликса Санчеса, а вас. Тем более что вы живете здесь.
— Я счастлив в Катаре. Но насчет сборной говорить не хочу. Нахожусь около этого турнира, а не внутри него.
— Но вы работали с двумя командами, принимавшими чемпионаты мира, и обе — Мексику и США — вывели из группы. Вы знаете, как преодолеть эту хозяйскую нервозность, которая «сожрала» катарцев.
— Иногда это очень сложно сделать. Катар — маленькая страна, и ему нужно было сделать множество вещей, чтобы добиться результата.
— Каких?
Тут жестом Бора показал, что на эту тему — хватит. А то еще работа в Aspire окажется под угрозой...
— Но я примерно представляю, даже если не ответите. Например, проникнуть в местную культуру. Когда вы тренировали сборную Мексики, то говорили, что чувствуете себя больше мексиканцем, чем югославом.
— Так моя семья из Мексики, дочь родилась от мексиканки! — тут же мастерски переводит Бора разговор с катарской темы на мексиканскую. — Сейчас я не знаю, кто я, ха-ха! А в Мексике тогда было над чем поработать. На ЧМ-78 ее сборная заняла последнее место в группе, проиграв все три матча. В 82-м вообще на чемпионат не попала — там играли Сальвадор и Гондурас.
У нас в 86-м было семь игроков, которые начали взрослую карьеру при мне, и этому я рад больше всего. Четвертьфинал ЧМ стал лучшим результатом сборной Мексики в истории. Но самое главное — не это, а то, что ты делаешь до этого и для этого! Если бы эти игроки работали под моим руководством и дальше, то играли бы еще лучше!
— Вы же в Мексике вообще начали тренерскую карьеру. С командой «УНАМ Пумас», в которой заканчивали карьеру игрока.
— Память о «Пумас» для меня очень важна. Вот смотрите (открывает очередной фотоальбом) — узнаете парня?
— Уго Санчес, звезда «Реала»!
— Когда я был молодым тренером, перевел Санчеса из второй команды «УНАМ Пумас» в первую. Это было в 77-м году. Тогда еще никто не видел в нем будущую звезду «Реала», но и ментально, и физически он был хорош, очень много забивал.
Самое важное, повторяю, — сколько футболистов начинают играть при тебе и потом проводят хорошую карьеру. Это важнее, побеждаешь ты или проигрываешь. Для меня это — самое важное! То, что при мне начали свои карьеры Уго Санчес, Рафаэль Маркес и другие!
— Так как же вы сборную-то там возглавили?
— У меня были хорошие результаты с «Пумас», мы выиграли чемпионат Мексики. И в той команде было много молодых местных игроков. А у сборной Мексики результаты были не очень. Возможно, поэтому я и оказался в сборной.
— Вы же с 95-го по 97-й год снова работали со сборной Мексики, тогда 17-летний Маркес, сыгравший потом на пяти чемпионатах мира, при вас там и дебютировал. Почему не остались на 98-й, чтобы снова повезти мексиканцев на ЧМ, а поехали в Нигерию?
— Спросите их (федерацию футбола Мексики. — Прим. И.Р.). Мексика была четвертой в рейтинге ФИФА, когда я уходил. Но это жизнь.
— После первого захода в сборную Мексики жизнь привела вас в Коста-Рику. Как это было?
Тут Бора сделал хитрое лицо и провозгласил: «Это прекрасная история!»
— Ну же! — не могли не отреагировать мы. А ему только того и надо. Когда Милутиновичу нужно, он очень даже рассказывает истории, хоть и говорит, что не делает этого.
— За 70 дней до ЧМ-90 мне позвонил один мой друг и спросил, не хочу ли я поработать на чемпионате мира со сборной Коста-Рики. Но у них нет денег.
— И что же вы ответили?
— Я ответил: «Сколько мне нужно заплатить, чтобы стать их тренером?», ха-ха! Так и стал. Но за 70 дней до чемпионата мира там не было еще ничего! А потом мы в Италии обыграли Швецию и Шотландию, проиграли Бразилии всего 0:1 — и вышли из группы. Это стало возможным благодаря маленьким деталям, которые и есть главное в футболе. Как мы тренировались, как становились семьей...
— Как вы отцепили шестерых ветеранов, имевших самый большой авторитет в команде...
— А вот этого я не помню, ха-ха! Зато помню, что очень пригодился опыт 1986 года в Мексике. Да и про Коста-Рику, играя с ней в одной конфедерации, я многое знал.
— Опыт этот — играть, играть и еще раз играть? Но ведь вы перед чемпионатом проиграли несколько товарищеских матчей итальянским командам низших дивизионов. А потом взяли и обыграли две далеко не последние европейские сборные. Как такое возможно?
— Мы ни разу не играли основным составом. Группами, связками — это да. Важнее, что мы хорошо тренировались. Отрабатывали игру с мячом, без мяча. Если ты все это тренируешь и знаешь, что делаешь, то и в игре потом все получается. А соперник ничего о тебе не знает!
«Нужно знать правду, почему убили Эскобара»
— Правда ли, что на пост главного тренера сборной США вас порекомендовал глава местной федерации футбола Франц Беккенбауэр?
— Он помог мне, да. У нас были хорошие взаимоотношения, и я очень уважаю его. Федерация хотела, чтобы главным тренером был Йохан Кройф или сам Беккенбауэр. Но Кройф работал с «Барселоной», а Франц — с «Марселем». Их увлекали другие задачи. Беккенбауэр был настоящим чемпионом! Его спросили, и он посоветовал меня. И меня взяли. Я знал кое-что об их футболе, поскольку работал с Мексикой и Коста-Рикой. Но я не знал ни слова по-английски!
Тут Бора явно хватил лишку — да, его английский далек от идеала, но без языка его в сборную США не взяли бы никогда. И уж тем более он никогда бы не вывел звездно-полосатых из группы при том, что в Америке тогда даже не было своей лиги.
— Все, кто видел ЧМ-94, помнят волосатого и рыжебородого защитника сборной США Алекси Лаласа. А ведь в начале вашей работы с командой вы сказали ему постричься, и он сделал это!
— Я уже не помню.
— Не верю.
— Ну ладно. У него была объемная прическа, и он постоянно приглаживал волосы. Но лучше было ее состричь, потому что это мешало игре и концентрации на ней. Он не хотел.
— Но вам было важно понять, на что человек готов ради сборной?
— Возможно. И он сделал это! Правда, вместо этого отрастил бороду, ха-ха! Это, наверное, самый умный игрок, которого я тренировал.
Про тот ЧМ-94 у меня был припасен очень тяжелый вопрос. Самый тяжелый во всем этом интервью.
— Если бы у вас была возможность отдать выход из группы на ЧМ-94 за жизнь Андреса Эскобара (защитника сборной Колумбии, забившего в матче с США в свои ворота и застреленного на родине несколько дней спустя. — Прим. И.Р.), вы сделали бы это?
Ответ получился загадочным и интригующим.
— Нужно знать правду, почему Эскобара убили. Не хочу говорить об этом. Мне жаль его. Но судьба распорядилась так.
— Писалось, что при каждом выстреле убийцы кричали: «Гол!»
— Вы читаете слишком много газет. Но нужно знать правду, а если ее не знаешь, нельзя о таких вещах писать. Правда — другая.
— И все же — если бы у вас была возможность проиграть Колумбии и Эскобар по сей день был бы жив, вы бы согласились?
— Того, что случилось, уже не вернешь...
И вот поди знай, что он имеет в виду.
— А с другим Эскобаром, Пабло, главой мировой наркомафии как раз тех времен, не довелось быть знакомым? — спросил я, надеясь на интересный поворот темы.
— Нет-нет, не знаю его, — с каким-то даже облегчением сказал Милутинович, жестикулируя так, словно он отталкивает от себя даже такую возможность. На вопросы о более приятных знакомствах он отзывался куда охотнее.
— Слышал две противоречащие друг другу легенды о вашей фразе, когда вы возглавили сборную Китая: «Если я не выведу Китай на чемпионат мира, то спрыгну с Великой Китайской стены!» и...
— Эта интерпретация — ложь!
— Вторая такова: «Если я не выведу Китай на чемпионат мира, то меня сбросят с Великой Китайской стены!»
— Ну они же могли подтолкнуть меня, ха-ха!
— В итоге уже после выхода на ЧМ-2002 вы стояли на Великой Китайской стене рядом с Пеле...
— И никто меня не подтолкнул!
— Была ли у вас возможность поговорить с ним?
— Была, и не раз. У нас хорошие взаимоотношения. Это прекрасный человек, дай бог ему здоровья...
Жить в тот момент Королю футбола оставалось еще чуть больше трех недель.
— А Марадону лично знали?
— К сожалению, нет, — ответил Бора, но в глазах у него заиграли такие огоньки, что я понял: это только начало мизансцены. И он тут же достал мобильник и нашел на нем нужное видео, на котором Бора и Диего долго перебрасывали друг другу мяч головами.
— Как зовут этого парня? Диего? Ах да. Конечно же, шучу, что не знал его. Веселый был парень!
— Кто был сильнее на поле — Пеле или Марадона?
— На этот вопрос ответить невозможно. Оба великие! Но играли в разное время. Когда начинал Пеле, не то что видео — фото делали еще не на каждом матче. При Марадоне снимали уже гораздо больше. Но все равно далеко не столько, сколько сейчас. И в любом случае считаю абсолютно неправильным сравнивать игроков из разных эпох. Когда-то блестяще играл Ди Стефано. Потом Пушкаш. Затем Пеле. Вслед за ним Марадона. А сейчас невероятные вещи для футбола делают Месси и Роналду. И не нужно говорить, кто из них лучше, а кто хуже!
«Не променял бы свой опыт ни на что»
Напоминаю Милутиновичу еще кое-что из его биографии:
— Вы иногда тренировали клубы — так, из сборной Мексики уехали в аргентинский «Сан-Лоренсо», потом в итальянский «Удинезе».
— В Аргентине — восемь игр и ни одного поражения! И выигрывал чемпионат Мексики, Кубок эмира Катара.
— Но не будете же отрицать, что предпочитали работать со сборными?
— Не буду. Это проще! У сборных — очень много игроков, из которых можно выбирать. Просто нужно бороться, чтобы тебя заметили! Рафу Маркеса я первый раз увидел в 17 лет на турнире, даже названия которого не вспомню. Позвал в сборную. А потом он сыграл на пяти чемпионатах мира.
— Мечтали ли работать в каком-то клубе или сборной, но это не сбылось?
— Я мечтал обо всем. Но надо просто работать. И когда ты выходишь в четвертьфинал домашнего чемпионата мира с Мексикой — это ни с чем не сравнимое удовольствие!
— Приходили ли вам предложения от больших клубов и сборных?
— У меня не было менеджера или агента. Но не променял бы свой опыт ни на что.
Тут понятно. Но на многие волновавшие меня вопросы вместо ответа осталось многоточие. Например, о том, почему Милутинович не работал в финальной стадии ЧМ-2006. В 62 года с его послужным списком сборные среднего калибра должны были бросаться на Бору пачками!
Может, дело в том, что перед этим он работал с «Аль-Саддом» из Катара (тем самым, что еще недавно возглавлял Хави), выиграл с ним Кубок эмира и в дополнительных заработках совсем не нуждался? Но ведь к ЧМ-2006, судя по статистике, уже был свободен, а Ямайку возглавил в ноябре того же года, уже после мирового первенства. Или просто перед самим турниром не нашлось своей Коста-Рики-1990, оставшейся без тренера за 70 дней до начала турнира?
Бора в ответ начал что-то рассказывать о сборной Гондураса, с которой все здорово шло, «все были очень довольны, президент федерации футбола — тоже». Но, во-первых, то было в 2003-2004 годах, а во-вторых, Гондурас не преодолел в отборе зоны КОНКАКАФ второй групповой раунд, и Милутинович отбыл в Катар...
Но фраза «возможно, мне стоило бы поработать на том чемпионате мира» все же прозвучала. Шесть сборных в финальных стадиях — это был бы уже вообще космос. Да и в семи (в 2010-м ему стукнуло 66) ничего невозможного не просматривалось. Но не судьба.
Да и не грустится совсем, глядя на этого жизнерадостного Сеньора Планета Земля.
— Считаю, что возраст тренера не так важен на сегодняшний день, — рассуждал Бора. — Но я и правда уже немолод. Люди думают, что раз тренер старый — значит, плохой. Приходится жить с этим.
— Ходили слухи, что в 2014-м вы могли возглавить сборную Узбекистана.
— Мы никогда не говорили об этом. Хотя Ташкент — хороший город, там прекрасный памятник героям Второй мировой войны (скульптура «Скорбящая мать» и Вечный огонь. — Прим. И.Р.). И у меня с этим городом связан особенный матч. Там закончился отборочный цикл, который вывел сборную Китая на ЧМ-2002. И я сказал игрокам о том, что когда-то люди проходили всю эту дорогу из Китая в Узбекистан по Великому шелковому пути на верблюдах долгие месяцы, а теперь мы можем делать это за часы на самолете. Но у сборной Китая по футболу эта дорога на чемпионат мира заняла всю историю!
После этой красивой репризы, которую Бора произносил, демонстрируя нам очередной китайский сувенир, обсудили и текущие на тот момент события на чемпионате мира-2022. На вопрос, кто станет чемпионом, Бора отреагировал:
— Все говорят, что Франция или Бразилия. А я ничего не думаю. Вы все знаете лучше меня. Поэтому просто смотрю футбол. И вижу, как подряд вылетают Бельгия, Германия... Раньше у немцев были Беккенбауэр, Маттеус. Где у них такие игроки? Нет их.
И махнул рукой.
Мы спрашивали, проиграла ли, на его взгляд, Испания днем ранее Японии специально, чтобы выбрать себе более удобную сетку.
— Не верю в это, — ответил Милутинович. — Ведь в какой-то момент, когда еще и Коста-Рика обыгрывала Германию, испанцы могли вылететь. Просто они сейчас такие. Вы все сейчас только и пишете об этой чертовой тики-таке, тики-тики-тики-таке. Но помните матч Испании против России на ЧМ-2018?
— Как не помнить!
— Сколько времени испанцы владели тогда мячом?
— Навскидку, могу ошибаться, — 78%.
— И сколько раз они пробили по воротам? Сколько голевых моментов создали? И чем закончился матч? Вот она вся в этом, нынешняя сборная Испании.
Пару дней спустя «Красная фурия» в абсолютно том же стиле, что и четырьмя годами ранее в «Лужниках», проиграет Марокко и бесславно вылетит с турнира.
Зорок еще глаз старины Милутиновича! И с ним бы сборная Катара наверняка сыграла не так безнадежно, как с Феликсом Санчесом. Испанцем, кстати, и поклонником тики-таки. Оттого-то наверняка и такое ожесточение у Боры, который все это время жил и работал в стране, но в свои 78 не имел возможности ни на что влиять...
