Страна заболела футболом. Как это было
Сейчас выясняется – верили в сборную до чемпионата мира все, кроме Канчельскиса. Просто виду не подавали.
А я вот не верил. Глядел на мучения в товарищес… Простите – контрольных! – матчах, и страдал вместе с этой командой. Делалось мне худо, что и говорить.
Не знаю, кому было муторнее – им на поле или мне в работе над текстами. Разбирая те матчи.
Раздражало все – история с Денисовым. Какой-то альпийский юмор на пресс-конференциях. Непостижимые умом чудачества с переименованием товарищеских матчей в "контрольные". А главное – тусклая, убогая игра. Никакой искры.
Кто-то писал – "команда не верит в тренера". Я смотрел на поле и думал: похоже на то. Кто-то из профессионалов смеялся над словами Черчесова – "играем под нагрузками". Я был готов присоединиться к хохочущим: а кто не под нагрузками? Что нам пудрят мозги?
Заслуженные артисты отвлекались от репетиций, призывая тренера к отставке. Стыдно признаться, но я был где-то рядом. Изображал шаги за сценой, готовый подпеть, если позовут:
– В отставку, в отставку, в отставку его…
Мне казалось, эту сборную спасет встряска. Раз уж терять нечего – так давайте попробуем. Артист прав – этого уберем, того поставим. Эфрос вместо Любимова. Курбан вместо Станислава.
"Будь рассудительным, будь разумным" – одергивал меня внутренний голос.
– Хорошо, – отвечал я. Отправляясь искать ответ в прошлом. Прошлое-то не обманет.
День вчерашний немедленно отзывался прекрасными примерами: 86-й год. Сборной уезжать вот-вот на чемпионат мира в Мексику. Политбюро, понимаешь, тревожилось – игры никакой. Не могут в Лужниках обыграть финнов. Где мы – а где финны? Хоть "Зенит" в ту пору уж попал под "Куусюси"…
Приехал в Новогорск посмотреть на прощание в глаза ребятам министр спорта Николай Русак. Надо ж такому случиться, вместо футболистов упал министерский взгляд на одежду главного тренера Эдуарда Малофеева. Не совпадающие расцветкой и калибром носки – это ещё куда ни шло. Министр стерпел бы. Но желтый галстук поверх тренировочного костюма – это был перебор. Как в картишках.
Сборную на чемпионат повез Валерий Лобановский. Как минимум, с носками и галстуками у того было строго.
Встряска сработала – сборная не играла, а летала по полю. Неизвестно, куда долетела бы, не подрежь ей крылья судья Фредрикссон, человек с опухшим лицом.
Вот она – сила встряски!
Я слушал людей, которые говорили, что шанс наш на чемпионате мира в одном – невероятной случайности. Слушал и понимал: ах, если б я умел формулировать столь тонко, столь пронзительно. Наверное, высказался бы один-в-один.
Кто-то формулировал еще ярче. Я вспоминал, каким твитом провожали Станислава Саламовича из Грозного немногим раньше – "Считаю Черчесого хорошим заслуженным тренером, и уже озвучил ему ранее наше желание продлить с ним контракт. Но он совершил серьезные тактические ошибки…" (орфография сохранена)
Перед самым чемпионатом мира мне казалось: умри – лучше не скажешь. Мы ж не в артели инвалидов, где глаза не видят, а руки делают. Видим – все повторяется! Где-то "хороший заслуженный тренер" снова совершил "серьезные тактические ошибки".
Я искал смятение в голосе Черчесова – и наконец уловил. В самом последнем контрольном. Те нотки растерянности поддакивали корреспондентским мыслям: ага, все понятно! Ждет Черчесов провал, как и все мы!
Но вдруг внутренне осёкся: стоп. Что ж их хаять, наших футболистов, когда ещё не проиграли? Куда торопиться? Что ж я внут-ренне не оставляю шанс собственной сборной?
Не поверите – стыдно стало! Трудно подождать, что ли? Вот случится страшное – Станиславу Саламовичу, одному из любимейших вратарей моей юности, припомнят все. Денисова, Глушакова, жуткую игру. В этом хоре я точно не буду. Так зачем его опережать?
***
А дальше становилось все интереснее и интереснее. Я катался по стране в фургончике, из одного города в другой. Видел своими глазами, как русская провинция влюбляется в собственную сборную. Хватило одной победы, чтоб переменилось все.
Пять голов бедным саудовцам встречал в Краснодаре. Господи, какой же это был праздник! За два часа до матча бродил по парку, появившемуся в городе благодаря Сергею Галицкому. Рассматривал чудо-стадион, схожий фасадом с прекрасным берлинским. Тот помнит Олимпиаду-36. С какого-то моста разглядывал я Серхио Рамоса размером с девятиэтажный дом. Сам Серхио, говорят, был поражен, тут же разместил фоточку в Инстаграме: "Спасибо, Краснодар!"
Я ходил и поражался – как такой город мог остаться без чемпионата мира? Народ стекался куда-то – парни в шарфах "Краснодара", мамаши с колясками, ковыляли старцы с затруднённой двигательной функцией. Туда все, оттуда – никого. Куда вы, люди?
– В амфитеатр, – подмигнул мне кто-то.
Ну, пошли. Вот там-то меня и пробрало по-настоящему. Как они болели, эти краснодарцы! Как аплодировали даже заменам! Как кричали: "Головин, Головин!"
От тухлого шлейфа, тянувшегося за сборной, не осталось ничего. Будто все новое – команда, тренер и ее болельщики. Да и я уезжал из Краснодара каким-то посвежевшим. Будто лично заколотил саудовцам со штрафного.
Страна словно умылась, встряхнула головой. Новая сборная уже должна была обыгрывать Египет, другого и не ждали. Где ж я встретил этот матч, дай Бог памяти… В Саратове!
Где чемпионат мира – и где Саратов? Пусть красивый, пусть уютный городок. Но позабывший, как мяч выглядит.
Ничего он не позабыл, как выяснилось. Саратов сошел с ума в тот вечер. Ни в один бар не протолкнуться. Город голосил на все лады, разворачивая знамена в самых тесных помещениях. Куда боком-то не протиснуться. Я отыскал местечко где-то в углу ирландского бара, под самым экраном. Шею до сих пор ломит. Вот горло отпустило, хоть тогда казалось – что-то в нем оторвалось…
Не знаю, как болела Москва и Никольская. Говорят, звонко. Но Саратов – вот так. Толпы гуляли до утра по набережным, распугивая рыбаков. Днем жарко, а ночью ловить – самое оно. Но эта ночь придумана для другого!
Я всматривался и глазам не верил: может, какие выпускные? Банкеты?
Да ну, какие банкеты – футбол!
***
У этой сборной горели глаза так, что она действительно превратилась в другую команду. Нам прежде не знакомую. Была уж совсем не той, которая вяло перекатывала мяч в контрольных матчах. Контролируя, кажется, лишь собственный пульс. Чтоб не слишком подскакивал. Прежняя сборная не верила ни себе, ни тренеру.
Эта была как кулак, как заряженная батарейка. Каждого футболиста в этой команде пробрало так пробрало. Каждый понял, что дни уникальные. Годы спустя будет памятью возвращаться в них.
Я смотрел на эту сборную и снова не мог выбрать лучшего. Только по какой-то новой причине – в лучшие годились все. Зобнин, Самедов, Дзюба, Кутепов, Черышев, Фернандес, Игнашевич… Да кто угодно!
Кто-то сказал про Кутепова – "отыграл чемпионат мира лучше, чем умеет". Да почти каждый отыграл лучше, чем умеет. Выворачивались наизнанку. Главное, откуда-то взялась сумасшедшая физподготовка. Прессинг на уровне команд Лобановского. То ли Донадони, то ли Манчини рассказывал про матч 88-го года на чемпионате Европы: "Принимаю мяч – около меня сразу четверо русских".
Страшно признаться, но тот матч – считающийся у европейских тренеров до сих пор образцом невероятного прессинга – вспоминался снова и снова. Похоже, черт возьми!
***
Эта сборная заставила в себя влюбиться – и матч с Уругваем страна не заметила. Большинству даже "прощать" не пришлось. Ту жару и тесноту в саранской фан-зоне сроду не забуду. Странно, что никто не помер. Я-то был на грани галлюцинаций. Один гол, второй – и фан-зона начала расходиться. Не слишком удрученная. Прекрасный вечер, реченька под боком… Что там досматривать? Гулять!
Ну, не попали на Португалию – так и не беда, думалось мне.
– Разница небольшая, – донесся до меня голос. Кто-то пожилой наставлял жену. – Просто Португалию можно проходить. Испанию – нет.
Помню, мысленно согласился. Простив внутренне сборной за эти глаза, за этот азарт не только Уругвай. Еще и будущую Испанию. Конечно же, проиграют. Ну и пусть проиграют, пусть! Кто не уступал Испании? Лишь бы не 0:5.
Но с такими глазами, с таким азартом 0:5 быть не должно. Не тот случай.
Дальше начались чудеса – я до сих пор вздрагиваю, вспоминая. Холод по спине.
Я видел, какая толпа ломилась в фан-зону Нижнего Новгорода. Как штурмовали барьеры.
– Стоп, стоп! – кричал кто-то. – Все переполнено!
Хорошо, для корреспондентов придумали специальный ход – через кремлевскую, прости господи, стену. Иначе пришлось бы туго. Или вообще бы не пришлось – я глядел на толпу, в которой становилось все теснее, и страшился представить, что там дальше. Дело пахло "Харлемом". Но как-то пронесло.
Вот это было боление! Вот это был кураж! Каждый заряжался от локтя соседа. До гола Дзюбы мне не разу в голову не приходило обнимать кого-то незнакомого рядом. Тем более, если тот – мужчина с аргентинским флагом на плечах.
Все болели за Россию – допившиеся до чертей датчане, хорваты с колючими глазами, выпорхнувшие днем раньше из чемпионата аргентинцы…
Я не верил глазам. Досматривал тот матч через чье-то плечо в автобусе до стадиона. Никогда б не подумал, что автобус можно раскачать так. Но если за дело берутся три индуса и один сириец…
– Дополнительное! – кричали наши.
– Экстра-тайм! – волновались аргентинцы.
К серии пенальти автобус причалил точно к нижегородской ярмарке. Которую открывал в 1896-м Николай II. Счастливое место – здесь Россия проиграть никак не могла. Плевать, что стою на нем я, а не Черчесов с Ромащенко, все равно счастливое…
Народ сколачивался по группам, по ячейкам. Индусы тянулись к индусам. Мексиканцы – к мексиканцам. Хорваты к хорватам. Каждую группу у экранчика разбавляли наши люди. Это ясно.
Наши постанывали. Басурмане словно взрывались изнутри – неважно, от радости ли, от печали.
Я попал к мексиканцам. Вот же умеют ликовать эти ребята. Какое счастье оказаться в цветастой толпе, да когда твои выигрывают! Отыскав глазами русского, тискают его, будто Акинфеева.
Русские люди ходили, пошатываясь, еще минут пять после решающего пенальти. Верили и не верили в увиденное. Обыграть Испанию – это ж невозможно! Встряхните нас, разбудите!
Мексиканцы и хорваты встряхивали как могли. Сон не исчезал. Кто-то держался за лицо. Кто-то голосил истошно: "Россия, Россия!" Кто-то брел отрешенно на матч Дания – Хорватия, еще не представляя, какой концерт с новой серией пенальти нас ждет. Ну какая Дания, если случилось такое?! К черту Данию!
**
Я смотрел на собственную страну со стороны, веря и не веря. Сколько ж всего таится в русском человеке. Сколько разного может проснуться вдруг.
Страна заболела футболом. Хоть бы, хоть бы не выздоравливала еще долго. Стадионы у нас шикарные. Футболисты, как выяснилось, тоже вполне. Тренер достойный – раз так угадал с пиком формы. Случайно это не происходит. Йоахим Лев на этом моменте прокололся, а Черчесов поднялся. Вы все доказали, Станислав Саламович. Я был идиотом, не веря в вас. Но это хороший урок.
Но главное – не расплескать бы всей страной этот интерес к футболу. Не проснуться бы, не вернуться в ту тоску, что была перед самым чемпионатом.
Чемпионат мира по футболу. Все о турнире – здесь //
ЧМ-2018: сетка плей-офф – здесь, календарь матчей и расписание по городам – здесь
