"Если бы Скудра предложил подраться, принял бы вызов"
Алексей ШЕВЧЕНКО
из Нижнего Новгорода
ПОСЛЕ ТРЕХ ЛЕТ В "ТОРПЕДО" ЗВОНКА ОТ НИХ ТАК И НЕ ДОЖДАЛСЯ
– Не все игроки могут быстро назвать все команды, в которых играли. Вы вспомните?
– Да, могу перечислить.
– Не надо. "Амур" туда входит?
– Нет, вряд ли. Я помню, что меня с драфта отказов "Динамо" взяли как раз в Хабаровск. Но для меня это был не очень хороший вариант. Мы поговорили с руководством и они услышали меня. В итоге меня обменяли в "Торпедо".
– Вы провели в Нижнем Новгороде три сезона. Как говорят, пришло время что-то поменять?
– Не совсем так. На самом деле, я долго ждал, когда мне позвонят из Нижнего Новгорода. Хоть что-то предложат, ведь я действительно провел в этом клубе несколько лет. Но так и не дождался звонка. Вообще никакого.
– В смысле? Сказали, что предложения не будет?
– Нет, вообще не позвонили и ничего не сказали. Я ждал, но в какой-то момент понял, что, наверное, больше не стоит.
– Одновременно и удивительно и, учитывая смену руководства, не очень.
– Я про руководство вообще ничего не могу сказать. Не лез туда, когда играл, да и сейчас этой темы не касаюсь.
– Всегда хотел у вас узнать, что же произошло у вас в "Динамо". Вас так долго ждали, за вами гонялись, но вы и двух сезонов не сыграли, как были выставлены на драфт отказов.
– Тоже странная история, в которой я не до конца разобрался. Обычно хоккеистам дают вкатиться в сезон, да бывают хорошие дни и плохие, но я бы не сказал, что в начале сезона 2015/16 у меня все было плохо. В какой-то момент меня просто перевели в четвертое звено. Я, в принципе, не против, тренеры так решили – буду делать. Но помню в один вечер, когда мы обыграли СКА в хорошем матче, я уехал домой и мне позвонил агент. Говорит, что меня выставляют на драфт отказов. Я очень сильно удивился, так как только что со всеми виделся и мне слова никто не сказал.
– Утром объяснили.
– Нет. Я пришел и собрал вещи, когда никого не было.
СКУДРА НЕ ВСЕГДА БЫЛ ТАКИМ
– Сколько раз в "Торпедо" вы хотели подраться с Петерсом Скудрой?
– Если бы он позвал меня драться, то я бы пошел и начал биться. Но ведь вызова не было.
– Знаю, как минимум три случая, когда хоккеисты на него едва ли не прыгали в раздевалке.
– Но ведь не прыгали. Тут довольно непростая ситуация. Начнем с того, что Скудра ведь не всегда был таким. Когда у команды шла игра, когда были победы, то он никого не ругал. Непростые моменты были в период наших неудач. Но я тренера отчасти понимаю. Твоя команда проигрывает, ты хочешь что-то изменить и надо как-то мотивировать ребят.
– Он вас как-нибудь оскорблял?
– Не без этого. Но я понимал, что это не просто так. А как вы представляете себе эту драку?
– Он оскорбляет вам – и вы бросаетесь на него и…
– И что? Завтра я окажусь без работы. Нет, в такие моменты просто надо терпеть. И еще раз повторю, Петерис не устраивал такое каждый день, после каждой тренировки или матча. Но в сложные периоды у него был такой метод. Хотя чаще всего мы играли хорошо. Регулярка у нас была отличная, только в плей-офф не везло.
– Недавно Ренат Мамашев сказал, что спортсмену в КХЛ очень тяжело. Если ты не попадаешь в топ-5 команд лиги, то у тебя практически нет шансов побороться за Кубок.
– Я не согласен. Ну что значит "нет"? Обыгрывали же и СКА, и ЦСКА.
– Но не в сериях.
– Мне очень нравится играть против этих команд. Ты выходишь на такие игры, как на последние. Я люблю напряженные матчи.
ДО 10 ЛЕТ НЕ ГОВОРИЛ ПО-РУССКИ
– Как получилось, что у вас лучший русский язык среди всех латышей, выступающих не в рижском "Динамо"?
– Все равно бывает, что слова забываю. Вы знаете, что я до десяти лет вообще не говорил на русском?
– Ой, я думал, что в Риге такого не бывает. Вам же 30 лет.
– Рига большая, и есть разные районы. У меня было такое окружения, что мы пользовались только латышским языком. Потом, когда мне было 10 лет, в хоккейной секции у нас появился русский тренер, да и русскоязычных ребят было много. Пришлось учить.
– Не дрались из-за этого?
– Нет, драк не было, но поначалу надо мной смеялись, конечно. Ну как же, совсем не знает русского языка.
– В Латвии считалось, что сейчас в НХЛ могли бы здорово играть три латвийских игрока. Гиргенсонс пока в "Баффало", Индрашис вовремя не уехал. Вы были там и не закрепились.
– Тут могу только банально сказать: если ты попадаешь в свою команду, то твоя карьера может пойти лучше. Тому же Гиргенсонсу повезло, что он оказался в "Баффало", когда там работал бывший тренер сборной Латвии. Сейчас-то у него тоже непростые времена. Он – молодец, выполняет работу, но это уже третье-четвертые звенья.
– А ваша история?
– Мы с фарм-клубом "Оттавы" выиграли Кубок Колдера (плей-офф АХЛ – прим. "СЭ"). Многих из "Бингхэмптона" взяли в первую команду и надо сказать, что я начал довольно неплохо. В первых играх забивал, выступая в первых-двух звеньях. Но потом неожиданно перевели в четвертое звено. Я стал игроком меньшинства. Конечно, хочется забивать и отдавать, но раз тебя видят так, то делаешь, что скажут. Удивило другое.
– Что?
– После сезона мне "Оттава" предлагает гораздо меньшие деньги, чем на которые я рассчитывал. Спрашиваю, почему. Мне говорят, мол, посмотри на свою статистику. Ни голов, не передач. Я им отвечаю, ну как же, для четвертого звена, для меньшинства у меня статистика просто отличная. Пошли в арбитраж.
– Интрига.
– И тут они тоже со мной странно поступили. Могли договориться, но решили дождаться арбитража. Я полетел из Риги в Торонто. Прилетаю, а мне на телефон сообщение: "Арбитраж не понадобится, согласны на ваши условия". И я сел на обратный рейс.
– Некрасиво.
– Причем, ведь прекрасно знают, что я очень не люблю авиаперелеты. Но после подписания контракта меня довольно быстро обменяли.
Я НЕ НАСТОЛЬКО БОГАТ, ЧТОБЫ ПОСЛЕ ОКОНЧАНИЯ КАРЬЕРЫ СИДЕТЬ ДОМА
– Про "Бостон" и спрашивать нечего, а почему вы поехали в Швейцарию?
– Вернуть себе уверенность. Показать, что могу забивать, что я не игрок меньшинства или четвертого звена. И у меня это получилось. В "Серветте" я набрал очень много очков, но главное снова полюбил хоккей.
– Швейцария сейчас – главный конкурент КХЛ за крутых иностранных игроков.
– Сразу скажу, денег там платят все-таки меньше, чем в России. Но уровень жизни совсем другой. Это мы еще чуть дальше других жили, а если ты играешь в Цюрихе, то все твои соперники вообще рядом. Но даже мы, "дальняя" команда, утром катались на своем льду, отправлялись вечером на матч, а после игры возвращались домой. Да и чемпионат там приличный.
– Неудивительно, ведь их сборная дважды играла в финале мировых первенств.
– Там очень серьезно относятся к хоккею. Да, много канадцев, там вообще царит североамериканский стиль, но только на европейских площадках. Но они берут самые важные вещи.
– Как ваш бар в Риге?
– Отлично, работает. Я не скажу, что это бизнес, который приносит большие деньги. Так, скорее, забава, побочный заработок. Просто смотрю, что получится, а что нет. Все равно же придет время, когда надо будет уходить из хоккея.
– Мне понравилось, как Пер Мортс ушел из хоккея. Сказал, что никогда его и не любил и сейчас вообще не имеет к нему никакого отношения.
– Ну если мне предложат офисную работу с высокой зарплатой, то я подумаю. Пока же, уверен, что и после окончания карьеры буду связан с хоккеем. Мне нравится с детьми возиться.
– Да у вас нервы не выдержат!
– Кто знает. В отпуске я помогаю в одной секции, но вы правы, когда ты отвечаешь за 20 человек, то это совершенно другое. Но надо же будет с чего-то начинать.
– Можно ничего не делать и дома сидеть.
– Так тоже не получится. Да я и не настолько богат, чтобы ничего не делать до конца жизни.
– Неужели только хоккей?
– Мне гольф нравится. Но сколько в него можно играть в Латвии? Два-три месяца и все.
