Артем Анисимов: "Меня столько били, что я уже ничего не чувствую"
ГРИМ НАНОСИЛИ 50 МИНУТ
– Клуб из Чикаго стал победителем Мировой серии по бейсболу.
– Мы с вами говорим в тот момент (разговор состоялся в пятницу. – Прим. "СЭ"), когда я еду в аэропорт, чтобы улететь в Даллас на матч турнира, а в городе сегодня парад чемпионов. Вы знаете, тут, конечно, это обсуждают. Историческое событие.
– Впервые за 108 лет.
– Да, я слышал. Удивительная серия и прекрасно, что она закончилась. Я решающий матч не смотрел. У меня все-таки режим, а они играли в то время, когда мне положено отдыхать. Но на следующий день все только об этом и говорили.
– Недавно был Хэллоуин. Увидев, вашу фотографию, я немного испугался. Вы так похожи на Джокера из "Бэтмена".
– А ведь это не Джокер.
– Как?
– У Джокера немного другая раскраска. Это был костюм скелета из местных комиксов. Тонкая грань: может быть, в России не понять, но это скелет.
– Сколько времени ушло у вас на то, чтобы загримироваться?
– Ко мне домой пришел специалист и за 50 минут нанес мне маску. А после ужина я минут двадцать стоял под душем и приводил себя в привычное состояние.
– Дорого стоит нанести грим?
– Это стоит денег. Не таких больших, как можно подумать, но приличных. Но и труд, согласитесь, серьезный. Впрочем, мне не особо понравилось. Я все нервничал из-за того, что краска могла потечь. Пить приходилось через соломинку, а есть было весьма непросто. Понял, что на следующий праздник я точно сменю костюм. Да еще и аллергия выскочила, но через пару дней все прошло. Нет-нет, больше не рискну.
– Вы сфотографировались с Артемием Панариным, который был в костюме гангстера. У него в руках был настоящий автомат?
– Ха, нет, конечно. Знаете, почему автомат был разноцветный? Я только недавно узнал, что все игрушечное оружие в Чикаго продается именно в таком виде. Это чтобы полиция не перепутала.
– Кстати, я почитал новости и увидел, что в Чикаго 31 октября много стреляли.
– Правда? Я от новостей далек, но это, наверное, как и везде. Есть хорошие районы, есть плохие. Если говорить обо мне, то меня это не коснулось.
– В одном из клубов НХЛ существует штраф, если пропустил командное празднование Хэллоуина без уважительной причины. Кажется, 1000 долларов.
– Ничего не знаю о штрафах в "Чикаго". Но у меня не было сомнений, идти или нет. Собирается вся команда. По понятным причинам в сезоне не так много возможностей действительно встретиться всем вместе с семьями. Считайте это командным сплочением в начале чемпионата.
НЕ ОБРАЩАЮ ВНИМАНИЯ НА УДАРЫ
– Вы сделали скриншот страницы НХЛ, на котором вы занимаете первое место среди бомбардиров лиги?
– Я – нет, а вот отец сделал. Сам-то отношусь к этому довольно спокойно. Сейчас ноябрь, а впереди еще так много игр, что сто раз все поменяется.
– Ну, знаете, все поменяется. Вы-то прямо сейчас играете шикарно.
– Спасибо, но в этом смысле я произнесу привычные слова о том, что мне очень помогают партнеры. Я бы без них ничего не смог сделать.
– Мы тут переживали, когда вас с Артемием перевели от Патрика Кейна. Думали, что сейчас начнется период адаптации. Да и он был, только очень короткий.
– На большинство мы выходим с Кейном, так что соскучиться друг по другу не успели. Да, чаще всего мы появляемся на площадке с Марианом Хоссой. Мне этот вариант тоже нравится.
– Вы помогли забросить Хоссе 500-ю шайбу в карьере.
– И я был рад не меньше, чем Мариан. Во-первых, я тоже вошел в историю. Во-вторых, я рад за Мариана. Он мог отпраздновать этот юбилей еще в прошлом сезоне, но все не получалось. Честно, я очень доволен, что, наконец, психологический груз спал. Теперь будет еще легче.
– Такие события принято отмечать с командой?
– Короткая церемония была. Если говорить о походе на ужин, то, вероятно, на такое можно рассчитывать лишь на выезде. Дома же у всех после игр дела, семьи.
– Смотрел почти все игры "Чикаго" в этом сезоне. Как же вас бьют на "пятачке"!
– Правда? Я уже ничего не чувствую. Сейчас же у нас очень хорошая защита, так что меня бережет амуниция. Плюс меня уже столько били, что тело в каких-то местах уже ничего не ощущает.
– Смешно.
– Хотя знаете, после какой-то игры у меня была сильная боль. Но вроде бы мне попало шайбой.
– Недавно вы переиграли "Филадельфию" 7:4, и от матча нельзя было оторваться ни на секунду. А пару дней назад были сильней "Колорадо" – 4:0. Скучная игра, никакой интриги. Какой "Чикаго" настоящий?
– Вам-то, конечно, первый матч больше понравился?
– Еще бы.
– Для журналистов, для болельщиков – это самое то. Но вы не забывайте, что у нас другой план на игру, в котором не предполагается, что соперник догоняет нас при большом преимуществе. Знаете, игру с "Филадельфией" я уже плохо помню, так как тут нельзя слишком долго зацикливаться. Но матч с "Колорадо" еще в памяти. Думаю, если мы будем действовать так же, как с "Эвеланш", нас никто не осудит. Да и ошибок мы совершили гораздо меньше.
НА РУССКОМ РАЗГОВАРИВАЮ С КЕМПНИ
– Меня только одно возмущает. Я знаю, насколько вы здорово играли в прошлом сезоне, не удивлен, что вы лидер команды в этом году. Но почему на Кубке мира вас не было видно?
– Все просто: я выполняю тренерские задания. В Торонто мою роль в команде видели иначе, и я честно делал то, что от меня просили.
– И не спорили?
– Я же хоккеист, а не тренер. Мне говорят – я делаю. Но и вы должны понимать, что в национальной команде сильный подбор игроков, и тренерам приходилось выбирать тактику. Это все-таки не клуб, так что у меня нет ни к кому претензий.
– Недавно вы были в Коламбусе, и главный тренер Джон Торторелла, с которым вы работали, очень тепло о вас отзывался. Я удивлен. Думал, что он лишен сентиментальности.
– Джон – очень жесткий и требовательный специалист. Но только тогда, когда дело касается хоккея. В обычной жизни он совершенно другой. Мы с ним довольно плотно общались, я часто советовался с ним. Помните, как я спровоцировал драку в игре "Рейнджерс" против "Тампы"?
– Еще бы. Вы стали праздновать гол, показали, будто стреляете из клюшки по сопернику, ну те и распсиховались.
– Это был очень тяжелый день для меня, так как я не думал, что будут такие последствия. Но речь о другом. После игры я пришел в кабинет Джона и извинился. Вместо того чтобы ругать меня, Торторелла посоветовал все забыть и не зацикливаться. "Арти, – сказал он. – Я в своей жизни сделал столько глупостей, давал резкие оценки в интервью, был груб. Но все это стало для меня хорошим опытом, из которого я сделал выводы". Мы очень тепло тогда пообщались с ним, и это мне помогло преодолеть тяжелый момент.
– Еще о вас вспоминал игрок "Рейнджерс" Крис Крайдер. Мол, вы учили его русскому языку. А в "Чикаго" есть те, кто изучает наш язык неформально?
– О, между прочим, есть. Раз в неделю ко мне подходит Деннис Расмуссен и спрашивает новое слово. Это не мат, а обычные слова. Он заучивает и теперь в нужный момент может поздороваться по-русски, пожелать удачи, назвать даже какой-то хоккейный термин.
– Здорово.
– Кроме того, в раздевалке мы сидим с Михалом Кемпни и с ним вообще по-русски общаемся.
– Правда что ли?
– Так он же из Чехии, а играл в "Авангарде". Михал очень хорошо знает русский. Нам иногда так даже легче общий язык найти.
– Мы с вами говорили летом, и вы в шутку возмущались, что журналисты в Чикаго все время спрашивают вас об Артемии Панарине. Сейчас, наверное, это прошло.
– Ага, только я с журналистами не встречаюсь.
– Думал, такого в НХЛ не бывает.
– Нет-нет, никакого бойкота я не объявлял. Просто к моменту, когда пресса приходит в раздевалку, ухожу в ту зону, где нет доступа. Понимаете, я честно оставался, но мне задавали одни и те же вопросы. Это тоже утомляет, когда спрашивают про одно и то же. Но если ко мне подойдет пиар-менеджер и скажет: "Артем, сегодня репортеры хотят видеть именно тебя", то я пойду. Но раз меня никто специально не спрашивает, то лучше отдохнуть.
– И последнее. Скоро в США выборы. Трамп или Клинтон?
– Вот тут я вообще ничего не понимаю. У меня нет американского паспорта, я не голосую и даже не в курсе, что там происходит. Реально вообще нет никакого мнения. Пусть об этом размышляет Патрик Кейн. Мы с Панариным доверяем ему сделать выбор.
