В НХЛ в этом сезоне уже сыграли 11 российских вратарей. Мы поговорили с еще одним, который готовится к дебюту в лиге
Сезон-2020/21 стал прорывом для российской вратарской школы. Сразу 11 голкиперов сыграли в основе команд НХЛ. При этом остаются и те, кто дожидается своего шанса в АХЛ. Один из них — голкипер системы «Виннипега» Михаил Бердин. Уфимский воспитанник в 2016 году улетел покорять Северную Америку, когда его задрафтовали «Джетс». Сейчас Михаил — основной вратарь «Манитобы» из АХЛ, и по количеству сыгранных матчей ему нет равных в лиге.
Шанс в основе «Виннипега» Бердин пока не получил, но при этом не унывает. Он не согласен, что остановился в прогрессе, и видит огромный плюс в том, что ему доверяют много матчей. В интервью «СЭ» Михаил рассказал об игре в АХЛ, оценил период в СКА и объяснил, почему так круто владеет клюшкой.
Понимаю, что должен был получить шанс в НХЛ
— Этот сезон не вписывается в привычные рамки: ковид, скомканная предсезонка, аренда в КХЛ, матчи бех болельщиков в АХЛ. Эмоциональной усталости от всего этого нет?
— Немного есть. Ты всегда получаешь дополнительные эмоции от зрителей, от матчей, когда бьешься за плей-офф. Мы играем на тренировочной арене в полной тишине. График плотный: четыре матча за пять дней с одной командой как в плей-офф. Конечно, определенную эмоциональную энергию это забирает. Стараюсь ее находить в других моментах, заряжаю себя. Всегда нужно пытаться себя как-то подпитывать. Мы и так сейчас на карантине сидим, никуда не ходим — дом, хоккей, дом. Тяжело черпать энергию для хоккея, но мы справляемся. Этот год непростой для всех.
— То есть никаких послаблений по ковидным ограниениям не предъвидится?
— Нет. У меня один маршрут: дом — ледовый. Нам нельзя никуда ходить. Каждый день сдаем тест на ковид. Сидим дома как на карантине в марте в России.
— В раздевалках все в масках?
— Да-да. Если вдруг ее снимешь, тебе сразу скажут, чтобы надел. Все очень серьезно.
— Когда сезон АХЛ только начинался, говорили, что без зрителей он станет убыточным для лиги. К тому же пандемия никуда не делась. У вас была уверенность, что сезон пройдет нормально?
— Сначала я приехал в НХЛ и тогда еще не знал, что будет с АХЛ. Потом официально объявили, что сезон начнется. Уже не думал — как и что будет. Главное, что мы сейчас играем.
— В НХЛ команды начинают вакцинироваться. До АХЛ это пока не дошло?
— Если «Виннипег» пройдет вакцинацию, мы тоже ее сделаем. Мы отталкиваемся от своей команды и города. Пока нам ничего не говорили.
— После КХЛ быстро перестроились к АХЛ?
— Наверное, я не успел переадаптироваться к КХЛ, когда приехал в СКА. Здесь же я себя чувствую как рыба в воде.
— Вы третий сезон играете в АХЛ. Вас привлекали к основе «Виннипега», но дебютировать в НХЛ пока не удалось. Эта мысль не сидит в голове?
— Конечно, уже понимаю, что должен был получить шанс. Жду его долгое время, но, если начнешь забивать голову, это только помешает тебе. Стараюсь на это не отвлекаться, концентрируюсь на своих играх и жду своего шанса.
— Руководство клуба объясняет, что нужно сделать, чтобы зайти в НХЛ?
— Наверное, как и в любой другой команде — должно произойти много факторов. Чаще всего парни из АХЛ получают шанс, если, не дай Бог, случаются травмы, у кого-то не идет игра, или кто-то в фарм-клубе выстрелил. Все разговоры с руководством идут через агента — я не лезу в это, а просто выхожу в АХЛ и делаю свою работу.
— Наверное, летнее приглашение в «пузырь» и в тренировочный лагерь перед сезоном добавили оптимизма.
— Конечно. Я понимаю, что нахожусь в системе клуба. Вижу, как ко мне относятся, как стараются развивать, сколько дают играть, что есть определенные перспективы. Есть цель, к которой я иду. Есть подписанный односторонний контракт — это дает понимание, что клуб верит в меня и видит в будущем в НХЛ. Огонь в глазах не угасает.
— Односторонний контракт начнет действовать с сезона-2022/23?
— Да.
— Когда в декабре заключали новый контракт, учитывали, что Лоран Броссуа подписан только до конца этого сезона?
— Здесь все меняется очень быстро. В командах могут произойти любые обмены. Как у одного контракт закончится, так могут и другого подписать. Точно не поймешь, что произойдет в будущем. Поэтому на счет других планы не строишь.
— Есть мнение, что три года в АХЛ — это предел для лиги. Далее должно быть повышение в НХЛ или смена обстановки. Не считаете, что вы замедлились в прогрессе? Вы готовы брать новую высоту, но «Виннипег» не поднимает вас в основу.
— Я вижу прогресс и вижу задел для развития. Считаю, что готов к НХЛ, но пока мне не дают шанса. Но я не стою на месте, а развиваюсь. Возможно, есть какой-то застой именно в плане лиги, но не соглашусь с тем, что у меня нет прогресса.
— Есть пример Ивана Просветова, который рано уехал из России и пробивался через минорные лиги в основу «Аризоны». Есть пример Ильи Сорокина, который развивался в КХЛ и поехал в «Айлендерс» состоявшимся вратарем. В вашем случае, если оглянуться назад, нет мысли, что не стоило так рано уезжать в Америку?
— У всех ситуации разные и все попадают в НХЛ по-своему. В прошлом году вообще заливщик сыграл в воротах. У Сорокина была одна ситуация в России, у Мельничука — вторая, у меня — третья. В свое время я понял, что для прогресса будет лучше играть здесь. Я играю много и развиваюсь. Возьмем этот сезон. Многие перспективные ребята или находятся в «такси-сквад», или сидят в запасе. Посмотрите, сколько матчей я сыграл. Не думаю, что в АХЛ кто-то провел столько же игр. Не пропускаю практически ни одного матча. Для меня это большой плюс.
— Сейчас и в АХЛ много российских игроков. Учитывая все ограничения, удается с кем-то пересечься вне льда?
— Практически нет. Нам даже в отеле на выезде запрещают встречаться. Успеваем поговорить только на льду во время игры. Пересекаться нигде нельзя. Если раньше мы ходили ужинать, сейчас такого нет.
— Без Андрея Чибисова не скучно в раздевалке?
— Немного есть (улыбается). Но мы с ним на связи.
— Кстати, вы уже пятый год играете в Америке. Понимаете все шутки и подколы в раздевалке?
— Да, конечно. В этом плане уже полностью освоился.
— В раздевалке вы — душа компании или, наоборот, замкнуты в себе?
— Нет, я точно не закрытый вратарь. Люблю и пошутить, и подколоть партнеров. У нас очень хороший коллектив — все отлично общаются.
Предлагали остаться в КХЛ, но решил вернуться в Америку
— Как постфактум оцениваете период в СКА?
— Конечно, все получилось немного сумбурно. Но это очень хороший опыт. Новые условия, новая команда, другой стиль хоккея. Пока все сидели по домам, я получал практику. Это большой плюс, тем более в такой команде как СКА.
— Когда рассматривали варианты аренды, альтернативы были? Может, Европа?
— Нет, рассматривал только Россию.
— Вы с 2016 года не играли в России. Заметили прогресс в развитии хоккея?
— Тогда я играл еще в «Северстали», сейчас — в СКА. Конечно, многое изменилось в лиге. Сейчас совершенно другой уровень. Тем более, когда я уезжал в Америку, в КХЛ еще не играл. Поэтому для меня все было в новинку.
— Очень запомнился ваш первый матч в Новосибирске, когда вас выпустили буквально с листа.
— Эмоционально, конечно, это был всплеск. Только в этот день и узнал, что буду играть. На эмоциях пытался себя зарядить. Из-за этого идет сумбур и много лишних движений.
— Почему в СКА вам не хватало стабильности? Вы могли провести классный матч, а в следующем пропустить легкую шайбу.
— Сказалось много факторов. Были большие разрывы между матчами, скомканная предсезонка. В каких-то моментах не до конца перестроился, не привык к КХЛ.
— Гол в матче с «Салаватом Юлаевым», когда шайба летела из средней зоны и скакнула несколько раз, — самый курьезный на вашей памяти?
— Один из.
— Что в такой ситуации делать вратарю?
— Это гол не из-за технической ошибки, а эмоций и психологического контроля. Это больше ментальные вещи.
— Как летом вы готовились к сезону?
— В июле я должен был полететь в Виннипег готовиться со всей командой. Но потом я заболел и прилетел, когда игры уже начались. Сначала я отсидел карантин, вернулся в Россию и опять сел на карантин. Потом шли переговоры с арендой, я не мог тренироваться ни с одной командой.
— «Виннипег» сразу был заинтересован, чтобы отпустить вас в аренду?
— Они всегда выступают за мое развитие, но сначала ждали новостей о начале сезона. Когда поняли, что чемпионат начнется только зимой, стало проще договориться.
— Вам предлагали остаться в КХЛ?
— Да.
— Но все мысли — только об НХЛ?
— Не скажу, что я за секунду ответил «нет». У меня было время подумать, и я принял решение вернуться в Америку по определенным обстоятельствам.
В детстве по 7-8 часов играл на коробке в поле
— Вы в хорошем смысле нестандарный вратарь. И клюшкой часто играете, и силовой прием можете исполнить. В СКА вас не пытались перестроить на более консервативный лад?
— Нет, такого не было. Первое, с чем столкнулся, — это судейство. Я не сразу перестроился к российскому судейству. Получал удаления в нескольких матчах подряд — привык, что в АХЛ за это не дают две минуты. Пришлось подстраиваться к правилам.
У нас в России не так много играют через забросы. Поэтому пришлось меньше использовать клюшку. В этом плане также потребовалось перестраиваться. Да и защитники не привыкли, что вратарь много играет клюшкой. Нужно время, чтобы с ними договориться и привыкнуть друг к другу.
— Не было абсурдных ситуаций, когда шайбу с защитниками не поделили?
— Нет, до такого не доходило. Мы со всеми защитниками разговаривали на льду, им только удобнее, если вратарь отдает передачу. Сейчас в КХЛ все больше вратарей играет клюшкой. Это современный хоккей.
— Трапеция за воротами сильно мешает?
— Много что делается не в пользу вратарей. И форму урезают, и трапеция за воротами, и шайбу за лицевой линией зажимать нельзя. Это правила хоккея, под которые ты должен подстраиваться.
— Кстати, про форму. В последние годы часто говорят про сокращение экипировки вратарей. Вы видите в этом серьезную проблему, или, может, это у нападающих проблемы с прицелом?
— В НХЛ уже сокращали и шорты, и нагрудник, и щитки до определенных размеров. Уменьшили ловушки и блины. Здесь все это очень серьезно контролируется.
— Приезжает человек с рулеткой?
— Нет. Ты заказываешь форму, и производитель отправляет ее в офис. Специально обученные люди замеряют ее и на каждом элементе формы ставят подпись, потом отправляют ее в клуб. Только тогда ты можешь ее надеть. У меня вся форма в маленьких подписях на невидимых местах.
— Подшить свое ничего не получится?
— Нет, конечно. Может, в России это возможно, а здесь нет.
— Сразу вспоминаю, как Мареку Лангхамеру из «Амура» выписали две минуты за нестандартный нагрудник. У вас в клубе сервисмены следят, чтобы таких ситуаций не было?
— Помню этот момент. У нас сервисмены знают наизусть всю мою форму. Я не сталкивался с подобными вещами в АХЛ. Даже когда мы пришивали дополнительную защиту для пальца, писали запрос в лигу, чтобы они разрешили ее надеть.
— Активный стиль игры клюшкой вам заложили еще в России или уже в Америке?
— Это все идет с детства. Когда уже был вратарем, по семь-восемь часов играл с друзьями на коробке в поле. В «Салавате» отдельно занимался клюшкой, потом перешел в «Витязь» — там начал голевые передачи раздавать. Команда была сильная, игроки мне пасовали — любили размашисто играть. Раньше надо мной смеялись, когда я с клюшкой работал. Говорят: «Ты вратарь. Зачем тебе на земле с клюшкой работать?».
Сейчас, например, этого не делаю, но раньше выполнял дрибринг на земле с мячиком. Надевал блин с ловушкой, выходил во двор, отрабатывал передачи, ведение. Пытался попасть шайбой куда-нибудь.
— Пол Морис однажды сказал, что вас можно даже на большинство выпускать.
— У нас сейчас травмировались основные защитники. Тренеры шутили: «Не хочешь в защиту встать?».
— Есть мнение, что идеальный шпагат — обязательный элемент для вратаря. Вы согласны с этим?
— Шпагат — это плюс для любого вратаря, но точно знаю, что не все на него садятся. Каждый играет по-своему.
— Вы-то садитесь на шпагат?
— Да. Не сказать, что идеально, но на шпагат похож.
— Продольный или поперечный?
— Поперечный. Но и на продольный могу тоже, если постараться.
— Растяжке много внимания уделяете?
— Перед каждой игрой или тренировкой минут по 15-20. В межсезонье специально занимаюсь гимнастикой, когда сильно тянешься, чтобы добиться прогресса. Сейчас упражнения больше для поддержания формы и восстановление.
