«Делал Ван Дамму замечания. Он исправился». Большое интервью с Андреем Орловским

Андрей Орловский
Страна: Белоруссия. Возраст: 41 год. Весовая категория: свыше 93 кг. Победы: 28. Поражения: 19. Ничьи: 0.

«Один украинец говорил: «С Беларуси приехал, из страны болот и велосипедов». А я ему: «Слышь, ты, бандера...»

В 1999-м 20-летний Орловский неожиданно проиграл Вячеславу Дацику, зато потом Андрей победил в четырех боях подряд (в том числе нокаутировал Романа Зенцова) и оказался в UFC.

— Ваш путь к UFC получился коротким. Как туда попали?

— Работал с белорусами, они в свое время возили в США боксеров и кикбоксеров. Первым в боях без правил выступал, наверное, Андрей Дудко, он дрался с Пэтом Милетичем и проиграл удушающим (в феврале 1996 года на турнире BOTM 2. — Прим. «СЭ»). Но это было не в UFC. Я же был первым бойцом, которого они привезли в UFC. Работал с ними какое-то время, а потом расстался. Вот и все.

— Эти люди были вашими менеджерами?

— Нет, был спортивный клуб «Атлетик». По-моему, он был одним из первых на постсоветском пространстве, который возил кикбоксеров и тайцев по всей Европе и в Америку. Там было два учредителя — Андриевский и Дубовик. Они были и управленцами, и организационные вопросы решали. Потом нашли в Чикаго еще одного человека, он начал заниматься делами с ними.

— Первый бой в UFC вы провели в ноябре 2000 года. Когда приехали в Америку?

— 29 сентября 2000 года, в Чикаго. Первый бой у меня был 17 ноября, на UFC 28 в Атлантик-Сити, против Аарона Бринка (Орловский выиграл болевым приемом на 55-й секунде поединка. — Прим. «СЭ»).

— Вы говорили, что работали разнорабочим.

— На стройке работал. С украинцами. Мне платили 6-7 долларов в час. Грубо говоря, работал с 6 до 2 часов, потом мы с одним боксером, с которым вместе жили, ходили на тренировки. Он, правда, на стройке не работал. Были какие-то дополнительные деньги, два хозяина «Атлетика» давали на пропитание 150 долларов в неделю. Нам надо было на эти бабки купить пожрать, хорошо, что Сергей Дьячков, боксер, умел готовить. Покупали еду на 100 долларов, остальные 50 шли на другие расходы, надо было покупать карточки, чтобы позвонить родным. На стройке старался зарабатывать дополнительные деньги.

— Долго на стройке проработали?

— Недолго. В зависимости от того, когда приезжал. Обычно приезжал задолго до официального начала кэмпа, до боя. Бывало, проводил там неделю-две, бывало, что месяц. Один чувак, работавший там на постоянке, сказал: «Надо — звони, если что, буду тебя помощником брать». У всех украинцев, которые там работали, были свои бригадиры, прорабы. И мне повезло, что тот парень был фанатом боев без правил, поддерживал меня.

— Где жили в Чикаго на первых порах?

— На съемной квартире с украинцами. У меня была одна комната, за комнату платил 100 долларов в месяц. Там было все включено, горячая вода, отопление и так далее. Жили с украинцами, в украинском районе Чикаго. Украинцы там работают целыми днями, а на выходных бухают. У них спрашивают: «Ну, как там Америка?», а они отвечали: «Да что там Америка? Стройка да стройка». Раздолье у них было, когда становилось холодно. При температуре от «-15» они уже не работали, по нормативным документам положено, что в такую погоду работать нельзя.

— Где сейчас эти люди?

— Не знаю, я ведь больше не тренируюсь в Чикаго. Потом переехал из того района в другой, потому что надо было учить английский, а то я так скорее украинский бы выучил. Там, в основном, западенцы были.

— Чувствовалось, что у них не очень хороший настрой в отношении России?

— Ну, я же не россиянин, а белорус. Один говорил: «С Беларуси приехал, из страны болот и велосипедов», а я ему: «Слышь, ты, бандера...». В целом общение скорее проходило в духе хи-хи, ха-ха, я не позволял себе что-то говорить про западенцев или украинцев вообще и пресекал на корню, если пытались пошутить надо мной. Некоторые товарищи были хитрые, там ведь была общаковая система. Надо кому-то помочь — мы, два здоровых лба, помогали. А когда нам понадобилась помощь, нам сказали: «Да-да-да, поможем», и не пришли. Я звоню на телефон — а я видел того мужика, Сергея, которому звонил — смотрю, он видит и не отвечает. Телевизор смотрит. Мне все стало ясно, после этого перестали общаться с этими конкретными людьми.

— В 2000-м вышел фильм «Брат 2». Смотрели его тогда?

— «Брат 2» был в каком-то из прокатных кассетных магазинов, постоянно там брали кино, 1,5-2 доллара на два дня. Смотрели все фильмы, и американские, и российские.

­- Не ассоциировали себя с Данилой Багровым?

— Нет, конечно.

«Перед первым боем в UFC потерял талисман. Устроил небольшую панику»

— Ваш первый бой прошел в 2000 году. Насколько тогда организация турниров отличалась от того, что есть сейчас?

— Могу совершенно официально заявить, что я застал становление UFC, прошел весь этап, за исключением нескольких лет. Безусловно, за 20 лет организация сильно шагнула вперед. В то время никто и подумать не мог, что UFC и ММА войдут в мэйнстрим. Сейчас они, кажется, опережают по популярности даже такие исконно американские виды спорта вроде футбола и бейсбола. Приятно быть частью того, что происходит.

— Было ли тогда что-то при организации турниров, что сейчас кажется недопустимым? Может, болельщики без проблем могли зайти в раздевалку?

­- Нет, такого бардака, как в России, там никогда не было. Все регламентировано уставом и протоколом организации, все четко. Стояли полицейские, офицеры атлетической комиссии. Когда я в 2012 году дрался в Минске, там ползала забежало в клетку, это же вообще нонсенс.

— Перед боем с Бринком вы потеряли свой талисман...

­- Да, я небольшую панику устроил. Мой тогдашний менеджер, Леня Каролинский собрал секьюрити, полицейских, нашли с грехом пополам.

— Что за талисман?

— Маленькая статуэтка слоника.

— Когда она у вас появилась?

— Спортсмены очень суеверны. У каждого свои нюансы, своя ерунда. Когда начинаешь общаться с теми, у кого это поставлено на поток, хочешь-не хочешь, начинаешь сам носить это. Ничто не может победить тяжелую работу и какую-то часть спортивного везения. Все эти звезды и ниточки — такая шняга, что не хочется даже говорить.

— В результате просто выкинули этого слоника?

— Нет, он у меня где-то стоит. Вещи, которые мне нравятся, могут у меня хоть 20 лет лежать. Кстати, приехал сейчас из Беларуси, нашел майки с UFC 36 (турнир прошел 22 марта 2002 года, на нем Орловский проиграл Педро Риззо. — Прим. «СЭ»), например. Я не то чтобы барахольщик, просто если что-то нравилось, покупал в двух экземплярах. Жена на меня все время ругается: «Зачем тебе две?». Да мне нравится просто. Майки, кепки. В двух экземплярах.

— Сколько вам заплатили за первый бой в UFC?

— 2+2 (две тысячи долларов за бой и еще столько же за победу. — Прим. «СЭ»).

— А за следующий?

— 3+3, потом 5+5 и так далее. Когда ушел из UFC, было 70 тысяч.

— В 2001 году Дана Уайт стал президентом UFC. Как произошло ваше знакомство?

— Я уже упоминал двоих менеджеров спортивного клуба «Атлетик», у них был чисто российских подход. Они приглашали людей в ресторан побухать, или в казино поиграть. Они пригласили Дану Уайта, мне тогда ума хватило ничего плохого ни про него, ни про UFC не говорить. Благодаря этому оставался на плаву в тяжелые времена. Некоторые товарищи, например, Ортис или Шемрок, выходили из UFC и начинали поливать Уайта на чем свет стоит. Такого делать нельзя. Если уходить, то уходить без скандала, с высоко поднятой головой и ни в коем случае не хлопать дверью, особенно в UFC. Дана Уайт, мне кажется, такой же, как и я. Он никому ничего плохого не желает, но всегда помнит, кто что говорил и делал.

— Он жесткий руководитель?

— Не знаю, какими бы были руководителем вы или я, ворочая такими бабками и устраивая такие бои. Везде есть свои нюансы. По себе могу сказать: в прошлом он критиковал меня за что-то, был недоволен. Тем не менее каждый имеет право на свое мнение, плюс это рабочие вопросы. Сейчас все нормально. У нас с ним великолепные отношения, без проблем могу написать ему или позвонить. Правда, стараюсь не злоупотреблять этим правом.

«Если встречуь с Сильвией в баре — выпью с ним по кружке пива. А Оверим — конченая гнида и крыса»

19 июня 2004 года чемпионом UFC в тяжелом весе стал Фрэнк Мир. В сентябре 2004-го он попал в аварию, стал ясно, что Мир вернется в октагон нескоро. В UFC назначили бой за временный титул. 5 февраля 2005-го Орловский победил болевым приемом Тима Сильвию и взял пояс. Белорус защитил титул в бою с Джастином Эйлерсом, а потом стал бесспорным чемпионом — после того, как Мир отказался от поединка с ним в виду того, что не восстановился от последствий аварии. В октябре 2005-го Орловский за 15 секунд нокаутировал Пола Буэнтелло, а в 2006-м дважды проиграл Сильвии (ТКО и решение судей). Поедики с американцем сопровождались трэш-током. Всего Орловский и Сильвия дрались четыре раза. В 2012-м они вышли друг против друга на шоу азиатского промоушена One FC. Белорусский боец отправил соперника в нокдаун, а потом стал добивать соккер-киками, что было запрещено. В результате поединок был признан несостоявшимся.

— Вражда с Тимом Сильвией. С чего все началось?

— Все элементарно: сначала из-за боев, потом он по ящику что-то прокомментировал, какая-то польская стриптизерша, и пошло-поехало. Сейчас все нормально. Ему что-то нужно было говорить, мне нужно было отвечать.

— Можете напомнить, что это было и что за польская стриптизерша? Мало кто помнит об этом.

— Не стоит даже вспоминать об этом. Сейчас у нас с Сильвией хорошие отношения. Мы не друзья, но, если увидимся на улице — обязательно поздороваемся, встретимся в баре — выпьем по кружке пива.

— То есть единственный человек в ММА, с кем вы бы не стали здороваться — Алистар Оверим?

— Да. Конченая крыса и гнида.

— Чем он так плох?

— Он — мелкий, продажный, хитрый чувак. У него грязный стиль. На тренировке когда отрабатывали, помогал ему, а он мог и в глаз пальцем ткнуть, или еще что-нибудь (ранее Орловский и Оверим вместе тренировались в зале JacksonWink MMA. — Прим. «СЭ»). Плюс мне не понравилось, как он повел себя по отношению к Грегу Джексону. То в задницу его целует, лучшим другом называет, а потом соглашается на такие вещи (в 2016 году между Орловским и Оверимом состоялся бой, голландец выиграл ТКО. — Прим. «СЭ»). Это к вопросу о принципиальных отказах от боев с определенными людьми. Вопросов нет, так и скажи, что предложили драться. Только вот как все было обставлено... Не понравилось мне, поэтому и высказался. К тому же, у него такая морда лица, не очень приятная. Я в детстве таких хотел за щеки подрать да за уши подергать. Чисто мои отношения, переживания и эмоции.

— В истории UFC было лишь два бойца из Белоруссии: вы и Владимир Матюшенко. Однако в 2003-м вы подрались между собой. Как так вышло? (Орловский победил нокаутом)

— Да все нормально, UFC же не волнуют эти вопросы при матч-мейкинге. Им нужно просто находить зрелищные бои. А беларусы с беларусами могут драться и на чемпионате Европы, и на чемпионате республики. Какая разница? Не понимаю тех, кто говорит: «Не буду драться с тем-то», это какая-то ерунда. Хорошо, если нет надобности, но вдруг обстоятельства припрут к стенке? Не стоит утверждать так однозначно.

— Вы же с Матюшенко никогда не дружили, так?

— Единственным моим товарищем был Трэвис Браун. Но после нашего боя я ему написал, он не отвечал, потом он написал мне, и уже я не ответил (Орловский победил Брауна в мае 2015 года. — Прим. «СЭ»). Все наши контакты теперь заканчиваются на том, что мы друг на друга подписаны в Instagram.

Раньше мы с ним переписывались и созванивались, были нормальными товарищами. В кино ходили вместе, в рестораны покушать, тренировались вместе, бегали. Он дом через двор от моего снимал. Вдруг вообще оборвалось общение, ни звонков, ни смс, ничего.

— Нет сожаления, что тогда согласились на бой с Брауном?

— Понимаете, в чем дело... Я бы наверное с ним не дрался, но все так обставили... Он ушел тогда от Грега Джексона, плюс Джо Силва позвонил и сказал ему, что я согласился на бой, хотя, когда спрашивали у меня, я ответил: «Драться не буду. Только если Браун согласится». Получается, что ему сказали, что я согласился, а мне сказали, что согласился он. Задача матчмейкера — найти нормальные бои, историю, которой можно заинтриговать потенциальных покупателей pay-per-view и болельщиков. Джо Силва с этим блестяще справился.

«Сомневаюсь, что один российский боец проводил по шесть поединков в год только на силах своего организма»

— Олег Тактаров считает себя первым чемпионом UFC из СНГ. Ваше мнение? (в 1995 году Тактаров выиграл турнир UFC 6)

— Я понимаю, что вы имеете в виду. Мне кажется, что Олег Тактаров был победителем турнира, а чемпионских поясов тогда не было. Первый чемпион из СНГ — я, насколько я правильно понимаю, хотя до этого дрались и Тактаров, и Игорь Зиновьев. Тактаров выиграл бой, но не помню, чтобы ему вручали пояс. Могу ошибаться, так что с этим вопросом лучше обратиться к Дане Уайту и историкам UFC. Тактаров выиграл тяжелый бой, но пояс ему не выдавали и чемпионом мира не объявляли, насколько я знаю.

— У вас когда-нибудь была возможность или желание перейти в Pride?

— У меня были нормальные отношения с UFC и Даной Уайтом. Если бы организация послала драться в Pride, то может быть, и пошел бы, а так не было смысла. Тогда меня все устраивало. Некоторые российские спортсмены, которые дрались в Pride, проводили по шесть боев в год... Сомневаюсь, что они это делали на силах своего организма без инородного вмешательства.

— Насколько сильно тогда в UFC контролировали спортсменов в плане допинга?

— Всегда проверяли, меня постоянно. До того, как USADA официально пришло в UFC, меня проверяли после каждого боя.

— Правильно понимаю, что под российскими бойцами Pride вы подразумеваете в принципе всех, кто там выступал?

— В данном моменте я имел в виду конкретного российского бойца, а так, конечно, да, все.

— Можете назвать имя этого бойца?

— Ну зачем? И так скажут теперь, что я россиян ненавижу, хотя у меня жена из России.

— Когда в Instagram вас назвали «настоящим русским мужиком», вам это, кажется, понравилось.

— Я вам и сейчас скажу, что я не из Беларуси и не из России. Я родом из СССР. Но журналистская братия начала вырывать фразы из контекста, начали писать: «Орловский против россиян». У меня мама наполовину русская, жена из России, из Сибири. У меня несколько очень близких друзей живут в Москве. Как я могу быть против россиян, даже потенциально?

«Играл чеченского террориста. Морда лица такая, что Гамлета не сыграю, а вот террористов и уголовников могу»

— В середине 00-х вы начали жить в США красивой жизнью. Есть о чем жалеть, или считаете, что делали все правильно?

— Жалеть не о чем. Сейчас у меня есть семья, и я бы, конечно, не делал того, что делал тогда. Надо было в свое время погулять. Что жалеть? Надо жить настоящим.

— Вы тогда снялись в двух частях «Универсального солдата». Слышал, что Федора Емельяненко тоже рассматривали на роль, но взяли в итоге вас.

— Да, режиссер Джон Хайамс сказал тогда, что видит в этой роли меня, а не Федора. Подсластил ту горечь ложкой меда.

— Под горечью имеете в виду поражение от Федора? (Орловский проиграл Емельяненко нокаутом в январе 2009 года)

— Конечно. Мы же почти сразу поехали снимать это кино, все было нормально.

— Какие остались воспоминания от съемок с Ван Даммом?

— Нормальные воспоминания. Еще одна звезда, которая любит, чтобы было так, как он хочет. Может, он имеет на это право, но мне-то что? Я — парень простой, не принадлежу к актерским кругам, поэтому и делал свои замечания и комментарии. Кому-то это не нравилось, но те, кто работает в индустрии — гардеробщики, главные по реквизитам — говорили: «Орловский, ты — молодец». Мне было все равно, выгонят с площадки или нет, но я не собирался никого ждать. Если у всех обед с 12 до 13:30, а он приходил в 13:30 и помощник ему отдельно разогревал все в контейнерах... Он не ел с нами, мне это не нравилось. Если график сдвигался и работали больше, то они и тупили больше. Все были молодые, всем хотелось отдохнуть, погулять, сходить в ресторан. Опять же, надо было хореографию отрабатывать на следующий съемочный день. Ван Дамм позволял себе такие вещи, но мне-то что? Как с гуся вода.

­- То есть он качал права?

— Не всегда. В принципе, он звезда, имеет право. Бывали случаи, но не каждый день. Потом он исправился. Наверное, благодаря моим замечаниям.

— Вы его на место ставили?

— Грубо говоря, да. Делал замечания.

— Еще вы участвовали в шоу Джерри Спрингера, снимались в передаче на MTV.

— Да-да, было такое. Недавно еще снялся в «Великом уравнителе 2» с Дензелом Вашингтоном. В первые полторы минуты мне там горло порезали.

— Значит, в вашей фильмографии уже примерно 5 картин.

— Два «Универсальных», «Проклятый алмаз» с Эриком Робертсом, «Великий уравнитель». Четыре получается. А, подождите, еще была роль в сериале «Области тьмы».

— Вы там играли персонажа по фамилии Басаев.

— Да, играл чеченского террориста. Морда лица такая, что Гамлета не сыграю, а вот террористов и уголовников могу.

— У вас там была большая роль? Со словами?

— Там, кстати, было интересно. Слова были, короткие предложения с акцентом.

— С кавказским?

— Да, с кавказско-американским.

«Мне не рекомендовали драться. В подробности вдаваться не буду — это тема для книги»

— Вы как-то сказали, что в карьере у вас было четыре поражения, которые могли стать переломными моментами, что вы были на грани жизни и смерти. Что тогда происходило?

— У меня были проблемы со здоровьем, мне рекомендовали не драться. Я, в силу собственной недальновидности и в тот период недалекого ума, врубал босса. «Орловский сказал — значит, так и будет, я тут вам бабки плачу. Хочу драться — буду». Что поделать, было и было.

— Когда это происходило?

— Перед боями с Емельяненко, с Харитоновым (январь 2009 года и февраль 2011-го. — Прим. «СЭ»). Период, когда я проиграл четыре боя подряд. В подробности вдаваться не буду, это отдельная тема для потенциальной книги.

— Будете писать книгу?

— Я — нет, но специально обученные люди — да. Рано или поздно. Все к этому идет.

— В последнем посте в Instagram вы сообщили, что произошло что-то страшное. Что именно?

— У меня дедушка умер, который мне был вместо отца. Поэтому я на какое-то время решил отойти от Instagram, привести в порядок мысли и чувства.

— Сколько лет было дедушке?

— 89 лет. Ездили к нему с женой на день рождения 25 декабря. Через 10 дней он сломал шейку бедра, попал в реанимацию, потом у него почки отказали.

— Сколько у вас осталось боев по контракту? Когда следующий бой?

— По контракту все нормально, даже не знаю, сколько боев осталось, 4 или 5. Следующий поединок хотелось бы провести в конце марта-начале апреля, но тут все зависит от менеджеров.

— Значит, есть шанс выступить на UFC 249, где будет биться Хабиб?

— Вполне возможно.