«Норвежцы в шоке? Пусть побудут. В следующем году у нас еще ЧМ». Предупреждение от Червоткина
Лыжные эстафеты на этих Олимпийских играх — самые яркие по эмоциям события. Такие победы — они на десятилетия. После мужских стартов даже норвежцы признали: в этот день шансов у них не было. Тон всему задал 26-летний Алексей Червоткин, который на первом же этапе привез солидный задел. Для турниров такого уровня — большая редкость.
— Давайте начистоту: вы, пытаясь убежать так рано, рисковали? Либо пан, либо провал?
— Изначально хотел уходить в конце второго круга. Но перед разминкой Юрий Бородавко сказал: надо начинать дергать уже в конце первого. И в гонке, услышав голос тренера, меня эмоционально захлестнуло — начал работать в подъем уже в начале. Да, это было рискованно. Мы видели, что было с девочками, которые выкладывались на первом круге. Но форма сейчас неплохая. Хотя и не идеальная. Я же все-таки просел в конце. Пошел бы атаковать чуть позже, думаю, привез бы больше отрыва.
— Отмотаем на четыре года назад. В Пхенчхане у вас этап совершенно не получился. Теперь же — привели почти полминуты.
— У меня от той Олимпиады все-таки остались хорошие эмоции: там было награждение, медаль. Больше это в памяти осталось. Давайте откровенно, тогда я приехал практически пассажиром. После болезни был не готов. Теперь же я провожу неплохой сезон, была нормальная подготовка. И я должен был все сделать хорошо. Не мог подвести.
Сан Саныч
— Большунов — вожак сборной?
— Он — лидер команды. И он же открыто говорил прессе, что если нужно будет, готов собрать ребят. Не маме, папе или друзьям, а прямо сказал. И если бы посчитал, что это нужно, — сделал бы однозначно.
— Каково тренироваться рядом с ним?
— По-разному. Где-то тянешься, а где-то можешь перебрать. При этом ты в любой момент можешь сравнить свое состояние на фоне такого спортсмена — это удобно. В подготовительный период Александр всегда загружен, но он даже в таком состоянии держит невероятно высокую скорость. Это подстегивает, заставляет тянуться.
— Он же не любит тренироваться, когда кто-то рядом?
— Так и есть. Когда-то это его раздражает. Мы можем провести какую-нибудь интервальную тренировку вместе, но обычно он соглашается на это, когда его самочувствие не очень хорошее. И ему нужно, чтобы его кто-то подстегивал. А когда у него все хорошо — уходит и тренируется сам.
— У вас, получается, сейчас самая сильная группа в мире?
— Одна из. Вообще много сильных ребят. Вот тот же Иван Якимушкин. Он же просто заболел. Попал в такую же ситуацию, что и я четыре года назад. Такое бывает.
— Но вы представляете, в каком шоке сейчас норвежцы?
— А пусть побудут. Ничего страшного. Надеюсь, мы сможем это повторить и на следующий год.
— Тем более что чемпионом мира вы еще не были.
— Вот именно! И будем стремиться это исправить.
Юрий Викторович
— Сколько лет вы работаете с Бородавко?
— Начал с 16 лет. А весной мне 27. Выходит — 11 лет вместе.
— Есть ощущение, что за вас он особенно переживает. Все-таки именно с вами он вернулся в сборную.
— Не исключаю. Но он точно очень сильно переживает за всех, кто в его группе. Тем более в какой-то момент пошла такая тема, что у нашей группы медали практически в каждой гонке. И тренеру хочется, чтобы все уехали с наградами.
— Как менялись ваши отношения с Бородавко за 11 лет?
— Да я даже не замечаю перемен, хотя со стороны, может быть, лучше видно. Скорее поменялся я сам. Становлюсь профессиональнее. Раньше этого не хватало, и приходится расплачиваться за это теперь. Я забивал на все растяжки, восстановление, массаж. По юниорам все было хорошо, но уже к выходу из молодежи все скопилось — и меня резко придавило.
— Тем не менее эффективность перехода во взрослый спорт в лыжах впечатляет. Есть известное фото, как вы со Спицовым и Большуновым дружно финишируете на молодежном ЧМ-2017 — хотели взять сразу три золота. Прошло пять лет — и вы олимпийские чемпионы. Почему в биатлоне ребята после космических успехов теряются?
— У нас тоже были ребята, которые пропали после феерии в юниорах. Может быть, не выдерживали психологически, может, перебирали из-за огромного желания. Со стороны про биатлонистов мне сложно сказать. Может быть, повышенное внимание, которое к ним есть, где-то вскруживает голову. Из-за этого теряются самоконтроль и самообладание.
— При этом если 10 лет назад биатлонисты были недосягаемы по медийности, теперь все по-другому.
— Возможно. Теперь мы можем с ними поспорить.
— Другая сторона этого — ажиотаж и вопросы на сложные темы. На пресс-конференции вас спрашивали и про допинг, и про Украину.
— Кто-то хочет сковырнуть болячки. Некоторые не видят в спорте радости и хотят задевать через политику. Но нас она вообще не касается. Олимпиада — это праздник, и ничего другого здесь присутствовать не должно.
