Станислав Поздняков: «Большинство участников олимпийского движения настроены позитивно по отношению к России»
Несмотря на домашнюю обстановку (Поздняков, как и большинство сограждан, работает удаленно), президент ОКР затронул ряд острых вопросов. Например:
— сколько будет стоить ОКР перенос на год Олимпийских игр в Токио
— чего ждать от предстоящего Спортивного арбитражного суда между ВАДА и РУСАДА
— чем грозит прекращение допинг-тестирования на ближайшие пару месяцев
— могут ли российские спортсмены продолжать тренировки на базах, несмотря на пандемию
«СЭ» приводит ключевые цитаты главы ОКР
О переносе Олимпийских игр в Токио на один год
Международный олимпийский комитет подвергался, подчеркну, единичной критике со стороны отдельных спортсменов. Но все ключевые участники олимпийского движения прекрасно отдавали себе отчет, насколько сложно развернуть такую глобальную историю, как проведение Олимпийских игр. Это решение должно было приниматься вместе с японской стороной. Оно имело не только экономическую, но и политическую подоплеку. Поэтому абсолютно логично, что президент МОК выступил на заседании стран двадцатки и попросил поддержки. Эту поддержку он получил, в том числе и от нашей страны.
В работу по переносу были вовлечены национальные олимпийские комитеты. И мы, как один из ведущих НОК, тоже участвовали, практически в режиме онлайн вносили свои предложения и были услышаны. Самый важный момент — даты проведения Игр. Ведь под них подстраиваются и другие этапы: завершение квалификационных соревнований, подготовка к самой Олимпиаде. Пока мы не знаем, как отреагирует МОК на это предложение, но есть мнение, что озвученный мной тренд сохранится.
57 процентов мест на Олимпийские игры в Токио уже разыграны. Это существенная часть, но далеко не вся. Поэтому всем международным федерациям нужно место в календаре для проведения своих квалификационных соревнований.
О поддержке национальных федераций
Мы смогли перегруппировать финансовые ресурсы, чтобы поддержать федерации — наших ключевых партнеров. В короткий период ОКР смог выделить 267 миллионов рублей дополнительно для поддержки программ подготовки наших спортсменов к Токио. Непосредственную поддержку федерации получат для оплаты услуг иностранных специалистов, включая старших и главных тренеров, чья работа оплачивается из бюджета ОКР. Это очень существенная статья расходов, так как в некоторых видах спорта это даже не один, а целая группа специалистов. Например, дзюдо, волейбол, художественная гимнастика — многие виды, мир стал очень космополитичным... Не будем забывать, что и текущая экономическая ситуация тоже влияет: у многих специалистов зарплаты заложены в валюте, соответственно наши затраты увеличиваются.
Помимо того, есть программа поддержки материально-технического обеспечения: нам важно, чтобы в олимпийский год наши спортсмены получали максимально качественное и современное оборудование. Прогресс не стоит на месте, инвентарь меняется каждые четыре года или чаще. Чтобы быть конкурентоспособными, наши спортсмены должны иметь все самое современное.
Еще одна большая статья расходов — это научно-методическое сопровождение. Мы помогаем спортсменам проходить комплексное тестирование, в том числе в Инновационном центре ОКР, результаты которого затем ложатся на стол главным тренерам. Токио находится довольно далеко от европейской части страны, поэтому в ОКР была создана специальная программа адаптации к климато-географическим условиям.
И еще как способ поддержки федераций: мы на два месяца прерываем договор аренды с ОСФ, которые размещены в здании ОКР. При этом мы несем прямые финансовые издержки, но понимаем, что главное в нынешних условиях — это солидарность. И если мы в состоянии помочь федерациям, мы это обязательно сделаем.
О суде «РУСАДА против ВАДА», где ОКР выступает третьей стороной
Мы уже не раз говорили, что ОКР будет отстаивать в СAS непоследовательность санкций, которые были предложены исполкомом ВАДА. Российские спортсмены должны выступать под своим национальным флагом и иметь равные права, как и остальные участники Олимпийских игр. За последнее время мы только укрепились в этой позиции. Мы уверены, что предложения ВАДА не отражают основных положений Олимпийской хартии.
Там четко сказано, что Олимпийские игры — это соревнование между спортсменами под эгидой НОКов, но не между странами. Между прочим, национальные олимпийские комитеты имеют собственные эмблемы и флаги, свою символику. К ОКР сейчас нет ни одной претензии со стороны МОК или ВАДА. Поэтому мы рассчитываем, что арбитры CAS займут взвешенную позицию. Мы провели большую работу и вышли окрепшими из предыдущего кризиса 2018 года.
Я не могу сейчас вдаваться в детали, но мы очень много работаем с нашим швейцарским адвокатом, два-три раза в неделю проводим конференц-коллы. До конца апреля он подготовит и представит в CAS нашу позицию, но как будет дальше продвигаться по срокам мне сложно сказать. Пока мы регулярно оббщаемся с коллегами из МОК и другими, которые выступают третьими лицами. Вчера я разговаривал с главой Европейского олимпийского комитета. У меня сложилось ощущение, что большинство участников олимпийского движения настроено позитивно по отношению к России. Сейчас самое время всем сторонам прийти к какому-то консенсусу, раз и навсегда закрыть эту историю и идти дальше.
А в целом в условиях ограничений из-за коронавируса возникает много новых вызовов. Система допинг-тестирования по всему миру парализована. Как проверять спортсменов в разных странах? А когда отдельные наши иностранные коллеги говорят, что у них нет доверия к российскому спорту, то давайте не забывать, что наши спортсмены на протяжении последних лет — самые тестируемые на планете.
О допинг-тестировании и деле Салазара
Большинство антидопинговых лабораторий в мире закрыты, как и границы между государствами. И эта тема нас серьезно беспокоит. Потому что есть примерно 20 процентов видов спорта, которые находятся в группе риска в плане применения допинга. И получается, что пандемия коронавируса наносит серьезный удар по целостности определенных дисциплин. Это огромный вызов для ВАДА. Как потом определить, что в период без допинг-тестирования все спортсмены оставались чистыми и не проводили никаких манипуляций?
Я думаю, некоторым нашим оппонентам, особенно из англо-саксонских антидопинговых агентств, сейчас стоит обратить на это особое внимание. Равно как и на проблему, которая существует в североамериканском спорте, где ни одна из коммерческих лиг — ни НХЛ, ни НБА — не подпадает под юрисдикцию ВАДА. Получается, что практически вся элита американского спорта не является объектом контроля со стороны международных организаций. И эта ситуация, умноженная на историю с тренером Салазаром, предлагавшим своим спортсменам допинговые программы под эгидой одного очень серьезного спортивного бренда... Это вызов. В этой части международные антидопинговые организации находятся в весьма двусмысленном положении. Как они будут выходить из него, не знаю. Громких заявлений и предложений на эту тему пока не слышно.
О тренировках в период эпидемии
Совместно с Министерством спорта, мы делаем все возможное, чтобы, с одной стороны, не навредить здоровью наших спортсменов, но с другой, использовать конкурентное преимущество. Возможность собрать спортсменов в одном месте и начать учебно-тренировочный процесс еще до того, как будут разрешены массовые мероприятия — это важно.
В случае с художественными гимнастками в Новогорске, я лично считаю, что в первую очередь нужно думать о здоровье спортсменок, и если созданные на базе условия полнейшего карантина способствуют продолжению тренировок, то здесь уже ответственность главного тренера. Речь ведь идет о маленьких, несовершеннолетних спортсменках. Возможно, проживание под одной крышей для них сейчас — это некая форма спортивного интерната, с тем чтобы спортсменки не могли ни с кем контактировать.
В Санкт-Петербурге (на треке Александра Кузнецова — Прим. «СЭ») тренируются взрослые спортсмены. И мы прекрасно должны себе отдавать отчет, что любой взрослый спортсмен имеет круг общения на порядок больше, чем несовершеннолетний. В этой части мне видится, что самое лучшее для спортсмена сейчас — находиться в полной изоляции в кругу своей семьи у себя дома. И вести образ жизни, соответствующий серьезности эпидемии. Я не являюсь тем, кто поддерживает сейчас нахождение спортсменов на спортивных базах.
