ЕСТЬ ТЕМА. 21 ШАГ ДО СОЧИ. ВАНКУВЕР-2010
Ванкувер-2010: российские страдания, азиатское наступление, Сочи принимает эстафету //
Александр Панжинский: "Утром испугался, что все это было сном"

Ванкувер-2010 вспоминает серебряный бронзовый призер в биатлонной эстафете.

– Какие воспоминания у вас остались от эстафеты в Ванкувере? Могла ли она оказаться более успешной, как думаете?

– Наверное. В жизни всегда может быть и так, и эдак. Конечно, мы могли пробежать как лучше, так и хуже. Могли и вовсе остаться без медали. Но что сделали, то сделали. На такой результат, значит, и были готовы.

– В Ванкувере применительно к биатлону многим запомнились трения, скандалы и напряженность. Прежде всего это было связано с тем, что далеко не сразу пошли ожидаемые результаты. Изнутри команды ощущения были такими же?

– Олимпиада 2010 года на самом деле была сложной. Скандалы, склоки, про которые вы говорите, – из-за них все очень сильно переживали. Не знаю, с чем это было связано, но какая-то нервозность внутри команды тогда действительно чувствовалась.

– Золото Евгения Устюгова в самой концовке Игр разрядило обстановку? Ведь это был тот результат, которого все так ждали.

– (После паузы.) Разрядило, конечно, хотя в большей степени это касается общественности и болельщиков. Что касается команды, мы, безусловно, были очень рады за Женю. Не каждый ведь может выиграть Олимпийские игры. Здорово, что товарищу по команде это удалось. Но сказать, что это разом сняло всю ту нервозность, о которой я говорил, пожалуй, нельзя. Она чувствовалась еще долго и стала уходить, когда после Ванкувера начались перемены.

– Вы как-то сказали, что проблемы со спиной, из-за которых вы в итоге пропустили больше года, начали мучить вас задолго до того, как в 2011 году стал известен диагноз. Почему вы молчали о них на Олимпиаде?

– На Играх в Ванкувере меня ничего не беспокоило. Уже после того сезона, весной, появились первые подозрения, что что-то не так с поясницей. Но наши врачи на осмотре ничего не нашли и тем самым проморгали проблему. Из-за таких вещей мы и теряем многих спортсменов, а ведь людьми надо дорожить. Не хочу говорить плохо о наших врачах или оборудовании, но правильный диагноз мне поставили только в Германии. Печально, чтотак получилось.