Трудно поверить, но для обозревателя миланской La Gazzetta dello Sport Джанни Мерло Олимпиада в Сочи – уже 21-я! Может, именно поэтому его и избрали президентом Международной ассоциации спортивной прессы (AIPS)? Вот лишь некоторые истории от журналистского босса.

Дмитрий СИМОНОВ из Сочи

ШОК

– Первой моей Олимпиадой был Мюнхен-1972. И получается, что моя олимпийская история началась с выстрелов.

Шла вторая неделя Игр. В один из дней я приехал в Олимпийскую деревню, сделал несколько интервью с итальянскими легкоатлетами. Жили они совсем рядом с израильтянами. Все было прекрасно, везде царила атмосфера дружелюбия. Посидели, посмеялись…

На следующий день у меня должен был быть выходной. Но… Ночью мне позвонили из редакции: мол, в Олимпийской деревне слышна стрельба. И уже в четыре утра я был в главном пресс-центре в поисках информации.

Реальные данные от нас сначала старались скрыть. Рассказывали какую-то ерунду, пытались убедить, что никаких выстрелов не было, а в деревне пожар. Потом отказывались признавать, что пострадала именно делегация Израиля.

Когда вспоминаю все это, до сих пор испытываю шок. Поэтому вспоминать не хочу. Лучше расскажу другое.

ПАСТЫРЬ ПЛОХО ПОНИМАЛ

Во второй половине 70-х олимпийское движение пребывало в упадке. Игры были никому не интересны и не нужны. Зимние Игры-1976 отдали американскому Денверу, но жители города высказались против, и пришлось экстренно обращаться за помощью к Инсбруку.

А, к примеру, Лейк-Плэсиду (это уже 1980 год) Игры достались, потому что никто не хотел за это дело браться.

Там была худшая организация на моей памяти. Это сейчас Олимпиады проводят молодые энергичные менеджеры. А тогда один из руководителей Оргкомитета был пастором и плохо понимал, что происходит. В итоге все напоминало любительский театр.

Олимпийскую деревню разместили в тюрьме для несовершеннолетних преступников. Транспорт работал ужасно. Не хватало автобусов, только к середине Олимпиады пришло "подкрепление" из Нью-Йорка. В пресс-центре висело гигантское табло, но понять, кто победил и с каким результатом, не было никакой возможности. При этом на завтрак журналистам почему-то подавали устрицы. Каждый день!

Единственное достоинство Игр в Лейк-Плэсиде, на мой взгляд, – там впервые использовали искусственный снег.

БОЙКОТ

В самом начале 1980 года американский президент Картер призвал к бойкоту Игр в Москве. Все нормальные люди восприняли тогда это в штыки. Я рад, что итальянские спортсмены приехали в вашу столицу. Там была замечательная Олимпиада.

С годами я пришел к неожиданному выводу: бойкот удивительным образом придал новый импульс олимпийскому движению и позволил ему подняться со дна. Объясню, что имею в виду. В отсутствие США и еще ряда стран у других сборных, прежде не хватавших звезд с неба, появился реальный шанс получить медали. И интерес к Играм вновь начал расти по всему миру.

Ответный бойкот Игр в Лос-Анджелесе-1984 лишь укрепил тенденцию, вновь появились неожиданные чемпионы. Спорт стал прогрессировать там, где раньше ни на какие достижения не рассчитывали. Вот лишь один пример. В беге на 400 метров с барьерами победила Наваль Эль-Мутавакель: она выиграла первое золото для Марокко и вообще всех арабских стран. Сейчас Наваль – вице-президент МОК, она стала примером для миллионов женщин.

Но вот ответьте: а что было бы, если бы в Лос-Анджелесе выступали спортсменки из СССР и ГДР? Правильно, никакого золота Наваль не получила бы. Парадокс: политические склоки поспособствовали развитию спорта.

Кстати, на моих глазах в Лос-Анджелесе зародилась традиция праздновать успех с флагом на плечах. Тогда так делали американцы. Теперь за ними то же самое повторяет весь мир.

БОЛЬШИЕ ЖЕНЩИНЫ И КРАСНАЯ ИКРА

Одно из воспоминаний о московской Олимпиаде-1980 – отель "Россия", которого больше нет. Там разместили журналистов. На каждом этаже сидели полные женщины (и где их нашли в таких количествах?!) и выдавали постояльцам ключи от номеров. Следили, чтобы журналисты никого постороннего к себе не приводили.

Ужинать мы ходили в грузинский ресторан, который располагался в той же "России". К ночи там ничего из еды не оставалось, кроме красной икры и шампанского. Икра – чудесная штука! Но когда ты только ей ужинаешь после тяжелого дня, радости мало.

Но хватит о всяких казусах. Главное – мне запомнились очень добрые, отзывчивые люди. С тех пор у меня в Москве множество замечательных друзей. Некоторые из них, кстати, приехали в Сочи.

МЕДАЛЬ И ПЛЮЩЕНКО

В прошлом году ушел из жизни олимпийский чемпион Москвы-80 в беге на 200 метров Пьетро Меннеа. Перед Играми он очень волновался, был жутко не уверен в себе. А мы дружили. И я сказал: "Давай, Пьетро, я познакомлю тебя с Валерием Борзовым, он отличный парень, даст тебе полезные советы, и тогда ты победишь".

Мы оба сдержали обещания. Я отыскал Борзова, с которым делал интервью на одной из предыдущих Олимпиад. Свел их, посадил друг напротив друга, они отлично пообщались. И Пьетро завоевал золото. Считаю, что чуточку причастен к этой медали.

В Москве, к слову, я впервые побывал еще в 1963-м – вместе с отцом: он тоже был спортивным журналистом. На моих глазах Валерий Брумель установил свой последний рекорд. Я хорошо знаю многих ваших великих чемпионов. Знаком и с Плющенко. Евгений – отличный парень. Когда по линии AIPS мы организуем какие-то мероприятия, он всегда соглашается участвовать в них.

НЕЧЕСТНЫЙ СПРИНТЕР И ЧЕСТНЫЙ ТАКСИСТ

Главным событием летних Игр-1988 стала история с канадским спринтером Беном Джонсоном. Сначала он установил мировой рекорд на стометровке, а спустя три дня его дисквалифицировали за применение стероидов.

Эта история затмила все победы, одержанные другими спортсменами. Допинг – вообще моя тема. Еще в конце 70-х я написал об этом статью, хотя тогда с допингом официально не боролись. Суть статьи заключалась в том, что самое страшное – не достижение результатов нечестным путем, а чудовищный вред здоровью, который наносят стероиды и другие препараты. Атлеты принимали непонятные таблетки, начинали болеть и рано уходили из жизни.

Например, трехкратная олимпийская чемпионка Фло-Джо – Флоренс Гриффит-Джойнер. Да, у нее было невероятное количество медалей, побед и рекордов. Но она умерла, не дожив и до сорока. Скоропостижно скончалась от сердечного приступа. Никто до сих пор не озвучил правду, но все знают, что произошло.

Так вот, когда вспыхнул скандал с Беном Джонсоном, я помчался в пресс-центр, чтобы передать информацию. И впопыхах забыл в такси свою сумку с вещами. Удивительно, но вскоре таксист отыскал меня и все вернул. Спасибо ему.

А вот в Атланте-1996 был куда менее приятный случай с водителем. Волонтер, который вел автобус, был неместным и сбился с пути. Мы долго плутали, но безрезультатно. И это настолько водителя разозлило, что он остановил автобус на обочине, открыл дверь и был таков. А мы, журналисты, остались. Часа три ждали, пока оргкомитет не прислал нового драйвера.

MISHA

Лучший талисман Игр? На ум мне сразу приходит Misha! Поспорить с ним может только орленок Сэм из Лос-Анджелеса-1984. Сэм и Misha – лучшие, а других я сходу и вспомнить не могу.

В последнее время талисманы никуда не годятся. Ванкувер, Лондон – везде какие-то странные, не запоминающиеся существа. Сочи? Мне, если честно, нравится только один из трех. Два других не впечатляют. Но, может, это уже мой возраст сказывается?

НАЧАЛО И КОНЕЦ

Альбервилль изменил философию церемоний открытия. Прежде все было достаточно простенько, а тут впервые стали использовать спецэффекты и технологии. С тех пор каждый старается удивить. В Нагано, к примеру, на арену вывели сумоистов, в Ванкувере – индейцев. Но я предпочитаю не сравнивать церемонии. Каждая из них отвечала духу времени.

А что касается церемоний закрытия… Честно говоря, я их никогда не смотрю. Предпочитаю думать, что для меня Олимпиада никогда не заканчивается.