Яна Кудрявцева: «В сентябре отца забрали с матча мужа с инфарктом»
Принцип трех букв в именах
— С момента твоего выступления на Олимпиаде в Рио прошло уже более шести лет. Тянет в зал?
— Я занималась с самого раннего детства, с пяти лет, поэтому требовалась небольшая пауза — шестилетняя (смеется). Нет, конечно, проводила мастер-классы, но немного ленилась (улыбается). Но сейчас готова тренировать.
— Хорошо тебя понимаю. Многие профессиональные спортсмены говорят, что никогда не отдадут своих детей в спорт, потому что это очень тяжелый путь. У тебя же старшая дочь Ева уже занимается художественной гимнастикой, младшая, Зоя, на подходе — показывала мне шпагат. Почему они в спорте?
— Я не хотела, чтобы мои дети в нем оказались. Во-первых, не была уверена, что родятся девочки. Наоборот, ждала мальчиков, поэтому даже не думала о художественной гимнастике. Но когда появились две дочки, муж сказал, что другого вида спорта не видит. Гимнастика — самый красивый. Заставлять мы, конечно, не станем. Если не понравится — выберут что-то другое.
— То есть ты спокойно относишься к тому, что Ева или Зоя могут сказать: «Мам, а я хочу футболом заниматься». Или хоккеем, или боксом.
— Ну, наверное, нет — подберем что-то более женственное. Ева уже заболела художественной гимнастикой, а Зоя хочет, мечтает. Каждый раз, когда старшая сестра собирается на тренировку, младшая тоже уверена, что ее возьму. Говорю ей: «Попозже». Но она готова.
— У меня возникали мысли: «Хочу назвать дочку Ева». Смотрю — у тебя рождается девочка, даете ей такое имя. Потом думала: «Вторая стала бы Зоей». Вижу, что вы так назвали младшую дочь. И делаю вывод: «Так, Яна Кудрявцева заняла оба имени, которые мне нравятся».
— Мне имя Зоя вообще не нравилось.
— Моему мужу — тоже, говорит: «Только не Зоя».
— Я — Яна, в имени три буквы, по такому же принципу выбирали.
— А, специально?
— Да. Разные варианты возникали, но супруг сказал: «Будет Зоя», никак не могла повлиять на его решение. Уже в животе Зоей звали, я привыкла за пять-шесть месяцев — с того момента, как узнали, ждем девочку.
— А если бы мальчика?
— Тогда Дима. Муж — Дмитрий Дмитриевич. Я была не восторге, но и против Зои возражала...
— И сдалась.
— Да. Если бы один сын родился, то Дима... А тут — Зоя, Ева, Яна, Дима и Дима — как-то не очень (смеется). Выбрала бы другое имя, но точно не знаю, какое.
— Ну например?
— Мне нравится Артем.
Если из-под ботинок торчат носки, Дима спрашивает: «Что за колхоз?»
— Ты сказала, что не хотела, чтобы дети шли в спорт. А тебя заставляли?
— Да — первое время, но не постоянно. Когда-то нравилось, когда-то принуждали. Я тогда боялась тренироваться у папы (Алексея Валентиновича Кудрявцева, олимпийского чемпиона-1992 по плаванию в эстафете 4х200 метров вольным стилем. — Прим. ред.). А в «художке» меня попробовали так. Мне — пять с половиной лет где-то. У отца был друг, а у него жена — тренер по гимнастике. Они как-то пришли к нам в гости, я сидела перед телевизором, у меня ноги так лежали, с подъемами. Супруга папиного друга это увидела и говорит: «Леша, ее срочно надо попробовать!», а отец ответил: «Нет, она у меня будет плавать!»
Мне кажется, еще где-то полгода та тренер уговаривала папу. И в итоге меня перевели в гимнастику. Есть старое видео, там все девочки в белых носочках и красивых купальничках, а я — в лосинах, кофте и черных высоких носках (смеется).
— У меня тоже есть такие детские записи, на которых выгляжу смешно и странно. Сейчас смотрю с умилением. Да, вспоминаю, как мне не нравились, скажем, зеленые ботинки, которые мне купила мама, но сейчас над этим смеюсь. Ты, когда стала взрослой и красивой девушкой, прямо вот следишь за своим стилем — не дай бог не те носочки надеть?
— Супруг у меня — стильный, модный, следит за трендами. Когда познакомились и стали общаться, он как-то сказал: «У тебя проблемы со стилем были, но я привил вкус» (смеется).
— Такое ощущение, что Дима взял жену на воспитание...
— Тогда носила кофту Philipp Plein с черепом, он у меня спрашивал: «Как можно такое надеть?» Теперь утверждает: «Зато сейчас все хорошо».
— Типа, «я поработал»?
— Ну да (улыбается). Бывает, надеваю ботинки и немного торчат носки. Дима спрашивает: «Что за колхоз?» При нем не могу спокойно выйти на улицу (смеется). Говорит: «На тебя же люди смотрят, дети, с тобой все сфоткаться подходят. Должна всегда хорошо выглядеть».
— Даже здесь, где проживает много спортсменов, к тебе подходят?
— Да. В основном муж гуляет с детьми, но когда я выхожу, часто обращаются за фотографией, почти каждый раз.
— Ты никому не отказываешь?
— Да — даже если плохо выгляжу (улыбается).
— Так понимаю, что ты не имеешь права плохо выглядеть. На каждую прогулку с детьми — как на праздник.
— Нет, ну не совсем так. Но стараюсь подбирать одежду, потому что муж что-то может сказать. Но когда его нет, даю себе слабину (улыбается).
— Достаешь ту самую кофту с черепом?
— Плюс-минус.
Сказала Винер про квартиры: «Возьму две!»
— Почему живете в Новогорске? Ведь карьера закончена, на базу, которая рядом, больше ездить не надо.
— Это длинная история. Когда ушла из спорта, думала, что никогда не куплю где-то здесь квартиру. С 12 лет в этом районе, хотелось в другое место. Но после Рио нам дали определенную сумму в качестве награды за Олимпийские игры, это личная инициатва Алишера Бурхановича (Усманова, миллиардера, бывшего супруга Ирины Винер, президента Всероссийской федерации художественной гимнастики и главного тренера нашей сборной. — Прим. ред.). Вскоре Ирина Александровна позвонила, сказала: «Мы подарили вам деньги, а Алишер Бурханович строит квартиры. Посмотри, может, понравится». Я не могла не уважить и поехала. Мне жилье понравилось, но оно оказалось очень дорогим — даже того, что нам презентовали, не хватало. Винер спросила: «Какая тебе приглянулась? Отдадим за полцены». Я сказала: «Тогда возьму две!» (смеется).
— Круто, молодец! А что со второй?
— Там сейчас родители. Они жили в не очень хорошем районе, мы не из миллионеров. Я подарила им ту квартиру.
— Думаю, родители счастливы. Когда все так сложилось, не жалеешь, что база рядом?
— Предложение сделали очень выгодное, глупо от такого отказываться. Но я не сразу стала здесь жить. У мужа жилье недалеко от центра, на Мосфильмовской, какое-то время отдыхала там от Новогорска — и даже успела соскучиться.
— Все-таки тянуло сюда?
— Да, здесь без навигатора ориентируюсь, хотя и блондинка. Химки знаю как свои пять пальцев.
— Все знают, что Винер — жесткий и требовательный тренер. Ты это на себе когда-нибудь испытывала?
— Один раз — на чемпионате мира в Киеве, где мы выступали с Ритой (Мамун, олимпийская чемпионка-2016, подруга и главная соперница в карьере Кудрявцевой. — Прим. ред.). Мы жили в одной гостинице, Ирина Александровна — в другой. В финале с обручем проиграли, а за день до этого она позвала нас на завтрак в свой отель. Сидели, кушали, я худая, Рита — тоже. Винер смотрела, как едим эти сырнички, и говорила: «Как приятно, когда худенькие дети кушают». А после того самого финала кричала: «Я вам эти сырники в жопу запихаю!»
— Это самый жесткий случай?
— Да. По поводу тренировок не припомню, чтобы она на меня орала из-за того, что я что-то не сделала. А вот сырники на всю жизнь запомнила. Всем эту историю рассказываем (улыбается). Потом выиграли мяч, булавы и ленту. Ирина Александровна после предложила: «Приходите ко мне на ужин, рыбку попробуем». Мы отказались: «Спасибо, у себя поедим» (смеется).
— В одном из интервью ты говорила, что когда твой тренер Елена Карпушенко что-то говорила тебе перед выходом на ковер, ты ее слушала. А когда Ирина Александровна — то только делала вид.
— Потому что привыкла, что Елена Львовна мне говорит каждый раз одно и то же. А для меня было важно, чтобы ничего не сбивало, поэтому старалась половину пропускать, половину слушать. На мой первый чемпионат мира в Киеве меня выводила Ирина Александровна. Я не знала, что она будет говорить. Когда выходила на булавы, она мне кричала в спину такое, что, будь на моем месте другая девочка..."Если ты сейчас что-нибудь уронишь, в жизни прохода не дам!" Вот с этим шла на ковер (смеется).
— Понятно, почему ты стала абсолютной чемпионкой мира.
— Вот так. Нужно иногда не слушать, что говорят.
— Не знаешь, Ирина Александровна не смотрела то интервью? Мне кажется, у тебя сразу должен был раздаться звонок с вопросом: «Что ты там не слушала, Яночка?»
— Винер всегда ценила то, что говорю правду. Не думаю, что она как-то плохо отреагировала.
Мама — на трибунах, папа — в лесу
— Вместе с тобой на Олимпиаду-2016 ездила мама. Как относишься к присутствию на трибунах родителей и близких друзей?
— В этой роли не представляю мужа. Даже перед мастер-классами стараюсь говорить ему другое время, чтобы не приходил — очень переживаю. Если Дима в зале, мне не очень комфортно.
А мама ездила на все соревнования. Первые смотрела, но в Рио выходила, когда я выступала. Тогда она сказала: «Когда зашла обратно, то поняла — что-то случилось. Все зрители держались за голову».
— А почему папа не поехал в Рио?
— Он никогда никуда не ездил.
— Но это же Олимпиада!
— Когда выступала, всегда находился вне зоны доступа. Уезжал в лес, до него невозможно было два дня дозвониться. Не знаю, что папа там делал, может, колдовал, но его не найти.
— Так сильно волновался?
— Мы никогда не обсуждали, он не рассказывал. Но, зная, как отец сейчас болеет за Диму... 3 сентября муж проводил первую игру сезона, папу из дворца забрали с инфарктом. Вот насколько переживает.
— Сейчас все хорошо?
— Да, ему сделали операцию, установили стент. Поэтому ему лучше никуда не летать.
С супругом познакомил Радулов. В караоке
— Муж однажды пошутил над тобой, когда ты что-то не удержала: «Да что с тебя взять, ты и булаву на Олимпиаде выронила». Ты в этот момент не хотела в него чем-то запустить?
— Ну вообще, он часто меня подкалывает, но это было в такой форме, что можно и обидеться (смеется).
— Грубо?
— Ну, не то что бы... У меня очень высокая координация на площадке, всегда хвалили за это. А в жизни часто стою на кухне и что-то выскакивает из рук, падает. Вот тогда что-то упустила.
— Может, это ты хочешь жонглировать этим всем?
— Нет, просто с утра еще не проснулась. Часто разбиваю что-то, муж каждый раз начинает: «Это что, булава что ли, что ты роняешь-то?»
— Когда я вычитала это, показала своему супругу и сказала: «Представляешь, каков? Пошутил, а это же сложная тема». А муж ответил: «Да ладно, если у них нормальные отношения — посмеялись вместе, и все».
— Я вообще в глазах мужа комичный персонаж (улыбается). Веселю его.
— Может, в этом и есть залог счастья — веселить друг друга. Правда, что вас познакомила Даша Дмитриева, когда еще была в отношениях с Александром Радуловым?
— Наоборот, нас Саша познакомил, а Даши там не было.
— Как это происходило?
— В караоке.
— Какая у тебя любимая песня?
— Я не пою.
— Совсем?
— Ну, случалось, что пью и пою (смеется).
— Это же самое главное! Выпила, а потом хочется петь.
— Бывало, что хорошо отмечали какой-то праздник, а на следующее утро я смотрела видео и не понимала, почему у меня в руках микрофон. Думала: «С чего это?»
— Ты думала, что это булава.
— Наверное (смеется).
— Как ты вообще оказалась тогда в караоке?
— Я часто туда ходила после Олимпиады. Это на Новом Арбате, совладелец — Антон Винер, сын Ирины Александровны.
— Вот, девчонки, запоминайте, где знакомиться с парнями.
— Был какой-то не тусовочный день, среда. Единственный стол заняли мы нами, спортсменками. Помню, фигуристка Аделина Сотникова приходила. Время — уже где-то 3 часа ночи, говорю: «Все, надо ехать домой, спать». Мы выходим, и тут еще один совладелец подходит: «Куда вы? Сейчас приедут хоккеисты». Девочки начали: «Давайте останемся!» Нам сказали, что Радулов едет и еще кто-то. А ребята-хоккеисты в итоге приехали с девушками (смеется).
— Но вы их раскидали?
— Хоккеисты к нам не подходили, но я знала Сашу. Помню, он в какой-то момент сказал: «Вот Дима — хочет познакомиться».
— А он был с девушкой?
— Не со своей, они просто приехали в компании, Дима ни с кем не встречался.
— Просто было бы странно, если бы парень пришел с девушкой, посмотрел на тебя и сказал: «Знаешь, а ты лучше!»
— Там такая ситуация... Я часто ходила в этот караоке-бар, мне не нравилось, что кто-то из мужчин подходил, и просила: «Поставьте охранника рядом со столом». У нас рядом со столом стояли двое, все знали, что потом может не очень хорошо получиться, меня боялись (улыбается).
— Так, а дальше?
— Многие в курсе, что в караоке в проигрышах ставят обычную музыку, под нее не поют. Меня в этом месте полюбили, я все время свою музыку в эти моменты просила включать. Когда приехали Дима, Саша Радулов и другие хоккеисты, они хотели запустить свои мелодии, даже деньги предлагали, но им не шли навстречу. Потом Дима увидел, что мне делают, просунул свой телефон, чтобы я поставила его песню.
— Телефон с деньгами протянул? Могла бы еще заработать.
— Нет, просто, чтобы я с его телефона песню переписала (смеется). Мы не сразу вот подошли и познакомились, он мне потом написал в соцсетях, какое-то время общались, потом не общались даже...
— А он тебе как поначалу показался?
— Уже знала о нем, видела интервью, когда Дима случайно выругался матом. Буквально за месяц-два до того, как мы познакомились — мне Настя Близнюк (двукратная олимпийская чемпионка по художественной гимнастике. — Прим. ред.) показывала это видео.
— Когда увидела ту запись, что подумала?
— Смешно — до сих пор пересматриваю иногда.
— Это — из золотой коллекции ваших семейных видео?
— Да (смеется). У него много потом такого случалось. Голым перед камерой пробегал, выделялся (улыбается). Ну не голами, так хоть этим.
— Вот она, подколка от жены в ответ на булаву! Как вы дальше общались?
— Какое-то время переписывались, потом где-то на полгода перестали — тогда еще в отношениях состояла. За шесть месяцев парой сообщений обменялись. Я ведь не скрывала, что у меня есть молодой человек, вышло бы не очень красиво, и со стороны Димы — тоже.
— Обычно отчаянных парней ничего не останавливает, а он, смотрю, воспитанный.
— Все-таки мужская солидарность есть, ему было неудобно. Тем более это тоже спортсмен. А потом, когда стала одинокой...
— А Дима, видимо, мониторил этот момент?
— Нет. Для начала я заблокировала его номер (улыбается). Чтобы не возникало никаких вопросов, если вдруг напишет.
— А бывший парень проверял твои соцсети?
— Нет, просто получилось бы не очень хорошо. Я почему-то этого боялась. А потом Дима написал мне в Instagram (принадлежит организации Meta, признанной экстремистской и запрещенной на территории РФ): «Почему до тебя не доходят сообщения в WhatsApp?» Объяснила: «Да я тебя просто заблокировала! Сейчас разблокирую». После этого начали общаться, и как-то закрутилось- завертелось.
Кольцо из-под подушки
— Ваш роман ты обнародовала в начале 2018 года, а буквально через полгода объявили о помолвке. Все получилось стремительно.
— Так и есть. Где-то через два месяца начали жить вместе. Ну как «жить вместе»... Я ездила на мастер-классы, в основном в Москве или неподалеку от нее, а Дима играл за «Авангард» в Омске. Какое-то время проводила там, какое-то — в столице. Потом забеременела. Многие переживали: «По залету». Это не так: планировали, хотели ребенка — если говорить о Еве.
— Как тебя Дима так быстро убедил?
— Не могу сказать, что это любовь с первого взгляда. Со второго. Я прилетела к нему в Омск...
— Он тебе написал: «У меня игра, прилетай».
— Да, был матч, но все красиво преподнес. Не то что: «Давай ко мне!» Дима сказал: «Если что, сниму тебе отдельный номер, чтобы ты не переживала».
— Типа, что приставать не будет?
— Да, что все прилично. Не знаю, что меня сподвигло. Никогда в жизни такого не случалось, чтобы меня кто-то позвал, и я прилетела. Прилетела, пошла на игру, он забросил три шайбы. Выпендрился (смеется).
— Хорошо бы так каждый матч.
— Побыла два дня и улетела домой. Не осталась сразу надолго, мы просто познакомились. Дима потом сказал: «Не улетай». Когда мы увиделись, познакомились поближе, я тоже влюбилась, он мне понравился.
— Свадьбу вы не афишировали, чисто для близких?
— Тогда была глубоко беременна (смеется). Ну не совсем — три месяца. Предложение Дима сделал заранее, но у них же еще сборы. Расписались 7 июня, а уже 9-го у мужа начиналась подготовка.
— Не отпрашивался у тренера хотя бы еще дня на три?
— Я ему сказала, что можно было бы и пораньше предложение сделать. Уже ходила по квартире, искала кольцо (смеется).
— Правда? Нашла?
— Да (смеется). Померила, расстроилась, что оно мне велико.
— А где нашла?
— Ну, он не сильно прятал, если честно. Легко обнаружила.
— Ну ладно, большое можно уменьшить. А так кольцо понравилось?
— Да, красивое. Помню, улетела в Питер — нам после Олимпиады государство давало квартиры, но там 15 квадратов на отшибе. Я летела продавать эту недвижимость, надо было что-то подписывать. Дима вообще не любит спонтанность, ему надо, чтобы все планировалось заранее. А я, наоборот, могу резко что-то захотеть. Должна была отправиться из Петербурга вечером, но сделка задержалась. Написала Диме, что не успеваю и надо менять билеты. Он ответил: «Делай что хочешь, но ты должна успеть сегодня». Сразу напряглась — странно слышать от Димы такое. В общем, успела на рейс, прилетела. Он из-под подушки вытащил кольцо и сделал предложение.
— Я-то думала, устроил концерт в честь тебя, заказал столик в лучшем ресторане.
— Нет, просто ему нужно было сделать это именно в этот день.
— Какая-то красивая дата?
— Нет, сейчас даже не вспомню.
— А, то есть Дима просто записал у себя в голове: «Сегодня».
— Зашла в квартиру, а он как-то странно перебегает из комнаты в комнату. Помыла руки, спокойно легла на кровать, а он, видимо, перепрятал кольцо из-за большой шторы под подушку. Достал его, сделал предложение, а я сказала: «А что, в моем положении есть вариант отказаться?» Как-то так.
— Дима прыгал от радости?
— Нет, наоборот, спокойно отреагировал. Он вообще редко эмоции проявляет. Это я могу заплакать, засмеяться, а он всегда ровно, старается сдерживаться. Только на льду может «зажечься».
Свадьба: ни выпить, ни закусить
— Свадьбу вообще не праздновали? Просто расписались?
— Ну, посидели в ресторане, прилетели мои родители, семья.
— Родные Димы — тоже?
— Да — он же из Саратова. Все спокойно прошло — мне же ни выпить, ни закусить уже нельзя было.
— Родители не плакали?
— Нет. И супруг как-то тихо себя вел.
— А ты? Говоришь же, что эмоциональная.
— Но не такая, что стану рыдать из-за свадьбы. Могу слезу пустить, если сильно расстраиваюсь или если сильно радуюсь. Но это был ожидаемый радостный момент.
— Мне гимнастка Даша Нагорная говорила, что с удовольствием повторила бы свадебную церемонию с Никитой через 10 лет: «Мне бы сейчас и платье другое понравилось, и все по-другому сделали бы». Не думали с Димой огранизовать торжество на какую-то дату?
— Предлагала ему, а он говорит: «Колхоз».
— Почему? Можно же сделать со вкусом.
— Димина цитата: «Вот, у Даши Радуловой красивая свадьба получилась, они как пышно расписываются, так быстро разводятся». Просто муж не любит все это. Причем так со временем началось: раньше всегда был душой компании, но со временем стал спокойнее.
— Тебе не обидно? Мне кажется, ты, как девочка, хочешь красивое платье, чтобы идти по дорожке...
— Думаю, если сильно хотела бы, добилась бы своего. Развела бы Диму (смеется). Пока нет желания. А со временем — даже не знаю, есть ли смысл. Уже дети есть...
Почему уронила булаву на Олимпиаде в Рио
— Мы говорим на фоне твоей серебряной олимпийской медали.
— Кстати, специально за ней ради интервью съездила. Хранилась у мамы все это время, я награду, наверное, с Олимпиады не видела. Повезла детей в садик, позвонила маме, попросила ее вынести (улыбается).
— Это говорит о том, что тот момент — самый тяжелый в твоей карьере?
— Мое поражение? Конечно, ехала туда, рассчитывая на победу.
— И все считали тебя фаворитом.
— Я до этого все выигрывала, но в тот момент мало тренировалась.
— У тебя же с ногой возникли проблемы.
— Не только с ней. Ирина Александровна говорила, что всех надо загонять перед соревнованиями. Например, Риту Мамун гоняла, а про меня говорила: «Ее не трогайте, пусть сидит».
— Какие привилегии!
— Когда она увидела, что могу не тренироваться, но выйти и выступить хорошо, то поняла, что мне не надо делать лишнего. Ко всем применялся разный подход.
— Ты по природе самоед или спокойно отпускаешь что-то?
— Даже муж говорит: «Хорошо, что мы не были знакомы, когда ты выступала. Я бы не пережил момент, когда проиграла. Не представляю, как с этим справилась». А я поплакала два дня, попереживала. Потом подумала: «Ну, серебро и серебро — хорошо. Учитывая, какую операцию перенесла, вообще могла не выступать».
— Вообще анализировала потом, почему у тебя упала булава? Ты делала этот бросок с 13 лет, никогда не роняла, а тут...
— Я говорила, что у меня высокая координация, думала, что могу поймать любой бросок. Когда тренировалась, была немного взбалмошной, могла куда-то зашвырнуть...
— В голову что ли?
— Ну не так, конечно (смеется). Могла кинуть булаву на другую площадку, но все равно поймать. Мне уже Елена Львовна кричала: «Сейчас упадешь, остановись!» А у меня в голове: «Добежать, поймать». Перепрыгивала, бежала, врезалась куда-нибудь. Тренер просила: «Успокойся, сейчас травму получишь, что ты как сумасшедшая носишься?»
В общем, была на сто процентов уверена, что сделаю это. Три чемпионата мира так происходило: плохо тренировалась, но выходила и могла сделать все чисто. Кажется, это как-то меня сбило.
— В ту секунду, когда она упала...
— Булава хорошо летела, почему она мимо руки юркнула... Я ее уже в руке держала. Не знаю...
— Она еще так противно отлетела, отскочила.
— Резиновая же, большая «груша». Могла улететь и за площадку — мне еще повезло, не самый плохой расклад. А то вообще в тройку не попала бы.
— Какая мысль в тот момент промелькнула в голове?
— Мне кажется, все на лице было написано. Помню, не хотела уходить с площадки. Сжала ковер и думала: «Стану лежать». Сначала сама не поверила, не поняла, что происходит. Когда все-таки поднялась и пришла на скамейку, спросила Елену Львовну, что надо сделать, чтобы выиграть. Она ответила: «Ни-че-го».
Никто не верил, что восстановлюсь до начала Игр. Кроме меня
— Как можно выступать на Олимпийских играх спустя восемь-девять месяцев после серьезной операции? У тебя ведь был перелом стопы.
— Некроз ладьевидной кости.
— Звучит страшно, некроз — это же отмирание тканей. Ты перенесла операцию, а у тебя — олимпийский сезон.
— Тяжело пришлось. Меня оперировали в день рождения — исполнилось 18 лет. Ирина Александровна отправила в Германию к своему врачу. Когда огласили диагноз и объяснили, что надо из бедра доставать кость, делать три операции, потом наращивать, ждать, потом опять разрезать и смотреть... Сказали, что на все уйдет примерно восемь месяцев.
— Как раз до Олимпиады.
— Я очень расстроилась. Папа меня успокоил, сказал: «Сейчас поедем к моему врачу, посмотрим, что он скажет».
— Это уже в России?
— Нет, тоже в Германии. Доктор сказал, что не может обозначить сроки, пока не вскроет ногу. Потом, когда ввели наркоз, предупредили: «Если проснешься и у тебя большой гипс, то ты не успеешь к Играм, а если маленький — то успеешь». Отошла — и первым делом посмотрела. Увидела маленький гипс — поняла, что шанс есть.
На Олимпиаде на меня смотрели и спрашивали: «Почему хромаешь?» Я, видимо, уже привыкла ходить с гипсом. Кажется, до сих пор подхрамываю. Было больно, тяжело. Мне сделали операцию на одной ноге, а из-за того, что большая часть нагрузки легла на другую, она тоже начала ломаться. Мы прибыли в Бразилию за месяц до соревнований. За неделю и за три дня до начала ездили на МРТ. Специалисты говорили: «Все, снижайте нагрузку, там уже почти все стерто».
— О той же ладьевидной кости?
— Да, но на другой ноге.
— Ты говорила, что у тебя две кости срослись в одну, из-за этого они такие хрупкие.
— Там такая специфика: все должно срастись в одну, а у меня — действительно в две, одна была под другой, они стучали друг о друга. Когда рекомендовали снижать нагрузку, думала: «Да куда еще? И так уже ничего не делаю». Все тренировались, а я сидела, в прогонах не участвовала.
— Что ты чувствовала, когда одна нога в гипсе, а другая, по словам врачей, вот-вот сломается? Это же очень непросто психологически.
— Папа меня подготовил, мне кажется.
— «На сломанных пойдешь!» — так?
— Ко всем вариантам. Мне потом все окружение говорило: «Мы не сомневались, что не успеешь восстановиться, только ты одна верила».
— Это кто? Тренеры, родители?
— Да. Помню, сидела, на большом пальце крутила мяч целыми днями, учила элементы.
— Мой муж тоже воодушевился, сказал: «На большом же тяжелее!»
— У меня было полтора месяца, чтобы научиться.
— По твоим словам, в тебя никто не верил. Как это перебороть?
— Я тупенькая, может (смеется). Не полностью оценивала ситуацию. Может, это помогло.
Ответ украинке
— На награждении в Рио был момент, когда ты подходишь и всех поздравляешь, тогда победила Рита Мамун, а третьей стала Анна Ризатдинова с Украины. В Бразилии церемония прошла нормально, но потом Анна заявила, что ты незаслуженно стала второй, потому что уронила булаву. Вот твой ответ в соцсетях: «Меня поразили слова Ани про Олимпиаду-2016 и в частности про меня, что я не достойна серебра Олимпийских игр. Никогда не реагировала на подобное, но после этого интервью мне просто разорвали директ и сообщения. Не буду много рассуждать на эту тему. Для меня самой главной наградой было то, что после моих выступлений зрители из разных стран аплодировали мне стоя, чего ты, к сожалению, никогда не чувствовала и не почувствуешь».
— Как я ее! (смеется).
— Продолжу: «Я очень горжусь своим серебром, и тебе советую гордиться бронзой, так как это — твой потолок». Что нашло на Ризатдинову?
— Мы с мужем на кухне вместе это писали (смеется).
— А, это Диме спасибо за жесткость?
— Он говорил: «Пиши еще больше!», я половину убрала (смеется).
— Она тебе потом что-то отвечала?
— После этого не общались, нигде не пересекались.
«Кадыров подарил два «Мерседеса». Один Саша проспорил». Большое интервью жены Александра Емельяненко
— Вообще у тебя нормальные отношения складывались с соперницами из других стран?
— Да, я со всеми как-то всегда спокойно.
— То есть никаких конфликтов?
— Никаких — я не конфликтная.
— То интервью Ризатдиновой стало для тебя шоком?
— Да. Вроде как прошло уже пять лет, но надо вспомнить, кто нечестный, а кто честный. Мне это вообще не понравилось. Не то чтобы задело, но хотелось ответить ей публично.
— Ну, если бы не задело, не стала публично отвечать.
— Согласна.
На мужчин в юбках тяжко смотреть
— У нас в синхронном плавании с 2015 года официально выступают мужчины. С Игр-2024 в Париже двое представителей сильного пола могут стоять в группе и выступать на Олимпиадах. Я так понимаю, они планомерно захватывают и художественную гимнастику?
— Ну, у нас, наверное, это немного в стороне, в России мало гимнастов-мужчин. Но, например, часто провожу мастер-классы в Испании, и там минимум пять-шесть мужчин всегда записываются, они прям вот занимаются, одеты в купальники.
— Ну да, есть два направления: испанское и японское. В первом мужики выступают в таких же красивых костюмах, как девушки, в стразах, делают то же самое. А второе больше похоже на спортивную гимнастику — надевают трико, предметы у них другие. Какая школа тебе ближе?
— Мне пока непривычно и тяжело видеть все это в испанском варианте. Не могу сказать, что все это некрасиво и я против, но просто небанально видеть мужчин в купальниках, юбках...
— Прям в юбках?!
— Да. Тяжко смотреть (смеется).
— А японское направление?
— Оно более симпатично, на мой взгляд.
— Как думаешь, через какое время мужчин допустят до участия в Олимпиаде в вашем виде спорта?
— Мне кажется, до этого далеко.
— Даже японской школе?
— Да. Не могу сказать, что я против, а то обвинят еще в чем-то... Есть фанат из Испании, присутствовал на каждом моем мастер-классе, с детства за меня болеет. Когда проводила занятия, приходило с ним пятьдесят девочек, но он среди них — самый лучший, наиболее координированный. Повторял все мои элементы, перекаты. Настолько пластичный и красивый — посмотрела и подумала: «Вроде ничего!» А других видишь — не очень. Двоякое отношение, в общем.
— Я вот мужчин в синхронном плавании нормально воспринимаю.
— Видела, кстати, как они выступают.
— И как?
— Нормально, хорошо.
— Лучше, чем в художественной гимнастике?
— Да.
Красное вино и коктейли
— Заметила у тебя на кухне винный шкаф. Как вообще относишься к алкоголю?
— Спокойно. Не могу сказать, что пью каждый день, но красное вино хорошо заходит.
— Как раз хотела спросить, какой твой любимый напиток.
— Вот оно. И коктейли люблю разные, сладенькие.
— Главное, чтобы были разноцветные какие-нибудь, красивые?
— Да.
— У вас есть какие-то любимые места в Москве? Может, какие-то рестораны, где часто бронируете столик?
— Мы в основном выбираем что-то поближе, что есть в нашем районе. В Новогорске есть неплохой японский ресторан. Часто туда ездим. Тяжело совмещать с матчами мужа, которые часто начинаются поздно и могут заканчиваться в 22.30-23.00. Успеваем только туда, где еще работает кухня, рядом с домом.
— Что по поводу «Вкусно — и точка»?
— Пробовала (смеется).
— Что касается еды — часто слышала, что гимнастки прячут шоколадки или что-то сладкое в бачке от унитаза, чтобы не нашли. В пакетик — и туда.
— Нет, у меня такого не было.
— А ты куда-нибудь прятала еду?
— Для меня никогда не существовало ограничений. Какое-то время, в 17 лет, может, поправлялась на 300-400 граммов, но это смешно. Помню, жили с Ритой Мамун, я кушала шоколадку, и когда кто-то входил в номер, срабатывал рефлекс, нужно ее куда-то спрятать. Мне никто не запрещал, но запихать в укромное место — такое происходило.
— А у Риты, мне кажется, возникали проблемы с весом.
— Да, ей приходилось тяжелее.
— И вот каково ей? Она живет в номере с Яной, которая ест шоколадку...
— Ну, не скажу, что Рита сидела на каких-то диетах. В основном нам говорили, что есть определенный вес и нужно его придерживаться любыми способами. Не помогали тем, что нанимали диетолога, а просто давали весы. Кто блюет, кто еще как-то...
— Это же булимия.
— Кто как может, так и худеет.
— В эту ужасную пленку заматываются, в бане сидят...
— Потом из-за этого и ноги ломаются.
— И сердце больное.
— В этом и проблема. Даже у хоккеистов на каждую команду по два диетолога.
— А, то есть Дима всегда знает, какой у него должен быть рацион?
— Да, он достаточно правильно питается.
— Благодаря диетологу?
— Конечно, ему подсказывают.
— Даже не верится. Мне кажется, Винер — такой человек, который ко всему подходит с умом. А у вас не было диетолога.
— Да. Просто два раза в день взвешивание — и делай что хочешь, чтобы попасть в вес.
— Получается, что тебе повезло по генетике?
— Да.
— И что ты делала? Все эти ужасные пленки, баня?
— В бане вообще никогда в жизни не могла сидеть. Муж любит париться, а я на минут пять зайду, и все. Могла позавтракать, а потом не обедать, но вечером поехать в «Макдоналдс». Такое интервальное голодание (смеется).
— С таким не похудеешь, это тебе повезло.
— Ну, или, опять же, один день не есть, а потом нажраться.
— Это же ужасная нагрузка на организм.
— У меня и сейчас такое есть: могу хотеть есть, но не перехватить ничего, а потом вроде и не хочется.
— И сколько ты так держишься? Неделю?
— Нет, максимум — день.
Два флажка в системе ADAMS
— В антидопинговой системе ADAMS любое запрещенное вещество, найденное в крови или моче, — это сразу бан.
— У меня даже было два флажка (предупреждения. — Прим. ред.).
— Так, откуда?
— Проблема не в употреблении допинга, а в том, что я по технике — вообще полный ноль. И так до сих пор. Знаю, где чайник включается, и все. Там же электронный дневник, который надо заполнять. Все это вела Рита Мамун.
— Серьезно?
— Да, она заполняла себе, и не должна же была постоянно помнить про меня. Если забывала ее попросить, Рита могла забыть и не сделать.
— То есть приезжали допинг-офицеры, а тебя нет на месте, потому что не сообщила свое местонахождение.
— Да. А четыре флажка — это дисквалификация.
— Даже три, а у тебя — два.
— У мужа тоже было. На тоненького, я люблю такое (смеется).
— Не было опасений, что еще один флажок — и все, никуда не едешь?
— Ну... нет (смеется).
— Поделись со мной своим пофигизмом, пожалуйста! У меня был один флажок за 12 лет, и я вся тряслась.
— Я четыре года пробыла в этом списке, на пятый год, после Олимпиады, меня отключили. Только из-за этого сказала, что заканчиваю — нас же просят подольше не сообщать. У меня еще три года муж присутствовал там, хотя это редкость, когда кого-то из хоккеистов включают в списки, обычно это первые номера сборных.
— Они просто посмотрели, кто у него жена, и внесли.
— Да, я такая (смеется).
Контроль
— У вас брачный контракт с Димой есть?
— Нет, даже речи об этом не заходило.
— То есть если что, тебе — все, а он уходит с узелочком?
— Мне кажется, я не такая, хотя, когда до такого доходит, все меняется. Но по жизни так: «Не знаю, сколько здесь что стоит», витаю в облаках.
— «Не знаю, сколько что стоит», но когда Ирина Александровна сказала, что отдает квартиру за полцены, сказала: «Беру две». Вот это хватка, я бы до такого не додумалась!
— Да, было такое.
— Ты Диму когда-нибудь ревновала?
— Да. Я вот посмотрела твое интервью с Дашей Карпиной, она рассказывала: «Да он мне и повода не давал». Мне мой муж тоже повода не давал, но я же знаю, как хоккеисты могут гулять, и неспокойно на это реагирую.
— Во всех вопросах — пофигистка, но что касается верности мужа, тут все серьезно?
— Ага — переживаю и контролирую.
— Переписки в соцсетях читаешь?
— Нет, до такого не доходило, я не настолько больная. Но проверяю, куда он пошел, если без меня. У нас в семье нет такого, что «иди куда хочешь». Мне надо все отследить (улыбается).
— А вот когда он говорит, что ему ехать еще 20 минут, но приезжает через час?
— Мне изначально тяжело было это пережить, потому что я пунктуальная.
— Нет, я к тому, что ты не думаешь, что Дима куда-то заезжает?
— Типа у него вторая семья?
— Вот, я зерно посеяла, сейчас меня все возненавидят.
— Подкалываю, спрашиваю: «Что, опять ко второй семье заезжал?» Он отвечает: «Да у меня бы денег не хватило, если бы у меня вторая такая, как ты, появилась бы». Ну, у него бывало такое, когда мы еще на Мосфильмовской жили, его часто тормозили и брали на освидетельствование. Как будто он похож на какого-то... Он никогда в жизни не садился за руль в таком состоянии. Даже после бокала пива. Бывало, звонил мне и говорил: «Спускайся на парковку и жди меня». Жду 10 минут, 20. Думаю: «Что, прикалывается, что ли?» Набираю, спрашиваю: «Дим, ну чего?» А он мне: «Да меня тут остановили пописать, подожди еще минут 15».
— У него какой-нибудь «Гелендваген»?
— Нет, у него «Мерседес», но 63-й, белый, тонированный. Говорят, что выглядит не очень благонадежно.
— После Рио всем российским призерам дарили автомобили. Ты на своем ездила? Или продала?
— У меня мама на нем до сих пор.
— Сразу подарила?
— Да. Я на следующий день отдала, чтобы мне оформили красивые номера.
— Что за номера?
— 007. И благополучно переписала потом машину на маму.
Пластика: зачем сделала грудь и губы
— Вижу, что ты сделала губы. В интернете еще прочитала про грудь. Это правда?
— Да, грудь делала.
— Зачем? По просьбе мужа или твое собственное желание?
— Это еще задолго до появления Димы произошло, в 18 лет. В первый день, как исполнилось.
— Подожди, на 18-летие у тебя же была операция на ноге.
— Ой, обманываю, грудь — в 19. Как закончила, сразу пошла. Сейчас, со временем понимаю, что такое совсем необязательно. Но тогда у меня сложился какой-то комплекс, от которого хотелось избавиться. Вот, прибегла к такому способу.
— Избавилась?
— На какое-то время — да. А потом осознала, что это не самое главное. У меня родители очень возражали. Я тогда какое-то время жила в Питере. Только сделала операцию, как ко мне прилетела мама. А обычно после такого нужно носить специальный корсет. Помню, встретила маму вся сгорбленная. Она спросила: «Что со спиной? Что случилось?» Я ей призналась. Мама упала на колени, спросила: «Господи, зачем?» С трудом переживала этот момент, не верила до последнего.
— А губы? Ты же всегда была красивой девочкой.
— Губы делала еще года два назад. И никак не могу закончить — надо вкалывать, чтобы это все ушло.
— А, надо вкалывать, чтобы пришло, а потом колоть, чтобы ушло?
— Да. Помню, много хейта по этому поводу получила.
— Серьезно? Что писали?
— Ну у меня просто дикция такая, речь немного не чистая. Часто пишут, что рот кривой, но у меня с детства так, а не из-за того, что я что-то перекачала. Просто когда начинаю переживать — у людей же это по-разному проявляется — немного кривится рот.
— Импланты не мешали кормлению?
— Нет. Там же определенная техника, под мышцу подкладывают. Я для начала все это узнавала. С 15 лет мечтала, чтобы появилась большая семья, для меня это было важно. Но как только родила и поняла, как это — кормить... Покормила Еву первый месяц и сказала, что не понимаю мамочек, которые говорят: «Грудное вскармливание — это прекрасно!»
— Больно же, говорят.
— Да, очень. Я месяц просто мучилась. А когда выписывалась из больницы, у меня оказался 6,5 размер.
— Молока было очень много.
— Я родила 25 декабря, выписывали меня под Новый год. Сидела с этим маститом...
— Ой, да, это же все надо разминать.
— Сказала: «Нет, не могу, не буду». Второго ребенка уже не кормила. Рожала с коронавирусом, в городской инфекционке.
— Мне кажется, это стоит отдельного фильма — рожать в инфекционке в Уфе.
— Муж заболел, должна была рожать в «Мать и дитя», вся такая распальцованная. Заболела на 39-й неделе, мне сказали: «У нас нет боксов».
— Странно, за такой контракт могли бы и сделать.
— Я спросила: «А куда мне?» Ответили: «Вот, звоните, городская инфекционка». Приехала туда, мне сказали: «Будете в палате всемером. Ладно, не переживайте, мы вас втроем положим». Думаю: «Класс». Взяла с собой прозрачную сумку, туалетную бумагу. Все были предупреждены, кто я, что я, Ирина Александровна звонила. Относились хорошо, но условия тяжеловатые.
— В итоге получилось, что ты за две недели выздоровела и пошла в «Мать и дитя».
— Запшикивалась всем чем можно, перед тем, как брали эти мазки. Сдала тесты 27 августа, 28-го, а 29-го уже родила.
— Вот это история. Потом будешь дочке рассказывать.
— Да, я две недели находилась в ужасном состоянии. Ко мне прилетел только папа. Все испугались, что я болела — мама, няня. Папа — единственный, кто переболел. Приехал — и гулял с маленькой Евой, готовил, сам ее укладывал, чтобы я не заразила.
— Спасибо папе за заботу. Я в шоке от этой истории. Что-то еще из операций делала?
— Из такого пластического — только грудь.
