Екатерина Макарова: «Больше не могла так жить и терпеть эту боль»
В феврале 2019-го Екатерина Макарова выиграла в паре с Маргаритой Гаспарян турнир в Санкт-Петербурге, а чуть позже, на турнире в Дубае, — свой последний одиночный матч. Потом она решила взять паузу, чтобы восстановить здоровье, но так и не вернулась. На прошлой неделе олимпийская чемпионка Рио объявила о завершении карьеры. Она побывала в гостях в редакции «СЭ» и подвела итог своей карьере, отметила, что ни о чем не жалеет, и назвала себя патриоткой.
В 24 года сказала, что после Рио точно закончу
— Вы не играете уже почти год и окончательно объявили о завершении карьеры. Почему?
— В конце февраля в прошлом году, после турнира в Дубае, я взяла паузу. Потому что мои ахилловы сухожилия невыносимо болели уже на протяжении пяти лет. И тут я просто сказала, что больше не могу так дальше жить и терпеть эту боль. Я не могла нормально тренироваться, получать удовольствие от соревнований, поэтому взяла перерыв. А через какое-то время пришло и решение, что нужно уходить из профессионального спорта. Вот и объявила об этом.
— Нет ли у вас сейчас ощущения, что не сказали, своего последнего слова в теннисе? Что не выиграли какой-то матч, не сыграли какой-то турнир?
— Нет. Я изначально шла к олимпийскому золоту, мы с Леной (Весниной) делали это вместе. Для меня это был показатель того, что карьера сложилась. Хотя так обычно бывает в других видах спорта, а в теннисе все же немного меньше. Но для меня это всегда была главная цель. Я и своему тренеру еще после Олимпиады-2012 в Лондоне, когда мне было 24 года, сказала, что после Рио точно закончу. Но потом получилось еще два года с небольшим.
Так что я исполнила мечту своего детства и полностью довольна карьерой. Даже сейчас, когда анализирую, не могу ни к чему придраться. Даже какие-то поражения. Без проигрышей нет побед, без них был бы невозможен этот рост. Так что все было взаимосвязано, и я благодарна каждому своему проигрышу, как и каждой своей победе.
— Если посмотреть на вашу карьеру в целом и попросить выделить главные моменты, что это будет?
— Конечно, же Олимпиада. Все у меня связано с Олимпиадой. Мы с Леной так этого хотели и целенаправленно к этому шли, и безумно рады, что у нас получилось это сделать.
Победа над Сереной Уильямс в Австралии. Приятно попасть в число тех, кто смог ее обыграть, особенно в то время, когда она была практически непобедима. Чаще вспоминаю Австралию и US Open, какие-то определенные матчи. 10:8 с Иванович в третьем сете. Полуфинал на Открытом чемпионате США в тот год, когда мы там выиграли пару. Вот первое, что приходит в голову.
Иностранные тренеры в большинстве своем занудные
— Вы всегда очень успешно играли в Австралии. У вас есть объяснение этому?
— Объяснения нет, но мне действительно всегда нравилось в Австралии. Нравилось, что жарко. Очень комфортно там себя чувствовала. Корты и мячи мне подходили, и все складывалось так, как надо.
— Нет сожаления, что вы с Еленой Весниной так и не выиграли Australian Open в паре и не собрали карьерный «Золотой шлем»?
— Нет. Я понимаю, что мы несколько раз были в финалах, и что нам не хватало где-то одного гейма или даже мяча, но сожалений и желания переиграть, вернуться и добиться — нет.
— Теннис в том или ином виде в вашей жизни сейчас присутствует? Играете сами? Смотрите ли трансляции?
— Можно сказать, что для себя не играю. Только если показательные матчи. Наверное, надо чуть-чуть передохнуть. Тем более, я всегда была на сто процентов трудоголиком. Сейчас пока особого удовольствия от игры в теннис не получаю. Но даю мастер-классы детишкам. Этот год буду работать в академии Островского, вести перспективных девочек 9-11 лет. У них всех есть личные тренеры, а я буду консультировать, направлять, мотивировать. Интересные очень перемены. Решила окунуться в это, попробовать.
— Вы строгий тренер или мягкий?
— Пока, наверное, мягкий. Так кажется, потому что дети мне всегда рады, хотят меня обнимать. В то же время начинаю за собой замечать, что когда мне не нравится, как дети работают, когда вижу, что они не выкладываются, то начинаю чуть-чуть голос повышать. В спорте по-другому нельзя. Если все время гладить по головке, ты не будешь преодолевать себя и не выйдешь за грани своих возможностей. В то же время, когда какое-то тяжелое упражнение, я стараюсь их подбодрить, поддержать.
— Большую часть карьеры вы провели с тренером Евгенией Александровой Манюковой, но потом какое-то время работали с Томасом Хогстедтом. Он и правда очень занудный?
— Ну да. Но наблюдая за иностранцами, я понимаю, что они в большинстве своем занудные. Наши тренеры говорят четко и по делу. Не читают лекций между розыгрышами на пять-семь минуты. Зачем они это делают, не могу понять. Томаса я через несколько недель стала просить: пожалуйста, скажи коротко и ясно, что нужно сделать. Два-три слова.
На шопинг в Милан, на серфинг на Бали
— Что за последний год вы позволили себе такого, что не позволяли во время теннисной карьеры?
— Путешествовать куда угодно и когда угодно. Спонтанно полетели с подругой в Милан на шопинг. Или в Вену. Удивительно, что я там прежде ни разу не была. После Нового года отдыхали на Бали. Там я попробовала серфинг и рафтинг. Теперь интересно горные лыжи освоить. Всего этого я прежде не пробовала. Травмоопасно.
Кто-то, может быть, может себя более расслабленно чувствовать. Может, и с друзьями подольше посидеть, и какой-то вид спорта попробовать. Для меня это не подходило. Если я начинала это делать, полностью теряла концентрацию и настрой. Поэтому приходилось себя ограничивать. Да, я могла пойти пообщаться с друзьями, но все равно должен быть режим и четкий план, чтобы не разваливать свое состояние. Может быть, кто-то думал, что я такая необщительная, но у меня тренировки, я устаю. Была вынуждена от всего абстрагироваться.
— А может быть как Ким Клийстерс — большой перерыв и обратно?
— Все может быть. Но пока не думаю об этом вообще. Мне всегда хотелось начать карьеру и закончить. Выделить это в особый этап жизни и не прыгать туда-сюда. Надеюсь, что такого не будет, что найду себя и после профессиональной карьеры и буду абсолютно счастлива. Так что возвращаться в прошлую жизнь мне не придется.
