– Формат нынешнего клубного сезона и прежде всего тот факт, что мы уже решили вопрос с отбором на Олимпиаду, дают нам достаточно возможностей для качественной прицельной подготовки к Рио-де-Жанейро, – начал Яременко. – Перед Играми мужской сборной еще предстоит сыграть в Мировой лиге, женской – на этапе "Гран-при". Эти старты намечены на июль и завершатся меньше, чем за месяц до Олимпиады. Так что в плане игровой практики это будут главные этапы подготовки. Чемпионат мужской суперлиги заканчивается 12 апреля, есть еще "Финал четырех" Лиги чемпионов, который пройдет 16 – 18 апреля. Затем предусмотрен отпускной период, время на восстановительно-медицинские процедуры, а 10 мая уже начнем непосредственно работать с командой.

– Вроде бы у федерации была идея в случае отбора на Олимпиаду, минуя финальный майский этап квалификации, провести некое подобие плей-офф или "Финала шести" во внутреннем чемпионате?

– Да, в прошлом мае мы оговаривали такую возможность. Но воспользоваться ею собирались, только если сборная зарезервировала бы олимпийскую путевку еще до старта чемпионата России. Мы же обеспечили себе место в Рио только в январе. По каким правилам начали играть, по тем и закончим. Победитель определится как в футбольном первенстве – по итогам двухкругового чемпионата.

– Иногда Мировая лига становится полигоном для ближайшего резерва, но в этом году там выступит основа?

– Судите сами: задачу попадания в финальный турнир Мировой лиги никто не снимал, он заканчивается 17 июля, а 28 июля у нас в графике уже стоит перелет в Бразилию. С учетом этого в Мировой лиге должен выступить основной состав. И по итогам этого турнира тренер примет решение об окончательной заявке на Олимпиаду, куда поедет уже сыгранная команда. 20 мая мы должны подать список из 18 волейболистов, которые сыграют в Мировой лиге. В заявку на игру попадают 14. Не дай бог, случатся какие-то травмы. В общем, простор для маневра невелик.

– Когда нужно объявить состав на "Гран-при" у женщин?

– Список из 21 фамилии необходимо объявить до 22 апреля, а еще через три недели сократить его до 18 волейболисток. В заявку на игру попадают 14, но в принципе, если главный тренер женской сборной Юрий Маричев хочет возить на этапы "Гран-при" по 16 игроков и определяться с играющими уже на месте, это тоже возможно, хотя и требует от федерации дополнительных затрат.

– Как относитесь к тому, что Маричев не работает в клубе?

– Его ситуация весьма специфичная, ведь он совмещал работу в женской сборной и мужском клубе. Лично мое мнение таково, что сейчас ему даже лучше сезон-другой сосредоточиться именно на сборной. Не тратить нервы на турнирную борьбу, а сосредоточиться на изучении талантов. Пусть спокойно смотрит те игры, которые хочет. Возможно, он даже сможет порекомендовать что-то своим коллегам в клубах. Допустим, поработать с какими-то игроками в определенном ключе в интересах сборной.

– В какой стадии находится вопрос снятия "санкций" с наших клубов?

– Там же все завязано на долги конкретных клубов перед легионерами. Суд признал правоту потерпевших, теперь международная федерация не выдает провинившимся клубам новых трансферов. Это многолетняя международная практика. Так, например, "Заречье" и "Искра" сейчас выступают без легионеров. В клубе из Одинцова даже сменилось юридическое лицо, но претензии по старым контрактам сохраняются. Международная федерация защищает трансферы, которые подписывает.

Конечно, все это бьет по имиджу российского волейбола, и наша федерация старается найти решение. 25 февраля на совете ВФВ руководители клубов должны представить какую-то программу действий. При этом ситуация каждого клуба рассматривается отдельно. Если какой-то команде удастся прийти к мировому соглашению или погасить долг, запрет на трансферы с нее будет снят.

– Если говорить о клубном чемпионате России на следующий сезон, вернется ли в календарь розыгрыш плей-офф?

– Календарь на следующий сезон, скорее всего, будет обсуждаться в мае перед сборами национальной команды. Конечно, хочется помимо двухкругового турнира провести и плей-офф, поскольку он всегда вызывает огромный интерес. Однако нужно будет принять во внимание международный календарь. И клубов, и сборных. А он получается довольно плотным. Так что будем искать оптимальное решение, чтобы и зрителям было хорошо, и календарь не перегружен.

– Как смотрите на возможность участия в мужской суперлиге команд из Белоруссии?

– Абсолютно нормально. Все зависит от самих команд. Вспомните: в мужском чемпионате у нас даже был хороший опыт с участием украинской команды. А что касается белорусов, они играли у нас на Кубке Победы, а сейчас проявляют интерес и к чемпионату. Переговоры с белорусской федерацией в разгаре. В ближайшее время они должны оценить, насколько они соответствуют всем требованиям нашего турнира, чтобы к маю мы подошли уже с конкретным проектом по составу участников.

В целом вижу наше сотрудничество с Белоруссией перспективным. Все-таки мы братские народы и говорим на одном языке. Ну и естественно, что иметь в чемпионате больше команд с игроками уровня сборных было бы классно.

– Существует ли вероятность увидеть в России финалы турниров калибра Мировой лиги или Лиги чемпионов?

– Во-первых, это две большие разницы – один турнир для клубов, другой для сборных. И если говорить о Мировой лиге, конечно, Россия способна принять финал с точки зрения инфраструктуры. Но еще велико значение финансовой составляющей. За право проведения турнира необходимо сделать взнос в валюте. Он может варьироваться от пятисот тысяч до миллиона долларов. Сейчас это огромные затраты. Необходимо дождаться более благоприятной экономической ситуации.

В случае Лиги чемпионов инициатива должна исходить от конкретного клуба. И наши команды не раз принимали финалы. Например, в 2013 году в Новосибирске хозяева к тому же успешно реализовали преимущество своей площадки. Однако за право принять "Финал четырех" нужно заплатить порядка трехсот тысяч евро. Конечно, это дает клубу гарантированное право там сыграть. Но сейчас российские клубы спокойно попадают туда по спортивному принципу. Так что не вижу предпосылок тратить такие огромные суммы.