Гинеколог в футбольной команде
ЛЕТОПИСЬ Акселя ВАРТАНЯНА. 1955 год. Часть первая
Футбольный сезон в 1955 году начался необычайно рано. 20 января сборная СССР вылетела в Индию на полуторамесячный сбор. Пока сборная тренируется и проводит товарищеские матчи, мы проследим за тем, что делалось в стране.
В день вылета сборной в Москве открылось Всесоюзное совещание футбольного актива с повесткой дня: "Состояние и задачи дальнейшего развития футбола в СССР". Совещались два дня. Держать вас все это время в помещении физкульткомитетовской резиденции, что в доме № 4 по Скатертному переулку, в перенасыщенном всякой гадостью воздухе я не намерен. Будем устраивать перекуры на бодрящем морозе и обсуждать услышанное.
Собрание покатилось по стандартного образца рельсам: председательствующий предоставил слово зампреду Комитета физкультуры Константину Андрианову. После его отчетного доклада начались прения (минут по пять или десять на выступающего), потом - заключительное начальственное слово и… на волю!
"НЕ ВЕЗЕТ АРМЕНИИ!"
Темпераментные, колоритные речи представителей закавказских республик напоминали порой эстрадные номера мастеров разговорного жанра. Держали они аудиторию в тонусе, сопровождались здоровым смехом и аплодисментами. Несколько образцов я вам ранее показывал.
Товарищ Аракелов из Армении развлекать публику и не думал. Много серьезных претензий накопилось у него к чиновникам: "Нас упрекали в том, что команда мастеров Армении погналась за двумя зайцами - за Кубком Советского Союза и участием в финале команд-мастеров класса "Б". Это не так. Комитет неправильно по срокам организовал соревнования, он не ожидал, что команда класса "Б" сможет участвовать в финале Кубка.
А в финале было нарушено Положение. Третий пункт гласит: если вследствие наступления темноты проводить игру невозможно, она отменяется. Товарищ Озеров в своем репортаже говорил, что он не видит ни одних ворот, ни других. Игру надо было отменять".
В это время речь армянского делегата прервала не совсем корректная реплика из президиума - похоже, от чиновника, к которому упрек относился:
- Не везет Армении!
Реакция последовала незамедлительно: "Армении бы повезло, если бы на третий день после финала нас не вынудили играть в турнире класса "Б" с ведущей командой - "Шахтером". Мы просили перенести игру хотя бы на два дня, к тому же ряд игроков были выведены из строя…
В московских командах играют не более 30-40 процентов москвичей. Вы вербуете в Москву игроков из Баку, Еревана. Ослабляете нас, а потом говорите: "Армении не везет". Армении повезет, если она будет играть своим коллективом".
ПЕРВЫЙ СПАРТАКОВСКИЙ "ЛЕГИОНЕР"
Выступление Аракелова насквозь пронизано ревностью провинциала к столице. Доля истины в нем присутствовала, но с процентом армянский делегат переусердствовал. Процитировал я последние его слова не для того только, чтобы приподнять вуаль. Проложил он мостик к будоражащей ежегодно перед наступлением нового сезона теме - переходам. Покинем ненадолго помещение и обсудим ее прямо сейчас на свежем морозном воздухе или в фойе, как вам будет угодно. Заодно поясню, кого из "завербованных Центром" имел в виду представитель Армении.
В 54-м в московское "Динамо" был приглашен центрфорвард бакинского "Нефтяника" Алекпер Мамедов. Игрок техничный, полезный, забивной. Зимой 55-го динамовское руководство вновь закинуло удочку в воды Каспия в надежде заполучить еще одного форварда - Юрия Кузнецова.
"Нефтяникам" Аракелов мог только посочувствовать, по-настоящему сердце его болело за лучшего ереванского футболиста, "легионера" Арутюна Кегяна. Родился и вырос Арутюн в Греции, на окраине Афин, в бедной многодетной семье. В годы войны подросток вместе с товарищами распространял антифашистские листовки. Успевал и мяч погонять на пустырях, и школу посещать, и скромный семейный бюджет пополнять продажей газет и чисткой обуви. После окончания войны, откликнувшись на зов предков, семья Грецию покинула. В 46-м пароход доставил ее к советским берегам - в порт Батуми. Оттуда, исполнив необходимые формальности, Кегяны отправились в Ереван.
Через пару лет Артур был включен в сильнейшую команду республики и сразу стал ведущим ее игроком, любимцем Еревана, особенно женской его части. Стройный, привлекательный, ловкий, прыгучий, техничный, был хорош в воздухе и на земле, одинаково владел ударами с обеих ног, особенно с лета. Очень скоро он стал ловить на себе вожделенные взгляды селекционеров. Верность клубу хранил долго, но перед "Спартаком" не устоял. Нам остается выразить соболезнование армянскому делегату.
Николай Гуляев, получив в 55-м "Спартак", основательно взялся за капремонт. Отправил на пенсию 40-летнего ветерана Николая Дементьева, отпустил с миром Олега Тимакова (тот ушел в "Локомотив" помогать Аркадьеву), Пираева, Рысцова, Силицкого. Проводил в армию Агапова и Перевалова.
ВСЕОБЩАЯ МОБИЛИЗАЦИЯ
Армейцы в тот год объявили всеобщую мобилизацию - как будто враг нарушил священные границы родины. Из 21 бойца, участвующего в турнирных сражениях 55-го, - девять новобранцев.
Массовый призыв в армию взбудоражил делегатов совещания. Андрианов быстро утихомирил аудиторию: "Служба в Советской армии - это закон, и каждый гражданин обязан его выполнять". Аргумент железный, попробуй возрази. Следующую фразу: "Надо добиться, чтобы футболисты, призванные в армию, где в военных командах могут совершенствовать свое мастерство, возвращались после выполнения долга в свои коллективы" - произнес не столь уверенно.
Как добиться и у кого, не сказал. Это в своем ведомстве функционеры калибра Андрианова чувствовали себя хозяевами, маленькими божками. Перед болельщиками в лампасах и золотистых погонах голос подать не решались. Тот же Агапов, проявив отличную боевую выучку и политическую подготовку, прослужил в ЦДСА намного дольше предусмотренного законом времени.
ДЕЗИНФОРМАЦИЯ
Самым громким и скандальным был переход в "Спартак" из конкурирующей динамовской организации Сергея Сальникова. Сопровождался он, несмотря на то что тренер "Динамо" Якушин не препятствовал, мутной закулисной возней.
Зиму Сальников провел со сборной в Индии. По возвращении тренироваться с "Динамо" отказался (к тому времени отправил заявление в Секцию футбола), заниматься в Сочи со "Спартаком" ему не разрешили. Два месяца футболист бездействовал. Противоречивые слухи волновали спартаковских болельщиков.
Между тем в Комитете физкультуры готовился приказ, с содержанием которого вы можете ознакомиться:
"Приказ Комитета физкультуры № 170 16 апреля 1955 года О НЕПРАВИЛЬНОМ ПОВЕДЕНИИ ИГРОКА ФУТБОЛЬНОЙ КОМАНДЫ "ДИНАМО" (МОСКВА) тов. САЛЬНИКОВА С.С.
Игрок футбольной команды "Динамо" (Москва) тов. Сальников С.С. грубо нарушил дисциплину, отказавшись выехать с командой для тренировок перед началом футбольного сезона.
Вопреки установленному Комитетом порядку перехода футболистов из одной команды в другую, согласно которому заявление о переходе может быть подано после окончания футбольного сезона, тов. Сальников С.С. заявил о переходе в другую команду перед началом игр на первенство СССР, чем поставил команду "Динамо" в затруднительное положение. Таким же образом тов. Сальников поступил и ранее при переходе из команды "Спартак" в команду "Динамо".
Учитывая, что тов. Сальников С.С. дважды своими несвоевременными переходами ставил в трудное положение команды перед самым началом футбольного сезона, неоднократно проявлял недисциплинированность, за что имел предупреждения и взыскания, -
ПРИКАЗЫВАЮ:
За недисциплинированное поведение, неспортивное и нетоварищеское отношение к коллективам "Спартак" и "Динамо" лишить тов. Сальникова С.С. звания заслуженного мастера спорта.
Н. РОМАНОВ"
Несолидно повел себя Николай Николаевич. Мягко говоря, исказил истину, передергивал факты. О подлинных обстоятельствах насильственного перевода Сальникова из "Спартака" в "Динамо" в 1950 году Романов знал. Подробно эту некрасивую историю рассказал "СЭ" 8 июня прошлого года в третьей главе "Летописи-1950".
"ПОТЕРЯЛ ЗАСЛУЖЕННОГО, ПРИОБРЕЛ ВАС"
О желании вернуться в "Спартак" Сальников уведомил не "перед самым началом сезона" (открылся чемпионат 10 апреля), а намного раньше. А то, что заявление подал после окончания "Юрьева дня", так это сплошь и рядом делали - не он первый, не он последний. Юрий Кузнецов начал сезон в "Нефтянике", а летом объявился в Москве и во втором круге играл в составе "Динамо", да так здорово, что через месяц в сборную позвали. Тем же летом Алексею Водягину разрешили переход из "Динамо" в "Крылья Советов"...
И насчет нарушения дисциплины - враки. Михаил Якушин подтвердит. В отчете, направленном, между прочим, в Комитет, тренер охарактеризовал Сальникова так: "Технически и тактически зрелый. Много работает над повышением элементов техники. Трудолюбив. Дисциплинирован. Режим хороший. Культурно развит". Попенял ему, правда, за "низкий политический уровень, подражание всему иностранному", но это отношения к делу не имело.
Все пять лет Сальников честно служил "Динамо", постоянно входил в основу, немало забивал, в том числе предыдущей своей команде. В финале 53-го его единственный гол вернул "Динамо" Кубок после 16-летнего перерыва.
26 апреля "Советский спорт" опубликовал текст приказа в несколько усеченном объеме с перестановкой абзацев. В многословном, насквозь лживом документе не сказано о главном: разрешен все-таки игроку переход? Фамилия Сальникова не значилась ни в динамовском, ни в спартаковском составах, опубликованных как в спортивной газете, так и в вышедшем перед Первомаем футбольном справочнике.
Как ни упирался Комитет, переход все же разрешил - надо полагать, не по своей воле. И над ним могущественных организаций было немало. У самого Романова подписать приказ о зачислении футболиста в "Спартак" не поднялась рука. Сделала это Секция футбола с его вынужденного молчаливого согласия. Но по мелочи напакостил - лишил самого высокого спортивного звания за несуществующие прегрешения и не позволил включиться в чемпионат сразу, вынудив пропустить три первые игры.
С содержанием приказа Сальникова ознакомили в Комитете в день подписания, 16 апреля. Там же устно его оповестили: может возвращаться в свой "Спартак". В тот же день он немедля послал в Сталино (на следующий день "Спартак" проводил там матч второго тура с "Шахтером") телеграмму: "ПОТЕРЯЛ ЗАСЛУЖЕННОГО ПРИОБРЕЛ ВАС САЛЬНИКОВ".
Наконец, 3 мая, после пятилетнего перерыва, он вновь появился на футбольном поле в красно-белой футболке, которая так была ему к лицу. "Спартак" одержал первую победу.
ОШИБКУ ИСПРАВИЛИ, ИЗВИНИТЬСЯ НЕ СОИЗВОЛИЛИ
И после этого мастера мелко покусывали, упражняясь в остроумии. 15 мая "Московский комсомолец" под заголовком "УниверСАЛЬНИКОВ" поместил однострочный текст: "В командах - мастеров футбола все еще имеются случаи неоправданного перехода игроков из одного общества в другое" - и богато его проиллюстрировал. Четверо очень похожих на Сальникова игроков облачены в форму команд, за которые он играл: "Зенит", "Спартак", "Динамо", снова "Спартак". Пятая фигурка - без майки. Намек прозрачный - сменит и спартаковскую футболку.
А куйбышевский корреспондент "Советского спорта" Н.Пшенин футболиста бессовестно оклеветал. Переданный в газету отчет об игре "Спартака" в Куйбышеве завершил такими словами: "Игра, к сожалению, была омрачена хулиганской выходкой спартаковца Сальникова, ударившего по лицу одного из игроков "Крыльев Советов" ("Советский спорт" от 7 июня).
Через три дня, 10 июня, на совещании, посвященном работе СМИ, Виктор Дубинин, в прошлом тренер московского "Динамо" и ответственный работник Управления футбола, встал на защиту чести и достоинства футболиста: "Результатом необъективного освещения момента игры, вызванного, несомненно, чрезмерным патриотизмом, Пшенин и редакция "Советского спорта" наклеили на Сальникова грязный ярлык и отправили его гулять по всему Советскому Союзу.
Мы вправе спросить: как же быть дальше? Сальникову следует привлечь и Пшенина, и работника редакции к ответственности за клевету".
Известный журналист Мартын Мержанов, не скрывавший красно-белых пристрастий, отреагировал весьма эмоционально: "Если бы Сальников сделал это в рядах "Динамо", они бы три месяца проверяли и проверили бы так, что не Сальников ударил, а его ударили (смех в зале)" (ГАРФ. Фонд 7576, опись 13, дело 168).
В данном случае Мартын Иванович был необъективен. Игроков "Динамо" хлестали в прессе часто и больно. Кое-какие примеры приведены в прошлой публикации.
До суда не дошло. Только 18 июня "Советский спорт" в небольшом материале, озаглавленном "Исправление ошибки", опроверг сообщение куйбышевского корреспондента. На автора отчета Пшенина и работника редакции за допущенную ошибку было наложено строгое взыскание. Ошибку исправили, но мужества извиниться перед футболистом ни у Пшенина, ни у редакции газеты не хватило.
ПОД КРЫШЕЙ ВЦСПС
Еще вокруг одного перехода на заседании президиума Секции футбола 10 января бушевали нешуточные страсти.
По инструкции для смены клуба необходимы три условия: желание футболиста (в заявлении он обязан его мотивировать), согласие руководства команды и разрешение футбольной секции.
Александр Денисов желал переехать из Горького (команда опустилась в класс "Б") в Ленинград. Мотивы: улучшение жилищных условий, повышение уровня мастерства в команде "Зенит" и учеба в школе тренеров. Руководители горьковского "Торпедо" категорически против: Денисов - злостный нарушитель режима, пропускал тренировки, однажды отказался выехать на календарную игру и т.д. и т.п. Тренер "зенитчиков" Люкшинов обещал, используя педагогический дар, собственный и всего коллектива, перевоспитать футболиста. На что Гранаткин возразил: "Мы не сможем сцементировать команду, "укрепляя" ее дезорганизаторами, подобными Денисову… Пусть поиграет в Горьком, исправится, тогда и будем обсуждать".
На следующий день Денисов, несмотря на запрет, преспокойно укатил в Ленинград. 28 января на очередном заседании президиума нарушителей призвали к ответу. Представитель "Зенита" Сосульников заявил: "Денисов - игрок профсоюзной команды, и поэтому вопрос о его переходе в команду "Зенит" решался в ВЦСПС, который направил Денисова в Ленинград". Между строк читалось: "Мы живем под профсоюзной крышей, а вы кто такие? Тьфу на все ваши решения и постановления".
Футболист слова Сосульникова подтвердил: "После заседания… товарищи Джеломанов (руководитель ЦС ДСО "Зенита". - Прим. "СЭ") и Люкшинов предложили мне на другой день к 17 часам явиться в ЦС ДСО "Зенит". Когда я пришел, они мне сказали, что вопрос о моем переходе в "Зенит" будет решен в ВЦСПС положительно. Дали мне билет до Ленинграда и предложили выехать туда для тренировок в команде "Зенит", что я и сделал".
Что тут началось! Униженные и оскорбленные члены президиума долго сотрясали воздух и в постановительной части заклеймили руководство зенитовского общества:
"1. Считать действия ЦС ДСО "Зенит" в отношении тов. Денисова неправильными, ведущими к подрыву общественной организации.
2. Довести до сведения Комитета физкультуры… о неправильных действиях тов. Джеломанова и просить о наложении взыскания на тов. Джеломанова и руководителей команды "Зенит".
3. В просьбе тов. Денисову о переходе в команду "Зенит" отказать и предложить вернуться в команду горьковского "Торпедо" (ГАРФ. Фонд 7576, опись 13, дело 120).
Еще чего! Денисов выехал с "Зенитом" на тренировочный сбор к Черному морю. В день открытия чемпионата забил первый гол, принесший победу его новой команде, и стал лучшим ее бомбардиром в 1955 году.
Я не стал бы отнимать драгоценное ваше время ради скромной персоны Денисова и рядовой для тех лет истории, если бы не желание еще раз проиллюстрировать бессилие футбольных и спортивных инстанций снизу доверху и созданных ими законов и инструкций.
НАС ПРОСИМ НЕ БЕСПОКОИТЬ
Пора бы уже в помещение вернуться: может, еще чего интересного узнаем? Повезло. Аккурат в это время Константин Андрианов затронутую нами тему излагает.
Предложил он довольно оригинальное решение проблемы: "Мы считаем, что не отдельные руководители должны договариваться с футболистами, а Комитет по рекомендации Управления футбола будет решать: такого-то футболиста перевести сюда, такого-то туда… С позиций местнических это неправильно, но с позиций интересов советского футбола это необходимо".
Не думаю, что в порыве патриотических чувств зал разразился аплодисментами. Однако повода для волнений у клубных руководителей не было. Ну сказал и сказал, мало ли что наговорил. В одно ухо вошло, из другого вышло. В этом деле часто решали не идеи физкультруководства и тем более инструкции, каждый год освежаемые, а телефонные звонки.
При обсуждении больного вопроса о тренировочных базах Андрианов взял реванш у Джеломанова, сумевшего в истории с Денисовым обыграть и Секцию, и Комитет. Какой уже год он добивался строительства базы для своей команды. И опять получил отлуп: "Никакой спортивной базы для общества "Зенит" Комитет строить не собирается и будет требовать, чтобы общество "Зенит" проделало это само".
Лучшая команда города, гордо носившего партийную кличку вождя, продолжала готовиться к матчам, по словам тренера Люкшинова, "на плохих полях заводских коллективов", выкладывая при этом за аренду кровные денежки.
Вопрос этот волновал не только руководителей "Зенита". Антипенок попытался угомонить товарищей: "Мы говорим - вы должны работать два раза в день, а вы говорите - не можем, потому что нет условий. А когда они будут? Сколько играем в футбол, сколько существуют команды мастеров, их нет. Кто должен обеспечить материально-техническую базу для команд класса "А"? - задал он еще один вопрос, ответа на который, как и на предыдущий, не знал. Так и повисли они, безответные, в воздухе. Единственное, что твердо усвоил начальник: не дело это подвластного ему Управления футбола. О том и оповестил страждущих, чтобы впредь не докучали: "Нельзя рассчитывать, что мы придем и создадим вам базу".
И тут же закрыл на железные засовы неприятную для больших начальников тему.
ЗА ПРАВА ВРАЧЕЙ
Затронул Андрианов еще один важный вопрос. Много говорил о здоровье игроков и людях, которые обязаны его, здоровье, беречь: "Мы должны серьезно подойти к подбору врачей и закреплению их на продолжительный срок в командах. Ни одна команда не должна уехать на сборы без штатного врача, - строго предупредил докладчик сидящих в зале тренеров. - В Положении, которое будет утверждено Комитетом, определены права врачей. Наряду с полной ответственностью за состояние здоровья, врач должен иметь решающий голос включать или не включать игрока в состав по состоянию здоровья. За ним слово по поводу объема нагрузок того или другого футболиста".
Утопия. Решающее слово в большинстве случаев оставалось за тренером. Что же до обязательного включения врачей в штат футбольных команд, ситуация, несмотря на спецприказы Комитета (вам должно быть об этом известно из предыдущих глав), оставалась напряженной. "Закрепляться" в командах врачи не желали. Кто же согласится за мизерную плату (900 рублей, эквивалентных пореформенным 90 "хрущевкам") месяцами жить в отрыве от семьи, беспрерывно колесить по стране?
Дома футболисты перед сезоном проходили обследование в ведомственных поликлиниках, там и помощь в случае необходимости им оказывали. На выезде - как придется. Чтобы не дразнить гусей, руководители хитрили, выполняли приказ формально, на бумаге. Доходило до абсурда.
Врач из Ленинграда гражданка Мешкова по поручению Комитета проверяла положение дел в нескольких командах. Проверив, ужаснулась. Говорила долго и завершила взволнованную речь убийственной фразой: "Ненормально, когда в командах мастеров на должности врачей работает гинеколог или стоматолог".
К МИРОВЫМ ВЕРШИНАМ
В 1953 году начальником Управления футбола назначили Валентина Панфиловича Антипенка. Для исполнения - так он, возможно, полагал - великой миссии. Цели и задачи свои осознал и вслух произнес на Всесоюзном совещании: посажен свыше в начальственное кресло, "чтобы успешно решить задачи повышения спортивного мастерства советских футболистов для завоевания в ближайшие годы первенства мира".
Антипенок, провозглашая программу-максимум, не был первооткрывателем. Повторил он брошенный в 30-е годы Михаилом Ивановичем Калининым в массы лозунг: "Советские футболисты должны стать лучшими в мире!".
Всесоюзный староста озадачил советский футбол в то время, когда тот был изолирован от мирового. Потому о сроках не обмолвился, тем более - о методах достижения цели: не шибко владел предметом.
Его последователь взялся исполнить обещание "в ближайшие годы". Конкретнее не мог: партийцы, высоко стоявшие над Антипенком и всем его хозяйством, сборную к чемпионатам мира не подпускали. Когда подпустят - не знал никто. Времени, чтобы выработать меры для решения немеченной задачи, было у него в достатке.
Третий в этом ряду, наш современник, пошел дальше Михаила Ивановича и Валентина Панфиловича: точную дату назвал и весь мир о ней оповестил. Методы изложены в "Кодексе чести" того же автора. Полный текст опубликовал "СЭ" сразу после написания. Наши читатели, не сомневаюсь, знают наизусть все 12 пунктов. Так вот, 3-й и особенно 12-й успех гарантируют при условии, что все причастные к футболу люди в оставшиеся восемь лет поверят в победу так, как верит в нее сегодня президент РФС.
ПОД ОДНУ ГРЕБЕНКУ
Валентин Антипенок, человек приземленный, в футболе разбирался, безусловно, лучше товарища Калинина. Во всяком случае, сам он был в этом убежден, потому и посчитал, что вправе учить тренеров, когда начинать тренировочный процесс, как его строить, и на скорую руку наметил кратчайший путь к покорению мировой вершины. Составленный в его ведомстве подробный план занятий в зимне-весенний и летне-осенний соревновательный период был разослан во все команды класса "А". Суть его - круглогодичные двухразовые тренировки (начинать не позже 5 января) с целью повышения ОФП. Техническое мастерство совершенствовать надлежало если не индивидуально, то небольшими группами по пять-шесть человек. За неукоснительным исполнением зорко следила мобилизованная армия проверяющих.
Не все тренеры спешили слепо ему следовать, особенно в части резкого повышения физических нагрузок и перехода к обязательным каждодневным двухразовым тренировкам. Не то чтобы наотрез отказывались - занимались, когда считали нужным, по два раза на дню, но не всегда и не везде.
Независимый, непокорный Михаил Якушин возмущался вслух: "План круглогодичной тренировки - не догма. Нужно быть гибким и прислушиваться к мнению врачей... Сразу большие нагрузки врачи давать не рекомендуют. Я организм футболистов будил постепенно.
Зимой мы занимались один раз ежедневно - с мячом или гимнастикой. На весенних сборах можно два раза, но не каждый день. В соревновательный период зависит от интервалов между играми. При большом интервале можно заниматься два раза, меньшем - один раз. Все индивидуально, и нагрузки каждому игроку тоже".
Борис Аркадьев вступил с начальником в творческую дискуссию: "Мы не против составленного и навязанного нам плана. Мы против того, что из этого плана делают догму. Это лишает тренера творческих возможностей, дозировки занятий и так далее. Мы против того, чтобы воспринимать этот план как инструкцию, которую обязаны точно исполнять".
О двухразовых тренировках: "Весной на сборах мы так и делали. При ритмичном календаре - пожалуйста. А когда интервалы между играми незначительны, это невозможно...
Иногда нет для выполнения плана объективных возможностей. Попробуйте по два раза возить команду из общежития до рабочего места по 70 километров туда и обратно. Или попробуйте возить небольшие группы по пять человек для технического обучения. Весь распорядок дня полетит, и будет сплошная езда и суматоха. Сейчас "Локомотив" имеет свою базу в Баковке. От этого выиграет объем и качество работы".
Николай Люкшинов, вооружившись цифрами и фактами, пытался доказать: "Зениту" выписанный "главврачом" препарат противопоказан, вызывает тяжелую аллергическую реакцию. Объяснялся с начальником по завершении сезона-54 письменно, надеясь на послабление: "В игровой период тренировались два раза в день. Результаты резко ухудшились. После первого круга и трех игр второго "Зенит" опустился на последнее место. Врачебное обследование показало неудовлетворительное физическое состояние игроков.
В июле мы отказались от двухразовых тренировок, снизили физические нагрузки у отдельных игроков, что положительным образом сказалось на состоянии команды" (ГАРФ. Фонд 7576, опись 13, дело 71).
Цифры тому свидетели. В восьми заключительных играх одержано шесть побед при двух ничьих с превосходным соотношением мячей - 15:1. Благодаря чему выбрался "Зенит" с самого дна и достиг турнирного экватора. И в Кубке сыграл успешно, дошел до полуфинала.
А Николай Гуляев после завершения сезона-55 хитрил, по терминологии тех лет - втирал начальству очки. Обычную, рекомендованную всем советским гражданам ежедневную утреннюю зарядку выдал в годовом отчете за первую тренировку, плановую дневную - за вторую. Получилась двухразовая, согласно приказу.
В общем, не желали тренеры, люди творческие, шагать в строю, выкручивались кто как мог.
Напоследок сообщил Андрианов аудитории преприятнейшую новость: согласно постановлению советского правительства, началось строительство грандиозного спорткомплекса в Лужниках: "Мы надеемся, что нам удастся в 1956 году на этом новом спортсооружении провести Спартакиаду народов СССР". Надеялся, значит, не был уверен сановник в выполнении правительственного задания в срок. Основания для сомнений имелись. Живым укором стоял так и оставшийся недостроенным гигант в Измайлове, не получил после нескольких безуспешных попыток своего стадиона "Спартак"... О ходе народной стройки в Лужниках будем вас информировать.
Мне кажется, не зря провели мы два дня на январском совещании, стенограмму которого отыскал в ГАРФ (Фонд 7576, опись 13, дело 166).
