Багаж Аленичева
Юрий ГОЛЫШАК
из Эстепоны
Я подхожу к спартаковской "Эльбе" – и вот она, картина. Стоит в холле сетка с мячами. Чьи-то белые бутсы. Крепкий чемодан. Ни души рядом – присматривает только бронзовый Будда.
– Вот он, нашелся! – готов выкрикнуть я.
– Кто нашелся? – переспросит читатель.
– Да багаж же, – отвечу я. – Багаж Аленичева…
Впрочем, минуту спустя за всем этим имуществом спустится администратор. Обмерит меня взглядом – корреспонденты нынче такие, что могут и запихать мячишко в рюкзак. За ними глаз да глаз. А потом напишут: "Кожаная сфера – вопрос дискуссионный…"
Мы, впрочем, не из таких.
КАРРЕРА – АНТИПОД ПЕТРЖЕЛЫ
Мистер Каррера курит под дождем. Размышляя о чем-то своем. А вот я думаю как раз о нем.
Мог бы влюбить Массимо в себя за эти сборы корреспондентов, разговаривая с каждым по часу. Носили бы на руках, как когда-то Петржелу. Не стал. Раз поговорил, собрав всех приехавших в кружок, и хватит. За этот сбор позволено было присутствовать лишь на одной тренировке. Про следующую сказано: "Она тактическая. Приходить не надо". Про остальные и говорить не стали. Нет так нет.
Поплакался одному из руководителей сборной – тот рассмеялся:
– Не пускают? У вас же в Эстепоне горы! Встал на холм – и смотри, что хочешь.
Я попробовал – не определившись с горой, забрался на мост у автострады. Эксперимент ради эксперимента. У каждого свое тактическое занятие. Что вы думаете? Не видно! У "Спартака" даже в этом плане все просчитано. Шпионам хода нет.
Вдобавок, чуть не смыло ливнем. Ухватился за перила. На секунду почувствовав, что такое неуправляемый полет. Как орбитальная станция "Союз-7" в 85-м году.
ТО ЛИВЕНЬ…
Если уж влюбиться в Карреру не получилось – то в команду его действительно влюбляешься. Ребята чудесные. С кем ни поговорю – светлейшее впечатление. Джикия, Джано, Попов, Кутепов… Никто в интервью не отказывает, разве что Ребров. И тот с оговоркой: "До конца сезона говорю только с клубным сайтом. Я многим отказал. Если с вами сейчас поговорим – они же все обидятся, правильно?".
Наверное. Все равно продолжаю болеть за Реброва персонально. Желаю ему остаться первым вратарем "Спартака". Прекрасный человек.
Даже тропический ливень эту вратарскую бригаду не смущает – разбежавшись, Селихов с Ребровым катятся на животах по газону. Поднимая тучи брызг. Вот радость-то фотокорреспондентам – если объектив не запотел.
Я же вымок за эти дни так, что перестал высыхать вовсе. Даже обнаружив режим +30 в кондиционере.
…ТО СОЛНЦЕ
В Испании вдруг распогодилось. Раз прогулявшись по Эстепоне, решаю – если есть рай на земле, то вот он. Рядом с королевским яхт-клубом. Или возле бронзового памятника матадору. Рыбины высовывают глупые морды из пучины – просят булку. Чайки размером с дирижабль вразвалочку подходят ближе. Косят недобрым глазом.
Зачем-то набираю полные карманы ракушек – невероятного размера и красоты. Поедут со мной в Мытищи. Там у нас подбирается неплохая футбольная компания. С кем в "Спартаке" не поговоришь – выясняется, мой сосед. Кутепов живет через два дома. Кибер-чемпион Никифоров, подписанный "Спартаком" до конца сезона, чуть подальше.
Размякнув от жары, Боккетти о чем-то толкует с агрономом стадиончика в Марбелье. Берет грабли – проводит по траве, показывает что-то, смеется. Испанский дед радостно размахивает руками. Загибает заскорузлые пальцы. Должно быть, тоже учит. Зонной защите.
"ДО 5 МАРТА НА ТАБЛО НЕ СМОТРЮ!"
"Спартак" на берегу Гибралтара играет вничью с "Осиеком", досадно пропустив на 88-й со штрафного. После проигрывает "Рубину", пропустив четыре.
О чем это говорит? Да ни о чем. Спартаковское настроение ничем не испортить. "Рубин" забивает четвертый гол – кто-то из красно-белых с вызовом произносит:
– До 5 марта я на табло не смотрю!
– Тогда я до 5 марта не закусываю, – отозвался один из агентов в VIP-ложе.
ЛЕТЯЩЕЙ ПОХОДКОЙ
Иду, ссутулившись, по гостиничному коридору. Здороваюсь с Самедовым и Макеевым. Учтиво отвечают.
– Летящей походкой… – напевают мне вслед.
Никогда бы не подумал, что она у меня "летящая". Как приятно-то, черт возьми.
Макеев меня еще удивит – под ливнем в Марбелье подбросит легким движением мячик, примет на голову и будет держать с полминуты на темечке. Шаг вперед, шаг назад – мяч не падает. Обернулся в сторону тоннеля: видит ли Каррера такие чудеса? Эх, не видит… "Не увидел? Или не захотел увидеть?" – задался бы вопросом Анатолий Бышовец.
ХОРВАТЫ ОКАЗАВШИЕСЯ ВЕНГРАМИ
Живущие со мной в отеле хорваты внезапно оказались венграми. Теперь-то понятно, почему я название клуба на спинах не разобрал. Ладно, в слове этом 28 букв, так еще и разбери венгерские названия. Язык сложнее финского.
Видимо, небогатые – пока "Спартак" проводит тактические занятия на стадионе, к которому не подкрасться, эти нарезают круги вокруг гостиницы. Потом вываливают зловонную форму прямо в коридор. Я думаю, для стирки – оказывается, нет. Проветрить! Валяется гора футболок до вечера – потом надевают снова. Еще круг вокруг гостиницы…
Я смотрю на венгров свысока – все ж имею отношение к "Спартаку". Любой из них в такой клуб пешком пошел бы. Не в соседнюю гостиницу вдоль автобана, как я каждый вечер, – а в Тарасовку из Эстепоны.
Другие венгры, из "Видеотона", играли тут с "Локомотивом". Но запомнились мало – на фоне девушки-арбитра дивной красоты.
Впрочем, в нашем отеле я ничему не удивляюсь. Вот кто-то приходит на завтрак с собакой. Я вглядываюсь – не артист ли Панин? Животное кушает прямо со стола. Собачка подслеповатая – не брезгует даже арбузом…
"ЦИГЕЛЬ, ЦИГЕЛЬ!"
Побережье полно прекрасных людей. Скамейка "Рубина" хрипит, как Юрий Палыч в лучшие годы. Всякое слово кажется немецким. Хотя часто немецким и является:
– Цигель, цигель!
Сами догадываетесь, как договаривают эту фразу русские люди.
На той надсадной скамейке мне указывают на самого высокого:
– Ярчайший человек. Тренер вратарей.
– Что ж в нем яркого?
– Радикальный баск. Считает, в "Атлетике" из Бильбао даже полубаскам места нет. Только чистокровным.
