Арбитр Лапочкин — о «Спартаке» и ЦСКА, Вилкове и Егорове, нелюбимых игроках и ВАР
Из беседы с Сергеем Лапочкиным вы узнаете:
— Насколько успешно играл «Спартак», когда его матчи обслуживали отец и сын Лапочкины
— Каких игроков не любят российские судьи
— Куда пропал Александр Егоров
— Какой человек Михаил Вилков
— Насколько суеверен судья и стирает ли свою форму
— Какой главный принцип диеты
— Почему жена арбитра не смотрит игры, которые он судит
— Где в Петербурге чаще всего можно встретить Лапочкина-младшего
— Как поступают его родственники, когда он проводит неудачный матч
— С кем из российских футболистов он знаком с детства
— Что коллекционирует
— Чем занимаются судьи на сборах с Виктором Кашшаи
Арбитры и соцсети
В Белеке тепло. Но дождливо. На планах нового руководителя департамента судейства РФС Виктора Кашшаи это не сказывается — занятия проходят при любой погоде. Хотя, конечно, арбитрам не очень-то нравится носиться под ливнем по полю. Журналисты российских СМИ привезли хорошую погоду: весь день над отелем с названием «Титаник» (он и выполнен в форме огромного корабля) светило солнце. «Ну вот, — ворчали некоторые из рефери. — Теперь напишут, что у нас тут сказочные условия. Солнце, пальмы и море».
— А ведь действительно, Сергей, с погодой сегодня повезло. Солнце греет, можно даже загорать. Хорошо быть футбольным арбитром?
— Конечно, хорошо. Но это первый день такой — теплый. А мы здесь целую неделю. И до этого были сплошные дожди и сильные ветра. Погода — летний Петербург (улыбается). Как дома.
— Недавно вы ведь еще и в тропиках побывали. Видели ваши снимки с семьей в Instagram.
— Стараюсь раз в год провести время с родными. Улетаем на две-две с половиной недели. Чтобы дети увидели, что у них есть папа. Получается это сделать только в декабре. Во время сезона такое практически невозможно.
— У многих из судей есть аккаунты в соцсетях, вы не один. Ваши начальники знают про это?
— Знают. Как раз недавно Виктор Кашшаи об этом с нами разговаривал, попросил минимизировать свою активность. Желательно не выкладывать ничего из того, что связано со спортом и быть аккуратным. Потому что и в России были неудачные примеры и в Европе.
— Но полностью не запретили?
— Нет. XXI век. Сложно это сделать. Но нужно понимать, что мы люди публичные и должны понимать, что можно загружать и выкладывать, а что — нет.
— Под неудачным примером в России вы, видимо, имеете в виду снимок судьи Костевича, сделанный много лет назад. Он сфотографировался в красно-белом колпаке. И это ему едва не стоило всей судейской карьеры. Теперь он работает только во втором дивизионе. Но в то же время в интернете можно было увидеть снимки одной из судей женского пола в динамовском шарфе. Она работала в клубе. И ничего.
— Да, я имел в виду как раз Сергея.
— Вы ведете себя аккуратнее. На ваших снимках нет атрибутики. А за кого вы болеете?
— Не скажу (улыбается). Сейчас, в принципе, уже и не болею. А в детстве мы все когда-то кому-то симпатизировали.
Лапочкины и «Спартак»
— Но, наверное, дома прячете спартаковский шарф.
— Нет.
— Если серьезно, то, исходя из вашей статистики, при вашем назначении на матч «Спартака», процентов на 90 можно быть уверенным, что красно-белые выиграют.
— Так получается. Были разные случаи — когда при мне они проигрывали. Но сейчас длится такая серия, когда они добиваются положительного результата. Не при моем участии, а когда я обслуживаю их матч. Стечение обстоятельств. В этом чемпионате дважды судил игры «Спартака». В одной он забил победный гол на 90 плюс (в самой концовке благодаря голу Тила красно-белые победили в Самаре. — Прим.А.Б.), а в другой дома сыграл вничью (с «Рубином». — Прим.А.Б.).
— Ваш отец, Сергей Константинович, часто судил матчи «Спартака»?
— Не помню (19 раз в разных турнирах, спартаковцы одержали 14 побед. — Прим.А.Б.). Но все петербуржцы, так получается, часто судят московские команды. И крайне редко — встречи между командами из других регионов.
— Вы использовали слово «обслуживаю». Разве судьи не против него?
— Кто-то любит, кто-то — нет. Я спокойно к нему отношусь.
— Ведете подсчет своих матчей?
— Веду дневник. Уже не записываю, как раньше, какие-то определенные моменты.
— Это касается только игр в премьер-лиге?
— Любого матча на профессиональном уровне. Городские соревнования — нет. Откровенно говоря, на эти матчи сейчас и времени остается не так много. Но у нас все равно есть определенный лимит — ты обязан в течение года провести столько-то игр. Стараюсь выполнять. Во-первых, мне это интересно. Во-вторых, мы обязаны Санкт-Петербургу. Мы же все вышли из этого первенства города.
Детский футбол и угрозы родителей
— Чем интересно?
— Бывают действительно хорошие игры. Когда встречаются две ведущие школы — академия «Зенит» и СДЮШОР «Зенит». Неважно, какого возраста команды. Кстати, чем младше детишки, тем сложнее судить. Накал страстей... Его еще родители подогревают. Футбол другой. У детей рука, нога, голова — по большому счету одно и то же. Непросто работать.
— Бывают угрозы со стороны родителей?
— Если скажу, что нет, вы не поверите. Всякое случается. С трибун разное услышишь.
— А после матчей?
— Прямых угроз не было. Бог миловал.
— Возвращаясь к вашей статистике. Вы знаете точное число матчей, которые вы провели за карьеру?
— Общее — нет. Но пятьсот точно, если не больше. Не считая игр, на которых работал резервным или «заворотчиком».
— Начинали вы, когда еще не было разделения на арбитров и ассистентов. Работали и в поле, и на бровке.
— Да. Едешь куда-то, один матч судишь, в другом — помогаешь своему же ассистенту. Менялись ролями. Год-два мы так работали с Алексеем Лебедевым во второй лиге.
— Это полезно?
— Считаю, что да. На начальном этапе. На низших уровнях человек должен сам сначала понять. А сделать это невозможно, если не попробуешь. На высшем — нет. Сегодня из главных в премьер-лиге один-два человека смогут выполнить работу ассистента. Но она совершенно другая — и ментально, и физически.
Жена мои матчи не смотрит
— А видеоархив матчей у вас есть?
— Есть значимые игры. К примеру, первый в премьер-лиге, первый международный, сотый... Такого плана. И есть в компьютере подборка разных моментов. Могу сказать, что я их не часто пересматриваю.
— Дети и жена смотрят ваши игры?
— Жена — нет. Категорически. Говорит, что переживает. Охотно верю. Как-то так сложилось: она посмотрела одну, другую... У меня в тех матчах не очень срослось, получал не очень хорошие оценки... Она решила больше не смотреть.
— Не ходит на стадион и не смотрит по телевизору?
— На стадионе была лишь раз, когда у меня был первый матч в премьер-лиге. По телевизору старается не смотреть. А детям нравится сам факт, что папа на экране бегает. Мама смотрит, брат смотрит...
— Отец...
— У него своих дел полно. Только если свободен.
— И тогда Лапочкин-старший...
— Мы дискутируем. После игры обязательно созваниваемся. Взгляд со стороны любому полезен. Он может какую-то деталь заметить, подсказать.
— Именно дискутируете? Он часто с вами не согласен?
— Спорим. И очень сильно. К тому же, когда он смотрит мой матч, прошу его отмечать в основном отрицательные моменты. Мне важнее его критика. Воспринимаю ее по-разному, иногда нервозно. Но мне это надо.
— Неужели доходило до того, что разговаривать переставали?
— Нет. Но могли сказать друг другу пару идиоматических выражений.
— У вас на двоих сейчас, наверное, рекорд по числу матчей в чемпионатах России среди семейных династий.
— У отца 95 матчей, у меня — 161. Но это не принципиально. У нас индивидуальный вид спорта.
Судейство — вид спорта
— Вы считаете судейство видом спорта?
— Конечно. Мы же тренируемся, как спортсмены. Времени уделяем этому столько же. Всегда в поездках, сборы... Можно называть нас любителями, но мы уже давно профессионалы. У большей части тех, кто в премьер-лиге, нет другой работы. Кому нужен такой работник, который дома бывает два-три дня в неделю. Даже если у тебя свой бизнес, им некогда заниматься.
— Если бы не судейство, чем занимались бы?
— Сложно сказать. По образованию я учитель физической культуры. Педагогический университет имени Герцена. Возможно, работал бы в школе.
— У судей премьер-лиги есть некий фонд помощи тем, кто получает травмы или оказывается в сложной житейской ситуации?
— Фонда нет. Иногда собираем деньги. К сожалению, по неприятным случаям. Когда разбился Володя Петтай... Помогаем Диме Белозерову, который прикован к кровати после автокатастрофы...
— Вы перестали собираться на турнира памяти Латышева.
— В декабре каждый день на счету. Чтобы отдохнуть. Не знаю, что про нас думают другие, но мы живые люди, кожа и кости, нам тоже нужен отдых.
Нападение на отца
— В конце 1990-х был неприятный случай с вашим отцом. Вы тогда еще с родителями жили?
— Да. Но я не был свидетелем того, что произошло.
— Избиение было связано с его судейской карьерой?
— Трудно сказать. Никто ничего не расследовал. Никто ничего не знает.
— Это случилось около дома?
— Не у нашего. Но недалеко. Около дома друзей. Не то чтобы избили... Напали. История неприятная, но она была.
— А у вас она не отбила на время охоту заниматься судейством?
— В то время мне было лет 18-19. Прет тестостерон. Адреналин. Хотел всем доказать, что смогу. Ничего не боюсь, я самый смелый. Со мной ничего такого не происходило. Времена изменились.
— Из сына тоже сделаете судью?
— Сам определится, чего хочет. Мне все равно. Хоккей или футбол, гитара или пианино. Нужно дать ему попробовать все, всю палитру. Я и с дочкой так делаю.
— Сын понимает, что это папа в телевизоре?
— Да, стал понимать года в полтора. Но иногда не может понять, как такое возможно, что папа сидит дома и одновременно его показывают по телевизору. Когда что-то идет в записи.
— Дочка постарше. Гордится вами, хвастается?
— Иногда пытается, за что получает. Хвастается перед детьми в саду. Мне слава и публичность особо не нужны.
Ленивый или практичный
— Но вас и так узнают.
— Да. Не скажу, что это происходит часто, но автографы берут, фотографируются. В аэропорту, в метро... Я часто езжу в метро.
— Почему?
— Мне так больше нравится. Я человек пунктуальный. На машине мне нужно выезжать за час, приеду вовремя или даже раньше. Но я лучше лишние полчаса полежу дома на диване, а потом приеду вовремя на метро.
— Вы ленивый или практичный?
— Мне кажется, второе. Ленивые — те, кто в пробках стоит по два часа. А мне комфортнее это время полежать на диване (улыбается).
— Вы брали у кого-либо автографы — по чьей-то просьбе или по собственному желанию?
— Бывает, что после международных матчей приносят футболки с автографами всех игроков.
— Это негласное правило? Так часто бывает?
— Нет. И с каждым годом это происходит все реже и реже. Хотя это самый ходовой сувенир.
Коллекция
— Но у вас уже собралась коллекция?
— Да. Она дома у мамы. Она за городом живет, там места больше.
— Какие самые известные имена?
— Пепе. Но не «Реала», а «Бешикташа». Андрей Валерьевич Тихонов. Акинфеев, Кержаков, Аршавин. Есть футболка Тимощука, которую получил в подарок после товарищеского матча «Зенита» с «Баварией».
— Судьям нужны призы? Вам не хватает признания?
— Ласковое слово, признание приятно любому человеку. Это не значит, что я хочу каждый сезон получать приз лучшему. Я все равно выхожу на поле и выполняю свою работу. Но ведь определяют каждый год 33 лучших футболиста. А мы-то чем хуже? Мы же с ними выходим на поле. И нас так же, как и их, критикуют. А порой даже больше. Призов для судей в футболе не хватает. Не важно, кто будет выбирать — РФС, лига, футболисты. Самое важное, чтобы давалась оценка нашему вкладу.
— Вы стали лучшим в прошлом сезоне. Когда вам вручили приз?
— Перед игрой «Локомотив» — «Ростов». Приз вручали Никита Симонян и Александр Егоров, который на тот момент возглавлял департамент. Полный стадион... Что скрывать, было очень приятно.
Суеверия
— Вы действительно считаете прошлый сезон лучшим?
— Так сказать не могу. Но два «крайних» сезона, наверное, одни из лучших.
— «Крайний»... Вы суеверны?
— Так не считаю. Но если спросить мою жену, она скажет, что я очень суеверный.
— То есть у вас есть некие ритуалы при сборах на игру и тому подобное?
— Есть разные привычки. Назовем это так. Стараюсь не так сильно что-то менять.
— И форму, в которой провели удачный матч, не стираете?
— Стираю (смеется). Лучше в чистой выходить.
— В последнее время несколько судей использовали представившуюся возможность и выходили на поле перед игрой со своими детьми. Так поступал Алексей Николаев. У Александра Егорова выходил один из сыновей.
— Дочка выходила со мной, когда я судил в Петербурге товарищеский матч «Зенита» и «Шальке». Мне помогал Александр Кудрявцев — нам обоим разрешили выйти с детьми. Для нас это большое событие. Дочка увидела вживую, чем папа занимается. 40 тысяч зрителей на трибунах. Хорошая вывеска. Дома, на отличном стадионе. Один из запоминающихся моментов в моей карьере.
— Отец брал вас на свои игры?
— На поле я не выходил, тогда не существовало такой практики. А на некоторых матчах бывал. Сидел на трибуне, когда «Москва» играла на стадионе имени Стрельцова. И один был на новом «Локомотиве», который только-только построили.
— На «Торпедо» акустика хорошая. Наверное, услышали некоторые фразы, сказанные в адрес папы.
— Это была то ли первая, то ли вторая игра Леонида Викторовича Слуцкого. Трибуны не восприняли его, а не моего отца. Мне показалось, что болельщики были враждебно к нему настроены. А матч на «Локомотиве» запомнился тем, что играл умирающий «Уралан». Крупный счет, голов семь пропустили.
Мазохист
— Немного о грустном. Что приходит на память, когда слышите имя Мариу Фернандеса?
— Очень отзывчивый и веселый парень. И очень порядочный на футбольном поле. Да, не так давно был матч ЦСКА — «Оренбург». Мариу получил одну карточку, потом — вторую. ЦСКА проиграл. Был большой конфликт, недовольство со стороны проигравших. Для меня главное в том, что принял правильное решение.
— Сильно на вас наезжали красно-синие?
— Не назову это наездом. Было давление, обсуждение в прессе... А я из тех людей, кто все читает и смотрит.
— Зачем?
— Может, мазохист... Мне нужно знать информацию, знать, что происходит. Не хочу уходить в себя, прятаться, как улитка. Ничего не вижу, ничего не слышу — эта история не обо мне. И даже если я что-то не прочитаю или не увижу, друзья и родственники пришлют все скрины и ссылки.
— Разве вы не запрещаете им так поступать?
— Нет. Чаще всего идет реакция в соцсетях, когда моим родственникам пишут всякие гадости. У меня комментарии оставить невозможно, пишут им. Иногда получают из-за меня очень прилично: «Сережа, ты знаешь, мне сегодня написали полторы тысячи человек, какой ты нехороший».
— Так много?
— Не преувеличиваю. Особенно когда судишь матчи с участием двух больших клубов из Москвы. «Спартак» и ЦСКА. Когда, по мнению болельщиков, происходит что-то не в их пользу... Возвращаясь к ситуации с Фернандесом, ЦСКА написал жалобу — на большое количество моментов. Слава Богу, в большинстве из них я был прав. Включая удаление Мариу.
— Бывает, что вам потом такие моменты снятся?
— Сразу после игры бывает тяжело. Уснуть редко получается. Неважно, как закончился матч. Набегаешься, устанешь, адреналин... Глаза закрываешь — футболисты бегают. Моменты всплывают.
— Матчи, где были спорные моменты, матчи, вызвавшие резонанс, пересматриваете?
— Только моменты.
ВАР и медведь
— Благодаря вам в судейский мир пришла фраза: «Вась, показывай... на экране медведь»
— Так получилось (смеется). Учились работать с ВАР. На поле произошел какой-то момент, мне нужно было посмотреть запись на мониторе. Видеоассистентом был Василий Казарцев. Говорит мне: «Смотри момент». И начинает мне объяснять, что там происходит. А у меня на экране медведь премьерлиговский. Говорю ему: «У меня какой-то медведь». А рядом находились журналисты. Фраза приклеилась. Бывает, мне ее в шутку напоминают.
— ВАР — хорошее это новшество или не очень?
— Я отработал с ВАР в качестве судьи. Видеоассистентом или АВАР еще не был. Лицензию получил только в декабре. В одном из матчей, кубковом, ВАР отменил гол «Ростова» из-за положения «вне игры». В остальных встречах ничего не было. Не скажу, что с ВАР стало спокойнее. Все равно выходишь и судишь, как обычно. Как работается «в будке» видеоассистенту, сказать не могу. Но это точно непросто психологически.
— Вам могут не поверить, упрекнуть в лукавстве. Считается, что судьи стали выходить, понимая, что за спиной есть ВАР, который, если что, выручит. Есть запасной парашют.
— Те, кто так считает, видимо, не знают, как нам ставят оценки. Если ты ошибся, не назначив пенальти, а ВАР исправил, ты все равно получишь достаточно низкую оценку. Так в Европе. И в России после возобновления чемпионата, как я понимаю, введут такую же систему оценок. Да, ты можешь избежать большого скандала. Но в следующем туре, наверное, никуда не поедешь.
— Может, тогда проще стать видеоарбитром и судить только в этой роли?
— Нет, пока есть силы и здоровье, нужно выходить на поле.
Жрать надо меньше
— Кто вас учил, как тренироваться, как правильно питаться?
— Уже 10 лет занимаюсь с заслуженным тренером России по легкой атлетике Сергеем Васильевичем Харитоновым. И знаю, что в такие-то дни у нас занятия. У нас группа судей из разных дивизионов, занимаюсь не в одиночку. С питанием, особенно в поездках, сложнее. У меня есть предрасположенность к лишнему весу. Приходится искать варианты, не ужинать, есть меньше мучного, сладкого. Придерживаюсь определенной диеты. Как сказала то ли Гурченко, то ли Плисецкая: «Жрать надо меньше!» (смеется)
— Но с таким выбором блюд, как в гостинице, где проходит судейский сбор, это сделать сложно.
— Нет, я вообще не хожу на ужин. Вечером после пяти часов не ем.
Правила игры
— Насколько современные правила игры, если так можно выразиться, удобны для арбитров?
— Сейчас все стало понятно. Игра убыстрилась — необязательно, чтобы при ударах от ворот мяч покидал штрафную площадь. Намного интереснее зрителям.
— И вам тактику пришлось менять.
— Да, мы теперь не делаем рывок к центру поля. Раньше ты прибегал туда и отдыхал, а сейчас все время в напряжении. Первые пару игр, включая матч за Суперкубок России, было непросто перестроиться. Что касается эпизодов с рукой, самое сложное в них — увидеть момент контакта мяча с рукой. Все происходит очень быстро. Не увидел — всё. У меня была такая ситуация в матче «Динамо» и «Ахмата». Назначил пенальти, а мяч попал в плечо. 11-метровый не забили, скандала не было.
Кого не любят судьи
— Есть игроки, которых судьи если не ненавидят, то очень сильно не любят?
— Как правило, это одни и те же футболисты. Взять мировой футбол — это Суарес. В России было несколько моментов с Шапи (нападающий «Краснодара» Сулейманов. — Прим.А.Б.).
— Симуляция, «рисовал» фол?
— Да, причем необязательно в штрафной. Сашу Ташаева очень сложно судить. Он очень грамотно все делает. «Подставляется». Это футбол. Задача игрока — заработать преимущество. И не важно, как. А моя задача — определить, что произошло. Хороший урок мне как-то дал Руслан Аджинджал. Не было фола, он упал. Говорю ему: «Руслан, не надо больше так делать». Посмотрел на меня: «Сереж, это моя работа. Я же ничего у тебя не прошу. А твоя работа, определить, фол это или нет». Это был мой первый или второй сезон в премьер-лиге. Слова врезались в память.
О мате в судействе
— На каком языке разговариваете с игроками?
— На разных (смеется). Мы друг друга понимаем. Никогда первым «тот» язык не использую. Бывает, отвечаю. Иногда могу промолчать.
— Говорят, что именно из-за существования разных языков — литературного и не очень, нам не дадут послушать аудиозапись переговоров судьи и видеоассистента.
— Скажу вам так: с ВАР мы стали намного аккуратнее (смеется).
— У голландцев или австралийцев «запикивания» нет.
— Просто они дают слушать те записи, где литературный язык. Глупо говорить, что только русские матерятся. Все ругаются. Это рабочие моменты, для убедительности, для связки слов.
Вратарь
— Бытует мнение, что лучше, когда судьей становится бывший футболист. Согласны?
— Конечно, им проще. Глупо это отрицать. Сегодня у нас в России есть Владислав Безбородов, Алексей Еськов. Как пример. Они играли на профессиональном уровне. Но сейчас судейство омолодилось. Футбол стал другим. Главный тренер необязательно должен иметь игровой опыт. Все упирается в практику. Чем ее больше на любом уровне, если есть способности, ты можешь добиться успеха, даже не играя в футбол.
— Но вы занимались в футбольной школе.
— Именно занимался. Лет до 12. То есть года четыре.
— В «Смене»?
— Да. Тогда это была «Смена», сейчас — академия «Зенита».
— На какой позиции играли?
— Вратарь.
Аршавин
— У вас в команде был один мальчик...
— Тогда он был мальчик, а сейчас — Андрей Сергеевич. Да, мы начинали вместе с Андреем Аршавиным. Оба 1981 года рождения.
— Из вашей команды только он попал в большой футбол?
— Больше никто.
— Доставал он вратаря Лапочкина?
— Андрей со всеми делал все что угодно. Подвижный, шустрый. И правдоруб. Всегда им был и остался до сих пор. По-моему, он вообще не изменился. Каким был в семь лет, таким и остался.
— Вы сохранили приятельские отношения?
— Когда видимся, общаемся. Недавно судил матч его команды на первенство города. Он попросил дать побороться. Я дал. И две команды бились, и получился хороший футбол.
— Что имеется в виду, когда просят дать побиться?
— Как я это понимаю, просят не фиксировать задержечки, незначительный физический контакт, небольшие толчки. Не останавливать игру, если есть возможность дать принцип преимущества. Чтобы уменьшить число пауз.
Куда пропал Егоров
— Вы приятели с Александром Егоровым. Насколько задевали разговоры, что он, возглавляя ДСИ, относился к вам с большей симпатией, чем к другим?
— Отношусь спокойно. Подобные разговоры были, есть и будут. А моя задача была — не подставлять его своими действиями на поле, совершать меньше ошибок. Тогда и разговоров станет меньше.
— Где он сейчас?
— Дома, в Саранске. Отдыхает. Два с половиной года в департаменте — тяжелая психологическая и физическая нагрузка.
— Он собирается возвратиться в судейство в какой-то роли?
— Посмотрим.
— Загадочно.
— (улыбается) Я не могу говорить за кого-то. Думаю, все всё скоро узнают.
Третий иностранец
— В российское судейство пришел второй иностранец.
— Третий. Хосе Мария...
— Я не считаю испанца Гарсию Аранду, который находился на контракте в РФС в одно время с Розетти. Он был больше наблюдателем.
— Но на всех теоретических занятиях вел себя очень активно. Мне кажется, все-таки третий.
— Уже заметны отличия в работе Виктора Кашшаи?
— Проводить сравнения еще рано. Но, например, у нас кардинально поменялось расписание. Лекции начинаются в восемь утра. Кому-то тяжело, а я — «жаворонок», для меня отлично. И вечером занятия не затягиваются допоздна. Очень много разных мероприятий. Приехала учительница английского языка — сдавали тесты. Письменно, устно.
— Это касалось только арбитров ФИФА?
— Всех.
— Кашшаи не начал говорить с вами по-русски?
— Очень старается. Каждый день какие-то новые фразы. Мне кажется, через полгода он начнет давать интервью по-русски.
— Еще одно отличие — на сборе в Турции нет товарищеских матчей. Почему? Ведь раньше наши арбитры судили очень много игр.
— Об этом лучше спросить у руководства департамента судейства.
О весе и Вилкове
— Что еще нового?
— Приезжали специалисты из Австрии. Представители фирмы, которая работает с УЕФА. Проходили взвешивание, нам измеряли жировую прослойку, мы сдавали лактатный тест. Проверили, как мы «тянемся», давали разные упражнения. Обещали каждому предоставить рекомендации, что и как нужно улучшить, как тренироваться. Все это поможет продлить нашу спортивную жизнь.
— Вилков, у которого первая часть сезона получилась, мягко говоря, неудачной, не выглядит расстроенным, готовится в хорошем настроении. Вес сбросил.
— Тут все сбросили (смеется). Миша всегда был таким, довольно позитивный человек. У нас работа такая — долго грустить нельзя. День-два — и в бой.
