«В «Спартаке» месяц жил на базе и только тренировался, но оправдать ожидания не получилось». Интервью Мирзова
Резиуан Мирзов летом 2023-го покинул подмосковные «Химки» и перешел в азербайджанский «Нефтчи». Это первый зарубежный опыт в карьере полузащитника — пока на его счету одна голевая передача в восьми матчах.
В интервью «СЭ» Мирзов рассказал об адаптации в новой стране, работе с Гогниевым, Кононовым и Тедеско, а также объяснил, почему у него не получилось закрепиться в «Спартаке»
Последний сезон в «Химках» дался тяжело. Когда, если не сейчас, пробовать себя в другой стране?
— Вы три месяца в Азербайджане. Как проходит адаптация к новой команде и стране?
— Адаптация проходит с легкостью, страна мне по менталитету близка. Я родился и вырос на Кавказе, поэтому проблем при переезде не возникло. Новые партнеры приняли хорошо, уже успел посетить несколько достопримечательностей.
— Чем Баку отличается от Москвы?
— Баку — хороший и очень красивый город. Для меня это было даже несколько неожиданно. Мне понравился Новый город, успел побывать и в Старом. От Москвы Баку отличается погодой, здесь нет такого мороза, как сейчас в столице России. Немного похолодало в последнее время, но все равно чувствую себя здесь хорошо.
— Почему выбрали «Нефтчи»?
— Когда заканчивался контракт с «Химками», поставил себе цель — постараться уехать в Европу. Хотелось попробовать свои силы за границей. Летом общался с клубами из Греции, Кипра и Турции. В бытовом плане был ближе вариант с Турцией. «Нефтчи» же появился в последний момент трансферного окна.
— Почему не получилось с Турцией?
— Несколько раз собирал вещи и практически уезжал туда. Правда, руководители клубов в итоге не выполняли тех обещаний, которые давали во время переговоров. Вообще планировал перейти в турецкий клуб. На меня выходили этим летом, звонили и говорили собирать вещи. Но в итоге я оказался в Азербайджане.
— Варианты из России рассматривали?
— Рассматривал, но после тяжелого сезона в «Химках» были предложения только от клубов из нижней восьмерки. Мне хотелось разгрузиться после «Химок». Напрягало, что борюсь за выживание. Тогда принял решение о переходе в зарубежный клуб.
— Дело только в том, что надоело бороться за выживание в РПЛ?
— Не скажу, что надоело бороться за выживание, просто хотелось поменять обстановку. Последний сезон в «Химках» дался тяжело. Все знают, какие трудности были. Я стал свободным агентом, мне тридцать лет — когда, если не сейчас, пробовать себя в новой стране? Останься я в России, навсегда закрыл бы себе дорогу в зарубежный клуб.
— В вопросе выбора новой страны сыграл вопрос вероисповедания?
— Конечно, это повлияло на мой выбор. Азербайджан — это исламское государство. Когда поступило предложение от «Нефтчи», немного подумал и принял его. Мы быстро договорились обо всех деталях. В сентябре очень хотел подписать контракт и выйти на поле. Было тяжело месяц сидеть без дела.
— С кем советовались, когда пришло предложение от «Нефтчи»?
— Пообщался с Аязом Гулиевым, он летом перешел в «Сабах». Меня заинтересовала идея поиграть в чемпионате Азербайджана после переезда сюда Гулиева и его рассказов о стране и чемпионате. Можно сказать, что Аяз сыграл большую роль в моем переходе в «Нефтчи».
— Чем чемпионат Азербайджана отличается от российской лиги?
— Казалось, что здесь три сильные команды: «Сабах», «Карабах» и «Нефтчи». Они и играют в квалификации еврокубков. Но когда приехал и увидел чемпионат, то приятно удивился. Есть пять-шесть команд, которые могут составить конкуренцию лидерам. При этом нет проблем, что мы играем с одним соперником четыре раза за сезон. Также плюсом является отсутствие долгих перелетов и переездов. Большинство команд базируется в Баку, а на выездные матчи добираемся на автобусе за четыре часа. С точки зрения инфраструктуры все прекрасно.
При Гогниеве в «Химках» были такие мысли, что чуть не завязал с футболом
— Гулиев сменил гражданство на азербайджанское. Нет мыслей сделать так же?
— Такой мысли не было и не возникнет. Мне хочется попылить в сборной России, зацепить несколько матчей.
— Но Карпин не вызывает игроков, которым тридцать лет и больше.
— Но есть же там Георгий Джикия и Далер Кузяев, игроки моего возраста. Буду делать все, чтобы получить вызов. Не скажу, что сижу и жду звонка от Карпина. Буду работать и доказывать, что готов играть за главную команду страны.
— Вернемся на несколько месяцев назад. Андрей Талалаев пытался удержать вас в «Химках»?
— Мы разговаривали, никаких вопросов между нами не осталось. У меня также сохранились хорошие отношения с президентом клуба Туфаном Садыговым. Он сказал, что готов мне помочь и ждет обратно, двери в «Химки» для меня всегда открыты. Если я захочу вернуться в команду, то он ждет меня в любое время. Но мой контракт закончился, и я мог поступать как угодно.
— Виталий Гудиев рассказывал, что руководство клуба давало много обещаний, но не выполняло их. Так и было?
— «Химки» передо мной выполнили все обещания по заработной плане. Но общался с ребятами, слышал, что у некоторых людей была другая ситуация, случались небольшие задержки.
— То есть невыполненные обещания касались только финансовой составляющей?
— Есть говорить про игровые моменты, то с приходом Талалаева стало ясно, чего стоит ждать. Было понятно, что Андрей Викторович будет управлять спортивным проектом. Когда Талалаева представляли команде, то говорили о выполнения задач по максимуму и формировании стратегии. Руководство обещало поддержку даже в случае вылета, а тренеру — полное доверие при подборе состава. Но даже в таком тяжелом положении, в которое мы попали в конце чемпионата, старались бороться до конца.
— А как было при Спартаке Гогниеве?
— При Гогниеве была стратегия, он формировал сам команду. Пришло двадцать человек, столько же ушло. Он сам просматривал всех новичков. Ему дали карт-бланш в этом плане. Но нужно менять что-то при таком огромном количестве поражений, ситуация была плачевной.
— Отрезок при Гогниеве был самым тяжелым в вашей карьере в эмоциональном плане?
— Эмоций никаких не было, но это самый опустошенный момент в карьере. Не получал удовольствия от футбола, накапливались только нервы. Хотелось в какой-то момент все бросить и не играть вообще. В прошлом сезоне столько мыслей посещало, что чуть карьеру не закончил. Хочется забыть тот период как страшный сон. Было очень много негатива. Если бы мы понимали, во что играли, то таких разгромных поражений не было бы. Ты можешь проиграть одну-две игры из-за невезения, но если проиграть двадцать матчей, то про фарт даже не стоит говорить.
— Что помогло справиться с трудностями?
— История с Гогниевым закончилась. При Талалаеве играли в другой футбол, получалось забивать и добиваться результата. При этом мы играли в обычный футбол, не изобретали велосипед. Это придало мне импульс на концовку чемпионата. А поле отпуска осознал, что не наигрался в футбол, появились новые эмоции.
Таких тренеров, как Кононов, можно пересчитать по пальцам
— Вы дружили в «Спартаке» с Аязом Гулиевым и братьями Бакаевыми. Недавно Зелимхан переехал в экзотический чемпионат ОАЭ. Почему он выбрал такой путь развития карьеры?
— Я поддерживаю контакт с Зелимханом, но по поводу его перехода в ОАЭ не разговаривал. Знал, что его тянуло в эту страну, ему там комфортно. Это важно, когда ты не играешь семь-восемь месяцев. Знаю, что у Зелимхана были другие предложения, но ему хотелось сменить обстановку, чтобы новое место нравилось.
— Что могло потянуть Зелимхана в чемпионат ОАЭ?
— Ему всегда нравился Дубай (смеется). Конечно, он хотел попробовать себя в Европе, говорил об этом. Но, наверное, не было конкретных предложений. Если бы они были, то поехал бы с удовольствием.
— Можно считать его переход в «Зенит» ошибкой?
— Это шаг вперед в карьере, никто с этим не поспорит. «Зенит» становился чемпионом и каждый год играл в Лиге чемпионов. На его позиции выступал Малком, но все понимали, что бразилец надолго не задержится в России. Так и произошло, летом он уехал в Саудовскую Аравию. Конечно, Зелимхан рассчитывал на другой расклад в «Зените». Не получилось, бывает. Иногда ты попадаешь в команду в не самый нужный момент. Зелимхан не договорился со «Спартаком» по новому контракту, поэтому выбрал свой путь в карьере.
— У вас тоже есть опыт игры в «Спартаке». Как бы описали свой опыт в этом клубе?
— Это тоже был тяжелый отрезок в карьере. Когда приходил в клуб, то пропустил всю предсезонку, пришел по ходу чемпионата и был не готов к матчам. Я не мог показать свой максимум, а потом еще и перелом ноги получил. Когда вернулся к тренировкам, в «Спартаке» поменялся главный тренер — ушел Кононов, пришел Тедеско. А у Доменико была совсем другая тактика, крайних полузащитников схема не предусматривала, у меня не было позиции. Все эти проблемы навалились и не дали мне раскрыться в «Спартаке», но, видимо, так распорядился Всевышний.
— Почему затянулся переход в «Спартак»?
— В «Спартаке» меня очень хотели видеть тренер Олег Кононов и владелец Леонид Федун. Переход затягивался только из-за того, что исполнительный директор, всем нам известный Томас Цорн, не желал меня подписывать. Он все время придумывал причины, чтобы меня не брать. Наверное, ему было выгоднее привести иностранца, чем меня. Все видели, сколько легионеров он привозил в «Спартак», а потом в «Локомотив». Но повторюсь, что меня хотели видеть тренер и владелец клуба, они разговаривали и обещали, что трансфер состоится. Так и произошло, но переход затянулся на полтора месяца.
— Не было желания оставить вариант с переходом в «Спартак» и остаться в «Ростове» на полгода минимум?
— Нет. Проблема была в исполнительном директоре, остальные члены команды ждали меня. Тем более когда тебя зовет «Спартак», ты не можешь отказаться. Каждый бы на моем месте принял предложение от этого клуба
— Потому что «Спартак» второй раз не зовет?
— Да, это самый популярный и титулованный клуб России. Если меня еще раз позовут в «Спартак», то поступлю также.
— Каким тренером был Олег Кононов?
— Он один из тех специалистов, который понимает игру, не боится играть в атакующем стиле. Уверен, 22 часа в день он сидит перед телевизором и анализирует футбол. Он всегда развивается, что-то смотрит, придумывает новые методы и тактики. Конечно, у него был неудачный отрезок в карьере. Но уверен, что он вернется сильнее и будет добиваться результата с хорошей командой. Я работал со многими тренерами, но таких, как Кононов, можно пересчитать по пальцам. Таким же был Руй Витория. Подобных специалистов, которые ставят атакующий и интересный футбол, очень мало в России.
— Тем не менее Кононова тогда сильно критиковали.
— Ему было тяжело после первых неудач. Но поставь любого российского тренера, всем было бы тяжело. «Спартак» тогда серьезно менялся, уходили старые лидеры, приходили новые игроки. Бешеная перестройка происходила по ходу сезона, а результат нужен был здесь и сейчас. Притом как в чемпионате России, так и в Лиге Европы.
— Ощутили особое давление в «Спартаке»?
— Конечно. Я не мог дать того результата, которого от меня ожидали болельщики. Очень хотелось помочь команде, но не мог этого сделать на сто процентов, из-за чего сильно злился. Нужно было время, но его никто не дал, необходим был результат прямо здесь и сейчас. В «Спартаке» только так, никто не будет ждать, пока ты адаптируешься до конца. Я месяц жил на базе клуба в Тарасовке и никуда не выезжал. Только тренировался, понимая давление от руководства и болельщиков. Очень сильно старался оправдать ожидания, но не получилось.
— После Кононова пришел Тедеско.
— Мы до сих пор с ним на связи. С Доменико у меня хорошие отношения, передаем друг другу приветы.
— И это учитывая, что вы почти не играли при нем?
— Именно. Он отлично относился ко мне. Доменико рассказывал на русском языке, что не подхожу ему тактически, ничего личного. Что я могу иметь против такого тренера? У меня были шансы и игровые минуты, чтобы доказать обратное, и я их старался использовать по максимуму. Обиды на Тедеско нет, он по-человечески относился к игрокам.
— Шансов в «Спартаке» при нем не было совсем?
— Когда ушел в «Химки», начал сразу же забивать, даже отличился в матче со «Спартаком». Тедеско зимой звонил мне и желал вернуть в «Спартак», поменять тактику и перестроиться. Видел, что он хочет мне помочь заиграть в «Спартаке».
— Почему не вернулись?
— Не мог уйти из «Химок» спустя несколько матчей, они в меня поверили, дали шанс играть в основном составе. Руководство рассчитывало на меня и не хотело отпускать. Поэтому остался.
— Когда вы вернулись в «Спартак», тренером был уже Витория.
— При нем я провел все сборы и начал сезон. Он очень сильный тренер, не боялся ставить атакующий футбол, как и Кононов. И у Руя был серьезный опыт в «Бенфике», он выигрывал трофеи, играл в еврокубках и добивался там результата.
— Почему тогда не получилось закрепиться в «Спартаке» при Витории?
— Это было в 2021 году, когда проводили перенесенный Евро. Несколько легионеров участвовали в турнире и пропустили подготовку к новому сезону. Но когда они приехали, то начал понимать, что буду получать мало игрового времени. На моей позиции играл Промес, находившийся в прекрасной форме после чемпионата Европы. Мне не хотелось получать по 10-15 минут игрового времени, хотел играть по 90 минут. Также всплыли некоторые моменты, после которых решил окончательно уйти из «Спартака».
— Некоторые моменты?
— Понимал, что надо уходить. Витория пытался уговорить меня остаться, но я принял решение уйти. А «некоторые моменты» не были связаны с главным тренером, дело было в другом. Но пусть это останется в тайне.
— Общались ли вы лично с Леонидом Федуном?
— Он всегда верил в меня и поддерживал, несколько раз даже общались. Обидно, что в итоге не помог команде. А Леониду Арнольдовичу хочу сказать большое спасибо! Благодарен ему за всю поддержку, которую я ощущал даже в аренде в «Химках».
— Расстроились, что он продал «Спартак» прошлым летом?
— Он с любовью относился к «Спартаку», всегда переживал за него. Это ощущали все игроки команды. Российский футбол потерял уважаемого человека, который много сделал для футбола и для «Спартака» в частности. Грустно, что Федун отошел от футбольных дел.
— Верите, что когда-нибудь вернетесь в «Спартак»?
— Сейчас я наслаждаюсь футболом в «Нефтчи». Понимаю, что мне осталось четыре-пять лет карьеры, хочется получить удовольствие. Когда у тебя ничего не получается, команда проигрывает много, как это было в последнем сезоне в «Химках», то устаешь от футбола, не получаешь удовольствия. В «Нефтчи» все по-другому: играю, тренируюсь, а самое главное — кайфую от игры. Это и хочу получать от футбола, пока не закончу карьеру.
