Рафаэль Физиев: «В полиции одни черти в основном. Я много с такими дрался, когда работал там»
В ночь на 8 августа боец из Киргизии Рафаэль Физиев (9-1) подерется в своем первом номерном турнире UFC. Соперником станет прожженный ветеран Strikeforce и UFC Бобби Грин (27-11-1).
Физиев в UFC динамично прет вперед — после досрочного поражения в дебюте он выиграл три боя подряд (за два последних получив бонусы), а теперь подерется в самом верхнем поединке предварительного карда номерного турнира. Теплое отношение промоушена к Рафаэлю объяснимо — суператлетичный ударник-нокаутер, который гарантированно даст зрелище — и зарубится в случае чего, и исполнит такие трюки, которые в легком весе — после ухода оттуда Эдсона Барбозы — больше не под силу никому.
Даже если смотреть пошире легкого веса — на весь промоушен не наберется больше пяти человек, кто бьет настолько быстро, технично, сильно и атлетично. Руки и ноги Физиева одинаково молниеносны и сильны — редко кто сочетает в себе нокаутирующую силу, технику и скорость в руках и ногах. Помимо охоты за бонусами и славой с поединка против Бобби Грина Рафаэль начинает решать и серьезные турнирные задачи. Вряд ли победа забросит его в топ-15, но его выигрышная серия после нее станет одной из самых длинных в дивизионе (длиннее только у Махачева и Оливейры), и вот следующий поединок уже точно будет за рейтинг.
Накануне поединка «Спорт-Экспресс» связался с Рафаэлем и поговорил с ним о его бойцовском стиле и атлетизме, а также вспомнил работу в МВД и общение с Валентиной Шевченко.
***
— Смотрите Олимпиаду?
— Честно говоря, особо не смотрел, только за новостями смотрю, кто что выигрывает. Хотя сейчас вот вольная борьба начинается? (Интервью было 5-го августа. — Прим. «СЭ».) Наверное, что-то поставлю и буду смотреть. Мне будет интересно посмотреть противостояние Кайла Дейка [с борцами из СНГ], я очень люблю американскую борьбу. Часто ее просто смотрю, и он здесь хорошо боролся. Вот Заурбек Сидаков еще сильный, будет интересно посмотреть, как они поборются. Ну и Садулаев — пройдет ли снова всех, как танк.
— Вы до дебюта в UFC подрабатывали тренером по муай-тай и кикбоксингу. После двух бонусов и четырех боев в UFC оставили эту работу?
— Я до сих пор тренер, потому что у бонусов есть такая особенность — они легко приходят и легко уходят (смеется). По-любому, нужна работа, мы не знаем, что будет завтра. Второй бонус я также отцу отправил, он мне не дает расслабиться.
— Почему вам так долго не давали бой?
— Честно, не знаю. Они все там любят прыгать. Кевин Ли, у которого не было боя, который в топе и не дерется, драться со мной не захотел. Яквинта не захотел, хоть он и восстановленный после операции. Джереми Стивенс тоже отпрыгнул, выбрал Матиуша Гамрота, и его засабмитили. Корейский Зомби, у которого тоже не было боя, решил подняться, я его вызвал — он сразу решил остаться на 66 кг. UFC дают, предлагают того, этого, а бойцы отпрыгивают, ищут удобные варианты, у одного яйца болят, у другого глаз вылез, у третьего еще что-то.
— Что у вас за история с Кевином Ли в Вегасе была недавно?
— Я его увидел, метров десять было: «Эй, бро, what's up?» — стою, улыбаюсь ему, а он напыженный стоит. Думаю, ладно, все понятно с тобой. Может, его обидели как-то мои вызовы, не знаю.
— Почему Кевин Ли последние пять лет стоит на месте? К 24 годам в UFC у него был прекрасный рекорд 9-2, дрался за временный пояс, а потом встал в развитии. За пять лет рекорд 2-4, и ему уже почти 30.
— Не знаю, много бывает обстоятельств. Травмы. На бой с Фергюсоном он выходил, у него на груди огромный стаф был, стафилококковая инфекция. Фергюсона он выигрывал-выигрывал, но стаф съедает твою функционалку. Гиллеспи он вышел и убил просто. Наверное, были какие-то причины, про которые мы не знали. Сейчас у него операция была, связки в колене полетели. Может, он выходил с таким коленом и тренировался. Я сам когда дрался с Мустафаевым, у меня колено порванное было, без связок дрался. К тому времени я уже два года без связок ходил. И во втором бою без связок дрался, мениск разорванный, колени до конца разгибать не мог, поэтому не бил ногами почти, только лоу-кики.
«Никогда скорость ног не нарабатывал. Просто с детства бегал за коровами по деревне»
— Сейчас вы в зале Sanford Генри Хуфта. Слышал, что познакомились с ним, написав ему в Instagram.
— С «Матрицы» у нас все завязалось (Физиев в бою по муай-тай уклонился назад от удара, глубоко выгнув спину. — Прим. «СЭ»). Генри вообще фанат единоборств, кикбоксинга, ему нравится все это смотреть, наблюдать за всеми. Он меня поздравил с этим приемом, сказал: «Классно, молодец». Я смотрю, какой-то тренер зашел ко мне, думаю: «Вау, может получиться туда когда-нибудь поехать тренироваться». У него в зале много бойцов хороших, борцов, которые специализируются на ударке, на мой вес много ребят. Понял, что зал удобный для меня — буду бороться и ударку свою не потеряю.
— Хуфт усиливал всех талантов, кто к нему попадал, — Усмана, Бернса, Люке, Чэндлера, Рамбла. В каких нюансах вас сделал сильнее?
— Ну знаешь, они все, кого он улучшил, — они же были не ударники. Только Люке ударник. А я сформированным ударником к нему пришел. Не могу сказать, что он меня в чем-то улучшил. Только что оппозиция там, в зале, хорошая, все профессионально к делу относятся, у всех расписание, бой намечается. Глаза раскрылись — увидел, как Чэндлер тот же тренируется, кто за пояс дерется. Как Лоулер тренируется, Рори Макдональд. Потренировался, постоял с ними в парах и понял, что мы, оказывается, делаем все то же самое.
— Считаю, что вы один из пяти самых атлетичных ударников в UFC. Как-то даже прочитал на Reddit, что «Физиев — это Барбоза, только с нокаутирующей силой в обеих руках, он бьет мидл-кики быстрее, чем лоу-кики». Вы как-то нарабатывали скорость ударов ногами? Например, Ти Джей Диллашоу говорил, что ему в этом очень помогли прыжки на специальную тумбу.
— Да никогда не нарабатывал. С 12 лет тайским боксом занимаюсь. Этот Диллашоу во сколько лет пришел в ММА и пинать начал? Ему и надо на тумбочку прыгать, чтобы ногами пинать быстро. А я с детства бегал в деревне, за коровами бегал, которые на поля убегали. Ну и тайским боксом занимался, на чемпионаты мира ездил, много боев проводил. В Таиланде тренировался, много очень ногами пинал, кто в Таиланде тренировался, меня поймет. Там за тренировку с каждой ноги пинаешь по 500 раз. Поэтому мне на тумбу не пришлось прыгать (смеется).
— С Мойкано вы пробили ему в эпизоде сдвоенный хай-кик. Причем там дистанция была небольшая даже. Любого другого за такое бы наказали, а вы за счет такой скорости ног в безопасности. Сдвоенный хай-кик — это был сильный риск?
— Просто там был момент, я ему один раз пнул, и он такой — «у-у-у, вот как, вау» типа. И я такой думаю: «Дай-ка два раза пну, че он на это скажет». И я два раза пнул, и он опять: «Вау».
— Объясните нокаутирующую комбинацию — «левый хук в корпус + правый прямой + левый хук в голову». Почему на нее зашли?
— С длинными бойцами удобно заходить изнутри. Если он стоит, левая рука спереди, то мне удобно заходить со стороны правой руки уклоном внутрь. Это была одна из моих целей делать уклоны внутрь. Плюс я его весь раунд подготавливал к уклону этому, к резком уклону внутрь влево. Я постоянно смещался вправо, потом — резко влево. Или смещался влево, а потом резко вправо. И в тот момент, когда я зашел внутрь с комбинацией, он подумал, что я просто смещусь влево на ногах, поэтому он просто вытянулся и вот так встал. То есть до этого я постоянно раз-раз — сместился, раз-раз — сместился, а в этом моменте было раз-раз — уклон и вперед зашел с комбинацией. Мы это готовили, работали над этим, с этими резкими врывами, растаскиваниями влево-вправо.
— Насколько у вас сила удара завязана на качке? Есть ребята — железо выключают, и сила удара снижается.
— Этот кэмп я вообще не качался, вообще с железом не работал. Но я сейчас такую силу чувствую... Если попаду в голову, то соперник «приедет». Если в корпус попаду — то пробью точно. Хотя с железом практически не работаю.
— Такие взрывные ребята с силой делятся на тех, кто теряет нокаут-силу в поздних раундах, как Конор Макгрегор, и тех, кто сохраняет, как Ромеро. Вы бы себя к какой категории отнесли?
— Даже не знаю... Когда по тайскому боксу дрался, я вырубал ребят в поздних раундах.
— Вы говорили в интервью американским медиа, что в бою с Мойкано были недовольны двумя моментами. Какими именно?
— Я там дистанцию чуть-чуть не мог нормально прочувствовать с начала самого. Он несколько раз задел меня хорошо. Там двоечка такая прошла, если бы с пушечным ударом какой-то чувак был, он бы снес меня. Потом еще, когда ногой бил, он мне попал с правой, еще момент был, когда замешкался... Такие моменты, в общем. Я как тренер смотрю и анализирую свои ошибки. Бывает, бой всем понравился, все говорят: «О, все хорошо», — а мне не нравится. Тот же бой с Дикейси мне не понравился.
Необъяснимый поступок Петра Яна. Он побеждал Стерлинга, но нанес запрещенный удар коленом и проиграл
«Петр Ян со Стерлингом был какой-то другой»
— Вы сказали интересную вещь, что Петр Ян со Стерлингом был какой-то не такой по сравнению с боем против Альдо. Что имели в виду?
— Он другой какой-то был. Я подозреваю, что он был просто перетренирован. Он обычно перепахивает ребят, вот такой пахарь. А тут этого не было.
— У вас появился спонсор — компания Хабиба Fitproo. Как они на вас вышли?
— Уже нет их.
— А почему так мало сотрудничали?
— Это к ним, наверное, вопросы.
— Хоть их батончики протеиновые вкусными оказались?
— Да. Плохого не могу ничего сказать.
— Когда во время тренировки устаете, чем обычно подкрепляетесь — банан, протеиновые батончики?
— На тренировках я всегда голодный. Я не могу сытым тренироваться. Я проснулся голодным и иду на тренировку, не кушаю. Если я после утренней тренировки сразу поел, часов в 12.00-13.00, то до тренировки в 18.00 уже не ем.
— Вы как-то говорили, что мясо — это королева еды. Какое мясо любимое?
— Красное мясо — говядина, баранина. Это для меня топы. Мясо люблю всякое разное — пожаренное, вареное. В любом виде люблю, вот в любом просто.
— Если бы вас заточили на необитаемом острове и сказали, что ближайший год можете есть только три продукта, — что бы за продукты это были?
— Интересный вопрос... Мясо точно. Так... Сыр. И рис.
— Вы как-то назвали Забита одним из лучших ударников UFC. Чем он уникален?
— Его непредсказуемость, всякие фишки. К таким фишкам тяжело готовиться. Обычно к бойцу готовишься, думаешь, а он хорошо левой рукой бьет или хорошо ногой с разворота. А этот с разворота с обеих ног бьет, всякие прыжки. К сетке подошел, ждешь, что он отпрыгнет сейчас и коленом ударит или еще что.
— Смотрели бой Ислама Махачева с Тьяго Мойзесом?
— Не смотрел этот бой, потому что примерно знал, что будет (смеется). Хорошая борьба, хороший грэпплинг будут (смеется).
— Ваш товарищ по залу Майкл Чэндлер получил в соперники Джастина Гэтжи. Хорошие у него шансы?
— У Чэндлера проблемы с выносливостью... Там и тот и другой в принципе может хорошо хапнуть. И Гэтжи любитель попропускать, и тот.
— У кого из них удар сильнее?
— У Чэндлера, по-любому.. Если бы Чэндлер так Фергюсону попадал бы, Фергюсон точно бы сложился. Когда Гэтжи ему попадал, там просто шлепки были.
«Очень много чертей в милиции, поэтому к ней такое отношение»
— Вы несколько лет работали в органах. По какой вещи из того периода больше всего скучаете?
— Да трудно сказать, по чему одному. Тут образ жизни. Это романтика.
— В России и СНГ отношение к полиции, скажем так, не самое положительное. Вы работали в этой системе — много ли там настоящих, природных ментов, которые за идею работают?
— Очень мало. Очень мало. Кругом одни черти в основном. Очень мало... Я сам с такими много ругался, много дрался, потому что черти. Очень много всяких чертей, поэтому отношение такое к милиции.
— Вы долго тренировались с Валентиной Шевченко. Она хоть позитивная, но чувствуется, что очень жесткая, воительница такая. Хоть раз видели ее ранимой, обычной женщиной?
— Ни разу. Вот просто ни разу. Ни одного случая не было, чтобы она дала слабину.
— В кого у вас голубые глаза? Помню, после первого интервью с вами у нас люди на YouTube писали: «Азербайджанец — и с голубыми глазами».
— Мама-то у меня русская. Бабушка казачка.
— Часто делают комплименты глазам?
— Ну часто, да (смеется).
— С Бобби Грином будете рубиться?
— У меня есть много моментов его выиграть. А у него есть только один — чтобы я спал.
