Корреспондент «СЭ» едва не попал во французскую полицию из-за велогонки. Помогли темнокожие ребята
Велоспорт для французов — больше чем спорт. Это культура. В этом я смог убедиться, застряв на целый час внутри периметра олимпийской трассы для велошоссе. Пока не происходило никаких больших соревнований, в субботу решил прогуляться до Монмартра. Но ни о каком эстетично-утонченном отдыхе речи не шло. Выйдя из отеля и пройдя 200 метров... Наткнулся на стихийный блошиный рынок. В будние дни здесь было пусто.
Рынок позади, шоппинг не удался — я попытался зайти в аптеку, в которой была выломана автоматическая дверь, из-за чего бородатый провизор кричал, что они закрыты. Обычное утро в Париже.
Перекрытый город
Утро незаметно для меня перешло в вечер, когда я совершил главную ошибку дня — пересек по специально отведенному переходу велотрассу для шоссейной гонки. Она проходила по самым обычным улицам Парижа — и до приезда велогонщиков действовали специально обозначенные розовым пешеходные дорожки. Но так оказалось, что в какой-то момент они закрылись. Это было ожидаемо, но не за час до подъезда лидеров. В некоторых местах образовался транспортный коллапс, толпы были зажаты между заборчиками, автомобилисты судорожно искали объезды.
Я ходил по улочкам и проспектам между барами и толпами в надежде найти лазейку. Но волонтеры и полицейские держали оборону плотно. За этот час было достаточно времени рассмотреть аудиторию вдоль заборов. Люди пришли с собаками, детьми, они сидели на верандах баров и нижних этажах зданий с флагами. Флаги, кстати, были разные.
Российского не наблюдалось. Хотелось достать свой, но он остался в отеле. Между тем Глеб Сырица в какой-то момент был даже близок к тому, чтобы стать лидером гонки. Это был бы номер — россиянин въезжает в Париж, возглавляя многочасовой марафон. К сожалению, Глеб не выдержал темпа группы преследования, которая оторвалась от пелетона и преследовала пятерых африканцев. А потом сошел. И моих криков не услышал. Возможно, и сошел, чтобы не слышать.
Местные продавцы кебабов остановили производство и высыпали на улицу, достав телефоны. Местные велосипедисты, которые были совершенно не в курсе, что их более прославленные коллеги преградят им путь, спорили с полицейскими: «Почему нельзя проехать? Их еще здесь нет!»
Добрые полицейские
На часах было 16:00. В 17:22 начинался четвертьфинал в боксе с участием интерсекс-женщины. Я должен был успеть. Поэтому решился на отчаянный шаг. Прыгнуть через забор, перебежать велотрассу — и идти к метро, от которого меня отрезали Эвенепул и компания. Тем более что при мне это несколько раз сделали и темнокожие ребята, и арабы. Европейцы как-то не рисковали. Ну что ж, стану первым, решил я. Улучил момент, когда на горизонте не видно мотоциклистов и участников гонки, — и побежал.
Разумеется, полицейские заметили именно меня. Я сам пошел напролом к ним — там был вход в метро. Но тут меня остановили:
— Месье, нельзя прыгать через заборы и перекрывать трассу.
— Я опоздаю на бокс! — вложив максимум эмоций, я тыкал им аккредитацией.
Вся сцена заняла около двух минут. Надо сказать, те самые темнокожие меня поддерживали — говорили, уйди лучше в переулки, зачем тебе встречаться с этими «фликами» (полицейские на французском жаргоне). Ну и, судя по всему, их параллельные в стиле фигурного катания прыжки тоже повлияли — слишком очевидны были двойные стандарты. Но выручил, кажется, снова французский — спасибо моим французским учителям и Русане Надировне из университета. Посмотрев аккредитацию и на мое возбуждение, три чувака в бронежилетах (по ощущениям, арабы среди них тоже были) меня отпустили. Я помчался к метро.
И на интерсекс-женщину даже успел. Только вот она к прессе не вышла. Знала бы, чем я рисковал — наверняка бы передумала.
